Владимир БОНДАРЕНКО. ОБМЕЛЕВШАЯ ПРЕМИЯ. О Нобелевской премии по литературе

 

Владимир БОНДАРЕНКО

ОБМЕЛЕВШАЯ ПРЕМИЯ

 

Такой политизированной и антилитературной премии по литературе, по моему, не было ещё ни разу. О её ангажированности известно всем, но раньше хоть этот политический заказ соединялся с высоким качеством литературы. Скажем, турецкому писателю Орхану Памуку Нобеля дали после того, как он получил тюремный срок за свои высказывания, китайскому писателю Гао Синьцзяну премию присудили за последовательную критику китайского режима. То же самое можно сказать и о наших российских лауреатах Пастернаке, Солженицыне или Бродском. Даже Бунину дали в противовес Максиму Горькому. Но при всей политизированности этих премий их присуждали на самом деле выдающимся писателям. Но разве кому придёт в голову сравнивать Бунина и Алексиевич, Пастернака и Алексиевич, Бродского и Алексиевич? Кому нужна такая резкая игра на занижение? Кому нужен этот нобелевский позор? Нобеля откровенно «опустили».

Кто такая эта Светлана Алексиевич? Белорусская писательница, никогда не писавшая о Белоруссии? Её книги «У войны не женское лицо», «Цинковые мальчики», «Чернобыльская молитва» – книги очерков, книги интервью с воевавшими женщинами, с ребятами, прошедшими Афган, со свидетелями Чернобыльской катастрофы. Неплохая журналистика, но не больше. Ей и премию бы давать по журналистике. Но какое отношение её книги имеют к художественной прозе? Компилятор архивных записей и документалист, лишённый дара художественного видения, дара образности. Чужие тексты, обработанные составителем, не более. Неужели вся мировая литература сегодня на таком уровне? Неужели ни шведские академики, ни европейские писатели не чувствуют, что их опять прогнули, как и в случае с присуждением Нобелевской премии мира Бараку Обаме?

Вот как журналистке ей и дали в советское время премию Ленинского комсомола за первую книгу «У войны не женское лицо». И она была рада. Но насытившись советскими журналистскими премиями Светлана Алексиевич захотела большего, дабы угодить Западу требовалось встать в оппозицию к президенту Лукашенко. И хотя поначалу Лукашенко никак не хотел обращать на неё внимания: пусть пишет что хочет, Алексиевич умудрилась представить себя преследуемой и уехать от этих «преследований» на свободный Запад. Опять же, уехала и хорошо, живи в своей Германии, пиши о ней. Что же пишешь только о России и самые гнусные вещи? «Ощущения от России сейчас крайне тяжелые. ... Нет никаких интеллектуалов», – может, за набор подобных высказываний и присудили этой мадам Нобелевку? Я перечитал задолго до присуждения премии все её русофобские статейки и поразился. Вот у кого надо было поучиться нашим либеральным претендентам на Нобелевку, не одного Путина надо проклинать и его клику, а весь дурной русский народ, всех россиян. Дурной народ, который надо уничтожить. И эта откровенная расистка награждена якобы самой гуманистической премией? Чего же стоит такая премия?

Премию за русофобию явно готовили заранее, даже постоянного секретаря Шведской Академии сменили на женщину, дабы она способствовала присуждению премии бедной, преследуемой белорусской стареющей 67-летней женщине. Сара Даниус – литературный критик сменила на посту постоянного секретаря и председателя жюри международной премии всем известного Петера Энглунда, побоялись, что Энглунд не переварит дурную политическую публицистику Алексиевич.

Для меня главный парадокс этой нынешней премии в том, что в этом 2015 году на Нобелевскую премию было выдвинуто более десяти всемирно известных писателей, которые лишь усилили бы авторитет премии. Чего стоит один Филипп Рот – живой американский классик? Его выдвигали на премию десять лет подряд, многие думал, что на этот раз Филипп Рот получит заслуженную награду. Но то ли помешал его заявленный публично отказ от собственных еврейских корней, то ли и он при всей своей мировой славе и солидном возрасте сыграл лишь роль подставного мальчика для русофобской журналистки.

Среди номинируемых на Нобеля был и не менее известный Джон Барт, классик постмодернизма, назову и Патрика Зюскинда. Даже Милан Кундера, прозванный Иосифом Бродским «глупым чешским быдлом» за его неприкрытую ненависть к Достоевскому и всей русской литературе, всё-таки кроме своей дурной русофобской публицистики писал и стоящие романы, ту же «Невыносимую лёгкость бытия».

А если добавить в этот список ещё и всему миру известного Харуки Мураками, то можно смело сказать, что подбор номинантов был крайне высокий. И надо же, дали на их фоне премию самой слабой писательнице, вернее не писательнице, а журналистке. Меня уже упрекают либералы, что я политизирую ситуацию, но я, скорее, хотел бы премию вернуть на литературное поле. Дали бы её в свое время, скажем, Василю Быкову или Виктору Астафьеву, при всех наших политических разногласиях я был бы искренне рад. Дали бы сегодня Фазилю Искандеру или Евгению Евтушенко, Виктору Пелевину или Владимиру Сорокину, Андрею Битову или Владимиру Маканину, я тоже был бы доволен.

Но в том и парадокс, что премию этого года дали не за литературу.

И русским писателям любого толка, любого направления, в ближайшие годы ничего не светит. Это западный ответ России за Сирию и Крым. По литературе у Алексиевич было мало шансов победить своих конкурентов, но зато был целый набор сопутствующих факторов.

Во-первых, она родом из Ивано-Франковска, и не скрывает, что на Украине, по её мнению, не было партизанского движения, потому что втайне всё население поддерживало бандеровцев, включая её родную бабушку. И до 17 лет она жила на Украине. Потому её первым и поздравил президент Порошенко.

Во-вторых, она называет себя белорусской писательницей, хотя не знает белорусского языка и ничего не пишет о Белоруссии, разве что долгое время ругала Лукашенко.

В-третьих, последние двенадцать лет Алексиевич жила в Германии и Франции, и усердно критиковала во всех своих статьях Россию и российскую власть.

В самое последнее время, уже в ожидании премии, вернулась по чьему-то совету в Беларусь, и даже похваливала осторожно батьку Лукашенко, который всё же лучше Путина. ПОЭТОМУ ЕЁ И ЛУКАШЕНКО УЖЕ ПОЗДРАВИЛ С НАГРАДОЙ.

Хотя не знаю, как он относится к таким её высказываниям: «То, что в наших странах (Беларусь и Россия. – В.Б.) сейчас творится – эскалация ненависти к инакому, к другому, – это же просто дикарство какое-то». Ну ладно, ясно же, что Россия – дикая, полностью, целиком, от Дмитрия Быкова до Захара Прилепина, от Александра Проханова до Шендеровича, но как батька к «дикой Беларуси» относится? Или вот ещё из её высказываний о Беларуси: «Все книги, которые я написала, – это мировоззрение – невозможно было бы сделать в рамках белорусской культуры. У нас говорят, что белорусский взгляд не выше осиного гнезда. Мы маленькая нация, которую всегда русские уничтожали…». Оказывается, не немцы уничтожали белорусских партизан, а русские.

Родилась она на Украине, но украинского языка не знает, и вряд ли её можно назвать украинской писательницей. Хотя и не скрывает своих бандеровских убеждений. «Я с детства помню как бабушка рассказывала про Голодоморы, как не любила моего отца-москаля… Там всегда была нелюбовь. Она была на всех уровнях. Ведь почему не было большого партизанского движения на Украине? Потому что все тихо поддерживали бандеровцев. И даже после войны, когда я слушала рассказы о крестьянах… Бабушка меня маленькую тащит на поле, они там собирают эти бураки (свёкла. – В.Б.)… и им копейки платили. За всё лето работы два мешка чего-нибудь привезут – и всё. Так что не за что было любить…».

Долгое время жила в Минске, но и белорусского языка не знает, о Беларуси не пишет, так что и белорусской писательницей её назвать трудно. Тем более последние 12 лет жила в западных странах. Пишет Алексиевич на русском языке, но тем более невозможно назвать её русской писательницей, ибо она прямо называет, что Россия для неё чужая, и вообще россияне все – агрессивный и дикий народ, варвары. Так прямо и пишет: «Мы имеем дело с русским человеком, который за последние 200 лет почти 150 лет воевал. И никогда не жил хорошо. Человеческая жизнь для него ничего не стоит, и понятие о великости не в том, что человек должен жить хорошо, а в том, что государство должно быть большое и нашпигованное ракетами. На этом огромном постсоветском пространстве, особенно в России и Беларуси, где народ вначале 70 лет обманывали, потом ещё 20 лет грабили, выросли очень агрессивные и опасные для мира люди…». Значит, их пора уничтожать… Хорошо бы всем нашим сегодняшним защитникам новой нобелевской лауреатки не забывать, что все они – «агрессивные и опасные для мира люди…».

Вот за всё это вместе русскоязычной журналистке Светлане Алексиевич за добросовестное поношение России и русского народа, очевидно, и присудили Нобелевскую премию.

Пусть господам европейцам будет стыдно. Нобелевская премия явно обмельчала. И не надо писать, что Алексиевич шельмуют, как в своё время Пастернака или Солженицына, не тот это уровень. Её уровень – это «пусси риот», которые тоже стали звёздами на пустом месте.

Вообще-то все её книги о позднем советском времени, если и называть её – то советской писательницей, но она же и Советский Союз ненавидит. Недаром её уже поздравили Алексей Навальный и Даниил Гранин, заслуженные наши либералы. Чем хуже для России, тем лучше для них. Думаю, они согласны с мнением Алексиевич: «А Путин, похоже, пришёл надолго. Опрокинул людей в такое варварство, такую архаику, средневековье. Вы знаете, это надолго. И ещё церковь в этом участвует… Это не наша церковь. Церкви нет. Церковь сегодня – это один из институтов власти…».

Вот так и создаются в новой напряжённой обстановке новые мировые литературные кумиры. Надолго ли?

Когда в предвидении такого антирусского спецзаказа по Нобелю я в начале лета опубликовал свою статью об этой пламенной русофобке, Алексиевич тут же ответила: «Да, мне прислали ссылку. Знаете, я только сегодня вернулась из Вологды, там шведы снимают фильм про меня, мы ездили в волшебные храмы… Но та темнота, которую подняли из человеческих душ, – это было очень тяжёлое впечатление. Поэтому для меня эта публикация Бондаренко как продолжение поездки в Россию – то же самое. Даже неохота об этом говорить… Люди там боятся разговаривать по телефону, но говорят «крымнаш», «крымнаш», «Донецк – русская земля». Весь набор стереотипов.

У нас в Беларуси своих проблем много, но когда приезжаешь из России, то понимаешь, что не всё так страшно. Люди у нас как-то свободнее высказываются, таких вещей не говорят… Мы имеем дело с русским национализмом, который весьма опасен. Мне очень жаль, что он поражает и талантливых людей, как тот же Прилепин.

Талантливые люди, но неизвестно куда их заведет национализм, чем это всё закончится. Даже страшновато разговаривать с людьми. Только и твердят «крымнаш», «донбасснаш» и «Одессу несправедливо подарили». И это всё разные люди. 86% сторонников Путина – это реальная цифра. Ведь многие русские люди просто замолчали. Они напуганы, как и мы, те, кто находится вокруг этой огромной России…

Если раньше звучало «Слава КПСС», то теперь эти православные лозунги… Я вернулась со сложным чувством. После развала империи, пожалуй, национализм – это период, который нация обязательно должна пройти. И дай бог, чтобы мы уцелели в этом русском национализме… Даже с простым человек начинаешь разговаривать, он тебе говорит: «Ну, Светлана, ну перестаньте, разве есть украинский язык? А о белорусском вы вообще помолчите. Ну какое это государство? Вам просто выделили участок земли». Ох, очень тяжело. И такое говорят не только рабочие. Говорят и интеллектуалы. Все эти Прилепины, Шаргуновы. Достаточно почитать их «Свободную прессу». Я немного полистала, чтобы понять, как это ужасно. Как говорится, за серыми временами приходят чёрные. И как представишь, что выглядывает из-за спины этого Путина – становится страшно…».

Специально дал большой отрывок из её высказываний, чтобы любой читатель сам догадался, чего стоит новый нобелевский лауреат. Думаю, теперь любому здравомыслящему человеку будет ясно, за что нынче дают Нобелевскую премию.