Вячеслав КУПРИЯНОВ. И ЛОГОСУ НЕ НАНЕСТИ УРОНА... Стихи

 

Вячеслав КУПРИЯНОВ

И ЛОГОСУ НЕ НАНЕСТИ УРОНА...

 

МОЛЬБА

Ландыш лодочник

дай мне лодку

которую выдолбил

дятел из дуба

я поплыву на ней

по ручью по реке

по морю

по свету по темноте

потому что так тихо

тихо

ничего

ничего мне

не кукует кукушка

 

СТИХИ

Стихи –

подсолнухи

подстрочники

солнца

 

стихи –

снежинки

для заждавшихся

снега

 

стихи –

подснежники

для уставших

от зим

 

стихи –

деревья

в тени которых

светло

 

ТВЕРДЫНЯ

Почва есть под ногами

чтобы поднять голову

и предсказать по звездам

что среди волн света

мы не одни

над бездной

 

А ведь говорят

прилетали

темные существа

и про себя говорили

что эту землю

уже много раз

стирали

с лица неба

 

БЕЛЫЙ ХАЛАТ

Выдайте поэту белый халат –

маскировочный:

с наступлением стужи

он – разведчик,

посланный теплом надежды

за языком

подснежников.

 

Выдайте поэту белый халат –

он санитар и врач,

редчайший специалист

по выхаживанию души,

единственный,

кто может выправить

переломы

человеческих крыльев.

 

Не спешите ему сулить

саван

или смирительную рубашку.

 

Выдайте поэту

белый халат:

его труд

требует чистоты.

 

РАСШИРЯЮЩАЯСЯ

ВСЕЛЕННАЯ

Расцветает Земля

как фиалка

друг от друга все дальше

ее лепестки

Европа

Азия

Африка

Америка

Австралия

 

А потом они облетят

Люди будут грустить

о прекрасной ушедшей весне

когда их разделяли

только моря

и границы

 

МОНОЛОГ АТЛАНТА

Рукоплещите —

но не над самым ухом:

бурные аплодисменты

напоминают мне выбивание ковриков

на случай

если придется встать на колени.

 

Под открытым небом не до хлопков.

Парус хлопает один раз —

мы плывем,

парашют хлопает один раз—

мы летим.

 

На краю неба напряжены руки.

На краю земли напряжены ноги.

Я принимаю крайние меры

по поддержанию земной жизни.

— Так держать —

вы кричите, взбивая руками воздух.

А как еще держать?

 

Опустятся руки,

подведут ноги —

ни мне, ни вам

не сносить

головы!

 

УРОК ПЕНИЯ

Человек

изобрел клетку

прежде

чем крылья

 

В клетках

поют крылатые

о свободе

полета

 

Перед клетками

поют бескрылые

о справедливости

клеток

 

* * *

Когда все тебя потеряют

и никто уже искать не станет,

тогда ты найдешься

и найдешь что ответить тем, кто спросит –

где тебя носило –

уверяет весенний ветер.

 

Скажешь – засыпало золотой листвою,

скажешь – увлекли перелетные птицы,

умыкнула серебристая рыба.

 

Не говори, что с пути сбивался,

что о горючий камень споткнулся,

долго лежал под снежной корою,

ждал, когда под нею срастутся кости.

 

Скажи – с первой травой вернулся,

скажи – на землю выронили птицы,

на берег выплеснуло с талой водою.

 

Не говори, если вернешься,

что тебя уговаривал ветер

не возвращаться.

 

* * *

Как-то бывает

не по себе

с кем-то вдвоем.

 

С кем-то

чувствую себя

будто я бриллиант

проглоченный

курицей.

 

Кто-то вижу

глядит на меня

будто я курица

проглотившая

бриллиант.

 

Конечно

приятней всего с теми

с кем я могу обращаться

как бриллиант

с бриллиантом.

 

Но порою

так не хватает тех

с кем можно говорить просто:

как курица

с курицей.

 

ГИППО-ПОЭМА

Нашему времени повезло:

Мы поняли, в чем заключалось зло.

И в этом мы виноваты сами –

Зло заключалоь в Гиппопотаме.

Он жил, чураясь наших забот,

А мы проливали гиппопо-пот,

Он же на труд не растрачивал сил,

Но гиппопо-ел и гиппопо-пил,

Гиппопо-спал и гиппопо-пел

За счет своих гипотетических дел.

Молол он ги-патетический вздор

И этак все выше и выше пер,

И вот для него мы всего лишь ноли,

Он же – Гиппопо-пуп земли.

А кто-то, верный в расчете простом,

О том сочинаяет гиппопо-том,

Потом его слава в ораве уст,

Уже установлен Гиппопо-бюст,

Вот Гиппопо от головы до пят,

И гиппо-подонки вокруг вопят:

Гип-гип-ура! Гип-гип-ура!

Так наступила Гиппо-пора.

Гиппопо-мед – тем, кто поймет,

Что он по гиперболе к счастью ведет.

На тех, кто не верит в этот гипноз,

К Гиппо идет за доносом донос,

И Гиппо казнит всех негибких сам.

Но это уже перегиб-попотам!

История не простит перегиб!

И вот от гриппа Гиппо погиб.

Гиппо погиб! Гиппо погиб!

Да  не повторится подобный тип!

Теперь забьем мы осиновый кол

И землю избавим от меньших зол...

 

Но слухи ползут, что Гиппо живет

Под новой фамилией – Бегемот!

 

ПЕСНЬ О ЛЮБВИ

Я в лодке песню перевозил

До берега до другого.

Кто меня звал, и кто позабыл,

Кто не узнает снова?

 

Песня отталкивалась от весла,

Веселья воды не чуя,

Он пылала, стыла, плыла,

Плела про любовь былую.

 

С ней волны спорили наперебой,

Дал ветер ей волю овала,

Она не давала мне быть с тобой,

Тебе быть с другим мешала.

 

Её от воды отраженный взлет

С птичьим сливался свистом,

И именем молчаливых высот

Он был причислен к пречистым.

 

Песня касалась крон и корней,

Свиданий ждала под часами.

За то, что туман стелился над ней,

Туман был взят небесами.

 

А я так берега и не достиг,

Да там меня и не ждали.

Но этой песни рассветный блик

Достиг ли твоей печали?

 

НОЧНЫЕ МЫСЛИ

Нет у ночи иных причин,

Кроме помысла темных сил

Постичь значение величин

Не замечающих их светил.

 

Перекликается с тишью тишь,

Тень за тенью спешит во тьму,

Кто-то кличет: Услышь, услышь! –

Слышу! – эхо вторит ему.

 

Звездный дождь разверзает высь,

На спящие души струит бальзам.

На чей-то оклик: Вглядись, вглядись! –

Вижу, – в ответ, – но не верю глазам.

 

УМЕЮЩИЙ ЗАДУМАТЬСЯ

Умеющий задуматься – умен.

Мысль – молния, которой нет возврата,

Держи её, не жди её заката

На небе знаков, чисел и имен!

 

Чужим уроком разум пробужден,

Внимание открытием чревато.

Платон старался изложить Сократа,

В итоге появляется Платон.

 

И мы беремся понимать Платона,

Чтоб в хаос наш внести заметный лад

И Логосу не нанести урона.

 

В нас демоном вселяется Сократ!

Ученики нам внемлют благосклонно,

И нечисть заготавливает яд.

 

ПЕСНЯ ВОЛКА

Я волк волк

Я зимний ночной волк волк

Я своими следами служу духу снега

Я хозяин хруста чужих костей

Это я надышал вам морозные звезды

На ваши оконные стекла

Пока вы спали во сне

Я навыл вам в небе полную луну

Когда вы еще не умели смотреть на небо

Это я научил вас бояться ночных деревьев

Это я заклинаю вас от опасных игр с собственной тенью

Это я подсказал вам что надо сбиваться в стаи

Я волк волк

Я зимний ночной волк

Я ухожу от вас в вашу же зимнюю сказку

 

ПЕСНЬ ОДИССЕЯ

                                                Моей жене Наташе

Когда мой корабль причалит к берегу,

Вместе со мной сойдет на берег песня,

Её прежде слушало только море,

Где она соперничала с зовом сирен.

В ней будут только влажные гласные звуки,

Которые так звучат в бледном переводе

С языка скитаний на язык причала:

 

Я люблю тебя охрипшим криком морских чаек,

Клекотом орлов, летящих на запах печени Прометея,

Тысячеликим молчаньем морской черепахи,

Писком кашалота, который хочет быть ревом,

Пантомимой, исполненной щупальцами осьминога,

От которой все водоросли встают дыбом.

 

Я люблю тебя всем моим телом, вышедшим из моря,

Всеми его реками, притоками Амазонки и Миссисипи,

Всеми пустынями, возомнившими себя морями.

Ты слышишь, как их песок пересыпается в моем пересохшем горле.

 

Я люблю тебя всем сердцем, легкими и зеницей ока,

Я люблю тебя земной корой и звездным небом,

Падением водопадов и спряжением глаголов,

Я люблю тебя нашествием гуннов на Европу,

Столетней войной и татаро-монгольским игом,

Восстанием Спартака и Великим переселением народов,

Александрийским столпом и Пизанской башней,

Стремлением Гольфстрима согреть Северный полюс.

 

Я люблю тебя буквой закона тяготения

И приговором к смертной казни,

К смертной казни через вечное падение

В твой бездонный Бермудский треугольник.