Владимир ПОДЛУЗСКИЙ. МЕЧЕТСЯ РУСЬ МЕЖ ТИАРОЙ И МИТРОЙ. Стихи
Владимир ПОДЛУЗСКИЙ
МЕЧЕТСЯ РУСЬ МЕЖ ТИАРОЙ И МИТРОЙ
СОЛНЕЧНЫЕ КАБЛУКИ
О столицах не было б и речи
Без родных уютных городков.
Той же брянской солнечной Унечи
И её железных каблуков.
Станция придумана для славы;
Тут вагонов больше, чем домов.
Вечные стучащие составы
Составляют судьбы и любовь.
Всё теплее здесь сердца и зимы,
На базаре местный виноград.
Знали б вы, как до сих пор любимы
Женщины из солнечных палат.
Не имён не выдам и не отчеств,
Пусть рассудит тот, кто наверху.
Всё, что мне Унеча напророчит,
Может быть, совсем и не к греху.
Улицы весёлые всё те же,
Как в мои роскошные года.
Только разноцветные коттеджи
Пробегают, будто поезда.
Не грущу, что сединой отмечен,
Как ровесники и земляки.
Не утихли б только над Унечей
Вечно молодые каблуки.
КРАСНЫЙ ПОВОРОТ
Красная площадь. Шестнадцатый год.
Век двадцать первый. Сентябрь над Москвой.
Песню советскую снова поёт
Помолодевший актёр Лановой.
Он, как когда-то в кино, генерал,
Смотрит на войско из-под козырька.
Даже Верховный сегодняшний встал,
Сталина чувствуя в сердце полка.
Вслед поднялась золотая Москва,
Доллар в кармане, а рубль свой в уме.
Нам та Америка как трын-трава,
Лишь бы всё русское было в Кремле.
Может, под выборы, может, и так;
Моды из прошлого и голоса.
Лобное место хранит от зевак
Синяя шёлковая полоса.
Площадь всё та же. Шестнадцатый год.
Ретро советское. Боже ты мой!
Будто про красный поёт поворот
Помолодевший актёр Лановой.
МУЖИК
Наш Союз в территории
Превратился под крик.
На задворках истории
Бродит русский мужик.
Небесами дарованный,
Заклеймённый врагом.
До сих пор очарованный
Голубиным стихом.
Не теряющий памяти,
С полинявшим крестом.
Отдыхает на паперти
По соседству с Христом.
Он доволен горбушкою
И судьбою – спроси.
Век считает с кукушкою
Дни свои и Руси.
Не мечтает о пенсии,
Что мечтать-то – гроши.
Хочет жить от профессии
И от русской души.
В сострадании мается
Миро точащий лик.
От шатанья шатается
Русь сама и мужик.
БИТВА НА ПАРНАСЕ
Каждому веку – свои ипостаси,
Так же как звёзды и так же как грани.
Войны всё чаще гремят на Парнасе,
Боги высокие требуют дани.
Сколько там гениев и маркитантов,
Старых московских и новых – от Рима.
Авторов томиков и фолиантов
Гордых времён возвращения Крыма.
Быстро сменились верховные боги,
Сбросили в пропасть эгиду и флаги.
И на Парнасе валяются тоги
Тех, кто недавно глазел на сиртаки.
Кто-то остался, сплотился в союзы;
Те за Ивана, а эти за Сэма.
Гору, как в древности Рим Сиракузы,
Может разрушить любая поэма.
Тронули сдуру бессмертного Зевса;
Вот и ругайтесь теперь на Парнасе.
Злобно сжигает поэта Одесса,
Русскую речь разрывают в Донбассе.
Вам бы, как раньше, опять побрататься
Горько подумать о судьбах Ивана.
Греки – далёко, а до святотатства,
Может, одна лишь страница романа.
Крови всё больше, и меньше всё крова,
Мечется Русь меж тиарой и митрой.
Битва за деньги и битва за Слово
Стали вдруг русской писательской битвой.
ТАБЛЕТКИ
Напрасно олимпийские Остапы
Судачили о Рио-де-Жанейро.
Давно уже все споры эскулапы
Взрастили в золотых оранжереях.
Я не берусь оправдывать мельдоний,
Хотя как русский думаю по праву
О нашенской отечественной доле
Жить не по их известному уставу.
Конечно, нам не занимать Поддубных,
И к чёрту всякий тот приблудный допинг.
У нас и так хватает сил подспудных
На ваш нечеловеческий европинг.
Богатыри! Не зря вы нас боитесь,
Чрез чёрный ход пытаясь влезть в анналы.
Любой легкоатлет наш – витязь,
Взрывающий ревущие каналы.
Любая из спортсменок – как богиня,
С кем мраморной уж точно не сравниться.
Не зря ведь в честь её рыдали гимны
В великих окольцованных столицах.
Мы пролетели в вашем пониманье;
Да разве дело в пробах и пробирках.
Сидит, продувши все соревнованья,
Олимпиада на своих поминках.
На ней теперь те дьявольские метки,
Что зажигают с мирового трона.
У нас же лишь в стволах шипят таблетки
На играх танкового биатлона.
МЕЛЬНИК
Новый год. Редеет русский ельник,
Лишь блистает месяц топора.
И горюет у плотины Мельник,
Что подходит пенсии пора.
Хоть и не перевелись русалки,
И полно нечистых всяких сил.
Превратились сказки в ёлки-палки
В царствии Русланов и Людмил.
Всюду черти, змеи и хлопушки,
Дед Мороз и тот лишь колотун.
Докатились мы, что даже Пушкин
По России бродит как шатун.
Кто мы, что мы и зачем мы нынче
В эту непонятную метель.
Коль чужие, плюнув на обычай,
Достигают собственную цель.
Самые крутые иноземцы
На балу гудят у сатаны.
Никогда не будут эти перцы
Овощам отеческим равны.
Мы же тут свои, как будто шишки
С семенами – чистый изумруд.
Русские девчонки и мальчишки,
Высший государственный статут.
Мишура. Под топорами ельник.
Русь на рынке, как единый лот.
Неужели не намелет Мельник
Хлеба русского на Новый год.
ПЯТЁРКА
Памяти Николая Рубцова
К высокому известному поэту,
Под чьи стихи гудели стадионы,
Вдруг постучались, не по этикету,
Не знаменитые и не иконы.
Заросшие щетиной стихотворцы,
Дохнули через цепи перегаром.
Литинститутские простые хлопцы,
Привыкшие к потопам и пожарам.
Домашний гений глянул через щёлку
И одному, Рубцову Николаю,
Сказал, что ни за что не даст пятёрку,
Мол, незнакомым я не занимаю.
Ушли друзья, несолоно хлебавши,
Москва не всем и не всегда родная.
Насмешливо её взирали башни
На русского бродягу Николая,
Пока что не раскрытого таланта,
Блистающего где-то по сусекам.
Россия никогда не виновата,
Что Бог нас создал русским человеком.
Погиб поэт, и тот, со стадиона,
Явился клясться, хлопая глазами.
Мол, для меня ты был всегда икона
И числился меж первыми друзьями.
Снег замелькал над Русью и кладбищем,
И, может быть, над всем над нашим миром.
Высоких власть ножом за голенищем,
На всякий случай, держит по квартирам.
АНТИТЕЗА
Пиры гремят у графоманов,
Что обменяли медь крестов,
На злую выгоду обманов
И ересь пришлую листов.
Забыли, что за звоном злата
И покрасневшего вина
Горят грехами в три карата
Подземной пробы ордена.
Пиры пока ещё о чести
Судачат в собственном пике.
Хоть непослушно троеперстье
Их позолоченной руке.
Ну что ж, болезные, пируйте:
Вам ни к чему мои стихи,
Вовсю кричащие: «Рятуйте
Себя, а не свои грехи».
Я отодвинусь. Коли бездна
Вам ближе, чем мне высота.
У нас такая антитеза –
Поэзия и гопота.
Сегодня праздничный концерт на Первом канале снова завершил "помолодевший актёр Лановой". Видимо те, кому положено, прочитали в "Дне литературы" стихотворение Владимира Подлузского "Красный поворот".
"Крови всё больше, и меньше всё крова,
Мечется Русь меж тиарой и митрой.
Битва за деньги и битва за Слово
Стали вдруг русской писательской битвой."
Это не только истинно, глубоко, драматично, это ещё и красиво. Конечно же, поэзия необычная, незаурядная, ёмкая. Больше всего восхищает чувство боли поэта за судьбы Родины. Владимир, очень рада за Вас, Вы сполна награждены.
Наталья Егорова. ДА, "Битва на Парнасе" - в самую точку.
Особенно - "Гордых времен возвращения Крыма" на фоне Донбасса и Одессы.
Всё очень достойно. Как и всегда у этого автора.
Посредственно.
Всё - настоящее. Каждая строка - поэзия.
Подумалось намедни: получают некоторые государственные звания и премии, дефилируют на местных телеэкранах, почётными гостями суются в национальные библиотеки, на реликтовых музейных посиделках сами себя друг перед дружкой возвеличивают чуть ли не до небес... Литературная элита, что ты! Эй, маститые собратья, а дайте почитать чего-нибудь стоящего в вашем исполнении? Что, нечего? О-о-о... Как запущено-то. Летел вперёд наш паровоз, летел, да пар в свисток-то и вышел. Но где же они, те, кто создают нечто, вписывающееся в понятие классической литературы? А некогда им толкаться локтями. Время дорого. Никто не ведает, на сколь долго небо раскрывает сокровищницу, успеть бы взять отпущенное. Владимир Подлузский успевает пока. И слава Богу, что стихи его публикуют русские передовые газеты! Местные же издательства наглухо забаррикадировались, "всюду черти, змеи и хлопушки". Как хотелось бы, чтоб слава не обошла при жизни русского поэта. Увы, к ней Владимир относится с прохладцей. Известность - куда ещё ни шло. Но лишь в рамках популяризации изящной словесности, которую мы величаем русской поэзией, как высшее проявление могущества и неповторимости родного нашего языка. В этом плане, Подлузский верный его оруженосец, и в битве за русское слово он бескомпромиссный, горячий боец. Вышедшая подборка тому свидетельство.