БЕСЕДА / Виктор МОСТОВОЙ: «ПОРОЙ СТАНОВИТСЯ НЕЛОВКО ОТ ПИСАТЕЛЬСКОГО ТЩЕСЛАВИЯ И ВЫСОКОМЕРИЯ…». Беседовал Владимир Спектор
Виктор МОСТОВОЙ

Виктор МОСТОВОЙ: «ПОРОЙ СТАНОВИТСЯ НЕЛОВКО ОТ ПИСАТЕЛЬСКОГО ТЩЕСЛАВИЯ И ВЫСОКОМЕРИЯ…». Беседовал Владимир Спектор

 

Виктор МОСТОВОЙ:

«ПОРОЙ СТАНОВИТСЯ НЕЛОВКО ОТ ПИСАТЕЛЬСКОГО ТЩЕСЛАВИЯ И ВЫСОКОМЕРИЯ…»

Беседовал Владимир Спектор

 

Поэт Виктор Мостовой – легендарная личность для родного Стаханова, города, жителям которого привычен тяжёлый труд в шахте или на заводе, и где поэты встречаются не чаще, чем шахтёры на модных литературных вечеринках. Тем более такие поэты, чьи книги издаются в Москве и Киеве, а стихи публикуются в столичных журналах и газетах (одно название «Литературная газета» чего стоит!), на страницах международных литературных порталов, таких как «День Литературы», «Камертон», «Сетевая словесность»…

Виктор Мостовой – как раз такой поэт, прославляющий свой город и не теряющий с ним связь, даже проживая вдали от него. Причём, он поэт, в биографии которого – 17 лет подземного стажа, о котором критики говорят, что он в литературе продолжает лучшие традиции своих предшественников, писавших о Донбассе, – Николая Анциферова, Павла Беспощадного, Николая Погромского.

Сам о себе он говорит мало. Возможно, потому что неразговорчив по натуре, да и работа (раньше в шахте, потом – за письменным столом) тоже не располагает к пустым разговорам. И, тем не менее, сегодня наш собеседник – именно он, поэт Виктор Мостовой, чьи стихи входят в Антологию «15 веков русской поэзии». И говорить мы будем о том, какой была литературная жизнь в уже далёкие 70-е годы в небольшом шахтёрском городке, и о том, какой она видится сегодня в столице и в провинции, как не попасться «на удочку» литературным мошенникам, и кто, по мнению Виктора Мостового, определяет уровень современной литературы.

 

В.С.: Классик сказал: «Кто неправильно застегнул первую пуговицу, уже не застегнется как следует». Какой была «первая пуговица»? Как начало жизненного пути определило дальнейшую судьбу?

 В.М.: Другими словами, как случилось, что я, шахтёрский парень, увлёкся поэзией? Что подтолкнуло меня взяться за карандаш и написать первые строки? Не знаю. Наверное, судьбой было предопределено, что я с детства полюбил стихи Пушкина, Фета, Тютчева, Блока, Есенина, а позже Рубцова. Их стихи до смерти читать мне и перечитывать. Это вечная поэтическая школа. И ещё я понял, что, изучив и прочитав, впитав многое, тем не менее, важно оставаться самим собой, быть искренним и честным, совестливым. Это обязательно проявится. Нужно без устали задавать вопросы и искать ответы на них, и в этом – тоже суть поэзии. И, конечно, быть доброжелательным, не завидовать, не подличать. Подлец тоже может писать стихи. Но Поэтом он, всё равно, не станет. Мы все родом из детства. И поэзия – тоже. Это общеизвестно, но воспоминания-то у всех свои. Разные, личные. Наша семья жила возле деревообрабатывающего комбината. Был свой дом, свой дворик, игры, пацаны… И ощущение счастья, которое не зависело от уровня семейного благополучия (конечно же, скромного). Наверное, поэтому вспоминается то время, как праздник. Любовь к поэзии была привита именно тогда. Отец очень любил Некрасова и часто цитировал его, находя строчки под самые разные жизненные ситуации. В доме звучали стихи Твардовского. Отцу, фронтовику, дошедшему с боями до Будапешта, была особенно дорога фронтовая лирика и поэма «Василий Тёркин». По сей день, когда читаю или слышу стихи о Великой Отечественной войне, вижу отца, и мне передаётся его волнение и боль. Абсолютно волшебный поэтический гипноз я испытал от стихов Сергея Есенина. Стихи запоминались сами по себе, они вызывали необъяснимый трепет и восхищение. С того времени поэзия Сергея Есенина стала моей самой большой любовью на всю жизнь. Тогда же стал пробовать писать свои стихи. Даже в школьной характеристике отметили мои поэтические наклонности. В 1967 году поступил в Кадиевский горный техникум. Классный руководитель Владимир Захарович Красовский, прочитав моё «досье», чуть ли не за руку отвёл меня к преподавателю украинской литературы Михаилу Васильевичу Ковтуну, который возглавлял литературное объединение «Стахановец», и попросил его стать моим наставником в творчестве. Занятия литобъединения проходили в помещении редакции газеты «Кадиевский рабочий». Читали и обсуждали стихи, спорили, порой очень жёстко критиковали друг друга. Литзанятия стали хорошей школой и, можно сказать, определили творческую судьбу.

Там я приобрёл верных друзей, которые стали и братьями по перу, и наставниками. Это Николай Погромский, Анатолий Романенко, Николай Тютюнник, Андрей Медведенко... С большим теплом вспоминаю дружбу с Николаем Погромским. Известный поэт, фронтовик и очень честный человек, он был настоящим авторитетом для меня. Я часто бывал у него в гостях, в разговорах впитывал житейскую мудрость, учился требовательно относиться к поэтической строке. Его смерть стала для меня острой болью, которая вылилась в строчки:

Ах, луна, рыжекудрая бестия,

взгляд твой режет меня без ножа.

Под твои улетела созвездия

удивительная душа.

Жил поэт, и фронты, и ранения

он познал, но судьбину не клял.

Жизнь любил и с мальчишеским рвением

он до крика строку накалял.

И строка его жизненно мудрая

удивляла, светла и свежа.

Так зачем ты, луна златокудрая,

взглядом режешь меня без ножа?

 

А вот с Анатолием Романенко у нас были непростые отношения. Талантливый, самобытный поэт, член Союза писателей СССР, он относился к коллегам с какой-то снисходительностью и неверием в то, что среди земляков вдруг появится его преемник. Это была ревность, неистовая и неосознанная. Меня откровенно это и раздражало, и злило. И эта творческая злость была во благо, ибо заставляла тщательно работать над поэтическим словом. И я благодарен ему за это. А ещё он познакомил меня с Николаем Тютюнником, который стал моим большим и верным другом. Очень интересный прозаик, поэт, переводчик, публицист, он всегда заряжал творческой энергией, согревал душевным теплом, поражал умением понять, тактично что-то подсказать и посоветовать. Николай часто приезжал из Первомайска в Стаханов со своими литстудийцами, и поэты нашего города были гостями литературного объединения имени Бориса Горбатова, которым руководил Тютюнник. Важным открытием стала для меня поэзия Николая Рубцова. Как близок по духу и как дорог мне этот поэт! С гордостью ношу звание лауреата Международного конкурса имени Рубцова «Звезда полей-2004». Постоянно обращаюсь к его строкам и понимаю, что задушевная простота и искренность – вот характерные черты истинно народной поэзии! Я постоянно читал и штудировал стихи – и в техникуме, и в армии, и после, когда учился в горно-металлургическом институте и работал на шахте. До сих пор жалею, что не довелось пройти курс учебы в литературном институте имени Горького, хотя поступал туда, прошёл творческий конкурс, был допущен к экзаменам, но не набрал нужное количество баллов. Что ж, моим институтом стали книги, общение с друзьями-поэтами. Не мыслю своего поэтического мира без строк А. Кольцова, А. Фета, Ф. Тютчева. Богата талантами и современная поэзия. Мне дорого творчество Владимира Кострова, Людмилы Щипахиной, Ивана Переверзина, Юнны Мориц, Валерия Хатюшина, Глеба Горбовского, Александра Кушнера, Светланы Скорик, Сергея Дунева; моих земляков – Андрея Медведенко, Наталии Морозовой-Мавроди, Ивана Нечипорука, Татьяны Литвиновой, Юрия Лебедя, Сергея Кривоноса, Юрия Шипневского, Виталия Свиридова…

 

В.С.: Донбасс принято считать краем шахтёров, машиностроителей, металлургов, химиков… Но не поэтов. Хотя именно отсюда родом Михаил Матусовский, Николай Анциферов, Владимир Сосюра… Какой была литературная атмосфера Луганска и Стаханова в 70-е годы прошлого века? Что и кого хотелось бы вспомнить?

В.М.: Литературная атмосфера Луганска запомнилась яркими и насыщенными встречами на заседаниях областного литературного объединения имени Сосюры. Когда шло обсуждение подборки моих стихотворений, поддержать меня пришёл очень уважаемый в то время в Луганске поэт Степан Бугорков, который потом часто публиковал мои стихи на шахтёрскую тему на первой странице газеты «Луганская правда». Авторитет Бугоркова был бесспорным, с его мнением считались многие, и я радовался его благосклонности, как мальчишка. С ним мы часто встречались дома у Владимира Гринчукова.

Это были своеобразные литературные вечера-квартирники, куда приходили поэты Олег Бишарев, Владимир Казьмин, Сергей Третьяк. Звучали стихи, песни. И тосты, конечно, тоже. Сердечные, дружеские встречи были. И в моём родном Стаханове литературная жизнь времён моей юности была многогранной и интересной. Занятия литературного объединения собирали большую аудиторию поклонников литературы и городских поэтов. Раз в месяц в городской газете выходила страничка литературного объединения «Стахановец». Почти сорок лет я возглавлял это литературное объединение. Горжусь изданием нескольких коллективных сборников студийцев; стихи моих земляков-поэтов публиковались в областных изданиях, в книгах, изданных в Донецке и Луганске. В 2013 году я предложил городскому главе Юрию Борисову проект региональной литературной премии имени Алексея Стаханова, которой награждались бы поэты и прозаики региона за лучшие произведения о человеке труда. Исполком выделил средства на изготовление медалей, удостоверений и дипломов, было избрано авторитетное жюри для оценки конкурсных работ. Среди многих конкурсантов были определены первые лауреаты. Ими стали прекрасные литераторы Николай Тютюнник, Иван Нечипорук, Владимир Храпов. Планы на будущее были большие и светлые, но их оборвала война. С 2015 года живу в Подмосковье. Перед этим в Стаханове, вместе со своими земляками, пережил весь ужас бомбёжек и обстрелов «Градами», «Ураганами», миномётами со стороны правительственных войск. По настоянию дочери и из-за серьёзных проблем со здоровьем пришлось покинуть Донбасс, который люблю всем сердцем. Всё пережитое в те страшные дни нашло отражение в цикле стихотворений «Война в Донбассе». К сожалению, с тех пор, как на родную землю пришли война и беда, стало не до присуждений премии имени Стаханова. Понимаю, что время трудное, неопределённое, и, как говорится, не до жиру…

 

В.С.: «У дружбы и любви на страже – отсутствие корысти и причин. Иначе – купля и продажа друзей, неверных женщин и мужчин». О ком вспоминается при слове «дружба»?

В.М.: О незабвенных Александре Довбане, основателе МСП, Олеге Бишареве, возглавившем Союз после трагической смерти Александра, а также о председателе Конгресса литераторов Украины Юрии Каплане я написал мемуарные очерки. Вспоминаю их часто. С Бишаревым мы были большими друзьями. Он всегда сожалел, что я живу не в Луганске, пытался найти возможность «перетащить» меня в областную столицу. Часто звонил, советовался по вопросам деятельности МСП, говорил, что видит во мне преемника. Но я всегда отвечал, что моё кредо – стихи, что организатор из меня никакой. Я ведь по натуре стеснительный и непробивной, как у нас говорят. «Ты, Олег, – говорю, – можешь войти в любые двери. Можешь во имя организации просить, убеждать, доказывать, а я не такой»… Его неожиданная смерть стала ударом для всех, и для писательского союза в первую очередь. С трудом мы вышли из той ситуации. Не забываем Бишарева и сегодня. Каждый год вручаются литературные премии его имени. В 90-е годы в Луганске литературная жизнь бурлила. С одной стороны – Национальная Спилка письменников, с другой – молодой, но уверенно развивавшийся Межрегиональный Союз писателей, куда вошли русскоязычные писатели и поэты. Несмотря на разногласия и высокомерное отношение руководства национальной спилки к нам, «детям лейтенанта Шмидта» (как они нас величали), я сохранял дружеские отношения и с Иваном Низовым, и с Андреем Медведенко, и с Леонидом Стрельником, а именно они в те времена возглавляли областную организацию НСПУ. Я подарил Низовому сборник «Трасса жизни», и вскоре получил от него тёплое письмо, которое бережно храню. Вот строчки из него: «Твоя збірка зайвий раз підтверджує, що ти – поет: чесний, щирий і вельми працьовито-майстровитий. Знаючи тебе не перший рік як людину порядну та приємну в спілкуванні, оце зараз кажу: успіхів тобі, натхнення й добробуту. Бувай здоровий і щасливий. Щиро твій – Іван Низовий». Он был человек непростой, временами жёсткий. Но дружба и для него было понятием святым. В 2006 году на поэтическом фестивале в Балаклаве я познакомился с киевской поэтессой Ларисой Юхименко. А она потом в Киеве показала мою книгу Юрию Каплану. Радостным и неожиданным был его телефонный звонок. Он похвалил мои стихи и предложил опубликовать их в альманахе «Юрьев день». Всю жизнь буду хранить душевное тепло, которым были согреты наши немногие встречи. Будучи широко известным и авторитетным литератором, Каплан поражал открытостью и простотой общения.

На съезд МСП он привёз антологию «Украина. Русская поэзия. 20 век», куда вошли и мои стихи. Тогда я передал ему цикл стихов для новой антологии «Поэзия любви», которую Юрий Григорьевич планировал выпустить. Но его жизнь и большие планы оборвала трагическая гибель. Сейчас, живя в Подмосковье, иногда встречаюсь с некоторыми «литературными мэтрами»… Порой чувствуешь себя очень неловко от их высокомерия и плохо скрываемого пренебрежения. Не могут столичные боссы снизойти до общения с провинциальным поэтом! И тогда я вспоминаю Юрия Григорьевича. Вот у кого стоило бы поучиться таланту человечности и внутренней культуре! И ещё о дружбе. Я уже упомянул выше имя моего классного руководителя Владимира Захаровича Красовского. Так вот, оказывается, всю жизнь Владимир Захарович писал новеллы и рассказы. Только в 2006 году он издал их. Кроме того, написал книгу «Добрый след на земле», посвященную истории Стаханова и Горного техникума. В 2007 году Красовский был принят в Межрегиональный Союз писателей, и мне особенно приятно, что творческую рекомендацию дал ему я. Вот как бывает в жизни: добро всегда оборачивается добром. Храню в сердце светлые воспоминания от встреч на фестивале «Великая степь», который несколько лет проходил в Алчевске. Разве можно забыть чтение стихов у костра, песни под гитару, яркую конкурсную программу! Здесь познакомился с талантливейшим Виталием Свиридовым, который стал моим большим другом. Не перестаю восхищаться многогранностью его дарований: поэзия, литературоведение, философия, гравюра, резьба по дереву – и всё это самобытно, глубоко, оригинально. Много радости приносят встречи с Юрием Шипневским. Это интересный поэт и прозаик, журналист, глубоко образованный человек, окончивший литературный институт имени Горького. Радуюсь, когда вижу его талантливые рассказы и стихи в журнале «Молодая гвардия», на сайте «Свой вариант» Межрегионального Союза писателей.

 

В.С.: Чем, кроме снобизма и зазнайства, удивила столичная литературная жизнь?

В.М.: Конечно, не только с чванством и высокомерием встретился я в столице. Здесь много замечательных интеллигентных, отзывчивых писателей. С радостью общаюсь с Николаем Стародымовым, открытым, честным человеком, талантливым прозаиком и публицистом. Всегда рад встречам с Валерием Хатюшиным, главным редактором журнала «Молодая гвардия». С удовольствием читаю его стихи, образные, отточенные, мудрые. Благодарен Валерию Васильевичу за внимание к поэтам Донбасса, моим землякам и друзьям. Слежу за успехами в кино и литературе всегда обаятельного и доброжелательного Юрия Коноплянникова. Тёплая дружба связывает меня с талантливым петербургским поэтом и литературоведом Алексеем Филимоновым. Восхищён его философской лирикой, мне интересна его концепция вневизма. С его помощью заново открыл для себя Набокова и Бунина. Благодарен ему за то, что мои стихи публиковались в поэтическом альманахе «Второй Петербург». Как каждый литератор, я тоже счастлив, когда вижу свои стихотворения на страницах газет, журналов, интернет-порталов. Среди них – «Литературная газета» и «Общеписательская литературная газета», «День литературы», «Вестник МСПС», журналы «Второй Петербург», «Молодая гвардия», «Слово-World», «Форум», «Российский колокол», «Рать», «Северо-Муйские огни», «Поэзия»…Востребованность поднимает дух, побуждает работать над новыми строчками. Значимым для меня событием стало вступление в Интернациональный Союз писателей в 2016 году. Но радость очень быстро затмило разочарование. Сначала было приятно, что Правление Союза вошло в положение поэта, приехавшего из опалённого войной Донбасса, приняло в свои ряды вне конкурсных этапов и солидной платы за членство, опубликовало мои стихи в журнале «Российский колокол». Также учитывалось, что «за плечами» у меня 13 выпущенных книг, литературные премии, награды Международных конкурсов и фестивалей. Безусловно, обрадовала новая книга «Сердца кристальные россыпи», вышедшая в серии «Современники и классики». Но потом начались сплошные разочарования. Правление Интернационального Союза много чего обещало: и выпустить книгу к юбилею, и пышные презентации в солидных изданиях, и выступления на престижных московских площадках, и даже литературную Пушкинскую премию…

Но сборник вышел с большим опозданием, и я отмечал юбилей с несбывшимися надеждами. А потом организация выставила счёт за услуги по продвижению книги и имени автора, который превышал 100 тыс. рублей! Чтобы получить литературную премию, я также должен был перевести на банковский счёт дополнительную солидную сумму. Конечно, я от всего отказался, написав в письме, адресованном председателю правления ИСП, всё, что думаю. С опозданием сделал вывод, что руководители некоторых литературных союзов – просто ловкачи, набивающие себе карманы за счёт тщеславия графоманов, выкладывающих огромные суммы за изданную белиберду, за «раскрутку» имени, за псевдолитературные премии, которые легко получить, выложив от 15 тысяч рублей. Горько, что с лёгкой руки таких дельцов русская литература засоряется окололитературным ширпотребом. И мне теперь уж не приносит радость пребывание в рядах этого союза.

 

 В.С.: Как реагирует на литературное творчество семья, самые близкие люди? Одобряет, сочувствует или проявляет нейтралитет, воспринимая литературу не как судьбу, а как хобби любимого человека?

В.М.: Только с годами приходит глобальное понимание важности семьи в жизни. Это самое дорогое! С женой Людмилой мы идём по жизни уже 40 лет. Мне очень повезло – она понимает и полностью поддерживает меня на творческой стезе. Жена и первый читатель моих стихов, и опытный критик, и редактор. Для меня очень важна её оценка и не только потому, что она много лет преподавала в школе русский язык и литературу, но и потому что у неё великолепный художественный вкус и знание основ теории литературы. А ещё я благодарен ей за дочь. Наша Виктория очень добрая, заботливая и мудрая. Ей я посвятил эти строки:

Ночь тишиной опоясана.

Много ль по тропам протопал я?

Ясное имя у ясеня,

тёплое имя у тополя.

Господи, звёзды поют нам,

в лунном купаясь источнике,

в мире таком неуютном

ты помоги моей доченьке.

 

В 2015-м году я стал дедом. Счастье моё утроилось! Внучка Аришка растёт умненькая, забавная. Уже умеет читать, знает уйму стихотворений, в том числе и моих. Любит играть в рифму. Может быть, тоже будет писать стихи? Кто знает?..

 

В.С.: Говорят, что социальные сети напоминают Древний Египет – все пишут на стенах и поклоняются кошкам. Как писатель Мостовой относится к этому современному феномену?

В.М.: Вдали от родного города и друзей испытываю дефицит общения. Не знаю, как бы жил, если бы не интернет! С помощью социальных сетей общаюсь с друзьями, слежу за их творчеством. Радуюсь возможности оставить свой отзыв, сказать доброе слово всем, кто дорог. Благодаря интернету приобрёл много хороших друзей из разных уголков России и Украины, духовно сблизился с талантливым поэтом, главным редактором журнала «Новый ковчег» Сергеем Дуневым. Как и все друзья, называю его капитаном, и с его литературным «Ковчегом» странствую по волнам поэзии, открывая для себя новые имена. Очень люблю сайт «Стихи про». Это литературное детище замечательной поэтессы, литературного теоретика и критика Светланы Скорик из Запорожья. Сайт можно назвать настоящей литературной школой, где царят высокий профессионализм, толерантность, доброжелательность. Я зачитывался статьями Светланы ещё в газете МСП «Отражение», а теперь благодаря порталу могу постоянно следить за её творчеством и читать стихи полюбившихся авторов В.Кузнецова, А.Таратайко, Е.Пугачёва. И.Черепниной, О.Лебединской…

 

В.С.: И, всё же, как говорится, не Сетью единой… Какие книги, журналы в последнее время привлекли внимание? Востребована ли вообще серьёзная книга?

В.М.: Считаю, что востребованность серьёзной литературы будет всегда. Бесспорно, что интернет уменьшил читательскую аудиторию бумажных изданий, но с другой стороны сетевое пространство даёт возможность шире знакомиться с миром книг, новинками литературы, критическими оценками произведений, позволяет общаться с авторами. Для меня хорошая книга – святость. Люблю запах страниц и, как от музыки, получаю удовольствие от сочного образного языка, с наслаждением перечитываю и впитываю в себя целые абзацы, которые особенно затронули струны души. Часто ловлю себя на мысли, что мне жаль читателей, которые теряют драгоценное время на бестселлеры-боевики, банальные детективы, псевдолюбовные романы и прочую жёлто-криминальную чепуху. На мой взгляд, в них нет пищи для ума, они не могут сформировать настоящий читательский вкус, не останутся в архиве памяти, не всколыхнут глубокие чувства.

 

 В.С.: Кто из современных литераторов, на ваш взгляд, определяет уровень писательского мастерства, объединяя глубину мыслей и искренность чувства с читательской популярностью?

В.М.: Трудно ответить на этот вопрос…Образованность общества дала возможность раскрыться стольким талантам! Как много интересных авторов! Я читаю запоем. Недавно дочь подарила книгу Максима Гуреева «Жить между двумя островами. Иосиф Бродский». Я с неким скепсисом начал читать, потому что был далёк от поэтического новаторства, стиля, ритмики и образов Бродского. Но эта обширная литературная биография поэта-диссидента, Нобелевского лауреата помогла лучше оценить масштабность и значительность его творчества. Очень люблю поэзию Евгения Евтушенко. Она-то, на мой взгляд, как раз и объединяет глубину мыслей и искренность чувств с читательской популярностью. С удовольствием прочитал книгу Веры Богдановой «Одна таинственная страсть. Белла Ахмадулина. Евгений Евтушенко». Несколько раз приезжал в Переделкино поклониться праху великого поэта нашей эпохи. (Символично, что по завещанию Евтушенко его захоронили рядом с Борисом Пастернаком.) Также подолгу останавливался у могил К.Чуковского, Н.Доризо, Р.Рождественского, Г.Поженяна, В.Бокова, и в памяти звучали строки этих любимых поэтов.

 

В.С.: Джон Леннон сказал, что «жизнь – это то, что проходит, пока вы строите планы». Тем не менее, мы составляем планы, о чем-то мечтаем… О каких жизненных планах можно сказать?

В.М.: Главные планы – писать стихи. Больно, что озарение приходит реже. Тогда иду в Храм и прошу Господа подарить минуты вдохновения. Они так важны в жизни! Когда рождаются строки, мир становится другим и наполняется особым смыслом. А ещё всегда помню слова Олега Бишарева «Никогда ничего из написанного не нужно выбрасывать. Пусть лежит в архиве день, неделю, месяц, годы. Но когда-то ты к этому вернёшься, отшлифуешь, и всё будет в порядке». Сейчас пытаюсь следовать советам Олега и жалею, что много черновиков не сохранилось. Борис Пастернак когда-то сказал: "Книга – это кубический кусок дымящейся совести". Слова эти могут стать и эпиграфом, и эпилогом жизни и творчества каждого поэта. Надеюсь, что моя лучшая книга – ещё пишется. Все мы сейчас живем с девизом «Невзирая ни на что». Невзирая ни на что, преодолеваются трудности, растут дети и внуки, вершатся добрые дела. Пишутся стихи и проза. Невзирая ни на что, продолжается жизнь, которая радует тем, что:

Я ещё желаний полон,

меры в чувствах я не знаю:

вот иду сердечным полем

и цветы любви срываю.

Много в памяти хранится

тёплых встреч, любви во взорах…

Есть ещё в пороховницах

быстро вспыхивающий порох!

 

А главное желание у меня, как у всех моих земляков, одно: чтобы на родную землю Донбасса поскорее вернулся мир, чтобы многие смогли вернуться в свои дома, обнять родных и друзей, заняться любимым делом.

 

 

 

ПРИКРЕПЛЕННЫЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ (1)

Комментарии