Валентина ЕРОФЕЕВА. МАЛАЯ ПРОЗА И БОЛЬШОЕ МИРОЗДАНИЕ. Антология малой прозы «Дня литературы» – 2019-2021

 

Валентина ЕРОФЕЕВА

МАЛАЯ ПРОЗА И БОЛЬШОЕ МИРОЗДАНИЕ

Антология малой прозы «Дня литературы» – 2019-2021

 

Эти два года стояния на одной вирусной ковидной ножке, честно признаться, выбили нас из колеи уже вроде бы отработанного алгоритма выпуска журналов. Замышлялись наши толстые, почти четырёхсотстраничные приложения как ежеквартальные, наполненные прозой, поэзией, критикой… в общем, всеми литературными жанрами, уже прошедшими школу публикации на сайте. Но товарно-денежные отношения, растущие на дрожжах вируса почти в геометрической прогрессии, придавили наши розовые романтические мечтания о четырёх ежегодных номерах пониже к земельке реальности. Придавили, но не заглушили совсем. Настал весенний месяц май – и пробился новый росток: Антология малого рассказа, лучшие образцы которого, собранные редакцией за последние три года и опубликованные в своё время на сайте, наконец дождались своей журнальной версии.

Двадцать семь авторов стали хозяевами этой Антологии. Среди них и маститые, уже известные русской литературе имена; и имена крепкие, основательные, но озвученные только в нашей драгоценной провинции; и совсем уж дебютные, неожиданные, впервые постучавшие к нам в редакционные врата со своим словесным жемчугом на подарочных лотках.

Рискну предположить, что многое из размещённого в нашем журнале найдёт светлый отклик у пристального умного читателя. Ну вот, полюбуйтесь хотя бы этим фрагментом из рассказа «Анчоусы»: «Недурён собой был и Дмитрий Иванович. Высокий кареглазый шатен, спортивно сложенный, с волевым лицом, слегка подслащённым ямочкой на подбородке. Волосы у него были жесткие, стригся он всегда коротко: под «ёжик». Безжалостная седина только-только начала гостевать на его висках. Инициатор и душа учительских посиделок, он пел, играл на гитаре, любил поэзию и прекрасно читал стихи; было у него интересное и вкусное хобби – кулинария». Кто сейчас так пристально-классически выписывает портреты своих персонажей, как ни Игорь Бахтин и в своём мегалитном романе «Новогодние хлопоты» (который скоро увидит свет в «Вече» – надеемся), да и в цикле рассказов на питерские житейские темы, опубликованных россыпью на нашем сайте?

Суровая проза Николая Беседина нашла своё отражение в драматичном рассказе «Вася» о судьбе женщины с мужским именем и мужским характером: «Мо­ре почти беспрерывно штормило, и вахты были тя­желыми до изнурения. Люди как-то перестали замечаться, а была од­на команда, которая дышала одними лёгкими, работала одними руками, и у которой билось одно сердце. …Тогда я понял, что означали слова старшего меха­ника, когда он говорил, что Вася стоит трёх кочегаров. Она стояла вахту и вместо меня, если не хва­тало пяти атмосфер давления пара, которые я дер­жал в котле из последних сил, из восьми положен­ных, и вместо Димки, когда тот приносил из управ­ления больничный, не говоря уже о своих кровных вахтах».

В мистически-триллеровый рассказ Валерия Бохова «Бережёного Бог бережёт» вцепился бы и Голливуд, если бы прознал, где этот рассказ отыскать. Он об охранниках и Объекте, который они призваны охранять, а Объект – «предсказатель, оракул, экстрасенс, гадальщик, ясновидящий, колдун – как вам угодно. Но видит он не все значимые события, не войны, не сдвиги тектонических плит, не подвижки континентов, не природные явления, не катастрофы, не эпидемии… А видит он лишь одно – смерть человека». Видит-то он видит, да вот не углядел главного в своих охранниках, которые не относились к тем элитным верхам, на которых он работал… Рассказ не лобовой, на полутонах выписанный, с расширенной, догоняющей аурой влияния на читающего.

«Парижанка» Александра Вина вообще не от мира сего. Чем-то забыто гриновским, трепетно-романтическим веет и от темы, и от стиля изложения: «Два человека под дождём шли навстречу друг другу, сияя глазами. Он – высокий, смуглый, в мокром и грязном костюме. Строгий галстук, белая рубашка. Она – стройная, в тёмном платье. Красные туфли на невозможных каблуках. Спутанные ливнем волосы, только что бывшая шикарной причёска». И предельное откровение из её уст навстречу: «– Вчера я со страхом ждала мгновения, когда ты начнёшь лгать. Готовилась сразу же уйти… Ты был честен…». Вот так же честен в своём неизбывном романтизме и автор перед читателем – ну, вот такой я несовременный, несвоевременный, верящий в красоту чувств между истинно любящими…

Инна Волошина предложила свою версию семейной городской «саги» в рассказе «Нас не догонят». Её героиня – умница, но невольница виртуальной житейской клетки, выстроенной собственными руками: «Каждый раз, когда расшатывалось хрупкое равновесие внутри и возвращались былые химеры, у нее появлялось больное, тоскливое чувство, что усилия ее напрасны и что те пасхальные озарения, за которые она держалась из последних сил, чтобы не скатиться назад, в пустоту безверия, были лишь призрачным переживанием – будто частичка от заряженной радостью толпы, вспыхнув каким-то чудом в ее душе, рассеялась где-то в огромном мироздании». Ну, разве такое чудо может рассеяться напрочь и оставить без света в конце тоннеля свою владелицу? – Нет, конечно, нет…

А вот Александр Леонидов поведает читателю искромётную историю из серии «небывалое – бывает» в своей «Загадке Сфинкса». Предупредив заранее: «Вы, конечно, решите, что это фантастический рассказ. Но, как в старину писали, «спешу предуведомить»: мистика – не всегда выдумка. Началась эта в высшей степени странная и неправдоподобная история с Клуба германо-нашенского делового партнёрства. Клуб сей – этакое детище досанкционных времён – событие для нашего заштатного и затерянного в Сибири города. Прилетали немцы из Саксонии, из Баварии – представители деловых кругов, их на лимузинах посольского класса отвозили в конференц-зал губернского управления торговли и внешних связей, там с умным видом выспрашивали что-то через переводчиков». Ирония, перемежающаяся всплесками заслуженного событиями сарказма, и – идиллия светлого, но кажущегося почти ирреальным финала сей «Загадки…». Автор открытым текстом сетует, что голову сломал, разгадывая её, но скорее кокетничает в стиле лёгкой иронии своего письма. Загадка им разгадана. Читающий да увидит это между строк, созвучно откликнется и подтвердит…

Ах, как хотелось бы хоть полуфразой обозначить по алфавитной очереди все двадцать семь жемчужин Антологии малого рассказа «Дня литературы» – 2019-2021. Но пусть сам читатель, открыв журнал, погрузится в чудо тех кажущихся малыми миров, составляющих интереснейшую и достаточно объёмную картину современного литературного – и не только – мироздания.

Хотя в «последних строках моего письма» всё же стоит обозначить всех авторов Антологии – помимо уже прозвучавших, в полной уверенности, что их имена скажут сами за себя и без комментариев. Это: Алексей Дериглазов, Дмитрий Жуков, Игорь Изборцев, Евгений Калачёв, Анатолий Кирилин, Павел Кренёв, Владимир Крупин, Дмитрий Лагутин, Юрий Манаков, Виктор Мельников, Вячеслав Михайлов, Александр Нестругин, Анатолий Подольский, Михаил Попов, Владимир Пронский, Вадим Рудаков, Андрей Румянцев, Михаил Смирнов и Виктор Фролов.

Итожит, резюмирует малую прозу Антологии большой роман о первой любви Екатерины Блынской «Время ласточек». Именно так захотелось в финале Антологии малой прозы фундаментом будущих журналов заложить прозу большую. О романе Екатерины Блынской на нашем сайте и в бумажной версии есть размышления Юрия Манакова «Незабудки». Хочется подписаться под каждым его словом: роман – явление большого светлого таланта.

--------------------------------------------------

(Журнал можно приобрести в редакции, или заказать адресную пересылку)