Владимир КЛЮЧНИКОВ. ВЕЩЬ И КОНТЕКСТ. Проблемы анализа и перевода художественных произведений

 

Владимир КЛЮЧНИКОВ

ВЕЩЬ И КОНТЕКСТ

Проблемы анализа и перевода художественных произведений

 

В советские годы существовало две школы анализа художественного произведения.  Биографический и формальный. Сторонники первого метода активно настаивали на позиции анализа произведения, основываясь на биографии автора. Будучи уверенными в том, что именно там истинный ключ к шифру. Их оппоненты – сторонники формальной теории, настаивали на обратном. Поэтому формальный метод нацелен на рассмотрение исключительно конструктивной стороны произведения, игнорируя идеологическую.

Идеологическая эпоха соцреализма сменилось постмодернизмом, а следовательно и подходы к изучению новых текстов должны быть другими. Нельзя мерить одним лекалом произведение «Чапаев» Дмитрия Фурманова и дуальный роман Виктор Пелевина «Чапаев и Пустота», несмотря на то, что оба произведения имеют общих главных героев.

В целом интерпретация отдельно взятого художественного текста не имеет бесконечности. У каждого произведения есть чёткие границы, установленные литературоведами путём научных исследований.

Произведения, ставшие классикой, представляют из себя вселенную смыслов и подтекстов. Но когда исследователь пытается найти в каноническом тексте новые смысловые грани, порой ситуация доходит до полярных противоречий.

Возьмём для примера фэнтези-эпопею «Властелин колец» профессора Джона Толкина. Немецкие литературоведы, анализируя данное произведение, утверждали: «Толкин подробно пишет, что Мордор – это государство, находящиеся на востоке. А что у нас на востоке? Правильно, СССР. А чёрный властелин Саурон, никто иной как Сталин». Наши советские литературоведы не отставали от немецких коллег и выдвинули свою теорию: «Германия разделена на две части, ФРГ и ГДР. А властелин Саурон, конечно же, образ ожившего Гитлера».

И та и другая интерпретация являют собой спектр адекватности, только всё зависит от социально-политического режима страны, где она в итоге будет применима.

Именно поэтому любой анализ литературного произведения напрямую зависит от контекста применения и должен иметь в обязательном порядке собственный спектр адекватности.

Ещё один исследовательский пример. В девяностые годы двадцатого века, в одной российской колонии строгого режима провели эксперимент. Осуждённым за убийство зекам предложили в добровольно-принудительном порядке прочитать роман Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание». А после того, как роман был прочитан, по согласованию с руководством колонии среди осуждённых был проведён конкурс сочинений, где им предлагалось описать свои эмоции и впечатления от прочитанного романа. На кону стоял главный приз – внеочередное свидание с родственниками.

Эпистолярная борьба накалилась до предела. Что придало содержанию сочинений неподдельную правдивость. Один из заключённых написал: «Ну, кто так убивает?! Через весь город с топором… Всё это враньё, настоящего преступника никогда не тянет вернуться на место преступления». А вот сочинение другого зека: «Вообще, да… Такое бывает, когда кого-нибудь убьёшь. Надо просто ещё кого-нибудь завалить! Тогда тебя как бы переколбасит и отпустит!». Исходя из прочитанных сочинений, мы смело можем сделать вывод: «Сколько людей – столько и мнений». Именно поэтому необходим – спектр адекватности анализа произведения.

Хотелось бы затронуть и тему перевода художественного текста. Ведь, что есть литература? Музыка слов, гармония сочетающихся между собой предложений. При переводе текста на другой язык, естественно, вся гармония рушится. Когда японцы захотели перевести роман Пелевина «Жизнь насекомых» – произошёл казус.

Правами на издание произведений Пелевина на мировом литературном рынке владело одно французское издательство. Поэтому перевод на японский был осуществлён с французского языка. Русскоязычные фанаты Пелевина замкнули лингвистическую цепочку и перевели обратно с японского на русский роман «Жизнь насекомых». Получилась абракадабра с едва похожим на оригинал сюжетом. Главное правило переводчика: «Передать основной смысл в ущерб содержанию».

Анализ и интерпретация художественного произведения всегда имеет чёткие границы, а также единый спектр адекватности. Основываясь на научных трудах (статьи, монографии, диссертации и т.д.), можно выявить единый спектр адекватности и безапелляционно руководствоваться им при анализе того или иного художественного произведения.