Александр БОБРОВ. О ТЕХ, КТО ХОРОШО СМЕЁТСЯ. К 10-му фестивалю «Русский смех»

 

Александр БОБРОВ

О ТЕХ, КТО ХОРОШО СМЕЁТСЯ

К 10-му фестивалю «Русский смех»

 

Серьёзнейший писатель Фёдор Достоевский любил повторять: «Хорошо смеётся человек – хороший человек». Увы, сегодня на телеэкранах мы видим много плохо смеющихся, недобро усмехающихся или бездумно ржущих людей.

Парадокс: в эпоху объявленной (формально) свободы слова крайне мало печатают сатирических и иронических стихов периодические издания, но ведь их сочиняют и сегодня! Почти совсем ушли из СМИ фельетон, острый памфлет, политическая карикатура – только Геннадий Животов в «Завтра» продолжает держать марку. А ведь все эти жанры были и до революции, а уж в годы советской власти… Или мы окончательно утратили любые традиции и захлёбываемся в низкопробной масскультуре? Снова обратимся к заветам Пушкина. Например, сегодня все журналисты стараются быть или прослыть искромётно-остроумными, убийственно ироничными. А гений и тут конкретен и точен: «Остроумием называем мы не шуточки, столь любезные нашим веселым критикам, но способность сближать понятия и выводить из них новые и правильные заключения, по своей живости, хоть и неправильной, по взгляду и по воззрению недальному и часто неверному, но вообще новому и достойному критических исследований». То есть не зубоскальство и хихиканье по любому поводу, но неожиданное сближение понятий и новые остроумные умозаключения, которыми и славится настоящий поэт.

Многие наивно думали, что отмена цензуры принесёт дерзость говорить разящую правду. А оказалось, что и цензура жёсткая царит – экономическая, политическая, корпоративная – и самоцензура, рыночная осторожность мешают быть смелым. Евгений Лукин из Волгограда с горечью вопрошал:

Помню: книжки рубили —

аж плахи трещали.

Это кем же мы были,

если нас запрещали?

Уличали. Свистали.

Политику шили.

Это кем же мы стали,

если нас разрешили?

 

Лукин был участником самого первого фестиваля «Русский смех», который прошёл в городе нефтехимиков Кстове Нижегородской области в честь 50-летия города. Теперь уже 10-11 ноября состоится 10-й фестиваль. Третий фестиваль был омрачён трагическим финальным аккордом. Когда уходит из жизни в последние погожие дни осени талантливейший друг, полный замыслов и душевных сил, – это как обухом по голове. Тут и объяснять что-то излишне, но меня эта горькая весть накрыла с головой, как студёная волжская вода. Мы буквально накануне смерти Евгения Нефёдова стояли с ним на высоком берегу Волги, в селе Безводное, среди великого русского простора. Он внезапно растворился в нём…

Поздним вечером праздника Покрова мы выехали с Евгением Нефедовым из Москвы в Нижний Новгород. Вообще-то он уже старался отказываться от поездок, от дальних выступлений и долгих застолий. Но тут – особое дело: фестиваль иронической поэзии, который придумали нижегородцы и кстовчане, который мы горячо поддержали как противоядие тому, что льётся из эфира и даже с парадных сцен, снова позвал в путь. В дороге вдруг Женя стал вспоминать, как мы с ним познакомились в Братиславе на днях издательства «Молодая гвардия» в 1988 году, накануне «бархатной революции». Он был спецкором начавшей желтеть «Комсомолки», пытался держать высокую марку серьёзной газеты, став членом Союза писателей СССР ещё в 1978 году, но оставался по-славянски широким и хлебосольным. Все, приезжавшие в Чехословакию, знали: Женя встретит, отвезёт на машине, поможет, введёт в курс. Неистощимый на шутки и выдумки, он уже тогда был не просто душой компании, но краеугольным камнем её. Наступали времена, когда надо было проявлять твёрдость убеждений, смелость в отстаивании заветных мыслей и чувств.

Это стоило Евгению Андреевичу места работы: в самом конце 80-х он был отозван как невоспевший пражскую «бархатную революцию», и вскоре ушел из редакции, стал безработным. Телефонный звонок Александра Проханова и знакомство с ним определили дальнейший творческий и жизненный путь Евгения Нефёдова. С той поры он стал работать в газетах «День» и «Завтра» ответсекретарём и главным поэтическим автором. Защитник Дома Советов в 1993 году и нашего Дома писателей на Комсомольском, он, помню, позвонил мне в такие же хмурые дни октября:

– Газета «День» – разгромлена. Мы начинаем выпускать новую газету «Завтра». Можно я поставлю на первую полосу твою песню об отце, что ты пел в забаррикадированном Союзе писателей: «Ведь мы присягали один только раз – Отечеству, Знамени, Богу»?

– Конечно! Даже спрашивать не надо.

– О, теперь надо: многие отказываются от своих же песен и клятв.

Он был верен присяге – воинской и гражданской – всегда. Его стихотворная публицистика «Евгений о неких» украшала и поднимала каждый номер газеты «Завтра». Евгений жил судьбой державы, яростно боролся против русофобии, разрушения славянского единства и попрания патриотизма. Этим буквально дышали все его печатные строки и устные выступления. Последнее, что успел: спеть несколько советских песен в Кстове, написать стихотворение-экспромт, блестяще прочитанное со сцены Дворца нефтехимиков, а ещё поставить подпись на протоколе-рекомендации по приёму Владимира Митрофанова – провинциального поэта, в Союз писателей России (Митрофанов вскоре стал лауреатом). Теперь фестиваль «Русский смех» носит имя Евгения Нефёдова.

 

* * *

«Кто смеется, тот не злится, потому что смеяться – значит прощать», – говорил Василий Ключевский. Великий историк, как и многие классики русской литературы, говорили о смехе как о национальной черте нашего характера, как о неотъемлемой части русского бытия. Благоговение перед высоким и насмешка над пошлым и низким идут рядом, повторял Николай Гоголь. Есть ли это в других народах? Наверное, но, не зная в совершенстве языка и образа жизни, трудно о подобном судить. Хотя, например, мой друг, много лет проживший в Германии, говорил, что есть одна беспроигрышная шутка на любом представлении, когда ведущий шоу, конферансье или любой выступающий мужчина достаёт из нагрудного кармана… женские трусики и вытирает ими пот со лба. Зал или публика за столиками – просто ложится от хохота. Тут и перевода не надо. Думаю, и на фестивале смеха в Юрмале, и на вечерах юмора по каналу «Россия» – публика тоже покатится. Но ведь не об этом утробном смехе хочется говорить в преддверие фестиваля «Русский смех», который в десятый раз пройдёт в городе Кстово Нижегородской области.

Не лишённая остроумия поэтесса Лидия Григорьева написала из Лондона в Фейсбуке, «отвечая на одно вопросительное и возмущенное воззвание о поэте И.И.», как она уточнила: «Он не поэт. Он – иронист. Как Губерман, который хорошо знает, что он – не поэт. Это особый жанр – вроде поэтов-песенников и сочинителей талантливых капустников. Стихослагатели. Очень даже, бывает, мастеровитые версификаторы. Поэты (настоящие) так хорошо не смогут делать эту работу. Им это поручить и нельзя, и бесполезно – сколько ни посули денег. А такая работа нужна людям, поверьте. Иногда много больше, чем настоящая поэзия. Эту нишу "есенину" не занять. Местами не поменяться».

Лариса Володимирова возразила: «А по-моему, Губерман знает, что он "поэт", т.к. это ему внушили. Я как-то ему говорила, что восхищаюсь его прозой (особенно как он диплом писал начальнику лагеря, что-то такое). Но про стихи – всегда молчала. Человека можно во всем убедить, даже такого жёсткого и умного. Иногда же хочется верить…». А по-моему, у Губермана прорываются поэтические нотки и признания. Помню, Николай Старшинов, давно завязавший с выпивкой, восторженно цитировал живущего в Израиле ирониста, который зашибает деньгу в России:

В российской нежной колыбели,

где каждый счастлив, если пьян,

евреи так ожидовели,

что пьют обильнее славян.

 

Фадей Осинников прокомментировал спор в ФБ так, призвав высший авторитет: «А у Пушкина получалось и в этом жанре. Он попробовал всё. Кроме частушек». Но Григорьева продолжила полемику: «Само собой. Никто не отрицает. Да и звания мы тут не раздаем. Просто рассуждаем. Сашу Чёрного в школьные годы наизусть шпарила. И сейчас помню. Думаю, у наших иронистов тоже есть поклонники. И часто у них есть что цитировать. А какие поэты-песенники были в советские времена! Фатьянов или Дербенёв, например. Это особый дар... У безусловного поэта Вознесенского песенные тексты не выдерживают критики. Не его епархия».

Я тоже не выдержал – встрял: «В корне неверный анализ. Мы целый фестиваль в Кстово проводим – "Русский смех", чтобы доказать многогранность, многожанровость истинных поэтов. Это нам Пушкин завещал – он и поётся, и плакать заставляет, и смеяться. Кстати, о частушке: он первым и частушку записал в Болдине: "Как ноныче куры поют петухами, как ноныче жёны вольны над мужьями...", и сам сочинил шестистрочную частушку:

В Академии наук

Заседает князь Дундук.

Говорят, не подобает

Дундуку такая честь;

Почему ж он заседает?

Потому что ж… есть.

 

А всю эту цеховую "особинку" Лида знает, кто придумал. Они же и песню загубили. А вот Алексей Фатьянов – истинный поэт, без скидок, без упования на крылья мелодии! Почитайте его «Избранное», молодые стихи».

К слову, вышло правительственное постановление «О праздновании 100-летия Алексея Фатьянова», и я убеждён, что новые публикации, многочисленные вечера поэзии и песни ещё раз докажут самоценность фатьяновских стихов. Кстати, надо обязательно провести вечер и в Нижегородской области, куда Фатьянов часто приезжал и выступал со своим соавтором – гениальным мелодистом Борисом Мокроусовым, который пробовал писать стихи для своих песен. Они были в своей сфере белыми воронами, как и Василий Соловьев-Седой.

Прежде об этом нельзя было говорить, да и теперь не избежать обвинений. Но всё-таки нашумевшая статья Марьяна Беленького, эстрадного драматурга, автора монологов Клары Новиковой, Геннадия Хазанова, Яна Арлазорова, давно переехавшего в Израиль, сняла многие табу. Он безжалостно иронизировал над собратьями и расставил все точки над i: ««Много песен над Волгой пропето, да напев был у песен не тот… Правильный напев был у братьев Покрасс, Матвея Блантера, Исаака Дунаевского, Сигизмунда Каца, Александра Цфасмана, Леонида Утесова, Марка Бернеса, Аркадия Островского, Оскара Фельцмана, Марка Фрадкина, Яна Френкеля, Владимира Шаинского, Яна Гальперина, Аркадия Хаславского... Список придётся оборвать, иначе он займёт весь этот очерк. «Русское поле». Слова Инны Гофф, музыка Яна Френкеля, исполняет Иосиф Кобзон в сопровождении оркестра Всесоюзного радио под упр. Вильгельма Гаука. Музыкальный редактор радиопередачи «С добрым утром!» Лев Штейнрайх. Хасидские мелодии в Израиле человек русской культуры узнает сходу. Это «блатняк», или, как сейчас говорят, «русский шансон». Правда, тексты другие. Тоника-доминанта-субдоминанта. Блатной квадрат. Сюда вписываются мелодии всех песен Высоцкого.

Шолом-алейхемовский посыл «Мне хорошо, я сирота» стал основным приемом советской юмористики. «А в отдельных магазинах нет отдельной колбасы». «В магазинах нету ваты – выступают акробаты». По сути, и сегодня все монологи Жванецкого и Задорнова – на тему «Как мы с вами плохо живём»… Вспомним 50-е. Дыховичный и Слободской, Масс и Червинский, Райкин, Виккерс и Каневский, Миронова и Менакер, Миров и Новицкий, Виктор Ардов, Александр Израилевич Шуров (куплетист, партнер Рыкунина); основатель московского театра миниатюр Владимир Соломонович Поляков; авторы Райкина Марк Азов и Владимир Тихвинский... Впрочем, в семье не без урода. Как-то затесался в эту компанию Николай Павлович Смирнов-Сокольский».

 Да, он подметил: тут смех без прощения. Тут – ядовитый смех любой ценой! Вопрос этот даже не национальный, а рыночно-цеховой, сам Беленький изумляется: «Помню, ещё в 80-х я подошёл к Лиону Измайлову – я, мол, эстрадный автор, возьмите меня в концерты. Он посмотрел на меня, как на таракана: «Нам своих нужно устраивать». Своих? Но я ведь – тоже еврей и тоже автор... Он имел в виду московских... Всё это напоминало детскую игру – члены одной команды крепко берутся за руки, другой – пытаются эту оборону прорвать. Прорвать мало кому удавалось».

 

Подобные острые споры, устные и печатные, часто вспыхивают, и я решил, выйдя из очередной дискуссии по поводу И.И. (наверное, Иртеньева) и Губермана, всё-таки продолжить разговор, опираясь на опыт Кстовского фестиваля и собственные давние размышления. В напутственном слове на открытие второго альманаха «Русский смех» патриарх нашей поэзии Егор Исаев не больно жаловал словосочетание «ироническая поэзия», следуя блоковской традиции. Блок прямо писал в известной статье: «…Все мы, современные поэты, – у очага страшной заразы. Все мы пропитаны провокаторской иронией Гейне». Вот и лауреат Ленинской премии так напутствовал альманах: «Снова повторяю: едкая ирония – на разобщение, на зависть, на унижение, а шутка – на возвышение человека, на общение. Русское лукавство присыпано шуткой. Пошутить – значит, пообщаться, как в частушечном кругу, значит, перекинуться метким словом, согреться возле него. Если выходит в свет альманах с названием «Русский смех», то, значит, он должен идти по главной стезе нашего народного характера». Конечно, он тоже сослался на пушкинский авторитет.

Да, солнце нашей поэзии Александр Пушкин бросал свои живительные лучи во все стороны, работал в самых разных жанрах, воспламенял сердца гражданской лирикой, жёг нещадной сатирой и эпиграммой, согревал души теплом лирики и завораживал изящной шуткой. Потому-то десять лет назад в пушкинском Болдине нижегородские поэты озаботились вопросом: почему же у нас утвердились и размножились на телеэкранах узкие «специалисты» – записные юмористы да непристойные иронисты? Почему на телеэкранах стоит ржачка или звучит позорный закадровый смех? Между тем у любого подлинного поэта есть стихи с отзвуком сатиры, самоиронии, лукавой шутки. Их-то не пускают на эстраду, а уж тем более в эфир. Не провести ли фестиваль иронической достойной поэзии? Этой мыслью поэт и книгоиздатель Олег Рябов поделился с тогдашним председателем Земского собрания Кстовского района Владимиром Павловым, благо в Кстово был уже создан Писательский центр при библиотеке имени Пушкина. И вспыхнуло общее желание осуществить неординарный замысел, благо приближалось 50-летие с того дня, как 12 сентября 1957 года посёлку нефтехимиков Кстово, где вовсю кипела Всесоюзная комсомольская стройка и возводился Ново-Горьковский завод, был присвоен статус города. И вот теперь, в преддверие 60-летия, мы проводим уже традиционный 10-й Всероссийский фестиваль иронической поэзии «Земляничные улыбки» – Кстово, по одной из версий, переводится с мордовского языка как «земляничный бор». Навстречу этому неординарному событию в нижегородском издательстве «Книги» выходит альманах «Русский смех». Мы оповещаем об этом всех поэтов России – печатаем объявления и репортажи в писательских изданиях, в интернете. Кстати, продолжают звучать вечные провокационные вопросы: «Почему именно русский смех в многонациональной стране?». Между тем сами вопрошающие спокойно произносят словосочетание «французский юмор», порой не подозревая, что французов во Франции в процентном отношении куда меньше, чем русских в России. Ну а про еврейский юмор столько написано, что устанешь цитировать, сравнивать и параллели проводить!

Откройте русскоязычные израильские издания или интернет – там идёт сегодня спокойное обсуждение, есть ли специфический еврейский юмор. Такой вопрос прямо задали Леониду Гомбергу, писателю, журналисту. «Думаю, да. Причем существует наряду с другими «национальными юморами» – французским, английским, польским и т.д. Юмор – часть национального менталитета и непосредственно связан с языком. Несколько дней назад во время телетрансляции церемонии вручения премии «Оскар» мы могли воочию наблюдать вступления выдающихся американских комиков и публику, почти сплошь состоящую из кинозвёзд, буквально захлебывающихся от смеха. Мы же у экранов телевизоров порой просто не могли понять, «что это они так веселятся», – даже при адекватном переводе… Когда мы говорим о еврейском юморе, то, конечно, имеем в виду юмор «русских евреев», возникший на стыке идишской и русской смеховых культур, что делает его колоритным и неподражаемым. В России еврейский юмор доминантен и сегодня. В этом легко убедиться, если взглянуть на национальную принадлежность наших ведущих юмористов. Но вот вопрос: отличается ли юмор Жванецкого от юмора Задорнова таким уж коренным образом? По-моему, да, отличается… Впрочем, всё это очень субъективно. Не знаю, проводились ли вообще какие-нибудь серьёзные исследования в этой области».

Мне кажется, юмор и серьёзные исследования – мало совместимы, а то и опасны в России, учитывая применение закона о борьбе с экстремизмом. Но филологически порассуждать можно. Тем более что автор статьи «Еврейский юмор» Джозеф Телушкин заканчивает её примером – характерным анекдотом: «Компания пожилых пенсионеров каждый день собирается в одном из кафе Тель-Авива. Они пьют кофе и часами обсуждают ситуацию в мире. Рисуя положение дел, своими разговорами они часто приводят в уныние. Как-то раз один из них заставил остальных вздрогнуть своим заявлением: «Знаете, а я – оптимист!». Другие были сперва поражены, но потом один из них заметил нечто подозрительное: «Постой-ка, если ты оптимист, то почему ты выглядишь столь обеспокоенным?» – «А вы думаете, это так просто – быть оптимистом?».

Да, евреи привыкли жаловаться на судьбу, прибедняться и сокрушаться. Между тем для контраста стоит напомнить, что православие называет уныние и сокрушение страшными грехами. Есть такая бардша Вероника Долина, которая выступала постоянно на радио и в ЦДЛ. Смотрю, не видно её на афишах, не слышно в эфире. Оказывается, переехала не в Израиль, а во Францию. И вот что услышал от неё прозаик Михаил Попов: «Некая певица Вероника Долина из Франции отвечает интервьюеру на вопрос – чего бы она хотела от России? – прекращения Православия, самодержавия и соборности. Всё же постеснялась сказать – народности. Интересная конструкция психики, для того, чтобы мадам Долину устраивала страна, – необходимо в этой стране выкорчевать всё, что является в ней самым важным, самым особенным и существенным. Тогда мадам Долина зевнёт и махнёт платочком – нехай, пусть живёт.

Ну, уж договаривай – народ бы заменить, не оригинально и многие отваживались на эту мысль. Да бесполезно. Как сказал поэт один про русских – «народ таинственный и жуткий, он отрастает как щетина из-под земли на третьи сутки».

Так и будет.

Не будет полного счастья долинскому сердцу. Никогда.

Что вам не нравится во Франции – всё хорошо, да только французов многовато, Париж какой-то… носятся со своим… А Кавказ? Все бы ничего, да вот горы там…». Конец записи. Она весьма характерна, и тоже говорит о корнях миросозерцания, а значит, и юмора, если он рождается в глубинах народа.

В сентябре министр образования Ольга Васильева потребовала убрать из школьных учебников иностранные слова – «паркинг», «бизнес», «шопинг», «ингредиенты» и другие заимствования из иностранных языков. Об этом она сообщила в рамках Общероссийского родительского собрания: «Мы будем делать все возможное, чтобы эти слова как можно реже встречались в текстах, это действительно недопустимо. Приведу замечательную цитату Ивана Тургенева: «Употреблять иностранное слово, когда есть равносильное ему русское слово, значит оскорблять здравый смысл». Я обещаю, что экспертиза учебников будет делать всё возможное, чтобы эти слова исчезли», – заверила Васильева, которая отметила годовщину пребывания в министерском кресле, но активной борьбы с ливановщиной, с принципиальными провалами образовательной реформы – не ведёт. Теперь вот замахнулась даже на любимое слово премьер-министра Медведева – «бизнес», который его произносит с таким же вожделением, как отвратительное слово «гаджет». Но писатели, в том числе и поэты-участники фестиваля в Кстове, давно об этом твердили. Один из организаторов фестиваля Олег Захаров написал стихи «Киллеры да дилеры», взяв эпиграфом странную фразу на доске объявлений: "Срочно требуются ПРОМОУТЕРЫ":

Мы отныне европейцы!

Стал убийца киллером,

Был посредник спекулянтом –

Называют дилером…

Слов мудрёных частокол.

Кем работать лучше?

Я б в промоутеры пошёл,

Пусть меня научат.

Промоутаю, без вранья,

Самое святое.

Хоть и знать не знаю я,

Что оно такое...

 

Мы помним и о святом, и о весёлом. Охотно прощаем и слишком беззаботно наблюдаем, как либерально-западнический лагерь угрюмо и нагло гнёт свою линию. Например, только что прошла 30-я книжная выставка на ВДНХ. Пресс-релизы и первые отчёты пестрели перечнями привычных имён. Например, Роспечать прислала нам, журналистам, такой анонс: «Гостей ММКВЯ-2017 ждут новинки отечественного и зарубежного книгоиздания и встречи с популярными авторами современной литературы: Дмитрием Быковым, Романом Сенчиным, Викторией Токаревой, Михаилом Веллером (куда без гражданина Эстонии? – А.Б.), Ольгой Брейнингер…». Стоп! – кто такая? Выяснил: тридцатилетняя начинающая писательница закончила Литинститут, потом магистратуру Оксфордского университета, живёт в Бостоне (США), преподает в Гарвардском университете. Публиковалась только в трёх либеральных журналах, а уже «звезда» и упоминается во всех пресс-релизах. Теперь попала в лонг-лист (простите, Ольга Васильева, – длинный список) «Русского Букера». Чудно и противно…

Вообще, в программе встречались подобные странные вещи слишком часто. Я порадовался, что наконец-то появился стенд международной организации «Форум славянских культур», который объединил десять стран-участниц. Была и специальная экспозиция, и целый ряд встреч-рассказов про литературную жизнь современных славянских стран, раздумья о будущем книги, об экологии культуры и общения. Но вдруг в программу этого общения попадает… Людмила Улицкая. Конечно, без неё не может ни одно литературное сборище обойтись, но ведь именно она заявила в программе Владимира Познера, сославшись на книгу Захара Прилепина, так: «Вы знаете, мне кажется, что это абсолютно идеальный ответ на вопрос о тайне славянской души... Это очень мощное целеполагание с отсутствием здравого смысла. Теперь меня, конечно, убьют. Я, наверное, не должна была это говорить…». Никто, конечно, её не убил – наоборот, она получила с тех пор две премии «Большая книга» и выступает где только можно – от недавнего фестиваля «Антоновские яблоки» в Коломне до стенда славянской культуры. Но где же здравый смысл у организаторов, среди которых очень много неславян? Это даже не смешно, хотя Фёдор Достоевский утверждал, что «без смешного не бывает и жизни». Кстово стало среди политиканской мертвечины столицей русского смеха, а ещё – советской борьбы самбо. Здесь создан грандиозный спортивный центр и отличный музей. Я оставил запись в книге почётных гостей:

В Кстово, как везде, не до красивости…

Две изюминки у городка –

Самбо среди моря агрессивности,

А ещё – смешливая строка.

То обвал, то улицы орущие,

Но важней попсовых всех утех –

Самооборона без оружия:

Это и борьба, и «Русский смех»!

 

Это оружие сегодня, в условиях информационной войны и гнусных накатов жалких политиканов почти не используется. Канул в небытие, например, славный журнал «Крокодил». «Попробуй возроди, – заноет скептик, – публика отравлена скопированными программами «Один в один», «Точь в точь», махровой петросяновщиной и новыми русскими бабками». Да, но переполненный зал Дворца культуры нефтяников в Кстово в субботу, как раз в то время, когда ведёт ужасную программу Николай Басков, о чём-то говорит? И почему пародии только на певцов с наложенными килограммами грима, а не на поэтов – это всегда пользовалось успехом у публики (вспомним «Вокруг смеха»!)? Или боссы ТВ думают, что совсем убили чувство юмора, стиля, поиски литературной формы. Кукиш им! – хохочет фестиваль «Русский смех» имени блестящего пародиста и сатирика Евгения Нефёдова! Его слова стали припевом гимна фестиваля:

Нет, ни Одессе, ни Ростову

Не превзойти такой успех.

Столица смеха – город Кстово.

Поскольку это – русский смех!

 

 

* * *

ПРИГЛАШЕНИЕ В АЛЬМАНАХ «РУССКИЙ СМЕХ – 17»

Очередной Всероссийский фестиваль «Русский смех» имени Евгения Нефёдова пройдёт в городе Кстово на Волге 10-11 ноября с.г. Как всегда, издательство «Книги» будет готовить альманах «Русский смех – 17». Просьба к давним друзьям и участникам фестиваля, а также к потенциальным авторам присылать до 1 октября свои сатирические и юмористические строки, пародии, эпиграммы. Публикация – бесплатная. Произведения, а также краткую информацию об авторе и его фотографию необходимо оперативно выслать в адрес президента фестиваля Олега Рябова (or-best@yandex.ru) или председателя оргкомитета фестиваля Олега Захарова (zaharov-ov@mail.ru). Отбор произведений для публикации осуществляет редакционный совет альманаха.

До встречи на страницах альманаха, а с кем-то и на волжских берегах в городе нефтяников – Кстове!