Олег ФЁДОРОВ-НИКОФ: «КАКОВА ЖИЗНЬ, ТАКОВА И ЛИТЕРАТУРА». Беседовал Владимир Спектор

                                                                    

Олег ФЁДОРОВ-НИКОФ:

«КАКОВА ЖИЗНЬ, ТАКОВА И ЛИТЕРАТУРА»

Беседовал Владимир Спектор   

                  

Когда песня признаётся народной, её автор становится знаменитым. Конечно, правота этого утверждения более всего относится к композиторам, ибо поэты в своём большинстве во все времена редко бывают не то что знаменитыми, но даже известными. Наверное, так можно сказать и о замечательном киевском поэте и издателе Олеге Фёдорове, одно из стихотворений которого, опубликованное множеством интернет-сайтов, обрело статус «народного», получив десятки тысяч «лайков» и одобрительных комментариев. Вот отрывок из этого стихотворения:

Ты помнишь, дружище, вьетнамские кеды?

Коленную выпуклость детских колгот?

Настольный хоккей у блатного соседа?..

А ну-ка, напомни, какой это год?

А помнишь те, вязаные рукавицы,

да-да, на резинке из старых штанов?

Сестёр разлучённых серьёзные лица

в наивном, как сказка, индийском кино?

Как строили мы во дворах "халабуды",

и не были метры хрущёвок тесны?

Ты помнишь, как пахли пожухлые груды

листвы подожжённой? А запах весны?..

 

Видимо, искренние и трогательные строки сумели «чувства добрые пробудить» не только в душах ровесников автора, помнящих времена дефицита «вьетнамских кед» и многого другого, но и у более молодых завсегдатаев интернет-пространства, которых трудно заподозрить в сентиментальности и поэтической меланхолии. Как ему это удалось, кто он и чем занят сегодня, о чём думает, что читает и пишет, – об этом мы говорим с автором нескольких поэтических книг, директором издательства «Друкарский двор Олега Фёдорова», руководителем объединения «Киев ПОЭТажный», организатором международного литературно-музыкального фестиваля «Интереальность» Олегом Фёдоровым, который свои стихи публикует под псевдонимом Олег Никоф.

 

В.С.: Вот об этом – и первый вопрос. Откуда такой псевдоним, что он обозначает? И как уживаются друг с другом поэт Олег Никоф с редактором, издателем, директором Олегом Фёдоровым?

О.Н.: Случайно возникший псевдоним Олег Никоф – это не что иное, как простое сокращение моего реального имени: Олег НИКО-лаевич Ф-ёдоров. Мне не стыдно ни за отчество, ни за фамилию, поэтому я их в псевдониме не менял, а просто «аббревировал». В этом смысле, Федоров и Никоф – одно и то же лицо. Но псевдоним помогает мне избегать совпадений с другими Фёдоровыми, коих на Руси (в том числе, и Киевской) чуть ли не каждый десятый. Никоф, как человек пишущий, практически уникален, а Федоров – его бытийная, или даже юридическая ипостась. Я ведь в налоговой не могу отчитаться как Никоф. Да и в Книжной палате тоже.

 

В.С.: Геннадий Шпаликов очень точно написал об истоках творчества: «Бывают крылья у художников, портных и железнодорожников, но лишь художники открыли, как прорастают эти крылья. А прорастают они так – из ничего, из ниоткуда. Нет объяснения у чуда, И я на это – не мастак!». И, всё же, как прорастают ваши стихи? Каким было начало литературной и издательской деятельности?

О.Н.: Знаете, я не называю это «деятельностью», это просто образ жизни, наверное. Хотя, конечно, – есть некие деяния, стало быть, на обыденном уровне, это деятельность… Литературная началась давным-давно, в старших классах средней школы. Покажется, конечно, нескромным – называть юношеские стихи «стартом» творческой жизни, но это именно так.

Потому что много позже, лет через двадцать с той поры, когда они были написаны, я открыл свои школьные и студенческие доармейские записи, слегка отредактировал некоторые тексты, и… никто не заподозрил, что написаны они мальчишкой… Хотя, если говорить о первой официальной публикации, то она случилась, когда мне было пятнадцать лет, в районной газете «Ленинский шлях». Тогда платили неплохие гонорары, и я помню, как однажды нам в дверь позвонили, и почтальон спросил: «Федоров Олег здесь проживает? Распишитесь!». Гордости моей не было предела! В талоне к оплате значилась космическая для 1982 года сумма в 9 с копейками рублей! Такое вот начало…. А издательские проекты случились в относительно недавнем прошлом. Хотя я с 1998-го года, собственно, занимался изданием разного рода развлекательных журналов, но книгоиздание было вне моих интересов. И к нему я пришел, как говорится, «по принуждению». На одном из сайтов, где творческие люди размещают свои стихи, меня попросили издать коллективный сборник тамошних поэтов, мол, издатель же! Я взялся. Получил все необходимые разрешительные документы для этого, и выпустил альманах. Было это в 2010-м году. Сегодня наше издательство занимается подготовкой книги уже из третьей сотни… 

 

В.С.: Вот ещё строки о творчестве: «Едем, едем… Этот кружит, тот петляет по спирали. И следит – не сесть бы в лужу, чтобы вдруг не обогнали. А дорога-то – щербата. Проезжаем чьи-то даты, чьи-то хаты, казематы… В небе скачет конь крылатый...». Как удаётся держаться в седле крылатого коня, пустив его по рытвинам и ухабам отечественного книгоиздательского бизнеса? Какие приоритеты для себя считаете наиболее важными?

О.Н.: Многогранность жизненных устремлений на самом деле относительна, ведь всё, чем приходится заниматься, так или иначе находится в одной парадигме. Заседания литературной студии, фестиваль, работа в жюри разных литературных конкурсов, издательская работа взаимосвязаны и дополняют друг друга. И в этом смысле я счастливый человек, у меня есть любимое дело, которое приносит и духовное и материальное удовлетворение, а главное – общение с хорошими, умными, творческими людьми. Думаю, не каждый может похвастаться этим. А приоритеты… Их сама жизнь подсказывает. Ещё десяток лет назад хотелось писать. Точнее «не моглось не писать», и это было самым важным. Сегодня пишется редко, зато есть сильное желание сделать хорошие книги хорошим авторам. Завтра, предполагаю, может возникнуть идефикс издать свою, давно задуманную, книгу, наконец.

 

В.С.: Не удержусь от ещё одной цитаты из вашего стихотворения: «Признаюсь, я не видел слез у бати, хотя не обошла его беда... Прости, отец, что плачу так некстати. Я счастлив был, поверь мне, в те года...». Что из написанного считаете для себя программным, наиболее важным? Какими изданными книгами гордитесь?

О.Н.: Мне трудно судить о написанном мною с точки зрения «программности». Просто никаких задач перед собой не ставил никогда в этом смысле. Есть стихи популярные, это легко понять, проверив частоту их цитирования в интернете. А есть те, которые дороги лично мне. Либо в связи с поводом для их написания, либо по иной причине. Знаете, вот о популярности стихотворения «Ты помнишь, дружище…» я узнал именно из интернета, причем случайно. Хотел его кому-то прочесть, и чтоб текст был под рукой, «спросил о нём у Гугла». И изумился, увидев, что оно цитируется в Сети какие-то безумные десятки тысяч раз… Но лично для меня сегодня самым «моим» является иное стихотворение, точнее, несколько стихов. И они, конечно, о любви. Книги, за издание которых мне не стыдно, которые вызывают гордость, конечно есть.

Например, книга «На перекрёстке судеб» – это собранные под одной обложкой интервью, взятые моим другом Тарасом Кудрицким, ныне, увы, покойным, у знаменитых соотечественников. Многие из них уже тоже ушли, кто-то еще жив… Евгений Леонов, Михаил Шемякин, Александр Демьяненко, Эдуард Асадов, Лев Дуров, Ирина Роднина, Ирина Скобцева. Беседы с ними – своеобразный срез эпохи, 90-х годов прошлого столетия. Это было противоречивое время потерь, надежд, веры в перемены… Уникальный документ. Горжусь книжной серией «TEXTUM @RANEUM», которую мы вместе с Виктором Шендриком хотим видеть престижной и по-настоящему интересной. В ней – книги Алексея Курилко, Евгении Бильченко, Бориса Верховцева, самого Шендрика, Василия Чернявского – все достойны прочтения, все предмет гордости.

 

В.С.: Продолжу ещё одной цитатой из вашего поэтического сборника: «Ты говоришь, – все хорошо… А мне б отвлечься… Как будто день один прошел – минула вечность… Я думал, мне достанет сил – на дни ли, годы ль… Казалось, я не уходил, – гостил поодаль…».  Какие из прошедших дней и лет чаще других вспоминаются встречи и события?

О.Н.: Ну, событий интересных, как у всех нас, было немало. Можно было бы вспомнить и службу в армии, и учебу в университете, и многочисленные литературные фестивали, (конечно, в первую очередь, придуманный вместе с поэтом Еленой Дараган-Сущовой киевский фестиваль «Интереальность»)... Но сейчас хочу вспомнить подаренное мне судьбой общение с великолепным Львом Болдовым. Это не была дружба в полном смыле этого слова, это было именно общение, уважительное и тёплое. Оно было потрясающе важным и полезным, настраивало на творчество и добрые дела. И это не пафосное утверждение. Это правда. Жаль, что жизнь Лёвы трагично оборвалась так рано. Дорожу дружбой с замечательным писателем, бардом Виктором Шендриком, ценю отношения с редактором журнала «Радуга» Юрием Ковальским, дающим повод думать, что всё у нас будет хорошо. Радует созвучие душ с Евгенией Бильченко – «братом Женей» – то, что в последнее, такое непростое время, вдруг проявилось, и я это ценю особо. Мудрые советы Владимира Гутковского – ну как без них? Пусть простят меня те, кого сейчас не назову. Людей, встреча с которыми на самом деле важна, много. Каждая встреча – подарок судьбы, прошу прощения за избитость сравнения, но это именно так.

 

В.С.: «Прочитано так мало. Читается так трудно. Дорога от вокзала уходит прямо в будни...». Что читается в будни и праздники, не по работе, а для души? Какие книги, журналы привлекли в последнее время внимание?

О.Н.: Для души – это исторические, в том числе и на тему альтернативной истории, книги. Их нынче много, и много же всякой чепухи, но порой попадаются настоящие, интересные попытки осмыслить прошлое иначе, чем мы привыкли по официальной версии. Действительность сегодня такова, что душа ищет альтернативы, даже в прошлом! С интересом прочитал книги Дмитрия Быкова «13 Апостол» о Владимире Маяковском, Натальи Громовой «Узел. Поэты. Дружбы. Разрывы. Из литературного быта конца 20-х–30-х годов» (название говорит само за себя). Еще на столе – романы Юрия Буйды и Алексея Слаповского, книги Москвиной и Шлинка, Фаликова и Вирабова, Гончаровой и Карпинос, Гордина, Нилина, Юзефовича, Варламова, Франзена, Уэльбека... А из журналов любимым и самым читаемым остается, конечно, «Радуга». Он же родной! Интересны издательские проекты Евгения Степанова, среди которых «Поэтоград», «Дети Ра», «Литературные Известия», «Зинзивер», толстые российские журналы, «Слово-Word», «Этажи», «Чайка», «День Литературы», «Зарубежные задворки», «Сетевая словесность», «Подлинник»... В Калининграде вот в последнее время появился, на мой взгляд, очень хороший журнал «Берега». Там отличная команда работает.

 

В.С.: «Всенародно известными стать не дано современным поэтам. Их слова вылетают, как птицы в окно, и – без ответа. Маломощны их книги, как Даймлер и Бенц в самом начале, и, к тому же, утерян терновый венец. Вы не встречали?». Что происходит с литературой, поэзией сегодня? Востребована ли вообще серьёзная книга?

О.Н.: А что происходит с литературой? Она есть, и соответствует веяниям времени. Как сказал классик: «Но чтобы вывод под стих подвесть, в нём были такие слова: «Жизнь такова, какова она есть, и больше – никакова!». Какова жизнь, такова и литература. Наша жизнь полна конъюнктуры, она «монетизирована», вокруг полно маргиналов разного рода… Вот и в литературном процессе всё это отражается, как в зеркале. К сожалению, хороший автор сегодня очень рискует так никогда и не быть изданным, не явить себя миру и граду, что удручает. Потому что всё вокруг коммерциолизировалось. Да и идеологизация заметна невооруженным глазом. А их симбиоз – вообще, как сон разума, чудовищ порождает. Вот и появляются заказушные тексты, к литературе имеющие отношение опосредованное, которые кто-то «раскручивает», выполняя либо политические, либо коммерческие заказы. Были бы деньги. И они как раз на это находятся. А «нетленные» тексты, как и в иные времена, лежат в столах. Есть, правда, интернет, который по меткому выражению, «всё стерпит» – даже настоящую литературу! Вот поэтому мы и задумали книжную серию, в которой издаем книги авторов, найденных в Сети. Считаю большой удачей издание книги «Фигура речи» Виталия Заиченко из Израиля. Настоящий поэт, без оговорок.

Особая тема – взаимоотношения с государством. Для меня, как издателя, она лежит в плоскости налогообложения и цензуры, не более. В остальном государство никак не участвует в том, что делаю я. Скажу точнее: лишь бы не мешало. А о помощи от государства я уже даже не мечтаю. Мне кажется, что чем меньше государство (а это ведь всегда бюрократическая машина) вмешивается в литературный процесс – тем лучше.

Серьёзная книга, тем не менее, востребована. Но – «узок круг этих людей», которым она интересна. Это результат чудовищной дебилизации общества, особенно молодежи, в последнюю четверть века. Посмотрите – балом правит «сериальность», «брендирование», «рыночные технологии» – усилия вкладываются только в проекты, которые принесут прибыль. Серьёзная книга неприбыльна, так как тираж её по востребованности невелик. А значит, не интересна коммерческим издательствам. Или издается, как жест доброй воли издателя, удовлетворение его моральных амбиций, что тиражу читателей, конечно, не прибавляет. То же самое, но ещё в большей степени относится к поэтическим книгам. Их тираж обычно не превышает количество друзей и родственников автора. И всё же умная, интеллигентная книга жива, и тому свидетельство полки книжных супермаркетов. Есть надежда, что всё переменится. Думаю, это произойдет, когда в обществе будут превалировать иные ценности. По крайней мере, в Европе книжные магазины – одни из наиболее посещаемых, читающих молодых людей там сегодня гораздо больше, чем у нас. Увы...    

 

В.С.: «ИНТЕРЕАЛЬНОСТЬ» – это реально круто!». Это утверждение я прочитал в интернете, и к вам оно имеет непосредственное отношение...

О.Н.: Киевский международный фестиваль «ИНТЕРЕАЛЬНОСТЬ» существует пятый год, и его уже не зря литераторы называют «крутым». Маленький юбилей – 5 лет мы отметим в августе 2017-го. С каждым годом в конкурсном отборе, который проходят в интернете, все больше участников, и это отрадно. Первый фестиваль привлек около сотни конкурсантов, а в 2016-м году их уже было около трёхсот! Да и в «реальной», несетевой части фестиваля участников всё больше. Мы активно сотрудничаем с коллегами из Беларуси и России. Главная цель фестиваля – единение «ИНТЕРнета и РЕАЛьности» для творческих людей, увлеченных литературой.

В рамках четвертого фестиваля, например, среди участников из России, Украины, Беларуси, США, Германии, Израиля, Канады, Дании, Швейцарии, Венгрии, Словакии, Финляндии был проведен поэтический конкурс «Есть у каждого из нас тайна…», посвященный 75-летию со дня рождения Сергея Довлатова. В пяти номинациях авторитетное жюри определило победителей. Тексты лауреатов и всех, вошедших в шорт-листы, мы опубликовали в книге, которую с удовольствием всем участникам подарили. Издание итоговой фестивальной книги – это уже традиция. Сейчас идет работа по подготовке очередного фестиваля.

 

В.С.: Об искусстве кино, которое в меру таланта создателей отражает окружающую реальность, у вас есть такие строки: «Диалоги в немом кино, – только взгляды да жесты рук... С ним не дружит она давно, Он давно ей уже не друг...». К сожалению, не дружат не только герои стихотворения, но и кино (телевидение) с литературой. Как вы думаете, почему? Или я ошибаюсь... На мой взгляд, телевидение очень мало говорит о книжных новинках, не пропагандирует чтение. Нравы общества это явно не улучшает...

О.Н.: Даже не знаю, что сказать по этому поводу. Я, практически, не смотрю телевизор уже несколько лет. Телевидение ведь один из основных инструментов воздействия «на мозги», а мне не очень нравится, когда мне что-то навязывают. В этом смысле интернет, как источник информации, более корректен – в нём можно выбрать себе интересный контент и блокировать неактуальный. С телевизором так не получается. Обратите внимание: сегодня некогда единый «советский народ», ну, например, украинцы и россияне – смотрят разное телевидение. Не буду продолжать, думаю, мысль понятна. А то, что у телебизнесменов не в почёте книжные новинки и чтение, это несомненно. Начитанный, образованный человек быстро отличит «незабудку от дерьма» и потреблять «мыльное неподобство» откажется, станет менее манипулируемым, внушаемым. А это противоречит задачам современных медиамагнатов, стремящихся стать властителями дум, вернее, их отсутствия. И, всё-таки, иногда телевидение вспоминает и литературу, и литераторов...

 

В.С.: Вы имеете в виду сериал «Таинственная страсть», героями которого стали не бизнесмены и «менты», а знаменитые поэты, кумиры поколения «шестидесятников»? «Ну, вот и всё, да не разбудит власть вас, беззащитных, среди мрачной ночи; К предательству таинственная страсть, друзья мои, туманит ваши очи...». Эта формула Ахмадулиной актуальна и сегодня, как во времена её написания. Догадываюсь, что в порядке исключения вы этот сериал посмотрели. И как он вам?

О.Н.: Честно говоря, две трети сериала показались нудноватыми, и лишь финальные серии увлекли. Понятно, что сериал, как экранизация романа Василия Аксёнова и как телевизионный продукт, получился резонансным. Его ждали, о нем говорят, его смотрят. Кстати, фильм сильно отличается от романа, что естественно. На экране я почти не ощущаю примет времени. В чём они? В пьянстве? В изменах всех и всем? В нелюбви к стране? (Она, конечно, давала повод. Но...) Роман Кармен был по всем отзывам человеком порядочным. Вся эта любовная история (очень некрасивая) проникнута, похоже, мотивом мести. Да и с Нагибиным эпизод тоже с подлинкой. Всё-таки это не абстрактные фигуры, а живые (пусть в прошлом) люди, известные, многими любимые, как авторы. Зачем так? По отношению к Евтушенко – просто непростительно.

Вот отрывки из его стихотворного отзыва о фильме: «Я боялся этого фильма. Наша молодость не была ни двуличной, ни простофильной.… Но всего изменить не могла... Сценарист, где же ваша совесть, даже Белу, и ту очерня? Ну зачем после смерти ссорить вы хотите с любимой меня?...

Мы в цензуре – в жестокой люльке вырастали, ее разломав. Ну а в фильме сплошные танцульки. Где же весь наш рисковый размах? Где гражданская наша отвага? В фильме все мы из мелких бузил...».

Не хочу обсуждать стихи, но это – мнение не просто очевидца, а героя, участника событий. Временами фильм – действительно групповой портрет в интерьере. А чаще – интимная история любви и измен, и рядом – как антураж, былые кумиры. Очень хорошо играют Морозов, Хаматова, Янковский... Все хорошо играют. Но время «оттепели» (а речь ведь о нём) было, что ни говори, добрей. При всех недостатках и уродствах. Добрее – в отношениях большинства людей. Хотя боялись лишнее слово сказать, и небезосновательно.

Сегодня снова много говорят об интеллигенции и её роли в судьбах Родины. Опять навешиваются ярлыки «пятой колонны», появились даже разговоры о т.н. «шестой колонне». На фоне происходящих в обществе процессов идет дискуссия – а кто виноват в развале СССР… Уж не эти ли (тут можно вставлять разные слова) – например, шестидесятники? Сравнивают их с сегодняшними «инакомыслящими»… Думаю, появление сериала «Таинственная страсть» как раз в таком виде, с такими акцентами именно сейчас неслучайно. Фильм, на мой взгляд, сознательно и весьма тонко развенчивает обаяние того времени и героев.

 

В.С.: И снова ваши строчки: «Ты играешь, и, кажется, вроде я замер в мире неправильном «некоем»... Для тебя – это только мелодия... Для меня эта музыка – реквием...». Что-то слишком часто стал звучать реквием в душах. Почему человечество не прислушивается к добрым советам, не вчитывается в мудрые книги, не следует христианской морали, в конце концов. Ведь Слово, которое было в начале, учило добру и милосердию. Где оно?

О.Н.: А человечество разве хоть когда-то прислушивалось к этому самому Слову? История человечества – история «неслышания» Слова. Разве не вкусили запретный плод, невзирая на запрет, библейские первочеловеки? Разве не распят был Христос, взывающий к любви? Не призывами ли к морали веками прикрывались всегда самые бесчеловечные деяния великих и малых мира сего? Где оно – Слово? Оно есть. Но слышат его немногие. Помните Экзюпери – «глаза слепы, искать надо сердцем». Иначе любая мораль превращается в морализаторство. Когда-то я писал верлибры, позволю себе вспомнить один в тему:

Если когда-нибудь

Люди разучатся слышать звуки,

Им будет легче

Понять друг друга

Из-за того, что Слово –

Источник непонимания –

Было вначале,

А завершением будет

Безмолвие

Единенья.

 

Но пока мы слышим и стараемся понять, не всё потеряно. «Понять друг друга и простить – вот в чем надежда. Поскольку «быть или не быть» страшит, как прежде». Надежда жива, пока пишутся стихи, печатаются книги, проводятся фестивали. Так считает поэт и издатель Олег Фёдоров-Никоф. И с ним трудно не согласиться.