Дмитрий ФИЛИППОВ. РУССКИЙ КРАСАВЕЦ. Эссе

Дмитрий ФИЛИППОВ

"РУССКИЙ КРАСАВЕЦ"

 

С фотографии на вас глядит импозантный мужчина зрелого возраста, гладко выбрит, лицо интеллигентное, русское. Седина добавляет шарма и уверенности в себе. И только линия губ, будто выпачканных в варенье, да безвольный подбородок выдают в облике что-то козлодоевское. Я не в силах отделаться от этого ощущения. Лицо не соврёт. Если посмотреть подряд несколько телепередач с Виктором Ерофеевым, тот же «Апокриф», к примеру, то легко заметить, как лицо его меняет выражения в зависимости от тональности беседы. Лицо подстраивается под собеседника, под вопросы, меняется выражение глаз. Изменения эти мимолетны, практически неуловимы, но при этом симптоматичны. Нет, это симптомы не болезни, но явного душевного изъяна.

Сколько их, детей советских послов, чиновников, профессоров? Золотая молодёжь советской эпохи, с лёгкостью поступавшая в МГУ и МГИМО, защищавшая кандидатские. Будущие граждане мира. Перед ними были открыты все пути и дороги, жизнь бесстыдно распахивалась перед ними – только руку протяни...

Виктор Ерофеев родился в семье советского посла, детство провёл в Париже, поступил на филфак МГУ, с лёгкостью закончил его, защитил кандидатскую диссертацию. Впереди была нарисована добротная карьера советского профессора, но он выбрал бунт. С единомышленниками начал издавать самиздатовский журнал «Метрополь», несколько экземпляров которого передал заграницу. После выхода журнала за рубежом, группка диссидентствующих писателей была справедливо разогнана. Но очень важно понимать, что это была игра. Бунт Ерофеева – это бунт сытого человека. Ошибка советской системы в том, что, позволяя плюнуть себе в лицо, обращая внимание на этот плевок, она давала возможность зажечь над головой плюющего немеркнущий нимб славы. Даже не так – Славы! А бунт сытых – это всего лишь желание быть заметным. Когда не надо зарабатывать в поте лица хлеб насущный, становится скучно жить обычной жизнью. Плюс юношеский максимализм, помноженный на беспринципность.

Первые ростки славы взошли, но этого, конечно, было мало современному герою. Все изменила перестройка. Держащие нос по ветру получили команду: фас! Им разрешили грызть и трепать обветшавший советский строй. Тут было важно не опоздать, успеть первым нанести удар побольнее, ведь в будущее берут не всех, а в будущее очень хочется. Ерофеев успел раньше других. Роман «Русская красавица» уже был написан и ждал своего часа. Мерзкий и грязный текст, унижающий русскую женственность, перечёркивающий всю галерею прекрасных женских образов, от Татьяны Лариной до Аксиньи Астаховой, был растиражирован по всему миру. Мне сложно объяснить создание романа одной лишь беспринципностью и желанием славы. Сказать громко и с задором, что русская женщина потаскуха и извращенка, – для этого надо искренне ненавидеть свою страну и свой народ. Ведь Ерофеев не описывал жизнь какой-то отдельной, частной женщины. Ирина Тараканова по задумке автора именно типический образ. Даже в фамилии героини присутствует намёк на княжескую генеалогию с одной стороны, и отрицательная коннотация насекомого с другой.

Откуда берётся эта ненависть к своей стране, к менталитету своего народа?

Зачем столько радости в избиении родного, тёплого?

Чего им всем от нас надо?

Ерофеев не уехал заграницу после развала Союза. А зачем? К 90-му году он уже известный на весь мир русский писатель. Премии, гранты, гонорары. Страна корчилась в муках, хрипела со вспоротым брюхом, а он плясал на её животе. Чуть позже появилась «Энциклопедия русской души». Бессвязный и невнятный текст, составленный из разрозненных отрывков. Главная мысль: «русские – позорная нация», русских надо бить, чем сильнее, тем лучше, только тогда холопы начинают шевелиться. И еще неистребимая тяга вывести в названии книги слово «русский», «русское», «родина», «страна». Это не только Ерофеева касается. Можно вспомнить Вайля с «Картой Родины». Тяга понятна. Такие названия обобщают и как бы дают право говорить от лица. Это шулерство чистой воды, подмена. Понимая в глубине души, что такого права у них нет, мерзавцы стараются убедить читателя в обратном.

Мимикрия Ерофеева поразительна. Когда в 2000-х снова поменялся ветер, писатель не пропал, не растворился. Напротив, нашёл тёплое место на телеканале «Культура», вот уже много лет ведёт передачу «Апокриф», учит нас разумному, доброму, вечному. Я не знаю, как у него это получается. Дело, конечно, не в теории заговоров. Просто ненависть к России последние тридцать лет стала прибыльным предприятием. И дело отнюдь не в политических взглядах. Ерофеев с легкостью цитирует Пиотровского, директора «Эрмитажа» и доверенного лица Владимира Путина, им, верно, есть о чём поговорить на фуршетах. Нос всегда по ветру. Важные люди знают друг друга в лицо. Может, у них членские билеты есть. Обгадил русский народ – добро пожаловать в клуб важных людей.

Лакмусовой бумажкой, проявляющей ненависть к русскому миру (существование которого все они яростно отрицают, что не мешает им это «несуществующее» явление ненавидеть) стала гражданская война на Украине. В интервью «Эху Москвы» Виктор Ерофеев весьма косноязычно сравнил Донбасс с платоновским Чевенгуром. Цитата: «...те люди внутри, которые в восточной Украине, – вы заметили, наверное, – это просто родившиеся герои Чевенгура платоновского – вот это ченвенгуровские такие ценности: это романтики, это бандиты, это садисты-романтики тоже, сентиментальные такие – это просто герои Чевенгура, которые, собственно говоря, у Платонова путешествовали по Воронежской и Белгородской области, – немножко сейчас сползли на юг, они там, и, в общем, они не маргиналы, они не люмпены, как считает наша либеральная общественность. Они – это русский народ, только в его таком активном проявлении, и это самое страшное, что нас всех ждёт, потому что мы думаем, что наш великий народ разворачивается в те ценности, в тот угол идёт, западный, а у него свои ценности: это культ грубой силы, это радость от того, что мы побеждаем, превращение украинцев в бандеровцев – это просто по щелчку и всё прочее. Это архаические такие ценности. Я их, эти ценности, видел не только в России, в африканской деревне похожие ценности есть…».

Гражданин мира, он путешествует не только по спокойной и сытой Европе, он и в Африку заглядывал. Вопрос не в правильном или неправильном понимании платоновского романа – важен посыл. Есть мы, цивилизованные люди, и они, дикари, варвары. Это взгляд на мир феодального князька. А ещё это страх. Не ощущая себя частью великого народа с его огромной историей и тончайшей культурой, Ерофеев боится его глубинных токов, его пассионарности, его обострённого чувства Правды. Потому что на фоне русской культуры особенно заметна ничтожность всего, что написано этим автором. Король – голый.

Ещё раз повторю – это душевный изъян. Как рождаются люди с пороком сердца, так появляются на свет с пороком души. Это не лечится. Надо просто почаще щёлкать таких людей по носу, язык щелчков – это единственный язык, который они понимают.

Жалко деревья. Общий тираж книг Виктора Ерофеева давно перевалил за миллион. Это небольшая роща, пущенная под нож. Пусть бы себе росли, всем от этого было бы лучше. Глядишь, русский красавец, прогуливаясь вечерами по этой роще (берёзы, осины, сосны), однажды почувствовал бы себя плоть от плоти своего народа.

Вижу, как по морщинистой его щеке медленно стекает слеза прозрения.

Ах, мечты, мечты...