Емельян МАРКОВ. МНОГОВЕКОВОЙ ТРЕНД И ЕГО РАЗОБЛАЧЕНИЕ. Ответ на статью Юлии Латыниной «Патриарх Кирилл и его слова – в многовековом тренде»

 

Емельян МАРКОВ

МНОГОВЕКОВОЙ ТРЕНД И ЕГО РАЗОБЛАЧЕНИЕ

Ответ на статью Юлии Латыниной «Патриарх Кирилл и его слова – в многовековом тренде»

 

И вот в «Новой газете» увидела свет статья Юлии Латыниной, дающая эдакую отповедь проповеди Патриарха Московского и всея Руси Кирилла о «ереси человекопоклонства».

В скором негодовании журналистка стремительно погружается в историю ересей и сразу же находит там удивительные вещи. «Мы ведь как-то привыкли думать, ― пишет она, ― что ересь — это учение, отклоняющееся от церковной ортодоксии. Вот, например, когда Ориген заявляет, что дьявол спасется, — это ересь. Или, вот, например, гностики заявляют, что Иисус пришел, чтобы подарить людям знание, — это же архиересь!»...

Увлеченной журналистке приходится немедленно возразить, что заявление о спасении дьявола исходило не единственно от Оригена. Оно разделялось и отцом Церкви Григорием Нисским. Труды же Оригена в христианской традиции относятся не так к еретической, как к апологетической литературе и не возбраняются к благочестивому чтению. Относительно же расхождений гностиков с канонической Церковью стоит заметить, что они касаются вовсе не знания, а богочеловеческой природы Спасителя и степени божеского контроля над мировым злом. Это отметить уместно в разговоре о «человекопоклонстве», именно человеческую природу Христа симпатичные Юлии Латыниной гностики как раз и недооценивали.

С цепкой увлечённостью Юлия продолжает: «Ипполит Римский в своей эпохальной «Против ересей» начинает с того, что храбро атакует «избыточное сумасшествие еретиков» Пифагора, Эмпедокла, Гераклита, Анаксимандра и Сократа».

Как же так? Ведь священномученик Ипполит Римский не относит перечисленных древнегреческих философов прямо-таки к еретикам, а лишь излагает их учения, дабы обличить еретиков-современников. Древние философы ― те не могут быть отнесены к еретикам по определению, так как ересь есть уклонение и искажение того, чего древние вовсе не знали, ибо жили задолго до Христа. Подобно св. Ипполиту Римскому и другие далее упомянутые в статье авторы высказываются меньше в ущерб древним, а больше против своих современников, путём поверхностного приспособления мыслей древних, создававших свои излишне оригинальные философские и теологические интерпретации Святого Писания. Имела место полемика, гностики тоже не отмалчивались в ней и не сидели сложа руки, достаточно вспомнить, как распространились и вошли в некоторые религиозные традиции имеющие корни в гнозе несторианство и манихейство.

Что до Аристотеля, а с ним и Платона, задетых по уверению автора статьи христианской традицией, то их образы в византийских храмах часто изображали в нижнем ряду иконостаса, ввиду того, что учения святых отцов находили совершенно легальную философскую опору в творениях двух великих греков.

Далее автор статьи обвиняет христианство в пропаганде невежества. Но, скажем сразу, первым делом упомянутый Филастрий не отрицает законов природы, как предложено нам здесь понимать, он лишь беспокоится о том, чтобы Божью волю ими не подменяли, так как сами эти законы по Ней же и установлены. Математик, химик, философ и священник Павел Флоренский, профессор хирургии архиепископ Лука Воино-Ясенецкий, разумеется, не гнушались законами природы в ходе точных расчетов и во время хирургических операций, но уверенно относили их к Промыслу Божьему.

Автор статьи цитирует Апостола: «Погублю мудрость мудрецов, и разум разумных отвергну» (1-е Кор, 1, 19) ― и преподносит доверчивому читателю эти слова как гимн тому же невежеству. Слова апостола Павла отсылают к Евангелию: «Иисус сказал: славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что Ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам» (Мф. 11:25). Отцы Церкви (напр. Василий Великий), теоретик исихазма Григорий Палома, «освободитель человеческого разума» Фома Аквинский были высочайшими интеллектуалами, их так трудно упрекнуть в невежестве, но в основе их интеллектуальных сверхнапряжений лежит по-детски простая и ясная вера, более того, даже Ф.Ницше считает высшей ступенью человеческой мудрости возвращение к мироощущению ребенка.

Статья продолжается пламенным экскурсом в историю насильственного насаждения христианства. Касательно сноса языческих храмов, следует признать, что — да, сносы имели в первом тысячелетии место, а скорее языческие храмы перестраивались в христианские, в Херсонесе, например, сохранился характерный комплекс, сочетающий храм и вплотную примыкающий к нему бывший театр. Но ведь такая насильственная смена не характеризует именно христианство, первые три века своего существования претерпевавшее кровавые гонения. Так было и при ученике Аристотеля Александре Македонском, сравнявшем с землей прекрасные Фивы, и при основоположниках современного права римлянах, разрушивших до основания Карфаген и Иерусалимский храм, и далее см. по историческим эпохам с изобилием.

В азарте компетентности Юлия Латынина находит много общего в политике Византии и непризнанного в РФ Исламского государства. Византия, правда, существовала более тысячи лет, а ИГИЛ три года. Что ж, говорить о достижениях византийской культуры, о преемственности от неё культур южнославянских, современной греческой, русской вряд ли имеет смысл при таком поразительном сравнении.

Хочется разве обратить внимание, если уж речь в статье Латыниной далее заходит о полном упадке светлой античности в темные христианские времена, — что Ренессанс, классическая философия Нового времени и сама идея гуманизма вышли непосредственно из христианства. Художники возрождения писали картины на евангельские сюжеты, Рабле был монахом, Данте построил свой потусторонний мир, исходя из христианской концепции. Христианство не упраздняет античность, а развивает и даже фиксирует и фокусирует её во вспышке евангельских событий.

Юлия Ладынина заканчивает свой «спич» (как она выражается) цитатой из «Евангелия от Иуды», памятника довольно сомнительного. Мы же закончим менее оригинально, цитатой из Евангелия от Луки:

«Сказал Господь Своим ученикам: вложите вы себе в уши слова сии: Сын Человеческий будет предан в руки человеческие. Но они не поняли слова сего, и оно было закрыто от них, так что они не постигли его...» (Лк, 47).