Виктор ХАНТЯ. ГОРЯЩИЙ МОСТ ДОРОГУ НАМ ОСВЕТИТ… Стихи
Виктор ХАНТЯ
ГОРЯЩИЙ МОСТ ДОРОГУ НАМ ОСВЕТИТ…
* * *
Двадцать вторая осень,
двадцать второй листопад.
Я провожаю улыбкой
любви закат.
Губы роняют слово,
но словом мне не помочь.
Как-то совсем хреново
становится в эту ночь.
* * *
В тот вечер в моих венах
текли реки белого рома.
Тот бар был похож
на голодную до разврата пасть.
Леди, леди,
мы с Вами едва знакомы,
а мне уже хочется
в Ваших глазах пропасть.
В Ваших глазах,
как в моих – абсолютно карих,
играет призрачно
золотом пламень огня.
О, если что-то было не так,
Вы простите меня.
В тот вечер я был в ударе.
В тот вечер в моих венах
текли реки белого рома.
И если бы мы не встретились,
огонь в моем сердце погас.
Леди, леди!
Мы с Вами едва знакомы,
а я словно жизнь всю
любил до безумия Вас.
* * *
Снег в танце
кружится под фонарем.
В бокале ром тоску мою
градусом лечит.
Твои нежные плечи,
и губы твои – мёд –
лучшее творение Бога.
Тебя – так мало.
Стихов так много
хранит блокнот.
Который месяц
постель пустая,
что для двоих.
В последнем танце
снежинкой таю
в глазах твоих.
* * *
Я жду тебя
каждый вечер.
Словно вечность.
И каждое утро
у солнца твои кудри,
у неба твои глаза.
Я так мало тебе сказал:
«Люблю…».
А ведь слова просты.
Прости,
я, наверное,
от черта – груб.
Ты от Бога и так ранима.
И тепло твоих нежных губ
мне смертельно необходимо.
* * *
Деревья
бросают тени
в окно парадной.
Твои губы – варенье,
самое сладкое в мире.
Детка,
если я тебя потеряю,
я сделаю харакири.
* * *
У леди,
сидящей напротив,
волосы словно из меди.
В веснушках кожа,
в глазах – прохлада.
Она так на тебя похожа,
что вспомнил
привкус твоей помады.
* * *
Я напишу тебе
стихотворенье.
В одно утро
какого-нибудь воскресенья.
Когда ты еще будешь спать.
Я открою свою тетрадь,
и начну умолять слова.
Твои губы – халва.
Твои волосы пахнут сиренью.
Твоя грудь,
твои пальцы, колени –
Дело рук гения.
И я просто
хочу быть рядом
под твоим
микроскопическим взглядом.
* * *
Когда в сердце рана,
ее не вылечишь
веткой алоэ.
Драма –
это когда двое,
а между ними
с десяток границ.
Исписанных в столбик
страниц.
Драма –
это когда волком воешь,
не найдя ее
среди сотни лиц.
* * *
Губы дрожат
лепестками душистых роз.
Мысли – родник
самых теплых пьянящих тем.
Я весь в тебя
корнями любви пророс.
Кажется навсегда,
кажется насовсем.
* * *
«Никто никому ничего не должен…».
Предположим,
в чем-то я с тобой
соглашусь.
Эта боль,
эта грусть –
из-за тебя копилась годами.
Я с судьбой один на один,
как на татами борюсь.
Надеюсь,
сейчас навсегда – прощай!
За своё держись –
не своё – отпускай.
И люби просто так.
Я не знаю кто прав…
Но, каждый будет
качать права.
«Никто никому
ничего не должен…» –
это твои слова.
* * *
Как же так?
Умелый трюк,
или это твой коронный зацеп.
Отпусти.
Отпусти пиджака шлицы.
Неужели я настолько
был слеп,
что в тот вечер в тебя смог влюбиться.
* * *
Помнишь,
как было тогда все просто?
Юность.
Любовь.
Веселье.
Ты была невысокого роста,
но, покруче
любой топ-модели.
* * *
Если я упаду так низко
на самое дно
самой глубокой ямы –
я знаю, ты будешь рядом,
читать мне стихи Хайяма.
Ты будешь держать мою руку,
и верить, что я воспряну,
я знаю,
ты будешь рядом,
зализывать мои раны.
Ты будешь
тверда и смиренна,
и что впереди ни случится,
я знаю, ты будешь рядом,
как преданная волчица.
* * *
В моем сердце
твоя позиция номер один.
Несмотря на тот факт,
что многие в нем уже были,
оставив рубцы на краях.
После меня у тебя
достаточно было мужчин,
которые не любили,
не любили тебя,
как я.
* * *
Давай не будем о тебе,
и обо мне
тоже не будем.
Ведь мы теперь чужие люди,
друг другу
стали по судьбе.
Давай мы просто помолчим,
как будто бы едва знакомы.
Как будто слово в горле комом,
и высказаться
нет причин.
Давай по памяти пройдем,
и оправдаем суть ошибок.
Как много воплотить могли бы,
как мало сделали вдвоем.
Давай ты в этот раз уйдешь,
обратно позабыв дорогу.
Что не смогли – другие смогут!
И ничего тут не вернешь.
Давай простимся
без примет.
И плакать, и жалеть не будем.
Пускай нас всех
Господь рассудит.
Лишь перед ним держать ответ.
* * *
Воображением не глуп.
В душе моей любви порывы.
Мне бы коснуться твоих губ,
и утонуть в глазах красивых.
Глаза твои, как океан
бездонный мир – холодный прищур.
Я пересек так много стран,
но от любви любви не ищут.
И что сказать, когда слова
утратили былую свежесть.
Я многих после целовал,
но лишь к тебе все также нежен.
Прости, что чуткость не сберег
и возложил вину на время,
тебя счастливой сделать мог,
но я растратился не с теми.
* * *
Прощаясь – прощайтесь.
Прощайтесь навеки!
Прощая друг друга
во веки веков.
И слез твоих силы
не выдержат веки,
Галопом сорвавшись из берегов.
Не плачь, дорогая.
Ни больше, ни меньше.
Я сам из последних держу себя сил.
Ты преданней всех моих
преданных женщин,
тех женщин, что я никогда не любил.
И слез твоих соль
с алых губ вытирая,
смогу я найти оправдание всему.
Прощай, дорогая!
Ступай, дорогая.
Лишь дай
на прощанье тебя обниму.
* * *
Ни к чему мне теперь
говорить о разлуке,
Недосказанным словом
безымянной строки.
Как закрою глаза,
вижу тянутся руки,
твои тонкие пальцы –
нежные лепестки.
Эта тихая ночь
без конца и рассвета
мне покоя не даст
в этом доме пустом,
отцвело навсегда то прекрасное лето,
то последнее лето, где мы были вдвоем.
Сколько веры во мне
пережили надежды,
что не вытерпеть многим –
вынести одному.
Вот и стал я другим,
но душою как прежде
только верю теперь лишь себе самому.
Ни к чему мне теперь
говорить о разлуке
Я и так слишком многое взял на себя.
Как закрою глаза,
вижу тянутся руки
моих черных волос густоту теребя.
* * *
Если б ты была рядом,
я просыпался бы по ночам
и целовал тебя в губы.
Мы танцевали бы медленно
под треки Триады
в каком-нибудь местном клубе.
Ты бы смеялась от моих глупых шуток,
так искренне и без лести.
И я был бы с тобою, как ни с кем, чуток
и счастлив оттого, что вместе.
Мы б гуляли с тобою, забыв про время,
Предавшись священной тайне.
И мы были б с тобою вообще не в теме,
что творится в онлайне.
Мы бы пили вино из хрустальных бокалов,
представляя, что мы в Провансе.
И ты бы больше того не искала,
кто любил тебя так, как раньше.
Я б держал тебя за руки, не отпуская,
твои шёлковые ладони.
А в глазах твоих глубина морская,
в которой кораблик мой тонет.
Если б ты была рядом,
жизнь бы стала тише
и все краски в одном балансе.
Может Бог пошлёт мне тебя в награду.
Только в жизни моей останься.
* * *
Я не ищу легких путей.
И трудных не ищу я тоже.
Ведь ты и так все видишь, Боже!
Читая сводку новостей.
Я не ищу себе подруг,
их всех я растерял по свету.
Все выбирая: то ту, то эту,
в цепочке бесконечных рук.
Я поменял свой дом на раз,
на звездно-полосатый берег.
Где доллар всех мерилом мерит –
не в бровь, а в глаз.
И я иду, как вечный странник,
сквозь джунгли городов чужих.
И будто слышу я: «Мужик,
ты навсегда здесь иностранец!».
* * *
Я украду тебя у пустоты,
сожгу мосты,
что стали между нами.
Мои слова пройдутся,
как цунами,
смывая все, что станет на пути.
Я украду тебя у тех
с кем ты сейчас.
На раз.
Никто твоей пропажи
не заметит.
Горящий мост дорогу нам осветит.
Лети, лети…
США
Искренне благодарен автору первого комментария. Автору второго комментария - шлю теплый привет из солнечной Флориды.
А теперь по существу. Благодарю за детальный разбор моих произведений. Спорить и защищаться не имеет никакого смысла, так как многое написанное Вами является объективной оценкой и я со многим согласен. Большинство из опубликованного, было написано мной в годы моей литературной незрелости и слепоты, и действительно не представляет никакой художественной ценности. Но я искренне надеюсь, что шанс на исправление у меня есть и я еще напишу что-нибудь стоящее. Спасибо и всего самого наилучшего.
Виктор Хантя
А мне, женщине, понравилось. К тому же, по-моему, стихи всё же посвящены практически одной даме сердца. Хотя не возбраняется поэту и других любить. Они не совсем совершенны по форме, но их сбивчивость оправдывается тем, что Виктор Хантя жил не в России, а из современной Молдавии попал в Штаты. Несладко эмигранту на чужбине. Да и в Молдавии русский язык не очень нужен. Так что Виктор - носитель нашего языка, приправленного молдавским культурным "соусом" (белым ромом, да чем угодно). Виктор, спасибо от всех женщин, сердца которых вы тронули своей поэзией.
Прочёл, и, честно говоря, обалдел. Не хочется быть резким, не хочется сильно ранить такое молодое и любвиобильное сердце Виктора, пишущего свои творения, как мне показалось, почти всегда после рек белого рома в венах, но это чересчур. Уж коли писать на такую тему, то оригинально и своеобразно. Что же мы видим здесь? Стихотворения, как правило, однообразны описанием прелестей очередной пассии Виктора со всеми приложениями. Применяется полный набор любовных штампов. Например, губы у девушки то мёд, то варенье, то халва, то лепестки душистых роз. Правда, в другом стихотворении нежные лепестки - это пальцы. Ну и обычный набор: рана в сердце, закат любви, любовь до безумия, золотой пламень огня в глазах, соль слёз на алых губах, сиреневый запах волос и так далее. При этом в нежные любовные речи неожиданно врываются словечки из другого лексикона: хреново, качать права. Автор упрямо напоминает о реках белого рома, лечащих его тоску "градусом" (!). А как вам выражение "голодная до разврата пасть"? Или я слишком чист и невинен для такой поэзии? Есть и не очень грамотные выражения, например, "Драма это когда волком воешь, не найдя её среди сотни лиц". Не найдя драму? Да и написано всё лёгкой и свободной от поэтических канонов рукой. В общем, стонов раненного любовью сердца я не почувствовал. Высосано из пальца, пошловато, избито, да и бестолково. Попытка подражать, допустим, Есенину явно не удалась. Талант не тот.