ПОЭЗИЯ / Евгений ТРУБНИКОВ. ПОМИНАЛЬНОЕ СЛОВО. Мини-поэма
Евгений ТРУБНИКОВ

Евгений ТРУБНИКОВ. ПОМИНАЛЬНОЕ СЛОВО. Мини-поэма

 

Евгений ТРУБНИКОВ

ПОМИНАЛЬНОЕ  СЛОВО

Мини-поэма

 

Мысли кругом, словно в танце гномики…

Хоть полжизни минуло уже –

реквием советской экономике

зазвучал вдруг в бредящей душе.

 

Царствуй, социальная прострация!

Ни черта хорошего вдали.

На излёте дряхнущей формации

метастазы  странные  взросли.

 

А с чего б, спрошу спроста, дряхлеть ей? 

Экая могучая страна! 

Хворью застарелой, многолетней,

оказалось, матушка больна.

 

Да, скучна нам политэкономия!

Нам бы лучше сказку завернуть:

щука в полынье – поймать ведром её!

Или – с корнем выдернуть сосну!

 

Смысла – ноль. Зато безмерно удали! 

Ну, и жить красиво без труда –

ничего желанней не придумали.

Это вот – по-русски. Это – да!

 

Ах, земля российская, богатая!

Не найти других таких земель.

Прокормить легко и ненакладно ей

миллионы простаков-Емель.

 

Не воссоздавая,  проедаться… 

Ах, понять душой, ленив народ:

неизбежность самоликвидации 

эта экономика несёт.

 

А ведь на глазах  буквально прямо –

ну, куда наглядней и впопад –

где была гора, сегодня яма.

Останцом при ней меткомбинат.

 

Будто в вещной олицетворённости

слепок героических времён:

пик был созидательной духовности –

ямою апатии сменён.

 

Ну, а бонзам  что – сменить личину?

Что, признать: простите, завели? 

Дескать, выбирайтесь из трясины,

в поиске спасительной земли?

 

Нет, шалишь! Душою мы азартны.

Верою, не  разумом сильны. 

Всё мечтаем о фартовой карте,

заложив последние штаны.

 

Спохватиться б:  ох, не заиграться бы!

Это ведь смертельная игра! 

Да куда! шедевры имитации

изобилья выстроились в ряд.

 

Ох, зудят иным азарта крылья!

Выстрел в кабинете прозвучал.

Призраком мясного изобилья

блефанул игрок и проиграл.

 

А другим – наука? Нет, неймётся!

Способ жизни!  В абсолют взведён. 

Пирамиды блефа! Что Хеопс там!

И любой другой Тутанхамон.

 

Вот – умельцы. Сеть связали тщательно,

от полей кишлачных до Кремля.

Все погрязли.  Выход – показательно

одного министра расстрелять.

 

И концы все – в воду. Взятки – гладки.

Шустрых следаков – самих в осуд.

Всё в ажуре, как всегда. В порядке!

Снова в тройку. Кони понесут.

 

Чтобы новым строем победить нам  

до конца, совсем и навсегда,

завещал учитель наш, мыслитель:

ключ – производительность труда.

 

Мудрость деда внуки знают чётко.

Из кино, цирюлен, бань – в отлов.

И – на место. И кнутом прищёлкнуть.

Чтоб трудились радостно, светло.

 

И смешно, и горько мне, ей-богу!

Для потомков выглядим дурьём:

потеряв барсетку под забором,

ищем где светлей – под фонарём.

 

Вдруг (ну, что за цепь ассоциаций!

Просто хулиганство-озорство):

«А теперь – Жеглов сказал, – Гор-р-р-батый!

Выходи! И под ноги мне ствол!».

 

Дальше – хуже. Мерзость и поганство.

Распрокража – у кого что сил.

Умница-поэт, актёр таганский

сказом всё как есть отобразил.

 

Там царище вечно пьяно-мерзкий 

свет стране своей замстил насквозь.  

Было так в пространстве постсоветском,

но стрельца Федота не нашлось.

 

Как послевоенная разруха,

или как вселенский катаклизм –

воплощенья сил людских и духа

в одночасье в прорву унеслись.  

 

Чьею злой рукой их путь прочерчен

в дальние заморские концы? 

Вехами для нашего ковчега

высятся надежды останцы.

 

…Вновь проверка: часом, не тетери мы?

Чей там до предела ясный взгляд?

Символ обесстыженного времени –

Миша (Два Процента) – кандидат.

 

Комментарии