Эльвира ПЛЮСНИНА. МОЩЬ СТИХИЙ ПРИСУЩА КРЫМУ. К пятилетию возвращения полуострова

 

Эльвира ПЛЮСНИНА

МОЩЬ СТИХИЙ ПРИСУЩА КРЫМУ

К пятилетию возвращения полуострова

 

ФИОЛЕНТ

 1.

На мысе Фиолент сдувает ветер с кручи,

У мыса Фиолент синеет глубина,

Утёсы дремлют в ней, бесстрастны и могучи,

Здесь Одиссей ходил в былые времена.

 

Он видел голубую бухту Балаклавы,

Что спрятана в горах от посторонних глаз, –

Вчера ещё оплот морской подводной славы,

Сегодня свой тайник являет напоказ.

 

И Одиссея нет, и рушатся державы,

Но Фиолент стоит и бьёт морской прибой.

Полощутся флажки на яхтах Балаклавы,

И Севастополь – в сердце, навсегда с тобой.

 2.

На Фиоленте царство разных птиц:

Орлы, сороки, чайки – всё летает.

Морская даль без меры, без границ,

И свежий ветер со скалы сдувает.

 

А катерок ползёт едва-едва,

И кажется, что топчется на месте.

Ах, Фиолент! К чему мои слова?

Пусть ветер о тебе слагает песни.

 

ТЕПЕ-КЕРМЕН

Камни солнцем разогреты,

Ветерок над головою.

Липа рядом с бересклетом

Над отвесною скалою.

 

Мощь стихий вбирай скорее!

Мощь стихий присуща Крыму.

Люди, словно батареи,

Заряжаются на зиму.

 

Льётся сила всё щедрее,

Наполняет всё живое.

Бересклет осенний рдеет

Над горячею скалою.

 

ХЕРСОНЕС

1.

Нагретые солнцем древние стены,

Развал черепков под ногами.

Шершавый мрамор колонны,

Когда-то гладкий.

Мимозы цветут всё так же –

Розовыми метёлками.

Свисают изогнутые длинные стручки.

Спокойное море цвета сапфира,

Белеет парус вдали, не Одиссей ли?

Туристы звонят в Туманный колокол.

Не хочется сейчас – о туманах.

Сияет золото нового храма,

Он рад бы вписаться в древность.

В античном амфитеатре Аристофан

По-прежнему порочит Сократа.

Босые танцовщицы в туниках

На мягком чёрном настиле

Мечтают угодить Терпсихоре.

Взлетают сверкающие огни

В ночное крымское небо…

Негаданный мой – Херсонес!

 2.

Присесть среди руин,

Оставленных веками,

Перекусить под дикою маслиной

Пшеничным хлебом, персиком душистым,

Впитавшим всё таврийское тепло.

Сидеть, молчать и в даль глядеть морскую,

Где белые барашки-гребешки

И лёгкий парус, тот, что просит бури

И для себя иного не желает.

И вечный бой,

И нет нигде покоя –

Проси о том иль вовсе не проси –

И вечный, неустанный, властный

Накат прибоя.

 

СЕВАСТОПОЛЬСКИЙ ВЕТЕР

Севастопольский ветер
                          отныне повсюду со мной,

Словно мне удалось
                  со стихией воздушной сродниться.

Подгоревший песчаник
                                    изъеден солёной волной,

И горячее солнце
                               в холодную воду садится.        

 

НА ГОРЕ ВОЛОШИНА

Что ни холм, то камень чёрный.

Солнцем выжжена трава.

Здесь возлёг дракон огромный,

Спит драконья голова.

 

Только б он не пробудился,

Не забрызгал всех слюной

И в вулкан не обратился,

Изрыгнув огонь земной.

 

Море рядом голубеет,

Необъятно, бесконечно.  

В Мёртвой бухте шхуна млеет,

Зачарована навечно.

Киммерийский ветер веет,

Жизнь, как в древности, полна.

Прямо в глаз богине Тейе*

Светит круглая луна.

-------------------------------------------------
        * Скульптурный портрет египетской
        царицы Тейи, которую Волошин
        называл богиней Тейяах («солнечная»),
        находится в мастерской Дома поэта.

 

ФЕОДОСИЯ

Старых платанов аллея,

Веток сплетённых шатёр,

Гнёзда средь листьев темнеют,

Синих просветов узор.

 

Сесть на скамейку без дела –

Летний блаженный покой.

Здесь и Марина сидела

Феодосийской весной.

 

КАРАДАГ

Я сегодня – скалолазка.

Мир вокруг лазурно ярок.

Отворяет двери сказка,

Приготовлен мне подарок.

 

Вулканические камни

На глазах меняют лики,

Городов пустые спальни

Превращают в базилики.

 

Со скалы взлетает птица,

Кошка* спину выгибает.

Ночью горная царица

Профиль Пушкина ласкает.

 

Чёртов палец** величавый!

Угадай моё желанье!

Камень тёплый и шершавый

Обещает пониманье.

 

Карадаг – вулкан могучий,

Он царю стихий угоден,

Неприступный и дремучий,

Сновидению подобен.

-----------------------------------------------------------------------
        * Кошка – название горы, похожей на лежащую кошку.
        ** Чёртов палец, скала Сфинкс, Шайтан-Бармак,
        Герма – названия чёрной скалы на Карадаге высотой 42 м.

 

КОКТЕБЕЛЬСКИЙ СЕНТЯБРЬ

В Мёртвой бухте я мазалась чёрным илом,

По туристским маршрутам прошла проворно,

Уплывала от берега, даже когда штормило,

Пробиралась по круче опасной тропою горной.

 

На вершине холма я встречала восход светила,

В зоопарке кормила с ладони травой жирафа.

Киммерийская степь древней силой меня пленила,

В незнакомом краю зазвучала родная арфа.

        

На тропе Карадага я видела призраки-камни,

Прижималась к Чёртову пальцу уставшей в пути спиною.

Коктебельский сентябрь положила поглубже в память –

Пусть со мной остаётся за гранью моей земною.