Виктор ПЕТРОВ. СТРАСТНЫЙ ЗНАК НЕ СОКРЫТ. Стихи

 

Виктор ПЕТРОВ

СТРАСТНЫЙ ЗНАК НЕ СОКРЫТ

 

РУССКИЙ МОСТ

Путь прямой и прост, и не прост –

Это Крымский мост, Русский мост.

 

Он построен из прямоты.

Керчь, Тамань, а грезишься ты...

 

Счесть ли между нами км?

Я к тебе лечу, ты – ко мне.

 

Встречи наши после разлук:

Близость губ, сплетение рук.

 

Берега теперь не разъять –

Мост стоит и должен стоять!

 

Русский мост – опор череда,

Крестит керченская вода...

 

Край опорный, нашенский край.

Вот и думай – путь выбирай!

 

Мы же выбрали навсегда!..

Во спасенье светит звезда –

 

Преломляется луч крестом:

Русский мост на месте святом.

 

Путь Господень, отсвет креста –

Путеводная прямота.

 

Жребий брошен. Выпал черёд:

Путь вперёд и только вперёд!

 

Русский мост – единственный путь,

Не сойти с него, не свернуть.

 

Керчь

 

ВЕТКА

Поцелуи мои расцветали на теле твоём,

А один запылал... И осталась нагрудная метка.

И пускай засыпаю уже не с тобою вдвоём,

Но стучит по стеклу, как тогда, безрассудная ветка.

 

Не она ли соперницей билась в ночное окно?

Только ты не пускала её – нам хватало друг друга.

И венчал, увлекая за Дон, колокольный канон,

И, казалось, вдыхали на ложе цветение луга.

 

Страстный знак не сокрыт, не сошёл и не стёрт до сих пор,

И горячими снами, стихами размножен по свету.

Всё, что с нами случалось дотоле – пустой разговор,

Стоит лишь за окно посмотреть на знакомую ветку!

 

Почернела она и походит почти на крыло.

И не дерево горбится там, а большая ворона –

И стучит, и стучит, и уже разбивает стекло...

И осколками до смерти ранится бедная крона.

 

Наземь падает ветка – беру, хоть не знаю зачем,

И жалею её, как одну лишь тебя и жалею.

Может, лучше уйти и сойти бы на нет, как ничей –

Замаячить под ливнем и выбрать пустую аллею?

 

Эту ветку, наверное, возле дерев схороню,

Где товарки апрельские буйствуют вольно под ветром

Да и корчатся после, себя отдавая огню –

Тот студёный огонь мы с тобою признали ответом,

 

Что один объясняет, чему объяснения нет,

И что вяжет со мною тебя и ведёт по-над краем:

Во спасенье лелею цветка потаённого свет,

Оттого, умирая не раз, всё же не умираем.

 

Сам себе говорю, а чего ты хотел?.. Перестань –

Забывай, позабудь про цветок, натыкаясь на клетку.

И хотел бы кричать, да забита слезами гортань,

И роняю у ног эту мёртвую чёрную ветку.

 

* * *

Так что же это деется,

Какой такой рассвет,

Когда сама – как деревце –

Таишь в себе ответ?

 

Цветёшь, черешня вешняя –

Цветенью нет конца:

Безгрешная ли, грешная,

А только без кольца...

 

Недаром раскольцована

И тем вольным-вольна,

И пусть ветра свинцовые,

Война пусть – не война.

 

Останешься незнаемой –

Права? да не права! –

И на закатном знамени

Прочтёшь мои слова.

 

Законы соловьиные

Вспорхнут из темноты,

А мир сойдётся в имени,

Какое носишь ты.

 

ПОЛЫНЬ

Не держите ворона в плену –

Отпустите!

Полетит ли птица на войну,

Где горит огонь и тянет стынью?

 

Или сядет ворон на дубу,

Предрекая

Чёрным зраком чёрную судьбу?

А от крика вздрагивает камень.

 

Ворон, ворон... Птица не моя!

До свиданья!

И по мне так лучше бы змея,

И колец серебряных гаданья.

 

Вот совьётся, разовьётся вот!

Это значит:

Бьёт копытом ветер у ворот,

Плачет та, что никогда не плачет.

 

На плечах разлуки скорбный плат –

Нет роднее...

Я уйду, слепой любви солдат,

И уже не встречусь больше с нею.

 

Тень мою перевезёт Харон –

Слёзы вдовьи...

Не спасёт меня окопный схрон:

Воевал, навоевался вдоволь!

 

И полынь взойдёт на месте том –

Горевая,

Рукописным листиком-листом

Солончак настырно разрывая.

 

УГОЛ

Ты задыхаешься там без света –

Хлещет по окнам совиная мгла.

И на меня налагаешь вето,

Чтобы не шёл от угла до угла.

 

Пусть Воркуту очерняет уголь,

Не загуляй! – посылаю совет.

Яндекс и гугол загнали в угол,

Но поскорей выбирайся на свет.

 

Правилен скраденный промежуток

Между неправильных наших углов.

За промедление мига, суток

Платишь излётом полуночных сов.

 

Брось, не копайся теперь в себе ты,

А, подбоченясь, на круг выходи:

Круг заполярный, лихие беды –

Угол спрями и оставь позади!

 

Пусть его!.. Было – уже не будет,

Раз на полнеба сиянья охват.

Бьёт, разобьётся шаманский бубен:

Солнце пропало – не я виноват!

 

Ты же меня виноватишь сходу.

Я не при чём, а стою на своём

И выкликаю степную свободу,

Где заарканил цветы окоём.

 

ЖИВУЧИЙ СОЛОВЕЙ

                                       Ларисе Борисовне

Откуда ненависть ко мне

Взялась у матери твоей?

Бросали трубку зло оне,

Как будто я не соловей.

 

Я соловей! Я пел, пою!..

Зачем же горло мне ломать

Тугой удавкой на краю,

Как этого желает мать?

 

Она могла бы нашу связь

Ответным словом уберечь,

Меж тем, невесть с чего озлясь,

Мою удавливает речь.

 

Я в трубку лишь успел сказать:

«Христос воскресе! День святой...».

Да не ответила мне мать.

Христосовался с пустотой.

 

Дорога есть в один конец,

И там – распятье над горой.

Коль был в твоей судьбе мертвец,

Так для чего ещё второй?

 

Прости за всё и всех, Господь!

Я тоже грешен – как никто,

И пусть моя истлеет плоть,

Но я тебя не предавал зато.

 

Не ради славы и тщеты,

Не ради лишней запятой...

А ты, любовь?.. Что скажешь ты?

Молчанье слышу в трубке той.

 

Мамуле передай своей,

Хотя её попутал бес,

Не смолк живучий соловей

И за неё сказал: «Воскрес!..».

 

* * *

...Опять уснул, и снова сон –

Идут враги со всех сторон.

 

Одна граната у меня,

Чтоб сделать ночь из бела дня.

 

Срываю смертное кольцо.

И в этот миг: твоё лицо –

 

Невесть откуда – предо мной

И мучает очей виной!

 

Зачем, с чего винишься ты,

Ведь это я из черноты

 

Составлен белизне в укор,

И мне выносят приговор.

 

Прости-прощай, мой ясный свет:

Одна такая – больше нет!

 

А раз уйду, так что с того,

Ведь не узнаешь ничего,

 

Когда взовьётся чёрный смерч

На месте наших тайных встреч,

 

Когда забытые слова

Составят фразу и едва

 

Постигнуть сможешь смысл и суть

Всего того, что не вернуть.

 

И я тебе кричу: «Беги!»

Враги всё ближе – не враги,

 

А это я с самим собой

Неравный принял бой.

 

И гибельный поступок сей

Во искупленье жизни всей.

 

За взрыва огненным крестом –

Твоё видение потом:

 

Сойдёшь, как с неба благодать,

На чёрный пал... И разгадать

 

Поможешь этот страшный сон:

Откуда он, к чему бы он?

 

АДРЕС

Здесь прошёл Мамай, ломая стены,

Только вновь открою двери февралю:

Дай обняться мне с твоею тенью –

Я тебя любил и до сих пор люблю!

 

Небеса не спрашивал, откуда,

И зачем, и как найти меня смогла –

Веровал в нечаянное чудо,

Что явила северная полумгла.

 

Лепестками нежных слов осыпал,

Да затаптывала их – пьяным-пьяна:

Слышу голос непонятный, сиплый...

Нахлебался, милая, всего сполна.

 

Что же было делать? Я не знаю.

Да и что поделать мог бы той весной,

Если до изнеможенья злая,

Злая на любовь, хотела быть со мной.

 

Даром ли свободный стол расшатан,

Где не раз неслась на резвом скакуне.

Оттого теперь с ума сошла ты

И морочишь голову себе и мне.

 

Мы любились, но стою растерян –

Как расстрелян, и ни жив, ни мёртв сейчас;

И витает дух твоих истерий,

Застит очи воронёный твой окрас.

 

Правду говорю тебе, подруга,

Зря ли сочетались наши имена:

Был ремень расстёгнут, как подпруга,

И серёг твоих вонзались стремена!

 

ВСТРЕЧА

Другую встретить захотел

Избытком чувств и сил,

Но встреча стала встречей тел,

А я не то просил.

 

Вернее, то... Но и ещё,

Чему и слова нет,

Хотя искрит касанье щёк

И светом длится свет.

 

Казалось, это между нас –

Свечение свечи,

Однако ты в прощальный час

Забросила ключи.

 

И дом теперь не отомкнуть,

И окна там темны,

И ты свою раскрыла суть –

Виновен без вины...

 

Да лучше был бы виноват,

Чем так – невнятиц круг,

И горечь строчек нарасхват,

И глаз твоих испуг!

 

Боишься более всего,

Что правдой станет ложь

И не узнаем ничего,

Когда бросает в дрожь

 

И отдаляет близость нас:

Вдвоём, а сами – врозь...

Всё легче лезвием сейчас

Себя пронзить насквозь.

 

ПОТЕРЯ

Рванулась ты в бреду –

Упрямая – к дверям.

Кричала мне «Уйду!..».

Но был и я упрям.

 

Упрямее, чем ты,

И плеч твоих овал

От вечной мерзлоты

Объятьем укрывал.

 

Жена – да не жена:

Полночная постель

Тобою сожжена

И холодна досель.

 

Зашлась рыданьем ты,

Но я к себе привлёк

И слёзы чистоты

Сцеловывал со щёк.

 

Ещё не то стерплю –

Нова ли, не нова?..

А всё равно люблю,

Моя СалтановА!

 

Тебя жалел, как мог,

Как никого никто,

И встал стеной порог,

И сбросила пальто...

 

Трезва ли, во хмелю –

Не всё ль равно теперь:

Люблю, не разлюблю

Потерю из потерь.

 

САТАНА

                                                 Салтановой

Твоя фамилия – твоё проклятье,

Сокрытый в слове Сатана.

Её меняла трижды, словно платье,

Да не меняется она.

 

И потому, бессонницей измучась,

Теперь не кажешь чёрных глаз.

За что досталась дьявольская участь,

И проклята за что не раз?

 

Ростов-на-Дону