Андрей АНТИПИН. РУССКАЯ СКАЗКА. Из книги стихов «Прощание с прозой»

 

Андрей АНТИПИН

РУССКАЯ СКАЗКА

Из книги стихов «Прощание с прозой»

 

В ПОСТСОВЕТСКОМ ПОСЁЛКЕ

Пейзаж: как будто после сечи!

Но ты, моя любовь, жива,

Пока в России топят печи,

А собираясь по дрова,

Не ждут подводы или наста,

Не точат пил и топоров…

Да, было так! А нынче – баста,

Ведь дров из спиленных боров

Превыше, и причём гораздо,

Теплоотдача евродров.

А впрочем, есть ещё нагрузки,

Какими, собственно, стоим:

Глаза сощурив по-тунгусски,

Пустить под небо евродым,

Не признаваемый родным,

И комментировать по-русски.

 

О ДВУХ КОНЦАХ

Русские мы. От креста до креста.

Но есть и меж русских людей изъяны:

Одни выпячивают в стоне уста –

Другие в притоне выворачивают карманы.

 

ИЗ НЕКРАСОВА

У деревни с названьем По-всякому

Путник встал у парадных ворот:

За колечко, мол, громко побрякаю…

И побрякал:

                – Где русский народ?

– Он устал, – сквозь забор откликается, –

Жницы – жать, а рожалки – рожать,

И стахановцы вышли в стакановцы –

По три нормы берутся давать.

Барин ехал расследовать – во поле

Заблудился, сошёл с колеи.

Прямо там его черти ухлопали,

А лошадок на бойню свели.

Был бы Бог, вот к нему бы с повинною:

«Бать, прости или выпри взашей!».

Да загнали иконы старинные

В краеведческий школьный музей.

Вороньё на дубах не поместится,

Ну а русский Ивашка чего?

Вымирая народишко крестится,

Только небо не знает его,

Не приемлет земля... Так что, дитятко,

Поспевай-ка педали вертеть!..

Закручинился Путник:

– А ты-то кто?

– Я – Косуха, Разруха и Смерть!

И пошёл, не сказав ничегошеньки,

К небу вскинув глаза – на огни,

Потому что по этой дороженьке

У Него не осталось родни.

 

ГАЗЕТНЫЙ ВОЛК

Как заправский политрук

День-деньской оружье славит!

А коснись – и штык из рук,

Даже тли не обезглавит.

 

То известные понты,

Карандаш по типу шпаги!

А чуть что – и шасть в кусты,

За родимые бумаги.

 

Формулирует вопрос

Про Донбасс и оборонку!

А рванёт – и палкой хвост,

И лежит, как дохлый пёс:

Относи, народ, в сторонку.

 

А народ-то бесперечь

Не талдычит про вражину:

«Враг как враг… А враг – не печь:

Обязательно подвину!».

 

НАРОД

Народ мой, как гласит легенда,

Кочующая из веков, –

Из поголовных дураков,

Пригодных для эксперимента.

 

А я скажу, что он таков:

Не ради выгоды момента,

Но выбирает президента,

Как воз пшеницы или дров.

 

ПОСЛЕДНИЙ

                     Памяти Анатолия Горбунова

В деревне больше не живут:

Крестами – рухнувшие прясла,

И сельсовет, и школа – тут, –

Да сёгоды вся жизнь захрясла.

– Здорово, дед!        

                       Последний дед,

Как под ружьё, стоит с литовкой:

– Ишо с утра косила ловко,

А без росы движенья нет!

Всего и надо – на овцу.

Сухмень! Хоть ссы на эти травы... –

Что я ответить мог косцу?

Как гривы конские – купавы!

– На, квасу.

            – Как же с сеном быть?

– Накосишь, дед! Ещё не слабый...

– Да на полатях с доброй бабой

Теперь сподручнее косить!.. –

Сказал по-русски, как осёк:

– Пойду, на шконку брошу кости... –

И под кирзой скрипел песок,

И долго даль дрожала после.

 

Зачем свернулся лист в латунь,

В сухую ржавь осенней язвы?

...О родина, мы мёртвы разве?

Побойся, троекратно сплюнь!

 

ВОРОН

(бурятская притча)

Печным ли углем нарисован,

Но чёрный, словно пономарь,

На жердь уселся

                    жирный ворон, –

Как моделировал «Букварь».

 

И каркает в ледащий мрак.

И говорит старик бурят:

– Вынешь корку:

«Бррра-ат, бррра-ат!»,

Кинешь палку:

«Вррр-аг, вррра-аг!».

 

Так степняка стыдит степняк.

Но ворон каркает во мрак,

И крылья с хлопаньем

                            разводит –

И подаёт народ Господень.

 

СПОР

– Бой-мачеха – забывшая о сыне.

Голь-родина – постылое жильё!.. –

Всё правильно. И всё ж не о России

Сыновье заблуждение твоё.

 

Пусть гнев и нелюбовь её – вживую.

И взгляд её смурной – как острый нож.

Но матушку – сварливую, седую –

Какой ещё обидой попрекнёшь?

 

РУССКАЯ СКАЗКА

– Косы спрятать, платок повязать

Так, чтоб синим глаза не глядели!.. –

Словно Золушку, родину-мать

Держит дочь в отведённом приделе.

 

Ткёт на кроснах ли, топит ли печь,

Или мчится на свист, побегушка, –

Знает родины скорбную речь

Только ветер да мышка-норушка.

 

Чепурится холёная дочь,

А по-русски сказать – перестарок.

На балы собирается в ночь

С философией жадных базарок.

 

Ну и едь себе! Будет и суд,

Как для всякой лукавой актрисы.

Мы-то помним: не кони несут,

А худые подвальные крысы.

 

ВСТРЕЧА

Мы все беды припомнили ей,

Не стесняемся пнуть и обидеть.

А уйти бы за сорок морей,

Чтобы белого света не взвидеть.

 

Затеряться в сибирской тайге,

В чистом поле скитаться до срока.

Но однажды на той же ноге

Обернуться и встать у порога.

 

По дубовой двери постучать,

А потом по резному окошку.

И услышать, как родина-мать

В темноте ковыряет заложку.

 

И ворчит, как весною гроза,

По ту сторону долгой разлуки.

И свои проклинает глаза,

И вот эти корявые крюки.

 

И бранит, и не может открыть,

И смеётся, и плачет едино.

И себя не устанет корить,

Что не мать, а растяпа у сына.

 

ПЕСНЬ О РОССИИ

В огонь, и в песнь, и в тень берёзы,

В замах есенинской петли

Твои, Россия, боль и слёзы,

Печаль и чаянья легли.

Сгореть тебе в кромешной бездне,

Уйти в Содом, в тартарары, –

Что душу выкинуть из песни,

Берёзу вынуть из коры.

Картавый, вычурный, гриппозный

И лживый голос подлеца.

А твой звенит, как в день морозный

Стеклянный воздух у лица.

Пускай для русских он не внове,

Но только память сковырни –

И навернётся каплей крови

Среди бескровой комарни.

И неспроста, во мгле тараща

Осмысленный и злобный зрак,

Тебе не попускает враг:

Волшебный обруч – от летящих,

Дубовый посох – от собак!

Оступишься – и под микитки

Сведут за тридевять дорог

За то, что на живую нитку

Снизала Запад и Восток.

За то, что крепкая на рану,

И, сколько ни пыталась мгла,

От океана к океану,

От Каспия к Хамар-Дабану

Ни сдуть, ни сдвинуть не могла.

 

НА ИЗЛУКЕ У СТАРОЙ ОЛЬХИ

На излуке у старой ольхи

Хорошо в небеса заглядеться,

Написать о России стихи,

Как «спасибо» от чистого сердца.

 

И награды в ответ не просить –

Ни медаль, ни златую подкову.

Потому что теперь на Руси

На вес золота доброе слово.

 

А быть может, ценнее втройне,

Как простые рабочие руки,

В невесёлой твоей стороне

Все вот эти высокие звуки.

 

Что к мечу не зовут, не крушат

И не кровью бахвалятся ныне,

Но свежат, как холодной ушат

Посреди обступившей пустыни.

 

РОДИНА

С высоким чувством на лице,

Пером лебяжьим оперёна,

С молитвой Отчей в кладенце,

С разящей Правдой на конце –

Из Благодати и Закона;

 

Как этот межпланетный свет,

Ниспосланный во время оно,

Среди урановых комет

И баллистических ракет

Летишь – и нет тебе заслона!

 

Иркутск