Аршак ТЕР-МАРКАРЬЯН 
Аршак ТЕР-МАРКАРЬЯН
ТОЛЬКО ВЕСНОЮ, ТОЛЬКО В АПРЕЛЕ!
* * *
Всё улетает! Ну и пусть.
И сад представится
оленем,
И сквозь кору
услышу пульс
Румяных
яблокобиений!
Ещё синё. Толпится лето
Дождем у водосточных труб…
Кропает сторож заявленье,
Чтоб
выдали ему тулуп!
И, распахнув подвал,
мгновенно
Седеют, ахнув, мудрецы:
Ведь на жилплощадь Диогена
Вселились нагло огурцы!
* * *
Ещё с тобою рядом были.
И аистом стоял Апрель.
О, как немилосердно била
Пощечин синяя капель.
И шаркали шаги у шатких
Заборов –
под раскрыльем крыш.
Я шёл. Кашне шуршало.
Шапка
Касалася щеглиных крыл.
Трамваи,
вызвенев, замолкли.
И грузно рухнула
тоска!
Ты уменьшалась,
как в бинокле.
Хоть локоть в бок меня толкал.
Переиначить? Только знаю –
Не воротишь,
ведь неспроста,
Словно предатель
наизнанку,
Вокруг такая темнота!
Душа безжалостно ранима.
Дождь стынет снегом на висках…
Ты где-то сердце обронила,
А мне его не отыскать!..
РЫБНЫЙ БАЗАР
Народному поэту Виктору Бокову
Боков ходит по базару,
Примагнитил рыбный ряд.
Озорно блестит глазами,
Ладным бабам,
рыбам рад.
И рублевою приманкой
Рыбы всякие лежат.
Вот сазанчик на прилавках –
Будто в шубах сторожа…
А торговка
словами солёными
Загребла…
Балериною селёдка
Замерла,
Удивительно кося,
Освещая метры,
Чешую на карасях,
Словно двор монетный!
Все на свете трын-трава!..
Ситцевым утречком
Боков удит слова
Шуточкой, как удочкой.
Клёв идёт.
И очень бойко…
Для душевной прибыли
Авторучка над блокнотом
Поплавком
запрыгала!..
* * *
…Бредут сквозь лес берёзы летние.
Поляна манит,
как магнит!
И груди белые, как лебеди,
Забились
в реках
рук моих!..
И ласкою еще не сытый,
Шепчу известные слова,
И скомкан выгоревший ситец,
И утрамбована трава.
Смуглеет лето у затона,
Стуча в причал волной утрат,
А на зелёном – золотое
Тревожно светит до утра…
Я вспоминаю город. Время. Имя.
И сто дорог скручу в узле.
И выступит суровый иней,
Как айсберг, в горизонте лет.
Я буду полночью расхаживать,
Мучительно слова искать.
Писать стихи.
Читать.
Рассказывать.
Выдумывать…
И выжидать.
И знать,
что, путаясь наклонно,
Свисает
под зеленый скрип
Гнездо,
как сумка почтальона,
Где спят впритирку
письма
крыл.
ЗВЁЗДЫ
Звёзды опустились в тишину
И висят над полем
низко-низко…
Я лежу в траве –
промок до нитки,
Но не шевелюсь:
боюсь, спугну –
Звёзды опустились
в тишину…
Вдруг одна
оборвалась со звоном
(в колыбели веток – птичьи сны!).
Если в небе
умирают звёзды –
На земле рождаются огни?
* * *
Слова имеют запахи:
розы,
Стоном
пропитанной
розги…
Раковина времени словно –
Слово!
В нем можно услышать
капли весны
И орудийные гулы войны.
Люди берегли
слова любые:
Холодные, как айсберги,
Кипятковые,
как губы любимой!
Слова бывают разные:
Как сплетни, грязные,
Как руки матери, ласковые,
Чистые. Как ласточки.
Но есть слова такие –
Делают слабых сильными,
Осенние дни –
синими!
Они прошибли века и цензуру
И грудью закрыли
войны амбразуру
Ищу я слова эти –
бессмертный гарнизон.
Я к ним приближаюсь,
Они отдаляются,
как горизонт.
И до петушиных рассветов
Лишаюсь снов,
Кровью истекаю,
как Рахметов,
На гвоздях слов!
* * *
Листья. Звёзды. Причалы. Станции.
От жары – кипяток в бачке.
Как шары на демонстрации,
Спеют дыни на бахче.
Празднично. И сквозняковой ранью
Шевельнулись пчелы в кельях сот…
Видимо, из полотна тумана
Август платья свадебные шьёт!
У лобастых пригорков, как стебель,
Я душой повернулся к заре…
Движутся по циферблату неба
Часовые стрелки журавлей.
Это месяц медовый… У окон –
Песни. Пляски. Цветы. Огни…
В свернутые листья, как в бинокли,
Смотрят крыши в ливневые дни…
* * *
Когда усмешкой обозлённый,
Не понимал границ мой стих,
Где щебетание озона,
Где скулы синих мостовых,
Над плоскостью
всходящей крыши,
Где водосток от звёзд охрип,
Раскопошились,
точно мыши,
Коричневые ветви лип!
А листья по земле плясали.
Лиловость вечности задев,
Я шёл. И тень моя плескалась
По горизонту площадей!
* * *
Поклонился ветру стебель,
Наугад иду к заре…
Облака висят над степью,
Как рубахи косарей.
И за мною следом старым,
Где прохладой дышит лог,
Сиротливою отарой
Заклубилась пыль дорог.
Радугу
клинком казацким
Ветры выгнули слегка –
От Азова до Казанской,
А быть может до Торжка!
НА ВОДНОЙ СТАНЦИИ
Надолго в памяти останется…
Над головой – небесный зонт.
Я сторожил на водной станции
Не день, не два,
а весь сезон.
Я брал с собою хлеба ломтик
На всякий случай, на потом…
Моё хозяйство – двадцать лодок
Да пляшущий во тьме понтон.
То мой начальник тараторил,
То резал душу, как пилой:
«…И не впускай на территорию,
Смотри, чтоб всё не уплыло.
Чтоб ни гу-гу,
чтобы ни шуму,
Чтоб не ложился на диван…».
И чтоб не спал я, даже шубу
Он дальновидно не давал.
И грелся я у света окон,
Стихи пописывал в тетрадь…
А на начальственное око
Мне было попросту начхать.
Чем до утра себя заполнить?
Я проклял медленность минут!
Как только наступала полночь,
Я брал в товарищи луну.
Она качалась у причала,
С волною рослою кружа,
Шептала тихо: «Не печалься
И не скучай, мой друг Аршак…».
Потом туманы в дали ватные
Стелились над землей –
тогда
Сдавал напарнику я вахту,
Расписывался.
И – айда!
Мне было радостно рассветы
Встречать под звёздами Стожар…
Перерождаются в поэтов
Бессонной ночью сторожа!..
* * *
Я никогда не забуду
Послевоенной поры…
Всё по утрам меня будит
Тенор электропилы.
Выйду на речку пораньше,
Где за скрипучим мостом,
Как на спине
школьный ранец,
Грузно
елозит
паром.
Как опустели деревья
Этой погожей весной!
Наша степная деревня
Вся обросла тишиной.
С плотником дедом Игнатом
Я говорю без конца,
Как бы поставить ограду
Мне на могилу отца.
Вечно он занят делами:
Гроб кому,
дом кому, и –
Спросит: «Куда подевались
Сельские соловьи?».
Словом его не обижу,
Вижу и впрямь у зарниц –
Небо становится ниже,
Если в нем нет певчих птиц!
Я никогда не забуду
Послевоенной поры…
Всё по утрам меня будит
Тенор электропилы!..
СТАНЦИЯ МИНУТКА
Состав устал за сутки,
Смахнув железный пот…
Есть станция Минутка,
А за горой – курорт.
На солнце снег поджаристый.
Висят плакаты зорь.
Минуточку, пожалуйста,
Мне постоять позволь.
Уеду. Затоскую,
Меняя города…
Я тридцать лет впустую
Растрачивал года.
А жизнь летит ночами,
Пуская дым колец,
От станции Начало
До станции Конец!..
* * *
Я родился в донской степи.
На душе – голубая небыль!
И клянусь, что писать стихи
Обучался у реки и неба!
У любимой моей глаза,
Как вершины курганов, синие…
Брал я цвет у тебя,
гроза!
Твердость брал у тебя,
Россия!
Широту – у пшеничных полей,
Что лежат от Цимлы до Маныча!
Черпал мудрость я у людей,
Чистоту – у тебя,
Дон Иванович!
«Астраханец» поднимет вой,
Зазвенят у затона подковы…
Я, наверно, учился у волн –
Угловатости непокорной!
И сроднился в донской степи
С хуторами, тропинками, хлебом…
И клянусь,
что писать стихи
Научился у рек и неба!..
ПЕТУХ
Третий год войны.
Снега
Вьюга закрутила…
На базаре петуха
Мать моя купила.
Объявила: «На завод
Можно и без валенок,
Но зато под Новый год –
Будет борщ наваристый!».
В нашей горнице давно
Голодно,
не топлено.
Восемь душ. Одно окно.
Одеяло тонкое.
Так и жили.
Белых мух
Он клевал и кашу…
Инкубаторный петух –
Член семейства нашего.
На крыльце
скрипели дни
В сапогах кирзовых…
Оставались мы одни
В комнате казённой.
Говорил ему слова,
Хвастался. Куда там!..
Мой петух,
как самовар,
На окне кудахтал.
У него был голос,
слух.
Перья ярко-красные…
Третий год войны.
Петух
Жил у нас до праздника.
Занавешивал наш дом
Сумрак,
словно шторы…
Он вставал.
Гремел ведром.
Пол царапал
шпорами!
И в голодной тишине
Он стучался в ставенки.
Пел петух
назло войне
На буфете стареньком.
У печи рыдала мать,
Двигала горшками.
Пел петух.
А старший брат
Нож вострил
о камень!..
* * *
Рейсовый автобус
За неделю
Столько километров
Намотал,
Что подумал я:
И в самом деле
Устают
И люди и металл!
В сумраке тревожно
Светят окна.
Мне опять сегодня
Не до сна,
Вижу:
Под открытым небом
Мокнет
У него железная спина!
И, конечно,
Не моя забота,
Но немного жаль тебя,
Старик.
Ты обут в резиновые боты,
В луже у обочины
Стоишь
Как хлыстом,
Стегает небо
Молния!
Я тебе ничем
Не помогу.
Мимо пронеслись
Машины модные,
Фарами
Обидно подмигнув.
И пропали…
Спал автобус мокрый.
А дорога
Вдаль текла, текла…
Было больно очень,
Что не мог я
Дать ему
Домашнего тепла…
ЗНОЙ
Стекало солнце
нам на робы,
В глазах весёлый день рябил…
Был зной такой высокой пробы –
Бери
чекань себе рубли!
А нам грузить зерно в машины –
Не пить у бочек свежий квас!..
Нам бригадир сказал: «Мужчины!
Покажем сельским людям класс!».
О грозы лета, где гремите?
Куда ушли дождём скучать?
Соль – на спине. Огородите
Меня –
и будет Баскунчак!..
Был зной такой,
что травы немо
От жажды раскрывали рты!..
Казалось, он не только небо,
А землю всю озолотил.
Всю – от былинки до деревьев,
Всю – от крыльца и до реки,
Где по тропе глухой деревни
Шли золотые старики…
Ещё покуда не смеркалось,
И бронзовели горы дынь,
И роща вдалеке сверкала,
Как ювелирный магазин!
Ещё на тихие ромашки
Садился бабочкою
жар…
Как боцман в голубой тельняшке,
Закат у пристани лежал.
Но в молодом июльском звоне.
Где поднимался
терпкий пар.
Где был подстать червонным зёрнам
Донской
студенческий загар,
Хороших песен не хватало.
А в остальном –
кого ругать?..
Я, как подкошенный, устало
Валился
в пышные стога!
И видел в дальнем полусне,
Как вся земля дремала…
Река лежала на спине
И звездочка считала…
ЦЕЛИНА
Треплет шапку ветрила грубый
И швыряет песок из мглы…
Я вбиваю железные трубы
В мёрзлый грунт казахстанской земли!
Ух! –
целует металл кувалда…
Я такую работу чту!
Ух! –
и мне с большака кивает
Головой полынок за версту!..
И впервые – так захотелось
Отдохнуть в тёплом доме чуток…
Бью наотмашь –
Всем юным телом,
Чтоб трубу превратить в цветок.
Степь поёт, словно домра бессонная
Будит эхом орлиный рассвет…
Под рубахой – звенит приглушённо
Горсть тяжёлых солёных монет…
Мне ещё далеко до пенсии –
Рукавицей стирая пот,
Я кричу бригадиру весело:
«Не геолог я – цветовод!».
Бродит ветер за дюнами волком…
Телогреечку сбросив с плеч,
Хорошо бы на жёлтом войлоке
Семиреченских трав прилечь!
Эти степи не знали плуга –
Табуны да верблюжьи горбы…
Бью!
Танцует земля упруго
И заходит в горло трубы!
Ветер злой выжимает слёзы
И швыряет песок из мглы…
А за мною железные розы
Среди первого снега цвели!..
МОРСКОЙ ЧУЛЕК
Когда придёт к концу мой век
(Сейчас не верю в это даже!),
Приеду я в Морской Чулек,
Построю возле моря дачу.
И привяжу я у куста
Рыбацкий просмолённый ялик…
Здесь май бросает неспроста
До осени
свой медный якорь!
В игривых отблесках зари
Темнеет водорослей пряжа…
Блеснёт, как зеркало, залив
В посеребрённой рамке пляжа.
И пусть сегодня чайки спорят.
В глазах сольются глубь и высь…
И отразится в глади моря
Моя оставшаяся жизнь!..
* * *
На осенних пригорках волнистых
Стаи ветра по-волчьи злы…
Опадают последние листья,
Обнажив беспощадно стволы.
Широко перекинулась лунность,
Осветив позади сорок лет…
Только раз испытал в жизни юность,
Чтоб до смерти о ней сожалеть.
Попрошу у деревьев доверья,
Может, пустят в бессмертный строй…
Каждый год умирают деревья,
Чтобы снова родиться весной!..
КОНИ
Конским потом
полынь пропитана.
Величаво течет река!
Отстегала степь
курган
тропинками –
Присмирел. И замер на века!
Вот она – от края и до края,
Крылья расправляет не спеша,
С ароматом горького курая,
Широка, как русская душа!
Степь моя!
Позволь же поклониться
Колосу, что у тебя в руках.
Дождь опять гуляет у станицы
В яловых старинных сапогах!
На боках лежит зари попона,
Разбудив тяжелый сон копны,
Звонко скачут утренние кони,
Кони – барабанщики весны!..
АПРЕЛЬ
Плавно тропа выбегала за тын
И растворялась в дорожной разлуке…
Клин журавлиный навеки застыл,
Словно во сне чуть скрещённые руки…
Лебедь и ласточки.
Ласковый луг.
Ливень. Литавры.
Лютики. Лодки.
«Любит – не любит!..».
Луны из луж
Липа ладонями
Ломкими ловит.
Скворушка громкий,
как первый ручей,
Выучил не по шпаргалке тираду,
Пел вдохновенно –
не нужно речей –
Будто солист из Большого театра!
Слушайте, люди, месяц Апрель!
Письма пишите любимой и маме…
Вот и с карниза
трезвонит капель
Звонкой монеткой
в железном кармане!
Музыка ветра –
земная душа!
Зазеленели озимой гектары…
Реки ознобисто,
чутко дрожат,
Будто бы струны могучей гитары.
Я поклонюсь и траве, и волам,
Птицам,
летавшим ещё над Элладой…
Детство плывёт
по гремучим волнам,
Словно кораблик
из школьной тетради!
Месяц Апрель!
Молодая заря
Сумрак берет за серебряный локоть,
Словно веснушки
заклепки горят
На остроносом лице самолета.
Я совершенно забыл о годах
И широко растворил двери в сени.
И до конца ощутил на губах
Горькие почки соседской сирени.
Аисты. Астры.
Аккорды. Айва.
Арки. Ассоль.
Облака. Абрикосы…
Самые лучшие в мире слова
Я заплетал, как цветы, в твои косы…
Клинья журавушек, в сини застыв
Над бездорожьем степной колыбели, –
Как разведённые на ночь мосты…
Только весною,
только в Апреле!
Замечательные стихи