ПУБЛИЦИСТИКА / Геннадий СТАРОСТЕНКО. ДОНАЛЬД ТРАМП КАК ФЕНОМЕН ДЕМОКРАТИИ. Аналитика
Геннадий СТАРОСТЕНКО

Геннадий СТАРОСТЕНКО. ДОНАЛЬД ТРАМП КАК ФЕНОМЕН ДЕМОКРАТИИ. Аналитика

 

Геннадий СТАРОСТЕНКО

ДОНАЛЬД ТРАМП КАК ФЕНОМЕН ДЕМОКРАТИИ

 

Общественное мнение в Америке всегда разрывалось между изоляционизмом (декларирациями невовлечения в события внешнего мира) и экспансионизмом – естественным следствием её экономического могущества и лицемерия официозных доктринеров. Если делить американскую историю надвое, то во второй её части одерживало верх последнее. Однако тяготение в сторону первой, в сторону «Америки прежде всего», подспудно сохранялось.

Внешние удаленные войны для правящих её элит стали не только способом подчинить себе мир, но и попыткой погасить внутренние протестные настроения, отмобилизовать общественное мнение, придав ему обтекаемую форму. (Отечественная …кратия охотно этот опыт перенимает, но в нашем прозелитстве все куда специфичней и не так многомерно.) Случай с Вьетнамом – едва ли не единственный в новейшее время (из тех, что порождали бурную реакцию масс), когда подобное не удавалось. Но в 60-е бунтующее студенчество и часть «большой прессы» были на протестной стороне, а с того времени и до недавнего с агитпропом у Америки было все в порядке – он был консолидирован как никогда и заточен под глобалистские задачи.

К 80-м либеральное целое в Америке сочло для себя разумным трансформироваться в неоконсерватизм, который три последние десятилетия и диктовал повестку. (Вытесненному в 92-м из международной журналистики уже родными либералами автору приходилось кормиться переводческой работой – и вот что он услышал как-то раз на вахте в Заполярье от американского инженера: «Как расшифровать слово «неокон»?» – «Все просто: «кон» – это сокращение от слова консерватор...  – «Ну, а «нео» значит новый?» – не выдерживает собеседник паузы... – «Не совсем... «нео» – от слова еврейский...)

 Не будем упрощать и драматизировать, дабы избежать обвинений в пропаганде ненависти, однако то обстоятельство, что все ведущие представители неоконов от У.Кристала до Р.Кагана (мужа г-жи Нуланд, вскормившей майдан печенюшками), а равно и превалирующий процент руководства «большой прессы» в Америке, суть лица с единой программой действий, отрицать невозможно. А программа неоконами продекларирована двадцать лет назад – это глобальное мессианство США, Benevolent Global Hegemony – в общем, гуманитарная гегемония, и баста.

Но вот значительно раньше, примерно двести лет назад, за океаном приняли «первую поправку» к конституции, согласно которой посягать на свободу слова недопустимо. (Она есть и в ст.29 уже нашей ельцинской Конституции, где «каждому гарантируется свобода мысли и слова» – и даже в более лаконичной форме, но у нас, повторюсь, с учетом того, что 1% россиян владеет 74,8% всех реальных активов страны ((цифры не мои, а известного социолога Василия Симчеры, директора НИИ статистики Госкомстата), все несколько специфичней.) Там это не осталось простой декларацией: если в иных странах, в том числе и в образцово европейских, и даже наша страна не исключение, есть темы, которые публично поднимать нельзя, то в Америке все несколько иначе. При тотальной экспансии их mainstream media там все же остается место и жесткому альтернативному дискурсу, отметающему все укоры в экстремизме и «неполиткорректности». И главное, как оказалось, есть глубокий пласт народонаселения, не утративший покуда сенсорики в части справедливости – как оно там понимается белыми протестантами со времен отцов-основателей.

 Общее суждение давно уже приняло на веру, что рядовому обывателю, как тритону из террариума, трудно выбраться из-под колпака вымысла, которым пронизана политическая жизнь Америки. Замещенная реальность, прошедшая «модерацию» в СМИ, рекламных и PR-агентствах, становится главным её содержанием. Об этом еще в начале 60-х написал Дэниел Бурстин в книге «Имидж: путеводитель по псевдо-Америке». (Позднее модные французские сочинители заговорили о «симулякрах».) Но полностью заместить политкартинку эрзацами не удается – реальность вопиет к сознанию масс: Всё не так, ребята, всё не так…

И речь не только о глубинке, недовольной экономическими реалиями, растущим разрывом в доходах с верхоплавками из ньюйоркского офисного класса. Речь еще и о глубинке, которую Голливуд частенько малюет как тупую сельскую биомассу, слепо упершуюся в традиции и предрассудки, а то и просто откровенными садистами и расистами. Либеральный дискурс (кино, ТВ, печать и прочее) настойчиво изображает белых, особенно мужчин, как более опасных и аморальных, чем другие. (Притом что статистика преступлений говорит об обратном.) Такие обиды стерпит не всякий. Так что прошедшие выборы можно считать не только восстанием кондовых синих воротничков, недовольных тем, что г-да афроамериканцы балдеют на пособия, составляющие в среднем 1600-1800 долларов в месяц. Тогда как сами они чуть за большие деньги вынуждены вкалывать на всю катушку. Недовольство выражает, как замечено выше, и часть технической интеллигенции, у которой с достатком, в общем, всё в порядке.

 

 О Дональде Трампе сказано и написано столько, что уже и надоел... Над заокеанским политклассом он возвысился подобно одинокому атланту, так потрясшему небеса, что разбудил в долго дремавший в белой Америке инстинкт самосохранения. И совершившему такой исполинский скачок из политического небытия, что даже у равнодушного наблюдателя дух захватывает. В июне позапрошлого года, когда он заявил, что идет в президенты, его рейтинги не достигали и процента. Он не казался соперником и Джебу Бушу.

И все же Дональд Трамп – при всей своей наружной аномальности – вовсе не случайное явление в политической жизни США. Некоторые аналитики связывают его феномен с продолжением тенденции, пробивавшейся к большому электорату несколько десятилетий. Первым о том, что в нью-йоркско-вашингтонском истеблишменте стало расти презрение к среднему классу как носителю консервативных взглядов, написал в начале 90-х историк культуры и социолог Кристофер Лэш в своей книге «Восстание элит и предательство демократии». (В сети легко найти перевод этой книжки.) Он поставил верный диагноз стремлению новых элит в глобальный базар мультикультурализма, где можно пиршествовать без всяких социальных обязательств.

Вскоре Патрик Бьюканен и Росс Перо выступят кандидатами в президенты – с попыткой сопротивления курсу на финансовые спекуляции, экспорт производства и подавление американизма в его лучших чертах. «Бьюканен приоткрыл дверь в это политическое направление у республиканцев, – цитирую публициста Скотта Макконнела, – Перо расширил её – а за ним и Рон Пол». (Последнего нам, случалось, показывали по ТВ пару-тройку лет назад. И мы начинали прозревать: смотрите – не все там так гладко в этой стране «желтого дьявола», не одни только вашингтонские лицемеры – есть и традиционалисты, исповедующие достоинство и порядочность по отношению к внешнему миру. Что интересно, внешне Рон Пол – просто копия Леонида Ивашова. Впечатление субъективное, и если кто-то оспорит – настаивать не буду.) Но только Трампу с его талантами, деньгами и энергией удалось обмануть всевидящее око и совершить настоящий прорыв в новое измерение.

Отгремевшая избирательная канонада еще долго будет отдаваться в Америке эхом и грозами. Эта кампания стала беспрецедентной по уровню взаимной агрессии. Но трампизм представляется либеральному классу опаснейшим врагом не только потому, что настроен противостоять стремительному увяданию белой породы и деструкции американизма (как демократии, основанной на ценностях, а не на всекультурных дозволениях вне этики). И не только потому, что пытается противостоять этому в открытой форме. Противники Трампа зримо видят, кто встал за него, кто и в каких формах формировал его электорат.

Наша многоглавая телеговорильня исторгла по адресу нового президента Штатов миллиарды слов и славословий – но оставила вне предмета рассмотрения, как и в каких формах складывался «проект Дональд Трамп» в умах простых американцев. А между тем этот момент исключительно важен в истории американских выборов. Это тот случай, когда в один год, если вообще не в полгода, внутри американской политической инерции возникло движение единомышленников, и дело решили социальные сети.

Между тем так оно и было. Англоязычная википедия определяет alt-right (Alternative Right – «другие правые») как неорганизованную группу представителей крайне правых взглядов, отрицающих традиционный американский консерватизм. Лидер движения Ричард Спенсер пустил этот термин в оборот в середине первого президентства Барака Обамы, дабы определить им новое направление идеологии белых националистов. Был обвинен в антисемитизме, антифеминизме, гомолесбофобии, желании обелить фашизм, провозгласить господство белой расы и неонацизм. При этом сам автор определения либо отрицает это, либо старается придать этим обвинительным штампам идейное благозвучие. А если по большому счету – речь идет о многочисленных группах американских белых националистов, каждая из которых выступает с собственной трактовкой идеалов национализма – но в то же время готова выступить в составе единого сетевого фронта, как это случилось на выборах.

Не грех и повториться: сами идеологи «других правых» убеждены, что сплочение прежде маргинальных группировок в некое реальное единство вокруг кандидата в президенты Трампа произошло буквально в течение полугода. А Стив Бэннон, возглавлявший довольно скромных размеров пресс-точку Breitbart News, примыкавшую по убеждениям к этому движению, с избранием Дональда Трампа в президенты был выдвинут последним на роль первого идеолога новой администрации. Бэннон был главным идейным движителем кампании Трампа на её завершающем этапе.

«Большая пресса» всколыхнулась в тревоге, когда Ричард Спенсер воскликнул на послевыборной конференции у Белого дома: «Да здравствует Трамп! Да здравствует народ! Да здравствует наша победа!». В оригинале это звучало: «Hail Trump! Hail our people! Hail victory!». В общем «хайль...» – слово-то одно, английский и немецкий, если кто не знает, из западно-германской группы языков... Кто-то из сторонников вскинул руку в известном по историческим фильмам приветствии. Как тут не задуматься...

А начиналось когда-то с интернет-форумов, где выплескивалась реакция на иммиграцию, мультикультурализм и премудрую политкорректность. В доступной форме люди делились мыслями о том, что белые в Америке реально подвержены истреблению. И что самое страшное – в том, что участвуют в этом сами жертвы истребления, принимая навязанный им морок самоуничижения.

«Другие» стали массовым движением, сплотившись в сети, где трудно определить лидерство, а потому оно и стало новой формой демократии, формой коллективного разума, аналогом которому служит пчелиный улей. Вокруг каких ульев или очагов протестной мысли они и сплачивались. И хотя Стивену Бэннону приходится уже оправдываться за моветон единомышленников, этот человек от них не откажется. Да и не такой типаж – видно по внешности. Сам Дональд Трамп, конечно же, будет лавировать, а вот ответственный в его команде за идеологический сектор свой образ мысли, как и образ действий, существенно менять не будет.

Полезно вглядеться: а что там за ним в первооснове? Онлайновая толпа молодых националистов, образованная кучей субкультурных подвидов, которая, возможно, и не нашла бы общего для себя знаменателя, если бы не ДТ. Тот факт, что Трамп намного старше своей «группы поддержки», преодолел все отрицания, и молодежь быстро сплотилась вокруг «аксакала». Не обходилось без грубых мемов-подначек на портале 4chan, как и без троллинга вокруг истеблишмента. Был представлен и неироничный нацизм, маскирующийся под ироничный. Это MyPostingCareer, The Right Stuff, Daily Stormer и т.п.

Вторым блоком аналитики (в частности, Эндрю Энглин) ставят сетевые порталы, связанные с дискурсами вокруг теорий заговора. Еще лет десять назад это было ключевое диссидентское движение в сети. Оно было продолжением древней страшилки о коммунистической опасности. Начиналось некогда на коротких волнах – с последующей подзарядкой в сети. Одной из главных тем были и события 9/11, когда сложились башни ВТЦ. Активно обсуждалась версия заговора собственных спецслужб, а не кучки бенладенствующих саудитов. Присутствовали, конечно же, и другие магистральные темы – масоны, глобальный сатанизм и проч. С теорий заговора постепенно перефокусировались на еврейский вопрос. Потом пошли дальше – к общим вопросам расы и культуры. А кто-то из ведущих вещателей этого блока перешел и к смелым утверждениям, что евреи уже больше не контролируют информ-среду тотально. Это сайты подобные Infowars, Rense, радио Red Ice и т.п.

Далее идут антифеминисты, утомленные форсированным феминизмом американского истеблишмента. Их знамена – антифеминизм, права мужчин, анти-ЛГБТизм. Их идеологи также стали более пристальное внимание уделять «пресловутому вопросу» – анализируя причины и специфику дизайнеров феминизма. Однако считается, что в большинстве своем они, пусть и неохотно, но все же ложатся в рамки политкорректности, и дискутировать с ними можно открыто. Это сайт Return of Kings, блоггер Matt Forney и так далее.

«Точкой входа» в alt-right Эндрю Энглин называет и геймерскую (игровую) субкультуру Gamergate. Здесь и те, кто играет в компьютерные игры, и те, кто их создает. Это Vox Day и 8ch.net.

Наконец, ветераны нацфронта, испытанные временем: Дэвид Дюк с его сайтом и обширной публицистикой, потом Stormfront, Traditionalist Youth Network, Occidental Dissent и целый ряд других. Что за ними? Опять же пристальное рассмотрение «главной этнической темы», но одновременно многие из этой устоявшейся плеяды не готовы присягнуть юношеской «безбашенности» alt-right и не столь остро реагируют на феминизм.

Не следует забывать и стариков либертарианцев, которых ещё модно называть палеоконсерваторами. Тем более что мейнстрим их в каком-то смысле не всегда держал за изгоев. Того же Рона Пола, например. Его президентские кампании, дважды составившие конкуренцию Обаме, заметно добавили публичности традиционалистам классического вида. А если изначально – то речь о том же Патрике Бьюканане, о котором мы уже давно наслышаны. После «кампании 12-го года» последователей постигло разочарование, и они уступили лидерство тем, кто исповедовал более радикальные подходы, близкие, скажем, к национал-социализму. А в остальном это TakiMag, сайты Бьюканена, Рона Пола и ряд иных.

Есть в этом ряду и какие-то «идентарианцы» («айдентитарианцы» ли), есть группы поменьше, в общем, всего хватает. Считается, что на самом деле явных лидеров в alt-right пока что нет, поскольку само движение в процессе становления. И всё же оно ответственно за половину трамповских голосов. Это главным образом молодые люди, искавшие объяснения процессам, развернувшимся в мире в информационную эру. Причиной того, что они пришли к единому пониманию вопросов, связанных с этническими темами, с темой феминизма, расы и т.д., по мнению близких к ним аналитиков, является то, что у них был открытый доступ к информации и была юношеская непредубежденность. Можно, конечно же, и оспорить что-то, но это не принципиально. К примеру, alt-right отрицает нынешний экономический империализм по тем же примерно основаниям, что и нынешние коммунисты, которых движение убежденно причисляет к порождению злого умысла мирового еврейства...

Принципиально другое – к чему приведёт возрождение белого национализма в Америке, хоть и честного в своей первооснове, но взявшего на вооружение в отдельных случаях несколько вульгарные методы противодействия системе? Особенно в свете придания этому момента силы со стороны Дональда Трампа. Многие выказывают озабоченность – а не станет ли эта ещё недавно полуподпольная контркультура «других правых» в скором будущем доминантной? Что характерно, понимая опасность реванша с другой стороны, она берёт на вооружение методологию своих антагонистов-прогрессистов. Раз уж идейные противники взяли себе за образец «нечестные методы борьбы», подобно тому как Давид расправился когда-то с Голиафом, используя пращу, то и мы будем вести себя сообразно.

И главное – что с этим классом, выступающим против «геноцида белых», будет делать Дональд Трамп как со своей электоральной базой? Это, конечно же, вопрос вопросов. Нет сомнения, что борьба предстоит серьезнейшая. Тот самые случай, считают некоторые, когда добро граничит со злом, и на пограничных стыках одно плавно перетекает в другое. Борьба против геноцида белых в каких-то форматах связывается и с цитатами из Гитлера. А раз так – то за ушко и на солнышко. Впрочем, первые сроки нового президентства показывают, что Трамп в общем не чувствует себя обремененным обязательствами перед этой частью своей электоральной базы.

То, что Дональд Трамп для нас суть «хорошо», – это по нашему «горздраву» как бы уже разошлось консенсусом. Он реально сильнее всех своих предшественников в исканиях фундаментальной Америки. Он уже вовсю воюет с внутренним врагом и прививает новые ценности – в подражание Тедди Рузвельту. Была бы Хиллари – на Россию уже катился бы новый вал экономических санкций и моральных репрессий. Но хорошо ли для нас то, что Трамп пришёл в значительной электоральной массе на волне «других правых» – плохо ли... – от этих суждений многие в нашем истеблишменте воздержатся – да и не очень-то информированы в этой части.

 Можно не сомневаться, что сегодня в мозговых трестах Америки гудят супер-серверы на предмет того, как внедрить в это всё собственную повестку, как повести за собой и переформатировать. Трудно сказать, чем дело кончится в Америке, но у тех в нашей стране, кому по сердцу формула 1% = 74,8%, без внимания оное не останется. Тем паче что в отличие от Америки с её поправками наша суверенная демократия наделена иной природой. Потому и может стать вполне актуальной для неё задача – не дать подобному случиться по эту сторону пруда. Чтобы не подорвать драгоценную стабильность в обществе. Иначе просто кранты, простите автору этот слэнг. «Не дай Бог!» – помнится, даже газета такая была в период наших выборов 96-го...

Можно предположить, что инфекцию постараются пресечь на дальних рубежах. Не исключена активизация деятельности на фронте ограничения доступа во внешние интернет-ресурсы. Либо всё будет обставляться без деклараций, тихой сапою. Социодизайнеры и законодатели исполнят всё в лучшем виде. Всегда под парами и худосочные фемины со скрипучими голосами – и непоседливые полнокровные брюнеты со смертоносной убеждённостью...

Впрочем, есть и привычная формула – и кое-кто из наших политологов уже целенаправленно бьёт в одну точку: погодите, не обольщайтесь... то ли ещё будет, что-то не спешит ДТ мириться с Россией... Эту повестку также можно довести до искомого потенциала – за ресурсами дело не станет. Либеральное сообщество, как и система «1=74,8» своего не отдаст – и без проблем договорится о плане совместных действий со своими по ту сторону пруда...

Рассматривается и «встречный план» – как в нужном русле воздействовать на общественное мнение Америки уже отсюда. Для этого можно ангажировать в ура-патриотизм и показной экспансионизм заметную часть нашей политической тусовки или, скажем, людей в правительстве (например, из силовой части). А там – побудить их к «смелым» или «необдуманным» заявлениям или решениям, оружием ли побряцать у геополитического противника под носом. Или, скажем, довести раза три до слуха американцев в их протрамповской глубинке, что, согласно последним опросам какого-нибудь левада-центра, 120% русских тихо спят и видят, как спалить их в геенне ядерной войны. Да мало ли вариантов есть…

 

P.S. В заключение хочется всё же оговориться, что правоконсервативная Америка Дональда Трампа – вовсе не суть тот самый свет в конце тоннеля, что выведет человечество в светлое будущее. И автору этой статьи левая идея, которую не приемлют сторонники ДТ, много ближе, чем ура-буржуинская реальность в нашей стране. И одна из главных этому причин – в том, что у нас в России имущественное расслоение куда страшней и деструктивней для общества, чем в той же Америке. Тут никакое реформирование в сторону прогрессивной налоговой системы уже не спасёт нас: разность потенциалов будет расти и дальше, пока снова не шарахнет по стране высоковольтным разрядом. (В Америке же левая идея провозглашается главным образом либерализмом, который нам, в свою очередь, в силу ряда специфических причин представляется лукавым и паллиативным). Однако в нынешней диалектике событий эти идейные коллизии не должны заслонять собой возможности сворачивания глобальной конфронтации двух держав до более-менее терпимого уровня. А электоральный потенциал чаяний рядовых американцев не должен оставлять нас равнодушными, он должен побуждать нас к поиску дорог из мрака взаимонепонимания.

 

 

Комментарии