Александр ЧИЧЕРИН. ЕЩЁ В МЛАДЕНЧЕСКОЙ ЗАБАВЕ… Стихи

 

Александр ЧИЧЕРИН

ЕЩЁ В МЛАДЕНЧЕСКОЙ ЗАБАВЕ…

 

СЛАВЯНСКАЯ ЭПОХА

Вселенского переполоха

Наш век ещё не разглядел.

Грядёт славянская эпоха,

Тысячелетний передел.

 

Всегда в борьбе непримиримой

Рождалась новой жизни страсть.

Не на развалинах ли Рима

Европа в муках родилась?

 

Пусть у грядущих перспективы

Ещё туманны. Как в бреду

Мы то несчастны, то счастливы

У всей планеты на виду.

 

О, это варварство слепое,

Необоримость и тоска!

Нас мучит жажда непокоя,

Молниеносного броска.

 

Но муки каждый раз напрасны,

И вновь несбыточны мечты,

И звёзды призрачные гаснут

Опять в предвестии беды.

 

Судьбы бессилен тяжкий жёрнов

Перемолоть нас. Мы везде

И в рабстве будем непокорны

И величавы в нищете.

 

Но если рвётся ткань живая

И отступают рубежи,

Тогда на Бога уповая

До смерти бьёмся у межи.

 

Так знайте ж, мудрые тевтоны,

Хоть силы ваши велики:

Спасут нас древние иконы

И впредь, рассудку вопреки.

 

Мы порознь, если всё спокойно,

Но чуть в отечестве погром –

Со всей страны сойдутся войны

На том же озере Чудском.

 

Уж лучше вы в своих саксонских

Лесах сидите в глубине.

Восходим мы, как всходит солнце

На смену царственной луне.

 

Ещё в младенческой забаве,

То выставляя меч, то щит,

Грядёт славянство в гордой славе

И слово вещее таит.

 

ЭМИГРАНТ

Один из трёхсот миллионов

Когда-то единой семьи

Теперь навсегда в еврозону

Стези направляет свои.

 

Он – бывший советский с пелёнок

И детям советским пример:

В семь лет он уже  октябрёнок,

А в десять уже пионер.

 

Он, бывший старательный школьник

И бывший прилежный студент,

Бежит из страны добровольно,

Поймав подходящий момент.

 

Он после напишет в Фейсбуке

И так объяснит свою прыть:

“Не верьте, ребята, в разлуку,

Пора из России валить!

 

В Европе на наши таланты

Сегодня устойчивый спрос.

Пора и тебе в эмигранты,

Заносчивый великоросс”.

 

А я, униженьем измучен,

Вождей и порядки кляня,

С народом своим неразлучен

До самого смертного дня.

 

И в тусклом своём захолустье,

В провинции жалкой своей

Я признаков явных холуйства

Пока не встречал у людей.

 

В столице иная картина,

Там страсти бушуют в крови...

Но нас за собой на чужбину,

Фейсбучный кумир, не зови!

 

Мы вырвем занозу без боли

И ты, эмигрант, не болей!

Ты выбрал, – что ж, вольному воля, –

Где чище, сытней и теплей.

 

Забудем тебя в одночасье,

Ты нас постепенно забудь...

Без Родины призрачно счастье,

Пустая без Родины грудь.

 

РАЗРЫВ

Опять кочующие стаи

С родной земли взметнулись ввысь.

Народы братские расстались,

Врагу без выстрела сдались.

 

Переметнулись к иноверцам,

Забыв святые имена...

Но верит любящее сердце:

У братьев Родина одна!

 

ГОЛГОФА

Родиться в России – Голгофа. Голгофа!

Не та, так другая грядёт катастрофа.

Скажи, несчастливая наша звезда,

А завтра какая случится беда?

 

Ещё кровоточит открытая рана –

Ни в чём не повинные дети Беслана.

Всё новые тропы ведут на погост:

Там Курск, там Будённовск,

                    там Крымск, там Норд-Ост.

 

А нас утешают вельможные лица:

“Да разве ж такое когда повторится?”.

И выжал слезу господин президент

В удобный для телеэфира момент.

 

Но чуткое сердце не верит в затишье...

Горит в воскресение “Зимняя вишня”.

И вновь всенародное горе у нас.

Мужайся, мужайся, шахтёрский Кузбасс!

                  

И многим в отчизне не спится ночами...

Мы с вами, далёкие кемеровчане!

В груди неотступно и давит, и жжёт,

И каждый в душе, наконец, патриот.

 

На время короткое стали едины

Украинцы, русские и осетины,

Татары, башкиры, удмурты, мордва,

Рязань, Нижневартовск, Архангельск, Москва.

 

Судьба пострадавших уже не чужая,

Ведь только трагедия нас и сближает.

Легко миллионы собрать по рублю

Всем миром на горькую эту судьбу.

 

Да, участь погибших в пожаре печальна...

Почтим же их память минутой молчанья.

Пусть ветром разносится скорбная весть

О том, что Голгоф по России не счесть.

 

К  РОССИИ

На свете много мест красивых,

Где всем хотелось побывать,            

Но русский тянется к России,                     

Где схоронил отца и мать.                                    

Где столько раз он был унижен,                          

Где лют чиновный произвол,                      

Где жить дороже, чем в Париже,                         

И дефицит больниц и школ.                        

Где платят жулики и воры                            

Рабочим жалкие гроши,                               

И где не всюду и не скоро                                     

Дороги будут хороши.                                   

Где суд вершат несправедливый,                       

Любым законам вопреки,                             

Где заросли бурьяном нивы                       

И вымирают мужики.                                     

Где верят в сказки, верят в чудо,                         

Где верят в доброго царя,                                     

И в то, что никогда не будут                        

Милей заморские края.    

Где верят в Родину, как в Бога,                  

И понимают не умом –     

Интуитивно и нестрого,   

Каким-то внутренним чутьём.

Где любят просто и наивно

Свою деревню, отчий дом,

И где с тоской глядят на ивы,

Что наклонились над прудом.

Где любят в годы лихолетий

Ещё во много раз сильней –

Как любят собственных детей –

Корявые берёзы эти,

И эти пустоши и чащи,

И как живое существо,

Тот дух невидимый, молчащий.

Что в глубине сокрыт всего...

 

На свете много мест красивых,

Где всем хотелось побывать,

Но русский тянется к России,

Где схоронил отца и мать.        

 

СУДЬБА ПОЭТА

Поэту последнее слово

Никто предоставить не смог,

А общество было готово

Нести на могилу венок.

 

Разверзлась горящая бездна,

И выступил ангел с мечом...

Шептали: “Не гений, не бездарь”.

И слёзы бежали ручьём.

 

Спасённая, в райские кущи

Душа устремилась, чиста...

А в памяти вялотекущей

Жива до сих пор клевета.

 

Воскреснет, и плечи сутуля,

Всё выскажет, что не сказал.

Пусть после смертельная пуля

Поэта сразит наповал.

 

ДЕКАБРИСТ

Родись я два века назад

Наверное, было бы проще,

Мятежный возглавив отряд

Пойти на Сенатскую площадь.

 

Несложно под градом свинца

Не дрогнуть в декабрьскую стужу –

Ведь рядом готов до конца

Стоять Александр Бестужев.

 

Падите и царство и трон,

Презренные серые будни!

Никто не смирен, не смущён

Пред взором толпы многолюдной.

 

Пока пламенеет в груди

Слепая святая отвага,

Россию наш долг пробудить

Для счастья и общего блага.

 

В истории нам суждено

Отныне остаться навеки.

Что гибель, что жизнь – всё равно!

Стреляй же, Вильгельм Кюхельбекер!

 

Я тоже отважный поэт,

Мой стих беспощаден и нежен,

И буду, товарищам вслед,

Шестым на кронверке повешен.

 

Но в свете последнего дня

О прошлом едва ль пожалею,

Когда на прощанье меня

Обнимет Кондратий Рылеев.

 

ПЕНСИОНЕРСКОЕ

Как шли за родину и веру

За тридевятые моря,

На эшафот и в лагеря –

Так я пойду в пенсионеры.

 

Я думал, это будет позже,

В каком-то призрачном году,

Надеюсь, что не пропаду –

Ведь все туда идут... и что же?

 

Идут врачи и трактористы,

Учителя и повара,

Певцы, народные артисты,

Законники и фраера.

 

Судьба у всех у нас такая...

И даже ветреный поэт,

Как денди лондонский одет,

Свой стаж лирический считает.

 

Я думал, это будет просто

Мой дополнительный доход,

И проживу я без забот

До неизбежного погоста.

 

Казалось, перед самой бездной

И пенсионные гроши

К нам для спасения души

Слетают манною небесной.

 

Я заблуждался так жестоко!

Желанный близился покой,

Вдруг рок безжалостной рукой

На пятилетку сдвинул сроки.

 

Когда б на то да Божья воля,

А здесь её проводники...

Что ж нынче ропщут старики

И проклинают злую долю?

 

Живут без лоска и без шика,

И без надежд... В конце концов,

Без почитания отцов

Страна не может быть великой.

 

И в той стране не стать счастливым,

Где столько рек, лесов и гор,

А старость – смертный приговор,

Позорный и несправедливый.