Владислав ВЫСТАВНОЙ. МАЛЕНЬКИЙ ЧЕЛОВЕК И БОЛЬШАЯ ПОЛИТИКА. Эссе

Владислав ВЫСТАВНОЙ

МАЛЕНЬКИЙ ЧЕЛОВЕК И БОЛЬШАЯ ПОЛИТИКА

 

Есть такая старая поговорка: не будешь заниматься политикой – политика займётся тобой. Судя по тому, как лихо загнули нас собственные политические деятели, вторая половина поговорки работает прекрасно.

А что с первой?

Нам говорят: политическая воля масс реализуется через всеобщее тайное голосование.

Ну да, конечно. То есть, это я сейчас без иронии соглашаюсь с устоявшимся фактом. Ты идёшь, голосуешь, и твой слабый голосок сливается с такими же тихими голосами миллионов, становясь миллионной долей процента в статистической массе.

Вот ты и повлиял на политику. Зашибись…

Дальше уже не твоё дело. Те, кого, как считается, ты выбрал, всё решат за тебя. Ты можешь только рычать и плеваться в телевизор да колотить ядовитые комменты к новостным статьям в интернете. Ты – маленький человек, комменты – это всё, что тебе остаётся.

Вот то ли дело живая, пышущая силой и потом политика древнегреческого полиса. И голосование реальное: нужно кричать, срывая глотку, мощно, напористо, чтобы быть услышанным в толпе экклесии, то бишь, народного собрания. Если можешь поддержать свой голос кулаками – это только в плюс. Если есть группа единомышленников, готовых пойти за тобой и зачистить поле от политических конкурентов, – ты на коне! А дальше – заводи толпу, запускай грозные лозунги, вроде "персов – на ножи" или смешные дразнилки, в стиле "кто не скачет – тот спартанец", – и бери штурмом Акрополь. Даже удивительно, что такой красоты и искренности проявления народных чувств теперь в политике не увидишь.

Или я что-то упустил?

Ах да, – Майдан. Уникальный шанс для маленького человека – выйти и выплеснуть наружу всё, что накипело. Хочешь – просто бегай голышом, хочешь – раскрасся в цвет национального флага или, чего уж там, прострочи на собственной шкуре "вышиванку". Бей в барабаны, тряси чубом, вали кресты или сжигай чучел – это как в пионерлагере, куча кружков по интересам. Так сказать, непосредственная демократия в действии. Народная воля с раскрытой нараспашку душой, с булыжниками и "коктейлями Молотова" – что может быть чище, светлее? Только люстрация через мусорные баки, запуганная милиция и народные избранники с расквашенными мордами. Зато ты, маленький человек, – ты в самой гуще политики! Хочешь – бери автомат и иди отстреливай политических оппонентов, хочешь – сожги заживо тех, кто тебе не нравится, а потом достань из мусорного бака того самого депутата – и ещё раз врежь ему по морде, чтоб знал своё место.

Правда, потом придётся зимой маленько помёрзнуть, может, поголодать или получить битой от оппонента покрепче, или разлететься кусками горелого мяса на фронтах всех против всех. Ну да ничего – зато маленький человек прикоснулся к политике.

Хочу я этого? Честно говоря, не очень. Так что же тогда? Неужели остаётся только этот единственный, тошнотворный вариант – отдать политику на откуп тем, кто снова и снова, раз за разом будет иметь нас всех вместе и по очереди, глядя с экранов прозрачными честными глазами?

Я так не хочу.

Но что могу я, маленький человек с маленькими кулачками?

Могу кричать, как резаный, – благо, пока за это не сажают. Могу пойти на площадь поскакать, но мы уже знаем, куда ведёт этот путь. Могу заткнуть и делать, что велено.

А я не хочу делать так, как мне велят. Понимаете? НЕ ХОЧУ!

Нет, я, конечно, понимаю, что государство построено на неком "общественном договоре", правилах, созданных для того, чтобы люди просто не поубивали друг друга. Но только большие люди устанавливают правила, а мы, маленькие, их обсуждаем. Или, что чаще, – просто безропотно исполняем.

А я не согласен. Я человек. Я имею право! Я хочу изменить мир!

Но я – маленький, слабый, я статистическая единица, – куда уж мне изменять этот большой, страшный мир.

И что я делаю? Я начинаю создавать собственный.

Я пишу книжки. Я создаю миры по своим собственным представлениям о добре и зле, о силе и справедливости, населяю их героями, наделёнными тем набором качеств, какие я считаю нужными, и устраиваю героям испытания, возомнив себя тем, кто обычно смотрит на меня с экрана телевизора. И конечно же, главный герой, тайная сублимация меня самого, преодолевает все трудности, устраняет препятствия и забирается на самую верхушку пищевой цепочки.

И я счастлив. Какое-то время.

Пока политика не постучит в стекло моего телевизора, и холёный небожитель не пояснит, что Год литературы – он не для всех литераторов, потому что даже среди авторов есть большие люди, а есть такие, как ты – маленькие. И что бы ты ни делал, как бы ни прятался в свои искусственные миры, ты всё равно останешься маленьким человеком, над которым проливали слёзы Пушкин и Гоголь, и утешали, и укрывали шинелью, будучи при этом далеко не маленькими людьми.

И я буду бесконечно бегать по этому кругу, как мечтательный хомяк в своём колесе, пока не пойму, всем существом не впитаю простую, как булыжник, истину.

У маленького человека нет шансов всерьёз повлиять на собственную судьбу.

И выход у него только один.     

Становиться большим.