Ольга ДЬЯКОВА 
Ольга ДЬЯКОВА
ДУШУ НОЧЬ УВОДИТ НА ДОПРОС...
* * *
Кто однажды
Не отбил поклон?
Не бывает
Золотых времён.
Избегаешь
Праздников в аду.
Мрак хватает
Прямо на ходу.
Несомненно,
Что поэт – монах.
Чёрным мелом
Пишется монарх.
Тёмный всадник
Где-то за спиной.
Лист бумаги –
Белый символ мой.
* * *
Пески летучие,
Ножи горячие.
Глаза рыскучие
Пред неудачею.
И бровь преступная
Углом изломана.
Заката мутного
Прошла агония.
Луна бескровная,
Почти без высвета.
Чьи очи-молнии?
Чьи скулы-выступы?
А пряжка пояса
В бедро врезается.
Песнь на два голоса
В простор вливается.
Лукавость подступа,
И грусть блаженная.
Где жизнь без оступа,
Обыкновенная?..
* * *
Леониду Бородину
Возле города Темникова
Есть деревня колдунов.
Ничего там нет безликого,
Кроме лагерных домов.
Даже церковь с колокольнею
У ближайшего села
В землю стылую, бездонную,
Вместе со крестом ушла.
Та воронка стала озером,
Синим озером святым.
Даже вечерами поздними
Вдаль туман не плыл над ним.
Возле города Темникова
Мой попутчик закурил,
Время холода великого
Всё равно благословил.
* * *
На стенде нового искусства
Висели кандалы рабов.
Я руки стиснула до хруста,
Представив мерзости торгов.
Средь белизны чернели звенья
Того, чем крепок капитал.
И воли слом и распрямленье –
Всё нам поведает металл.
В отсеке нового искусства
Всё те же ходят господа,
Стремясь к бессмертью прикоснуться.
Но гений изваял – раба.
* * *
Сижу, гадая,
Когда придёшь,
А кот мой знает,
Что будет дождь.
И все дороги
Зальёт вода,
И день тревоги
Затмит года.
А кот сужает
Свои зрачки.
Кручу, скучая,
Твои очки.
Под мягкой лапой
Зверь прячет нос,
Часу в девятом
Закрыв вопрос.
Вот громом жахнет –
Проснётся кот –
Потёртый бархат,
Пустой живот.
* * *
Он вился, как елейный гад
На древе том,
Мечтая обо всех подряд,
А я – о нём.
Он целовал мои ступни
Рабочим днём,
Тревожась о жене с детьми,
А я – о нём.
Поведал, что таят на дне –
О дне былом.
Теперь не вспомнит обо мне,
А я – о нём.
* * *
Прошёлся ветер по траве
С протяжным стоном.
Надела платье поновей
С твоим кулоном.
На дверь набросила крючок,
Окно закрыла.
Блестит горячий твой зрачок –
Моё светило.
Быть может, счастья благодать –
Не для поэта.
Но две судьбы не разорвать,
Как два билета.
Не заменяй слова любви
На шёпот лести.
Что нам до пошлостей молвы,
Когда мы вместе.
* * *
…А дворник был в белом на синем морозе,
И наледь сбивал, что нависла угрозой.
Она застывала зубьём на воротах
Старинного дома в новейших заботах.
Дверные латунные ручки подъезда,
Где окна кричали о дате отъезда,
Минувшее время забыть не давали,
И жёлто-зелёным отливом играли.
Тускнел подоконника треснутый мрамор,
Звонок на площадке зашёлся и – замер.
Я вызвала лифт, не надеясь на скорость,
Он шёл тяжело, громыхнув, точно поезд.
Я вышла на свет, удаляясь от дома,
Звучал за спиной стук железного лома,
И льда долетали сухие осколки,
И хлопали вслед мне подвальные створки.
Здесь видно не жили уже старожилы,
И рамы чернели, как взгляд из могилы.
Но птицы слетались сюда по привычке,
Следов оставляя узор лаконичный.
Уже не увидишь старинной брусчатки.
Старик отдыхает на детской площадке.
Но арку щербатые держат колонны,
Как шесть сторожей трёх эпох разорённых.
А дворник был в белом и клетчатой кепке,
Старушка на лавке глотала таблетки.
Литые ворота двора проходного
Отныне закрыты для люда простого.
* * *
Ветер обманчивый
С натиском, норовом,
Всем фонарям вокруг
Скручивал головы.
Все типографии
Осень печатали.
Листья слетали
К людям заплатами.
Две книжных лавки
Звали витринами.
Небо клубилось
Белой лепниною.
Лики поэтов
Непреходящие
Взгляды бросали
В происходящее.
И осенённые
Этой поддержкой
Мы оживали
Новой надеждой.
* * *
Дождь читает отрывок какой-то главы,
Он к стеклу освещённому телом приник.
Я слежу за тобой, не подняв головы, –
К продолжению счастья – никто не привык.
Дождь читает про рыжий туман городской,
Про стеклянные крыши вокзалов сквозных.
Увезу я все беды. В квартире пустой,
В одиночестве – можно распутывать их.
* * *
Мир дробится, огромный,
К воплощеньям готов:
Это каменоломня
По добыче стихов.
Заступаю на вахту
С первым отсветом дня.
Но не вычерпать шахту
Стихотворцу до дна.
Мысль летит не мирская
По дорогам основ.
Голова – мастерская
По изделью стихов.
Что же двигает мифы
По орбитам планет? –
Это правильность рифмы,
Дорогой инструмент.
Не для славы-забавы
Перейду через край.
Строк не выгорят травы,
Хоть в жару поджигай.
* * *
Гравёры ловили микроны,
Ничто не могло их отвлечь.
Профессий сухие законы
Любую прервали бы речь.
В салоне старинной печати
Над томом возвысился том.
Здесь все королевские рати –
Вне скорости смены времён.
В столетие чёрных крылаток
Ведёт поэтический путь.
Есть мир текстовых опечаток,
Безбожно меняющих суть.
Любитель изящных изданий
В распахнутом ходит пальто.
Но мягкая шляпа скрывает
Почти треть лица. Важен тон,
С каким говорит о находке,
Легко перекупленной им.
И мальчик в папирусной лодке
Уплыл от торговца картин.
И новый приют инобытен,
От глаз посторонних сокрыт:
Есть то, что древнее пирита,
Духовную сытость растит.
* * *
Флюгер в виде кошки
Указал на юг.
В небольшом окошке
Появился друг.
Вижу тень улыбки
На простом лице,
И хозяйки гибкий
Абрис на крыльце.
Знаю – дело кошки –
Выследить зверька,
Что так любит крошки,
Снедь из погребка.
Кто-то точит когти,
Не спеша о дверь.
Форточкою хлопнет
Кот, беря барьер.
* * *
Душу ночь уводит на допрос –
Душит, и уже не пощадит.
А под утро настрочит донос
Стражам моей заданной судьбы.
Волчьим солнцем прозвана луна.
Тусклый дым курится облаков:
Кочевая Африка видна
В их полёте на границе снов.
Взгляд немого времени – число –
Заставляет мысль мою спешить.
Что заветно, что запрещено,
За отрезок ночи не решить.
Прошлому не затенить закат –
Кисть цветная ляжет на графит.
Жизнь прожить – не пешку проиграть,
Как в любви – лишь тело покорить.
* * *
Ты не причём,
Что схлестнулись ненастья.
Дом ходуном
Ходит в поисках счастья.
Ты не причём,
Что сужаясь до мига
Призрачным сном
Пролетела квадрига.
Город – подтекст,
Не среда обитанья.
Скорость – протест
Самого мирозданья.
В городе N
Ты мне пел нежным альтом.
В городе М
Летом пахнет асфальтом…
КОЛОКОЛ
Сплав рождает звук
Точной высоты.
Напряженье рук
В нём уловишь ты.
Он рождён в земле
Пробуждать зенит.
О добре и зле
Звон оповестит.
Над землёй ветра
Завели нуду.
Колокол во льду,
Колокол во льду.
И язык его
Онемел в краю,
Где летит вдогон
Северный каюр.
Вьюгой вечера
Выстудят избу.
Год с календаря
Спрыгнет на ходу.
С дальних берегов
На мои снега
Прилетит любовь,
Спрячется в стога.
Время звонаря
Переждёт пургу.
Колокол во льду,
Колокол во льду.
* * *
Длинные балконы
Старого района
Утопают в кронах,
В бликах небосклона.
Странный понедельник
Солнечной погоды
Щедроват без денег,
Золотист без пробы.
Сентябрём подуло,
Первою печалью,
Я не обернулась
На твоё молчанье.
Ни слезинки с неба
Нынче не упало.
Преломляла хлебы
Осень с кем попало.
Никогда не лгу я –
Только заблуждаюсь.
В недрах поцелуя
Умирает жалость.
* * *
Встав под холодный душ луны,
Храню покорность изваянья.
Деревьев лёгкие шумы –
Как шелест книги изначальной.
Второе я моих стихов
Повсюду ищет цвет исконный.
Огонь костров еретиков
Пространство выжигает чёрным.
Под молчаливый диалог
Открылись шлюзы вдохновенья.
Мир воспевать велел нам Бог.
И усложнять его значенье…
* * *
Что может сдвинуть чашу
Созвездия Весов?
Вот ветер дал отмашку
Свободе парусов.
Бессмысленного счастья
Мне не понять никак.
Я в месяц безучастный
Вцепилась, как в рычаг.
Остановила ночи
Невосполнимый ход.
Вливайся прямо в очи
Прохладный небосвод.
Всего на свете мало
Пресыщенным богам.
Язычник – зуб шакала
Подкладывал врагам.
Сократ любил поклясться
Собакою простой.
И перечислил страсти
Серапион святой.
Тащи же против ветра
Невыносимый груз.
Тобой никто не вертит,
Ты сам себе союз.
"Это каменоломня
По добыче стихов." - потрясающе, выразительно, ударно!