Екатерина КАРГОПОЛЬЦЕВА. ЕСТЬ КРАЙ НЕВЕДОМОЙ ЗЕМЛИ… Из цикла «Память прошлого»

 

Екатерина КАРГОПОЛЬЦЕВА

ЕСТЬ КРАЙ НЕВЕДОМОЙ ЗЕМЛИ…

Из цикла «Память прошлого»

         

 

* * *

И пусть года не повернуть,
По праву памяти считаю
За долг

             сказать когда-нибудь
Солгавшим вдруг 
                              о правде Мая,
Что трусость – это тяжкий грех,
И нам, мечтающим о славе,
Так далеко до жизни тех,
Кто ради нас её оставил...
 

* * *

За Ленинград, 
                  Севастополь
                                     и Брест,
Слёзы Одессы 
                  и боль Краснодона
Тем, кто сознательно
                         ломаный крест
Носит сегодня 
               на пыльных шевронах,
Многоголосием долгим звучит 
И, как возмездие,
                      ляжет печатью 
Давний обет наш
                   над мрамором плит
Братских могил
                 о борьбе 
                              и проклятье!
 

ЗОЕ КОСМОДЕМЬЯНСКОЙ

Было ли?
            Было! И не было сном...
Знаю,
         за трусость в бою
Ты не простила б,
                        и чувствую в том
Крепкую волю твою.
Смерти
           действительно, девочка, 
                                   нет!
Видишь – мы рядом стоим;
В каменной строгости
                               твой силуэт
Кажется всё же живым,
Ровная поступь,

                    как прежде, легка.
Помня, что нам по пути,
Хочется, 
            тронув тебя за рукав,
Вместе с тобою идти.
Но между нами,
                как пропасть, легла,
В вечности славя твой лик,
Непреходящая
                         тяжкая мгла
С чётностью алых гвоздик.

 

ФОРПОСТ         
Цветущий город, 
                            город-сад...
Уже в четвёртом поколенье
Здесь о войне не говорят,
А плачут
           вплоть до исступленья.

Немало в мире городов
К себе красотами влекущих,
Но ты средь них,
                  как твердь основ,
Как память ныне всем живущим.

Ты не безмолвен,
                             просто тих.
И, зная павших поимённо,
Бессменно в ночь уводишь их
Краснознамённою колонной;

И потому,
                    когда заря
Молчит о том, что миновало,
Все окна в городе горят
В сто тысяч свеч – 
                   кроваво-алым!

Земля, познавшая сполна...
До сей поры скорбящим людям
Как будто слышно,
                                 тишина
Грохочет залпами орудий.

Но в череде идущих лет
Как есть – открыто – 
                     каждый житель
Во имя тех,
                      кого уж нет,
Её воинственный 
                             хранитель.
        
* * *
                  Моему прадеду Дмитрию Смирнову      
И после битв
                        и перед битвой,
Когда в смятенье
                              плоть и дух,
Я слышал вдруг
                          твои молитвы,
Как мысли,              
                 сказанные вслух...

 

АУШВИЦ

                                        Н.Н.

А мысль безумная бежала

По бесконечности кольца...

Я знала всё!

                    Я понимала,

То было страшное начало

Неотвратимого конца.

 

СНЕГ

До мая меньше трёх недель,

И вдруг зима набегом

Пустила в небе канитель

Непрошенного снега...

 

Он мог без устали убрать

Дороги и фасады

В привычный белый

                            и опять –

На сколь хватало взгляда!

 

Но перед ним всё утро шли

Дожди,

             и долетая

До обнажившейся земли,

На ней

            бесследно таял...

 

 

--------------------------------------------------

* * *

Вечер вдвоём до обидного мал…

Много ли может быть счастья?

Он, уходя, мне вчера  целовал

Синие жилки запястий;

 

И, расставанья предчувствуя страх,

Голосом на полутоне

Что-то шептал с поволокой в глазах,

Не отпуская ладони.

 

В муках серьёзно и громко спросил

С  жаждой прямого  ответа…

Но отвечать ему не было сил,

Как и молчать об этом.

 

И оттого  мой душевный покой

Звуком закрывшейся двери

После прощального взмаха рукой

Был безнадёжно потерян.

 

* * *

На душе, как в тайнике.
Чушь и ложь связав,
Не гадай мне по руке…
А гляди в глаза!

 

* * *

Смотри, как ярко фонари,
Храня порядок строгий,
Горят в преддверии зари
По краю вдоль дороги.

Во всей округе тишина,
И, кажется, такая,
Что нет у этой бездны дна,
Как нет, пожалуй, края!

Ещё немного –
                     только миг –
И там, где темень глуше,
Сорвётся эхом птичий крик,
Ночную тишь обрушив.

И вскоре с точностью примет
Падёт на наши лица
От горизонта алый свет
Небесной багряницы...

 

* * *

День ушёл, как гаснет пламя,
В суете сует устав,
Обведя в оконной раме
Очертание креста.

Ничего не нужно, кроме
Тишины...

                   Кругом темно,
Лишь горит в соседнем доме

С красным отсветом окно.
 

* * *

Утро. Полседьмого. Тишина.
Чёрный кот на белом подоконнике,
А в окне, как в бабушкином соннике, –
Между туч застывшая луна...

Пустота,
                колючая для глаз:
В судорогах бешеной усталости
Мается рябиновый каркас,
Безутешно  жалуясь о старости…

И кривит звериный свой оскал
Серая осенняя тоска.

ОКТЯБРЬ

Пришла дождливая пора.

Казалось бы, негоже

Судить недавнее вчера…

Но день на день похожий!

Неделю буйствуют ветра,

Срываясь воем волчьим;

Сегодня ветрено с утра,

Как накануне ночью.

И в этой гулкой маете –

Грохочущей, осенней –

Деревья, рано облетев,

Не ждут успокоенья…

Под нескончаемым дождём,

Чернея в хвори, мокнут,

Стучат с надеждой в каждый дом,

Заглядывают в окна.

При свете жёлтом оробев,

Стыдясь одежды куцей,

В своей тщедушной худобе

Качаются и гнутся.

 

* * *

В урочный час
                         за гранью мук
Всем обречённым
                             и забытым,
Долготерпенья сбросив круг,
По вере будет
                        вдруг открыто,
Что там,
              за тучами 
                            в дали,
Где слышен эхом
                    хор пасхальный,
Есть край 
                   неведомой земли –
Благословенный,
                         беспечальный...