Тимур ЗУЛЬФИКАРОВ. БАНКИР ДЖАХОНГИР И ТАХМИНА-ДИЛЯФРУЗ-РУХШОНА. Поэма о любви

 

Тимур ЗУЛЬФИКАРОВ

БАНКИР ДЖАХОНГИР  И ТАХМИНА-ДИЛЯФРУЗ-РУХШОНА

Поэма о любви

 

О, Боже!..

Я осторожно, на цыпочках, как балерина, в ватном глухом тумане нагнал беседующих...

Их было двое....

Один был Хоркаш-Бободжон в своей неизменной бухарской чалме и гранатовом парчовом халате....

Как всегда, босой...

Желтые абрикосовые ступни мелькают в дорожной пыли...

 

Я всегда волнуюсь: как Старец с голыми ступнями не болеет?.. Привык от пыльных тысячелетних странствий?..

 

А другой был высокий господин в ослепительном белом чекмене и лаковых самаркандских сапогах...

И у него были длинные волнистые волосы, как у древнесогдийского царя... жреца...

Да и сам он походил на древнего величественного владыку...

Так нынче никто не ходит...

Прошли Времена Царей... Настали Времена овец...

 

И он почтительно склонялся к маленькому степенному Старцу и говорил, почти шептал, дрожащим лихорадочным голосом:

– О, Учитель!.. Волшебник!.. Шейх  святых пустынь!.. Где бродил сам Пророк! Да будет с Ним Милость Аллаха!..

Простите, что я приказал похитить Вас... Но Вы один во всем мире можете мне помочь...

Я самый богатый в Азии человек...  И самый несчастный!..

 

...Тут знакомый мне до слёз, отчий, теплый баритон проговорил:

– Дорогой брат Джахонгир!.. Мудрец говорит:

У Аллаха нет денег...  ни копейки!.. Все деньги – у шайтана...

И потому богачи – ближе к шайтану...

А бедняки – ближе к Аллаху...

 

– Да!.. да... да!... – почти закричал печальный собеседник Хоркаша-Бободжона, – теперь и я понял это!..

Но поздно!..

А раньше я считал, как и все богачи, что Бог – это самый богатый Человек на земле...

Например, барон Ротшильд!..

В  ХХI веке  деньги стали Богом!..

А у меня с детства был талант математика!.. Мне еще в школе дали кличку «Ротшильд»!..

И вот я стал банкиром!

Самым богатым в Азии!..

 

Я построил самый высокий в Азии Банк!.. Азиатский Банк Вавилонская Башня: «АБВБ!» – все знают!..

Самые лучшие архитекторы мира возвели этот пятисотметровый Колосс из каррарского и иранского белого мрамора!

И он полон денег!..

Набит, напичкан туго купюрами и золотом сверху донизу!

Я наполнил его!..

 

Я возлюбил бродить в ночах в моих деньгохранилищах!..

Да!.. Это было неслыханное наслажденье!.. Одиночество среди миллиардов!.. О!.. Ойхххх!..

Это мы, банкиры, открыли самый великий в мире Закон, превышающий закон Ньютона и Эйнштейна!

Это «Закон Совокупленья Денег!».

Да!.. да!.. да!..

 

Оказывается, как люди и звери, совокупляясь, рождают потомство – так и деньги, совокупляясь в банках, рождают деньги!..

Банки – это родильные дома новых несметных денег!..

 

Так я стал самым богатым в Азии человеком…

Монархи и президенты многих стран приходили на поклон ко мне…

Всем нужны доллары…

Я достиг вершин могущества…

И!..

 

И стал одиноким, как альпинист на Эвересте…

Мне стало скучно жить… потому что все мои желанья исполнялись...

Я покупал заграничные виллы, футбольные клубы, яхты и самых красивых женщин… и голосистых певцов…

Но тоска одиночества становилась все сильней…

И я стал назойливо помышлять о самоубийстве…

Я стал готовиться к смерти…

Я думал, как красиво, сладко и безболезненно покинуть этот скучный мир…

 

Учитель!.. Хоркаш-Бободжон!.. Великий Суфий!..

Вы же бродите в Двух Мирах!..

Вы знаете тропинки, ведущие в Вечность!..

Помогите мне!..      

 

Но!..

Но тут я увидел Её!..

И забыл обо всём!..

И забыл даже о своей Мраморной Вавилонской Башне…

О своем «АБВБ!»…

Её зовут… вернее… звали Тахмина-Диляфруз-Рухшона…

 

Её отец, пастух Амир-Тимур-Батый-Мамай, любил древних царей, и носил странное четырехименное имя, и дал дочери тройное имя, чтобы она вобрала-впитала красоту Трех Великих Красавиц таджикской истории…

И Она вобрала и впитала…

 

Она была из святого рода Рухшоны – жены Александра Македонского!..

Она родилась среди альпийских снегов, в самом высокогорном кишлаке Альчик-Джон-Зороастр…

И с детства Она дружила с зороастрийскими орлами, грифами… и звёздами, что были близки…

 

Говорили, что Сам Пророк Зороастр с Того Света посещал Её!..

Зороастр приходил со Звезд и вместе с ним опускалось на Землю Дерево Хаома… и орлы и грифы…

И старики говорили о красоте Тахмины-Диляфруз-Рухшоны, что в Фанских горах есть Две Луны… Два Солнца… Два Искандер-Куля…

Луна!.. Солнце!.. Искандер-Куль!..

И Девочка Тахмина-Диляфруз-Рухшона!..

Да!.. да!..

 

Так Красота человека может соперничать с Красотой Мирозданья…

Творец устал от Необъятной Немой Вселенной – и сотворил человека, чтобы беседовать с ним… да!.. да…

Всевышний может вложить в одного человека Всю Красоту Вселенной!..

И будет Две Вселенной!..

 

И отец не выпускал Девочку на улицу, потому что когда она выходила из нищей саманной кибитки – все молодые джигиты – женихи и боевые, старые, ослепленные красотой Тахмины аксакалы, из любви и ревности бросались друг на друга с ножами, и Девочка убегала в кибитку, забрызганная кровью влюбленных ревнивцев…

Ножи бешеные безумных отроков и мужей окружали её…

Не давали ей жить… Удушали её…

 

…И старая цыганка Умурзак-Кампир-Сарданапал-Тадж-Махал, когда говорила о ней, сокрушенно качала многоседой, многомудровидящей головой:

– Такая красота – не для земли!.. Не для людей!..

Великая Красота приносит несчастье!..

Великая Красота – это живая Смерть! Да! и Кровь!..

Да!.. да!.. да!..

 

…А лунными ночами, в полнолунье, когда все глухо спали, Тахмина-Диляфруз-Рухшона тайком выходила в одной ночной, прозрачной, хрустальной, шелковой, индийской рубашке и на крыше своей кибитки, где росли маки, под собственную песню плясала танцы древней Согдианы, танцы «Колеса Ферганской Бешеной арбы»!

 

И тогда к ворожащей ночной кибитке слетались грифы и орлы, приползали афганские кобры и персидские коралловые эфы, приходили чуткие медведи и осторожные волки…

Это была древняя «Музыка Небесных сфер», о которой говорил мудрец Пифагор…

Да!..

 

И ковыляли бессонные седобородые суфии-старцы – великие ценители-любители жен, вина и мудрости…

Теперь этих сладострастников – апостолов-жрецов плоти – называют «поэтами», «мудрецами», «суфиями»,  «учителями»…

Это были Омар Хайям… Хафиз… Саади…

Они пришли из Иного Мира…

Бессмертные кочуют в Двух Мирах…

Они из чалмы делают саван, а из савана творят чалму!..

 

И падучие звёзды становились все гуще и ярче… радовались… ликовали…

Даже звёзды разгорались, слетая к кибитке!..

Да!..

Это был древний! ночной! языческий Праздник Зороастра!.. Который остался только в богозабытом, самом высокогорном кишлаке Альчик-Джон-Зороастре!..

Потому сюда тайно и приходил с Того Света забытый Пророк Зороастр!.. С Древом Хаома!..

 

И старые чабаны приходили с глазастыми бараньими отарами и говорили, что Сам Всевышний с нежностью Отца взирает с небес на яро, безумно пляшущую Тахмину-Диляфруз-Рухшону!..

Воистину!..

Сам Творец любуется ею!..

Сам Творец – её Великий Вселенский Зритель!..

А Вся Вселенная – лишь Театр!.. Лишь Сцена!..

О, Боже!..

 

…Тут Джахонгир передохнул и застыл на месте, в тумане, и я замер в тумане, чтобы меня не увидели…

Но они были увлечены беседой и не видели в тумане меня…

Или мне так казалось?..

 

…Тогда Хоркаш-Бободжон тихо, нежно сказал:

– А что было дальше, брат мой?.. Сын мой… страдающий…

И я страдаю от слов твоих… Хотя я чую, что́ было дальше… Печально… но я вижу… я знаю… прозреваю…

Если тебе больно, не говори… Не мучай душу…

И твою… и мою…

А, может, у нас сейчас, одна душа… на двоих…

 

…Тогда Джахонгир медленно двинулся в тумане и горячо продолжал:

– Нет!.. Нет!..  Я все вам расскажу…

Вы – мой врач… целитель… учитель…

 

…Я любил ночами, от бессонницы, бродить по пустынным горам… Может, я искал смерть…

Я стал звездочетом…

Говорят же финансисты-остроумцы, что Творец – это Самый Богатый Банкир, Который в ночах считает Серебро Звёзд… И Золото Плеяд…

Так несметные Серебро и Золото текут чрез Персты Творца!.. Даааааа…

 

…И вот однажды, в лунной ночи, я услышал песню:

Пришел суслик… Пришёл суслик Тимурхана…

Принес привет от далеких друзей и матери моей…

 

И я вошел в спящий кишлак Альчик-Джон-Зороастр и увидел пляшущую, словно летающую на крыше саманной кибитки, в маках, Деву-Девочку!..

 

…О, Творец!.. О, Чудо!.. Это Ты создаёшь такие чудеса!..

Её слушали блаженно, застыв, орлы… грифы…  медведи… волки… чабаны… спелые жгучие отроки… старцы-суфии…

Все любовались её гибкими, змеиными, небывалыми танцами!.. Плясками плоти!..

Да!..

 

Падали на кибитку бесконечные звезды!..

От них было светло!.. Как от китайского фейерверка!..

Такого обильного звездопада я никогда не видел…

Да!..

Сам Творец звёздами осыпал Плясунью в прозрачной ночной рубашке…

Да!..

Наконец-то!..

Я искал смерть в ночных горах, а встретил Её…

 

…И я сразу понял, что это моя Любовь пляшет на крыше убогой кибитки в окружении зверей и людей!..

Да!.. Это Она!..

Это моя Любовь  навсегда!.. На века!.. Насмерть!.. Наповал!..

Её искал я – и нашёл!..

Да!.. И где мои мысли о самоубийстве?.. Нет их!..

 

И она увидела меня с крыши и сразу поняла, что пришла её Любовь…

Навсегда!..

На века!..

Насмерть!..

Наповал!..

Да!..

 

Старая цыганка Умурзак-Кампир-Тадж-Махал говорила, что только Такая Любовь бывает – с первого взгляда! 

С застывшего, захлебнувшегося дыханья!..

С сердечного пожара!.. С удара!..

Да!..

 

И Тахмина чуть не упала с крыши, потому что увидела меня…

Так юное цветущее дерево падает, рушится от топора…

Да!..

И!..

 

И она резко перестала плясать древний танец «Колеса бешеной ферганской арбы»…

Другой,  древний, святой Танец настиг её – Танец Любви!..

 Да!.. да... да...

 

А Его танцуют вдвоём!..

А потом на свет появляется третий!..

А это и есть Два Колеса Бешеной Арбы!..

 

О, Боже!..

Но куда несутся Они?.. К смерти?..

О, если бы знали Влюблённые!..

Но знает только Бог!..

Но!..

И!..

 

…И я сразу решительно пошёл в её кибитку, к её отцу Амиру-Тимуру-Чингисхану-Батыю-Мамаю – любителю царей, и сказал, что она – моя жена, а я – её муж!..

И вот мы встретились!..

И никто не остановит нас!..

Как нельзя остановить водопад… камнепад… иль весенний сель!..

Только смерть остановит нас!..

 

И я не сказал, что я банкир, что я богач…

А сказал, что я божий странник, и что я до смерти, до последнего савана-кафана, насмерть влюблен…

И убью себя, если он не отдаст мне Её…

Да!..

 

Но отец почуял, понял и не стал спрашивать меня, кто я…

Он почуял, что это Любовь – Меч Бога!..

А кто против Меча?..

Да…

 

…А потом мы сыграли тихую, даже без рева труб-карнаев, туй-свадьбу…

В кишлаке Альчик-Джон-Зороастр… где еще помнят  Пророка Звёзд!.. Орлов!.. И грифов!..

И куда Он тайно приходит, устав от вселенского одиночества своего… вместе с Древом Хаома, в котором таится Вечный Огонь!..  «Фраваши»... быть может, это Атомная Бомба!.. которая сожжет Мировое Зло?..

Да!.. Живые, умирая, уходят на небеса, но и усопшие возвращаются на землю… да…

Бесконечны эти встречи!.. Земли – и Неба!.. дааааа…

 

…О Боже!..

Но!..

Какое было кипящее счастье!..

Как весенняя, бешеная, горная, уносящая берега и прибрежные кишлаки – река… река… река…

Река Любви…

И она уносила нас… далеко… далеко…

В иные Миры…

 

Истинно сказано, что только слепцы видят границу между Этим Миром – и Тем… а Зрячие – не видят этой границы…

 

…А потом я сказал, что я банкир-богач, но Тахмина не перестала любить меня…

Только задумалась и стала печально глядеть на меня…

Да… аааа…

Река Любви несла нас…

 

А потом мы переехали в мой богатый дом, в банк, в Мраморную Вавилонскую Башню, в «АБВБ»…

О, Боже!..

Мы жили одиноко, как все богачи…

И тут она заскучала… закручинилась… затосковала…

Ведь соловей в клетке не поёт… не выживает…

И снежный барс-ирбис-козопас – тоже не приручается…

 

Но!.. Река Любви еще несла нас…

Но лунными ночами моя молодая любимая и любящая жена Тахмина-Диляфруз- Рухшона поднималась на скоростном лифте на самую вершину Мраморного Колосса – там была смотровая площадка с зимним садом, и там моя возлюбленная, в одиночестве, плясала свой любимый «Танец Колес Бешеной Ферганской Арбы»…

И пела свою древнюю песню «Пришёл суслик Тимурхана…».

Да…

 

Куда неслись Колеса Бешеной Арбы?.. Колеса Любви?..

 

…Но орлы, грифы, медведи, волки, старцы-сладострастники-суфии, мудрые чабаны с глазастыми отарами не приходили туда…

Ведь там было высоко… далеко… недоступно… богато…

А богатство – это одиночество…

И она печально плясала одна…

Только я был зритель её…

Для меня плясала она…

Река любви всё еще несла нас…

 

Только однажды дикая дрофа залетела к ней… Её преследовали арабские шейхи…

И мы спасли дрофу огненноперую от охотников… и она осталась с Тахминой…

И они смертно подружились…

Как двое одиноких…

И моя Тахмина-Диляфруз-Рухшона стала забывать танцы свои, потому что никто, кроме меня и залетной дрофы, не видел их…

И не слушал её песни…

И не любовался красотой её…

Да… да… аааааааа…

 

…И Река Любви ещё несла нас… но уже мелела… мутнела…

 

…И прошло несколько лет нашей счастливой любви…

Но детей у нас не было…

И это было великое несчастье… 

Особенно в многорождающей, чадолюбивой кишащей Азии…

 

…И я все чаще стал вспоминать страшные пророчества цыганки Умурзак-Кампир-Тадж-Махал: «Такая красота – не для земли!.. Не для людей!..

Великая красота приносит несчастье и кровь!..

Великая Красота – смерть!..».

 

О, Боже!..

Но Ты так повелел!..

И я чувствовал, что Меч Судьбы опускается, падает на меня… обреченно…

Что же делать?..

И я опять стал одиноко бродить по горам и думать о смерти…

 

…Река любви стала ручьём…

 

И тут старая цыганка  Умурзак-Кампир-Тадж-Махал, а она была не только гадалкой, но и народным врачом-лекарем-табибом и называла себя прапраправнучкой великого Авиценны, сказала мне:

– Вам надо съесть мясо молодой дрофы!.. И сразу зародится, зароится дитя во чреве жены твоей!..

Да!.. Хайяяя!..  Дрофа родит вам дитя!..

Так мне сказал Авиценна!.. Мой прапрапрадед Хусайн ибн Абуллохибн Хасан ибн Али ибн Сино!..

Да!..

 

Я обрадовался…

И вот мои люди стали искать редкую птицу-дрофу во всей Азии, но не находили – всех птиц увезли богатые арабские сладострастные шейхи в свои алчущие гаремы…

В клетки переспелых, но не плодоносных жен…

О, Боже!..

 

Но я уже говорил, что у моей Тахмины-Диляфруз-Рухшоны была любимая подруга, огненноперая дрофа, которая залетела к ней, спасаясь  от охотников-шейхов,  и жила в зимнем саду…

На самой вершине мраморной Вавилонской Башни…

И моя неплодная, неурожайная жена от одиночества не расставалась с ней!..

Она называла дрофу по имени первозвезды «Моя Альфа-Центавра!.. Моя Альфочка…».

 

О, Творец!.. Зачем Ты ослепляешь людей?..

Но я горячо, слепо хотел детей…

И вот тут я, слепец деторожденья, совершил ужасное деянье!.. смертельное!.. преступное!..

И Река Любви стала замедлять своё хрустальное теченье… И стала арыком!..

 

О, Боже! Боже! Боже!..

Я приказал зарезать Альфу-Центавру… Альфочку!..

И сварить из неё целительное жаркое…

Прямо там, на вершине Башни… в зимнем саду…

Ночью… среди августовских падающих частых звезд…

Да!.. Слепец!..

…И когда жаркое было приготовлено двумя китайскими искусными поварами, которых я выписал из Поднебесной, я позвал мою жену…

Мою Деву-Девочку!..

Мою Тахмину-Диляфруз-Рухшону!..

Мою красавицу-плясунью!..

Мою любимицу звезд!.. грифов!.. орлов!..

Собеседницу одинокого Пророка Зороастра…

 

– Жена моя!.. Съешь это мясо, и у нас будут дети!.. Наши наследники!.. малыши!.. сосунки!..

И твои груди наполнятся живительным молодильным молоком… оживут… как засохшие поля от вешних ливней!..

Как сады под тяжестью золотых плодов!..

Но!..

О!..

О, Боже!..

 

Но тут Тахмина бросилась, наклонилась к останкам зарезанной птицы…

К крыльям, которые еще колыхались… к огненным перьям, которые быстро тускнели… умирали…

 

О, Боже!.. Что я натворил?..

И Река Любви замерла… остановилась… стала донным камнем…

 

И тут Тахмина стала вырывать из крыльев убитой дрофы огненные перья и…

И вонзать их в прекрасное лунносолнцеподобное неземное прекрасное лицо своё…

В лазоревые глаза свои!..

 

О, Боже!.. Я закрыл глаза…

Это было живое огненное безумье… я растерялся…

 

А она вдруг закричала!.. запричитала!.. застонала!.. зарыдала!.. дико заверещала птичьим… звериным нечеловеческим голосом!..

Криком смертельно раненой дрофы:

– Мудрец говорит: когда убивают барана – он стонет, как человек… Когда убивают человека – он блеет, как баран…

Аллах все смешал… перепутал от Великой Любви ко Всему Живому!..

 

О, возлюбленный Джахонгир!.. Что вы сделали?..

Муж мой!..

Зачем?..

Зачем вы убили мою дрофу?.. Дрофочку?..

Мою Альфу-Центавру?.. Мою Альфочку?..

Мою любимую подругу?..

Ведь она одна по всей Азии осталась… моя дрофочка… сирота…

Разве можно убивать сирот?..

Вы убили не дрофу! Вы убили меня!..

И себя!..

Вы убили нашу любовь…

 

И Река нашей Любви обмелела… И стала песком… И стала донным камнем… валуном…

Да!.. Возлюбленный мой!..

Но Альфочка не умерла…

Нет!.. Нет!.. Нет!..

Она!.. Она улетела на звезды!..

И ждёт меня там!

Добрые люди уходят в небо, к звёздам!..

А злые – уходят в землю… к червям!..

И!..

Она оставила мне эти огненные крылья!..

И я улетаю за ней!..

О, Боже!..

Как хорошо!..

Я лечу!..

Я – дрофа!..

 

Джахонгир!.. Возлюбленный мой!..

Я жду вас там!.. там!.. там!..

Где навек встречаются все влюбленные…

Где нет разлук…

Где вечно течет Река Любви…

И!..

 

И с неожиданно страстной ловкостью, змеиной гибкостью и быстротой моя Тахмина-Диляфруз-Рухшона подняла, схватила с искусственной травы зимнего сада одинокие крылья зарезанной дрофы и, размахивая ими, как своими крылами, бросилась… сорвалась… сошла… слетела с пятисотметровой Башни во тьму ночи…

В Искандер-Куль!..

В небеса!.. К звездам!..

К своей Альфочке-Центавре…

Да!.. даааааа…

 

О, Боже!.. Ты попустил!.. Ты разрешил… да… да… да?..

 

Я был в оцепенении, словно она заколдовала меня…

Безумье нашло и на меня…

Река Любви стала песком… пустыней…

Песок душил меня…

И!..

 

И последнее, что я увидел, что меня потрясло: моя жена, как Дева Рая,  всегда ходила в гиацинтовом шелковом платке – и днем, и ночью…

Никогда не снимала его…

Это всегда удивляло меня, но я не спрашивал Тахмину…

 

А тут ветер сорвал платок с её дивной головки, и рыжезолотые, рыжесолнечные, курчавые, бежевые, огненные волосы хлынули, помчались, побежали по Её лицу!.. по шее!.. по плечам!..

Аааааа!..

Она вся,  напоследок, в полете в бездну, утонула в волнах огненных волос!..

Объятая рыжими кудрями-волнами улетала она!..

Навек!..

 

О, Боже!.. Еще одна тайна!..

Оказывается, она была огненно-рыжая!

И скрывала это от меня… таилась… стеснялась…

Страдала из-за этого…

Боялась, что я разлюблю её…

А я еще больше полюбил её… когда открылась тайна…

Да поздно…

 

И так, в огненном пожаре обильных златых влас, она улетела!.. сорвалась!.. ушла!.. сгорела!..

Даааааа!..

 

И мне теперь чудится, что Она не была человеком… Нет!..

А была Она – Ангел Златые Власы!..

Моя любимая Русская, Византийская Икона!

И вот Она заживо явилась мне!.. Ожила!.. Зазолотилась!..

Но не надолго...

И улетела!..

Но!..

 

…Говорят, что в полнолунные ночи древний Конь Александра Македонского, утопленник Буцефал, выходит на берег, чтобы полакомиться свежей травой, когтистой облепихой, ежевикой сладкой и подышать земным вольным воздухом!..

И!..

И на Буцефале всегда восседает Всадница …

Это Она!..

Моя возлюбленная Тахмина-Диляфруз-Рухшона!..

 

Они там встретились…

Узнали, учуяли друг друга, ведь Она из рода Рухшоны – жены Александра Македонского!

А он – Конь Великого Полководца!..

 

Там вечно они дружат…

Там вечно они скачут в лунные ночи…

Древний Конь и Юная Плясунья!..

 

И Она пляшет на спине Коня!..

Как когда-то плясала на крыше своей саманной кибитки, облитой серебряными звездами…

Когда я впервые увидел Её!..

Когда понеслась бешено хрустальная Река Любви нашей!..

 

Но!.. Теперь!..

Они – Утопленник и Утопленница!.. Самоубийцы!..

Их не пускают в Рай…

Но они не заслужили ад…

Может быть, Всевышний помилует Их!..

 

И вот пока Они скачут по земле…

Надеются!.. Уповают!..

Пока Творец не решит их Судьбу!..

О, Боже!.. Ведь они погибли, спасая чужую честь и жизнь!..

 

…Тут Джахонгир зарыдал…

И Хоркаш-Бободжон стал по-отечески утешать его:

– Брат мой… Сын мой… Я знаю твою историю… Твою Великую слепую Любовь!..

Ведь Любовь только двоих – всегда слепа!.. Одинока!.. И обречена…

Но!..

Так повелел Всевышний…

Ведь Он движет и Полетом Плеяд, и лапками муравья, и крылом стрекозы, и судьбами народов и стран...

Айхххя!..

Так начертано, написано в Книге Судеб!..

Жаль, что мы не можем заглянуть в Неё при жизни, а только после смерти…

И вырвать Свою Страницу!.. И прочитать Её!..

Но нельзя роптать и рыдать!..

 

Мальчик мой!..

Разве Ты идешь против Его Замысла?..

Против Его Книги Судеб?..

 

…Нет!.. Нет!.. Нет…

Айххх!..

 

А Река Любви вновь наполняется хрустальными обильными  свежеродниковыми  водами…

Но!.. Уж не для нас!..

Уж?.. Не?.. Для?.. Нас?..

А для Грядущих!..

А для Других!..

 

Господь!.. Дай Им!..