Татьяна ПАРСАНОВА. ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ СЕКУНД…. Стихи

 

Татьяна ПАРСАНОВА

ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ СЕКУНД…

 

МАТЬ

Кто она, и как тогда всё было –
Старожилам вспомнится с трудом.
Вроде б говорили, что купила
На краю деревни старый дом.

Спряталась за каменным забором.
Равнодушна к мнению молвы,
К новостям соседским, сплетням, спорам...
Вечно в черном. С ног до головы.

За спиной о ней ходили слухи –
Ведьма то ль, то ль тронулась слегка.
Кто б подумал, что тогда старухе
Было лет чуть больше сорока.

Вёсны, зимы чередой ходили.
Календарь листал за годом год.
Про старуху все чуть-чуть забыли.
Ну, живет и ладно. Пусть живет.

В старый дом в морозный тёмный вечер
Гостьей долгожданной Смерть вошла.
Тридцать зим ждала старуха встречи.
Тридцать безнадежных лет ждала.

Потеплел старухин взгляд колючий,
Разглядев безносую в дверях.
"Слава тебе, Господи. Отмучил", –
Губы шелестнули второпях. 

Удивилась – так легко, аж странно,
Память пролистнула на бегу
Страшный день, когда домой с Афгана
Сын вернулся в цинковом гробу. 

И дойдя уже до грани зыбкой,
Рассмотрев вдали зовущий свет –
Расцвела счастливою улыбкой,
Понимая – боли больше нет...

 

Проводить безумную старуху
Собралось, привычно, полсела.
Обсуждали равнодушно, сухо –
Кто, откуда, кем она была,

Всё, что память выдала навскидку...
И вовнутрь благоговейный страх
Спрятали – счастливую улыбку
У старухи видя на губах...

 

* * *

Мела метель, пугая город воем,
Творила всласть февральский произвол –
Но стихла вдруг. Пленённый вновь покоем
Тихонько день за горизонт ушел.

Завидев в небе розовость заката,
Сыпнули звезды дружною гурьбой.
На ветку клёна, спрыгнув угловато,
Луна в сугроб скатилась голубой.

Мороз, колдуя над стеклом витринным,
В серебряность укутывал цветы.
И падал желтым, спелым мандарином
Фонарный свет на скатерть темноты...

 

* * *

                                                          Х.В.

Когда с тебя сдерут седьмую шкуру,
Когда в душе мятущейся – ни зги;
Знай – там ты должен лечь на амбразуру,
А здесь – тебе прощают все долги.

И пусть октябрь смывает радуг блики,
И радость дня затеряна во тьме...
Ты знай, что там ты должен быть великим.
А здесь ты тот, кто просто нужен мне.

 

* * *

Этот август сбил прицелы,
Намешал и быль и бред.
С виду глянуть – вроде целы,
А внутри просвета нет.

Мысли мрачно-непреклонны:
– Я одним тобой жива…
И напрасно бьет поклоны
В исступленье голова.

Потому, что в язвах тлена
Храм забытый. И в пыли…
Если я твоя измена –
Что тебе – в моей любви?!

 

* * *

Словно в старом кино, черно-белые кадры погоста.
Солнце слепит глаза золотистою болью лучей.
Я пришла... Как всегда... Трону холод гранита и просто
Помолчу о своём… Заглядевшись на трепет свечей...

Это было вчера... Или тысячу лет пролетело...
Строгий строй караула... И крик, заглушающий марш...
И чужая война наши судьбы рукой огрубелой
Разломала, как мякиш, исполнив верховную блажь. 

Мысли бьют по вискам, словно комья земли в крышку гроба,
Сколько раз с той поры расцветала сиренью земля…
И бежит по спине ненавистной волною озноба –
Что по возрасту мне ты годишься давно в сыновья.

Рассосало уже Время острую боль невозврата.
Я умею не плакать, услышав случайно "Афган".
И забыв обо всем, я смотрю, как сквозь мягкость заката,
Улыбается мне мой любимый "двухсотый" пацан.

 

* * *

За флажками оставила
Свою веру в людей.
Вспомни главное правило:
Если ранил – добей.

Только спину и вижу я.
Это мне не забыть.
Если все-таки выживу –
Буду мстить. Буду мстить.

Растерялась по-бабьи я.
Это фора – ты знай.
Я ещё – очень слабая...
Время есть. Добивай.

 

* * *

Не цветами – лебедой
Зарастает поле.
Стала я твоей бедой,
Милый, поневоле.

Неба ситец голубой
Насурмился грозно.
Ах, зачем же мы с тобой
Встретились так поздно.

Мыслей горьких остриё –
Никуда не деться...
Спрячу имя я твоё
В тайничок под сердце.

Сыпет густо на лицо
Мне слезинки лето.
А на пальчик мой кольцо
Не тобой надето.

 

* * *

Жизнь пролистала страницы и лица
Буйному ветру под стать.
Время головушке долу клониться.
Время слезам закипать.

Смыло бесследно секундным цунами
Юности звонкой накал.
Память в ночи говорит голосами
Тех, кого ты предавал.

Старость – она как бездонная трещина.
Мачеха злая – не мать. 
Где она – та, что судьбою обещана
В горе тебя согревать.

Черною меткою под ноги брошена
Тень от понурых плечей.
Смотришь с тоскою и завистью в прошлое –
Чей ты, соколик?
                             – Ничей...

 

* * *

Опять я не на шутку растерялась...
Хотя, пора б привыкнуть. Столько лет...
Еще вчера нам Осень улыбалась,
А нынче красит небо в серый цвет.

По-волчьи ветер подвывает песни.
Холодный дождик зло стучит в окно.
Ну что, Душа, ты снова не на месте?
А впрочем... Твоё место... Где оно?

 

* * *

Выключаю разум. Пусть исполнится
Всё, что проклиналось сгоряча.
Примеряю звание – "любовница",
Как одежду с барского плеча.

Распрощалась с гордостью. Покорная...
Эшафот ли... Жизнь ли... Быть... Не быть...
Мне теперь душою обнаженною
В унисон с дождями голосить.

Сердце ранят, как шипы терновника,
Непростые правила твои.
На другой вершине треугольника –
Вне закона...
                   Просто – по любви.

 

* * *

                                             Х.В.

За окошком январский вечер
Весь – в сиянии звёздных страз...
Начинаю отсчет до встречи –
Десять... Девять... Четыре... Час...

Кружева, на антенной рее,
Из снежинок морозы вьют...
Как же я пережить сумею –
Сорок шесть... Сорок пять минут...

Светом лунным с ладошки кормит
Сердце ночь... Усмиряя бунт.
В бесконечность пускают корни –
Двадцать шесть... Двадцать пять секунд...