Алексей ГУБАРЕВ. РАССКАЗЫ: "Укроп", "Рыба"

 

Алексей ГУБАРЕВ

РАССКАЗЫ

 

                                               Укроп

 

Последние дни дальневосточного сентября прекрасны в своем спокойствии. Красочная акварель, покрывающая окрестные сопки, чарует взгляд. Случается, возникает желание рассмотреть и определить все цвета и оттенки осенних листьев. И что интересно, коричневый цвет приобретают уже опавшие пожухлые листья. А вот на самих деревьях коричневый цвет возникает лишь небольшими крапинами в местах повреждений листа. Даже небольшое расстояние размывает этот крап, и глаз коричневый цвет не воспринимает совсем.

Зато уж оттенки красного и желтого радуют глаз с лихвой. Тут уж тебе на выбор: и спокойствие бледного экрю, и пугающе яркий оранж, забавная игра малинового и вызов лимонного, тревожный трепет кармина и тихий сон бордо.

А как опадают листья? Тополя желтеют, а затем и сбрасывают лист не сразу, а постепенно и сверху. Часто можно наблюдать, что у тополей верхушка уже оголилась, вся середина покрыта красивой желтизной, а вот внизу листва еще грязно-зеленая от того, что густо покрыта пылью. Осина же краснеет, как стыдливая девчонка, и все же красуется, а листья свои сбрасывает разом, не устояв перед ветрами поздней осени. Заросли тальника же бросают вызов и их темная зелень долго разнообразит золотистый фон. Дубы листву не сбрасывают и она, отмершая и побуревшая, остается на них всю зиму, пока её не вытеснит молодая зелень.

Нередок случай, когда простак, уделив пристальное внимание осени, под впечатлением придя домой, хватается за карандаш или даже краски. Но, как правило, уже через полчаса пыхтения понимает всю тщетность своих стараний. Изредка какому-нибудь полуталанту всё же удается отобразить вспышку букета осенних красок, но вот та изумительная прозрачность воздуха, к сожалению, ему неподвластна, и он, смущенный, подходит к окну и задумчиво смотрит вдаль сквозь вечерение прощающегося дня.

 

В это самое время дачники, готовясь к долгой зиме, наводят порядок на своих участках. И здесь иногда выгорает везение и незадачливому земледельцу. В сезон таковой деятель бывает, как правило, всегда занят и рвение к земледелию проявляет раз от разу, урывками удовлетворяя дикие позывы накидать в свой организм витамина. Но всё же понимая, что с зимой не шутят, а дальневосточная весна слишком коротка для уборки «ничегонеделания» прошлой осенью, участок свой ему всё-таки приходится приводить в порядок. И вот в эти самые деньки именно подобным чудакам выпадает сказочное везение.

Выкроив выходной, таковой земледелец приезжает на свой участок и вступает в борьбу с буйно разросшимися сорняками на опустошенных еще летом от намеков на овощи грядках. И вот тут-то фортуна дарит ему свое внимание. Скорее всего, это происходит от того, что некто там наверху решает дать таким героям фору на будущее их прилежание в земледелии.

Выдирая с корнем сорняки, наш работяга неожиданно выворачивает из земли несколько свежих, желтоватых, а иногда и розоватых клубней картофеля. Когда-то ещё в конце августа, впопыхах выкапывая неважный урожай, он пропустил куст-другой картофеля, и вот лишь теперь обнажил плоды своего бесшабашного труда. Эти картофелины не более куриного яйца, но они так заманчиво светят молодостью и почему-то завораживают. Не забрать их просто невозможно.

И вот, борясь с сорняками, наш герой добирается до одного из уютных, но заброшенных уголков своего участка. Эти уголочки, не тревожимые ветрами, с большим пристрастием облюбованы обширным разнообразием сорняков. Здесь их целая колония...

И вдруг в зарослях не по-осеннему сочных трав, умудрившихся как-то набрать силу и даже зацвести, горе-работничек обнаруживает нежные венички молодого укропа. Это не тот летний, ярко зеленый и крепкий укроп. Этот, так сказать, последыш, намного нежнее летнего, и зелень его не ярка, а более сходна с цветом морской волны. Но как же он ароматен, этот последыш!

Кто не имеет опыта в огородничестве, тому это отличие неведомо. Но ведь и не сыскать человека, которому чужд призывный аромат свежего укропа и запахи блюд, приправленных этим чудом.

К вечеру у нашего счастливца в сумке уже несколько свежих картофелин и пучок того самого ароматного и нежнейшего осеннего укропа. Если наш герой оказывается ещё и избранным счастливцем, то в его суме оказывается и пара остатних помидорчиков с чудом уцелевшей бледной болгарской перчиной.

Что бывает дальше – известно каждому.

Дальше уже дома наш огородный деятель, утопая в укропном благоухании, за обе щеки уплетает и два помидорчика, и сладкую перчину со свежесваренным почти юным картофелем в расплавленном сливочном масле. А если это яство приправлено кусочками копченой сельди или же розовым домашним салом с прослойкой, то тут уж и слов нет.

Так земля благодарит недотепу за его пусть нестарательный, но всё же праведный труд.

 

                                                         Рыба

 

Нет, нет, ничего такого и не думайте. Домино здесь совсем не «при делах». Может и жаль, что я тут не о костяшках этих, не об этих смачных щелчках о стол, но пока не о них речь. Если бы это было домино, тогда уж кавычки, поверьте, я непременно бы встроил. Ну и за доминошников там упомнил бы, за полуразрушенный дворовый стол, покалеченные лавочки… Возгласы, ругань… А уж если, – что изредка, но бывает, – азарту случиться вздумается у столика, то тут уж, как говорится, «прости-подвинься». Уж тут я наверняка написал бы роман-эпопею!..

Когда игра так себе, то еще ничего, терпимо. Всё в рамках, так сказать. А вот ежели азарт разгулялся, то дело другое. Раздрай творится полнейший! К середине азартного «чемпионата» гомон стихает, советы более осторожными становятся, а сами советчики вдруг на лбу своем наминают думные складки громоздить. И складки эти в зависимости от усердий весьма различные.

У тех, кто полегкомысленнее, они рождаются над переносицей и вертикальные. У рассудительных же их не менее трех и они глубокие и горизонтальными волнами устилают весь лоб.

Когда же подобное сражение противоборствующих команд, – особенно если на кону невзначай оказаться некоторой сумме, – подходит к финалу, в воздухе повисает гнетущая тишина. А когда в такие минуты вдруг у противников шансы равны…?

Тут если и комару пискнуть сдуру – разорвут, или ещё какому идиоту голос подать, то уж и не судите. Ей-ей, разорвут. Поэтому в такие минуты всеми участниками и наблюдателями поддерживается ритуальная немота с глухотою перемешанные. Одним словом, игра!.. Азарт!..

Но в этот раз их нет, кавычек-то. Нет и все тут. Вы же не наблюдаете в названии кавычек? Во-о-от, то-то!

Хотя, домино вещь первостатейная, если вас от производственных дел, к примеру, отстранили, ну спровадили на отдых якобы по старости, в общем. Оно, ну домино это самое, конечно и на самом производстве всегда наперед всех других забот да дел лезет. Так и норовит любую работу «рыбой» забить, а порой и матюгами обложить. На «трам-тара-рам», на смесь грохота о стол и чумового восторга всё свести. О нем хочется, очень хочется сказануть. Но не сейчас. Жа-а-аль. Честно говорю.

Я вот о рыбе решил напомнить. Да, представьте себе об обычной рыбе. Ведь тут штука вот какая: рыба она ведь, ну если по правде говорить, только двух видов-то и бывает.

Та, которую сам добыл, и та, что выменял на монету. Купил, то есть, или повезло заиметь каким-то другим чудом. Других видов нет, не предусмотрела природа.

Первый вид рыбы особенно важный. Он не ниже как генерал для нас. Второй – несколько попроще будет. Так, щеголь в обыкновении житейском, да еще разукрашенный вовсю. Всё равно что пижон.

Что касается первого вида, тут дело серьезное, даже опаснейшее. Изначально всё начинается со снастей. По обыкновению, снастью каждый индивид мужеского полу в общем-то снабжен. Но кто как. Случается по полной экипировочка, а иногда кое-как.

Снабжение снастью имеет самые различные свои проявления. Как правило, ещё будучи мальчишкой, вы или выпрашиваете у сердобольной мамаши или же у подвыпившего папаши незначительную сумму на их приобретение, или же безо всякого родительского присмотра, развиваясь на близлежащем протухшем водоеме, довольствуетесь выброшенными или утерянными снастями, а зачастую их жалкими остатками.

В этом деле – я о снабжении – есть и исключения. Вот когда кто, случаем, повезучее, у тех бабушка за спиной имеется. От неё можно получить на снасти много более, чем это надобно; по причине полного отсутствия всякого понимания о рыбалке у старушки и наличия необъятной любви к внучатам. Излишек средств с радостью тратится на жевательную резинку, набив которой рот, вы многие часы дуете пузыри и, уже изрядно изжеванной, охотно делитесь с друзьями.

Заполучив снасти, каждый считает необходимым незамедлительно забросить их в водоем. Совершенно естественно, что первая ваша снасть сделана по-простецки и кое-как. Ваш первый поплавок обязательно дурацкий, в красочности даже павлин ему не конкурент. Исколотыми пальцами ваш первый крючок подвязан смешным узлом и едва держится, свинцовый грузик сминается на леске исключительно зубами. Измученный, изодранный крючком, издохший от, по-другому не сказать, живодерских пыток червь скорее отпугнет, чем привлечет рыбу. Это все от того, что нехватка всякого терпения берет верх над разумом. И этот хлам вы восторженно, под скептические взоры матерых рыбаков, закидываете в воду.

Каково же ваше удивление и нервозность, когда при полном отсутствии клева ваш попугайной окраски поплавок вдруг, дернувшись раз-другой, ныряет в бурую глубину или же ложится на бочок и начинает плыть. Вы хватаете ваше удилище и неожиданно для окружающих, унижая саму заматерелость, саму профессиональную суть рыбодобычи, не вываживаете, а просто выдергиваете из воды неплохого карасика. В такое мгновение каждый уважающий себя завсегдатай водоема выдохнет: «Везет же дуракам!».

Придурок же выкрикнет иную фразу. Он «на всю ивановскую» заорет: «Везет новичкам!». Этим он весь гнев пострадавших обрушит на себя, чем и отведет первый удар от самого новичка, обеспечив ему более мягкую адаптацию к жесточайшим условиям лова рыбы на собственную снасть. В эти дивные моменты вашей жизни вы уповаете только на везение и довольны всяким уловом, если он тяжелее пяти-десяти граммов. Вкуса улова вы не помните вообще, рыба и рыба себе.

С течением времени у вас появляется опыт, который обрекает вас на всевозможные рыбацкие муки. По всей вероятности, из-за всемирного закона сохранения, страдания всех замученных вами червяков перетекают лично на вас. Вы становитесь в некотором роде маниакальным страдальцем. Вам начинает казаться, что везения нет, что крупный улов вам гарантирует только ваш опыт и дорогущая снасть.

С этого момента вы перестаете ловить рыбу. Нет, ловить-то вы ловите, но вылавливать перестаете. К мелочи вы относитесь надменно, а крупную извлечь вам не удается. Зато вы все время совершенствуете снасти. На какие только уловки вы не идете. Меняете поплавки, удилища, крючки. В магазине вы покупаете все более и более дорогие принадлежности. Водоемы сменяете десятками, забираясь в такие сказочные дебри, что там можно встретить самого лешего.

Вам все время кажется, что вы применили не тот стиль ловли, ошиблись с глубиной, с наживкой, с приманкой. Не учли давление, ветер, день, год, течение и прочую ерунду. Со временем на каждой охоте в водоеме вы приобретаете уверенность, что у вас большущая рыбина все-таки схватила наживку, но сошла. Каждый зацеп блесны за водоросли или кочки, каждое подергивание поплавка ветерком или рябью для вас не что иное, как поклевка огромной, но очень хитрой рыбины, которой когда-нибудь все равно не избежать вашей цепкой руки и опыта. Вы становитесь неврастеником. Повсюду, даже на самом дичайшем водоеме, вам мерещатся рыбаки, а иной раз и их недавнее присутствие. Вас всюду преследует неудача. Поэтому вы продолжаете поиск все новых и новых методов ловли рыбы и совершенствование своего умения.

О! Вы еще тот упрямец! В вашем деле вас не остановить.

Ваша жена, годами терпеливо ожидающая от вас свежей рыбы, как-то однажды приносит в дом деликатесную рыбину, искусно распространяемую браконьерами среди жителей. Это событие вносит в семейную жизнь сумятицу. Вы, как порядочный человек, старательно скрываете обиду, нанесенную таким коварным и жестоким ударом, на который из всех женщин мира способны только жены. Если этой обиде дать волю, семья незамедлительно просто развалится на части. Ваша жена даже не представляет, как оскорблено ваше самолюбие. Её умишко просто не способен на такое понимание. Но вы-то, вы!..

Вы впервые ощутили вкус настоящей рыбы, вы сражены наповал. С этой минуты можно считать, что вы убиты…

Набив брюхо вкуснейшим деликатесом от браконьеров, уплетая за обе щеки эту чудесную осетрину или копченую дымком дикой яблони симу, печеную в углях нерку или жареную форель, вы старательно делаете вид, что ничего особенного не произошло. Что если это и вкусно, то не так как если бы это была та рыбина, которая буквально позавчера сошла с вашей изысканной блесны. Но в вашей душе уже свило гнездо темное сомнение и вас обуревают вопросы, вопросы…

Боже! Как же все-таки было вкусно! Почему же так вкусно!

Естественно, что случившееся вносит коррективы в ваше сознание, оно внезапно проясняется. Беспощадностью браконьеров с вас была содрана шкура мальчишества, и вы сознательно отставляете более-менее законные снасти и способы лова рыбы далеко в сторону.

Вас начинают одолевать политические краски устройства мира, притягивать подоплека бытия. Откуда-то вы вдруг узнаете, что в Кремле, например, такую вкуснятину почему-то жрут. И жрут там этот деликатес чуть не каждый день, как будто это искусственное пастеризованное молоко из гастронома. А вам такое если и перепадает, то лишь случайно и крайне редко. А раз там, наверху, жрут, значит и ловят, само оно на сковороду не ляжет. А как же они такое ловят, если за десятилетие ударной рыбалки вы ни разу такое не выловили? Паутина ужаса оплетает ваш разум. Вывод настолько неутешителен, что вам становится горько за человечество. Что же это получается?

Они, там наверху, руководят страной, требуют соблюдать законы, а питаются тем, что поймано или добыто незаконно! – думаете вы. Почему же я? Как же это? Что ж это я десять-то лет и ни жене подарочка, ни детям лакомого кусочка? Как такое? Почему бы, а? Они там… Им же можно, а я как же? А мне? Чем я, так сказать… Не хуже ведь их я, тоже один раз живу…

Едва не доведя себя до инфаркта, но оклемавшись, и то благодаря вашему еще молодому организму, вы радикально изменяете подход к рыбалке.

Рассчитывать, что вас браконьеры, те которые настоящие, с распростертыми руками возьмут в свое веселенькое семейство, вы не можете. Скорее наоборот, при любом удобном случае вам, как конкуренту, набьют морду, и очень сильно. Поэтому надеяться приходится на самого себя. И вы, рассмотрев всё имеющееся подручное сырье, подбираете себе подельника. Иногда это удается сразу, иногда приходится поморочиться, но в конечном итоге без сподвижника вы не остаетесь.

Вы экипируетесь браконьерскими снастями и впервые прибегаете к незаконному лову.

Это весьма спортивное мероприятие приносит массу плюсов и радикально меняет вашу жизнь. Постоянная боязнь быть пойманным с поличным рыбнадзором или забитым до полусмерти браконьерами вырабатывает у вас звериное чутье. Сковывающий страх во всей красе раскрывает скрытые в вас сверхспособности. Боже, каким слухом и зрением, уже после первого десятка бессонных ночей на водоеме, вы начинаете обладать!!!

В кромешной темноте более чем со ста метров вы способны отличить инспектора рыбнадзора от браконьера. А рокот моторной лодки вы способны расслышать даже за пределами родного водораздела. Более того, вы наизусть знаете напев всех лодочных моторов и моментально определяете с какой стороны и какого уровня приближается к вам угроза.

И последнее о первом виде рыб. После долгих рыбацких ночных мытарств по всевозможным водоемам давно уже напуганный и помертвевший взгляд вашей жены как-то вдруг проявляет зачатки жизни и влажнеет, а на вашем столе наконец-то появляется рыбный деликатес, браконьерски выловленный вами самими.

Что касается второго вида рыб, здесь намного сложнее, как, впрочем, и всё в покупаемых товарах. Здесь постоянно надо держать ухо востро. В противном случае вы обречены давиться не совсем тем, чем желали бы лакомиться. О втором виде рыб вам необходимы глубочайшие знания. Если вы не обладаете таковыми, то ваше здоровье будут нещадно гробить крабовые палочки из окрашенного минтая. Вместо жирного вкуснейшего палтуса вам подсунут филе ледяной, или, в лучшем случае, камбалу, переименованную в невиданный доселе вид палтуса. А черную икру вам заменят крашенные желатиновые горошины из обычной сельди.

Но если вы обладатель глубоких знаний ихтиофауны, у вас непревзойденное чутье, острый глаз, и в знакомых имеется не наглый тупой браконьер, а браконьер всего лишь немножечко с глупинкой, ну который каким-то боком в раннем детстве был слегка тронут кое-какими зачатками воспитания, то вас ожидает множество приятностей.

Почему знакомый браконьер должен быть глуповат? С таким можно торговаться, а значит и выгод иметь поболе. Тупой браконьер по своей сути рвач, от него пощады не жди. Он, как и полагается прирожденному душегубу, и неудобного клиента, а таковые те, кто пытается учинить торги, рассматривает как добычу. А это чревато ненужной вам инвалидностью. А глуповатый напротив, не часто, но способен и угостить постоянного клиента кусочком деликатеса, либо запросто сменять его на поллитровку.

На вашем столе поэтому может оказаться свежайший астраханский сазан. Эти сазаны уникальны в своих вкусовых качествах. Постоянная теплая вода и изобилующая определенными составными кормовая база Астраханской дельты делают его непревзойденным среди всех сазанов России.

И тогда, очистив и выпотрошив эту рыбину, нарезав красивыми пластами, обваляв в кубанской муке, – а именно эта мука наилучшая на Руси, – и подсолив по вкусу, вы выкладываете их на раскаленную сковороду. Через каких-то десять минут вы лакомитесь настоящей, сочной жирной вкуснятиной.

Не исключено, что благодаря усердию браконьеров ваш стол побалует вас азовской черной икрой и осетриной. Поверьте, вкуснее, чем на Азовском море, таких деликатесов не сыщешь во всем мире. А если стерлядь, то непременно уж нужно с Урала, а вот осётр и черная икра – только из глубин Азовского моря. Особенно если вам попадется браконьер продвинутый, он преподнесет вам прессованную черную икорку. Паюсная и зернистая не идут ни в какое сравнение с прессованной. Кушали? – Не приходилось… Ну ничего, у вас все впереди, стоит только начать браконьерничать или завести поставщика подобного продукта, поверьте.

Вполне возможно, что ваш стол будет украшен и истекающими рыбьим жиром, прозрачно-желтыми вялеными икряными лещами Среднерусской возвышенности. Нарезанные ломтями они напоминают сказочные оранжевые мармеладины. Не то что взгляд не оторвешь, за уши не оттянуть, если ещё и баночка с холодным пивком у вас.

Ну а если вам повезло карасей отведать с озер Чукчагирское, Деждуха, или особенно Большие Киты, что на Дальнем Востоке с рекой Амгунью красуется-целуется?

О-о-о! Вот там карась! Такого карася если разок на зубок, вы пропащий человек. Ну, представьте себе эту рыбину весом в два, а зачастую и более килограмма? Слабо! Это же целая темно-бронзовая лепёха размером с таз! У этих карасей жаберные крышки усеяны острыми шипами. Когда жарится этот карась, но только, чтобы брюшко было тщательно очищено от черной плёночки (она дает горечь) и до отказа набито нарезанным репчатым луком для сочности, от распространяемого аромата просто теряешь голову. Этот запах настолько непревзойден и неописуем, что пьянит. А когда уминаешь румяные, с хрустящей корочкой, сочные, сладкие куски этой рыбы, глаза от приятных ощущений соловеют.

А если хариус вдруг на столе? А уха из окуньков с черными горошинками душистого перца, а вяленая янтарная тарань? А если вы счастливец и вкушаете жареную уху из реки Амур? Белее снега, сочнейший, обалденного вкуса жареный кусочек этой рыбки может запросто свести с ума.

Морские деликатесы совсем не уступят речным, а зачастую могут и превзойти их.

Камчатский краб, к примеру! А? Кто кушал?

Да нет, я не о том, который заветренный на прилавках валяется. Я про того, который тебе в ночь-полночь браконьер приволок. Еще не остывшего, с пылу с жару. Ну как? То-то!

Да-да, если такое случалось, без водки никак в такие прекрасности жизни. Вы, проявляя все уловки, в кромешной темноте, несмотря ни на какие препятствия, умудряетесь оперативно раздобыть бутылочку беленькой, и камчатский деликатес радует вас изысканным букетом вкуса.

А копченая или жареная только выловленная корюшка, которая еще огурчиком свежим пахнет? А рыбный супчик из браконьерского минтая? А тушеная навага в томатном маринаде с гвоздикою, и чтоб морковка там соломкою? А котлеты из трески с украинским салом в остром подливе с лаврушкой? А блюда из морского огурца или трубача, обсыпанные соломками морской капусты? А селедочка, если в особенности иваси, да под картошечку с лучком зеленым да прохладной горькою перцовочкой?.. А!!!

И не говорите мне ничего! Это я вам эти два вида обсказать решил, за генерала да за щеголя. Вот. А вы мне: домино-о, «ры-ы-ба»!.. Э-э-эх!..