Луиза (Елизавета) САВИНСКАЯ 
Луиза САВИНСКАЯ
СНОВА – ВНЕ ОРКЕСТРА
В ОНЕМЕНИИ
Онемел язык мой. И душа – в тревоге.
Отыщу ли слово-поводырь в дороге?
Нежеланье звуков в слоги собираться,
Нежеланье слогов собираться в братство.
Близ меня роятся словеса-словечки,
Унижают… клянчат… задувают свечки…
Сердцу не смириться с этой бесовщиной,
Сердце расставляет звуки чин по чину.
Набирает силы к сотворенью слова,
Высоко-высоко чтоб звучало снова.
Чтоб оно входило свято в Божьи уши,
Чтоб Творцу желалось это слово слушать.
Чтобы дал Всевышний дольше сердцу биться,
Чтоб с сердечным словом мне не заблудиться.
На земных дорогах, за земной чертою
Чтоб открыло слово всем, чего я стою.
Немоты оковы… Тяжелей их нету!
Слова б, чья полётность – что соперник свету!
Немота – зараза. Немота – убийца.
Не ленись же, сердце, речь рождая, биться!
Невозможно жить мне дальше в онеменье.
Ниспошли мне, Боже, словоисцеленье!
БЕЗ ПЕРЕВОДЧИКА
Ты чувствуешь тёплые токи Земли,
Шагая по щебню иль ласковым травам?
Иль сердцем припав к ней, когда на мели?
Иль лютой зимой сквозь земной снежный саван?
Ты знаешь, о чём тебе шепчет Земля?
И что упредить хочет криком иль стоном?
О чём песнь хлебов? Что пророчат поля?
Как выжить? Кто скрыт за проклятьем стотонным?
Земля шлёт флюиды. Земля говорит.
С рождения ты – под земным магнетизмом.
Язык первородный познай, фаворит:
Грешно на чужом обращаться к Отчизне!
СЮЖЕТ
Тают льды… и облака…
В море – белопенность.
Тают жизни… и века…
Вечна наша бренность!
Бренность, но… цветёт миндаль.
Как всегда – восходы…
Я – как Вечности деталь! –
В планах дел природы.
Гениален Сценарист.
Режиссёр – не хуже.
Но порою слаб артист –
Мой партнёр по луже.
Кто бы, как бы ни играл –
Не сгореть театру!
Погорит лишь генерал –
Не отец солдату!
Да и если честным быть,
Что возьмёшь с артиста,
Коль менять сюжета нить
Право сценариста?
Непокой материков –
Бродят континенты!
Смерть – бессмертие веков –
Будни киноленты.
Тают льды… и облака…
В море – белопенность…
Тают жизни… и века…
Вечна наша бренность!
МУЗЫКАЛЬНАЯ ГРАМОТА
Эти звуки Бытия…
Эти звуки Быта…
Всё звучащее… и я…
Что ловлю? Что скрыто?..
Ультра… инфра… Всё в ладу
С дирижёрской волей.
В ноты коль не попаду,
Тотчас жизнь уволит.
Эта тайна – нотный лист…
Нот не знаешь – горе!
Каждый мнит, что он – солист.
Прозвучи-ка в хоре!
Абсолютный слух… Он – дар!
Хор… дуэт… и соло…
Музыкальный огудал?
Анекдот весёлый!
Всех расставит по местам
Бытия Маэстро.
На каком я месте ТАМ?
Снова вне оркестра?..
МУЗЫКАЛЬНАЯ ПАУЗА
Друзьям – музыкантам
Волны музыки накрыли с головой.
В радость мне такое утопленье.
Волны счастья – в кровь:
прибой… отбой… прибой…
Час духовной жажды утоленья!
Гостья – музыка колдует и зовёт
В светлый мир невиданной свободы.
Птица синяя со мной гнездовье вьёт –
Как заслон навек от непогоды.
Кто-то мудрый, добрый, нежный и большой
Говорит то в Ре, то в Ля-мажоре.
И минор любой приемлю всей душой:
Музыка с души снимает шоры.
Я, увы, не Бах, не Моцарт, не Шопен,
Но душа в ответ запеть готова,
На простор летит от вечно мрачных стен,
Веря в воскресение Христово!
НАЦИОНАЛЬНЫЙ ОБЕРЕГ
Татьяне Амосовой
1
Находка
Пластинка должна быть хрипящей,
заигранной…
Как будто в предчувствии мига,
что всё это канет во мгле.
Вл. Соколов
Пожелтевшая обложка,
Полустёртый чёрный диск.
Музыкальная дорожка.
Вспомнить всё, не вспомнить – риск!
Ах, когда же было это?..
Круг за кругом. Диск. Игла.
Год за годом. Эстафета.
Музыкальная игра.
Патефонная фанатка
В оцифрованном раю?
Только как кружиться сладко
Вновь под песнь в ином краю!
Музыкальная дорожка…,
Спотыкается игла
У нежданного порожка,
Где эпоха пролегла.
Я иглу приподнимаю,
Опускаю – взят барьер!
Вновь пластинка не немая –
Голос, что важней карьер!
Снова – «Синенький платочек»,
«Руки», «Счастье»… Юность, ты?..
Танго… вальсы… Многоточье…
Жизнь рыдает и хохочет…
Запоздалые цветы
С «Безымянной высоты».
Патефонная фанатка
В оцифрованном раю?
Только как кружиться сладко
В том, заигранном, краю!..
2
Старая песня
Эта тихая-тихая песня
Не для всех. Для меня лишь одной.
Отзвучавшее чудом воскресло
С незатейливой песней родной.
Отзвучавшее не отзвучало.
Не исчезли в завалах сует.
Полушёпот: «Начнём всё сначала!» –
Ненавязчивый, прежний совет.
Эта песня немыслимых далей!..
Слово с музыкой не разделить…
Песня несовместимых деталей –
Всё навеки связавшая нить!
Я смотрю на соседей – не слышат!
Значит, песня ко мне, для меня.
Весь сеанс связи сердце запишет,
Чтоб явить вновь средь серого дня.
Эта тихая-тихая песня!..
Не для всех. Для меня лишь одной.
Отзвучавшее чудом воскресло
С незатейливой песней родной.
ПРИЧИНЫ БЕССОННИЦЫ
Приснилась древняя орда:
Как саранча, летели кони…
И сонмы стрел… Неслась беда
На Запад, чьи не в счёт законы.
Свои законы у орды:
Дозволено ей быть жестокой.
И жглись деревни… и сады…
Врывалась смерть в край синеокий.
В ушах стоит гортанный визг…
И в страшных казнях нож затуплен….
И кровь – рекой… и стоны – ввысь…
И плен… и рабство… трупы… трупы…
Я – на невольничьих торгах…
И жирный хан слюной исходит…
Мой безысходный липкий страх…
Мысль о смертельной несвободе…
Приснилась древняя орда –
Какая чёрная беда!
Не дай Бог в те попасть года!
Не сплю: что если вновь туда?..
СИНДРОМ АРЕНЫ
В бреду я была Спартаком.
Сражалась на страшной арене.
Владела мечом и клинком,
Копьём. И не знала мигрени.
И в жилах – кипящая кровь,
И каменны мышцы и чувства.
Надменности сорван покров –
Трибуны ревут от безумства.
Жестокая сила – в цене,
Рабами патриции стали.
На миг подчиняясь вдруг мне,
Под властью губительной стали.
Ревели трибуны. А я,
Как хищник, что рвётся к свободе,
Лила братьев кровь. И своя.
Не стоило дорого вроде.
Пьянила арена, где сталь
Подвластна была мне, могучей.
Магический чей-то кристалл
Взамен сил наслал злые тучи.
Гадаю, сужу и ряжу:
Всё – морок и бред? Иль предвестья?
Я клеточкой каждой дрожу.
О Небо! Спаси от бесчестья!
Был в детстве герой – Гладиатор.
Увы мне! Прости, жизни Автор!
Свобода желанна мне, только…
Без крови с тьмой бедствий потокам.
Свобода за кровь?!.. Нет, не так!
Ужаснейший выбор, Спартак!
ВЫСОТА
Памяти Высоцкого
На воздушные потоки
крылья дерзкие ложатся.
Вся судьба – что плоть под током!
Удержаться. Удержаться!
Быть низвергнутою птицей
кто захочет? Кто захочет?
В небо всё ж журавль стремится –
он не кочет. Он не кочет!
Журавлиное бесстрашье
небо ценит. Небо ценит!
Да охотник с патронташем –
не на сцене. Не на сцене!
Залпы сверху, залпы снизу –
правда жизни. Правда жизни!
В небесах – как по карнизу!
Что есть – выжми. Что есть – выжми!
Он старался, не сдавался –
небожитель. Неба житель!
Крылья… В них – воздушность вальса.
Задержитесь. Задержитесь!
Журавлиная победа –
людям песня. Людям песня!
Новый план охотоведа,
если… если…
СЛУШАЯ ВЫСОЦКОГО
Те далёкие года…
Кто и где их спрятал?
Те – под током провода,
Клятвы, вешняя вода…
Ты как будто никогда
От любви не плакал.
За потери плата –
Разума палата!
Ты спокойно ночью спишь,
Утром пьёшь свой кофе,
И на личном фронте – тишь,
По советам Иоффе.
И как будто никогда
От любви не плакал.
И как будто был всегда –
Разума палата.
Страшная расплата!
ГДЕ ЖИВУ
Я люблю. Я люблю. Я люблю.
Я люблю эту горькую землю!
Не пила приворотного зелья –
Всею памятью генной люблю.
Алой кровью пропитанный край,
И в земле этой спят мои предки.
Ворог… битвы… затишья здесь редки…
Горка красная – свадьбы играй!..
Вот на этом пригорке ольха
И рябина средь бабьего лета
Полыхают. И краше нет цвета –
Он от чёрного лечит греха.
Алый цвет, красный цвет… На Руси
Он расскажет о самом прекрасном:
Сарафан ал на девице красной…
Алых ягод с поляны вкуси!
Красный день…Красный стяг... Красный храм,
Что взирает на Красную площадь…
Красный праздник, великий, всеобщий –
Дань воителям и мастерам!
И в жилище простое моё
Солнце красное входит исправно.
Даже если язык чёрный ранит,
Скрасив жизнь, солнце радость споёт.
Всё, что ценного есть у меня,
Что потомкам оставлю в наследство,
Мне землёй моей дарится с детства –
От щедрот, от святого огня!
Я люблю. Я люблю. Я люблю.
Я люблю эту горькую землю!
Не пила приворотного зелья –
Всею памятью генной люблю!
В ПРЕДЗИМЬЕ
А небо сегодня, как в детских раскрасках –
Пронзительно-синее… ненастоящее…
И тушью – деревья – пехота! – все в касках
Из первого снега… Пространство звенящее…
Всё стынет. И мне неуютно, тревожно,
Тревога по клеткам моим разливается,
И, кажется: радость вернуть невозможно,
Но мудрый мой кот мне с утра улыбается.
Он маг и ведун, проникающий в тайны.
Улыбка его позволяет надеяться,
Что мир наш прекрасный, на радость нам данный –
Слуга нам, что в стынь не навечно даётся.
Сезонные чувства… полотна… и мельница
Вселенского Хроноса… Всё перемелется!
Но небо сегодня до одури синее,
И мне предстоит с явью меряться силою.
ЗАВИДНАЯ ПРОФЕССИЯ
Светить всегда! Светить везде!
В.Маяковский
Если б я ходить могла,
Я пошла б в фонарщики,
Ненавистна с детства мгла –
Жуть, как в тёмном ящике!
В сумрак вечера войти,
Чтоб включить сияние,
Совершая по пути
Душеизлияние –
И своё, и фонарей;
Сотворить созвездия,
Чтобы сделать мир добрей
В свете благовестия.
Фонари – что мудрецы:
Не болтают попусту.
Светлой Армии борцы
Служат не за почести.
Очень жаль, не для меня
Звёздная профессия.
А фонарная родня…
Без меня ей весело.
Как-то сами по себе
Фонари включаются.
Даже тенью в их судьбе
Быть мне не случается.
Только каждый раз, когда
Входит в ночь сияние,
Попадаю в невода
Детского желания –
Быть фонарщиком, дарить
Свет во тьме блуждающим.
И никак не гаснет прыть –
Светим с сотоварищем.
Он – фонарик: я включу
Мощность в квёлую свечу…
Пусть карманным, но… свечу!
Я – фонарщик. Дань плачу –
Всем! – любви пожарищем.
А в алее фонари
Шепчут мне: «Гори! Гори!».
Сладко, что ни говори!
ИНОКИНЯ
Умом Россию не понять.
Ф.Тютчев
Не понята пока, неизъяснима
Сквозь тьму веков идущая страна,
Что носит удивительное имя
И чья судьба – Священная война.
Страна, что не похожа на соседей,
А непохожих гонят и хулят.
Как знаться с тем, кто свой среди медведей
Иль лезет в прорубь в минус пятьдесят?
Спать не дают соседям те богатства,
Что во владенье лишь одной страны:
– Где справедливость? Тут уж не до братства,
Не обойтись, – бесспорно! – без войны.
Моя земля – от пращуров наследство.
В ней – всё, чем я живу и чем горжусь.
Отдать всё это татю? Святотатство!
Твою неповторимость и загадку
Несу и я. Я знаю боль твою.
И лицемеров чувствую повадку,
Не сдам Московию. Татарию, Туву…
Здесь всё моё. Хозяйкой и рабыней
Мне быть, пока дыханье есть.
Не стать ни Вавилоном, ни пустыней
Земле, где Сверхзакон – Благая весть!
НА СЕМИ ВЕТРАХ
Заслонили метели
от губительных стрел,
Что летят с возмущённого Солнца.
А нордический ветер –
рыцарь мой, менестрель –
Сквозь фрамугу настойчиво рвётся
В дом и сердце. В любви мне клянётся.
Кто я? Русские гены,
сердце русское. В нём
Память цепкая Гипербореи.
А нордический норов
спорит с гиблым огнём,
И огонь не сжигает, а греет,
В помощь мне и дыханье Борея.
Заметайте, метели,
русским снегом мой дом,
Сохраните сей дар мой потомкам!
До последних мгновений
мне б дойти – пусть с трудом! –
Чтоб сказать: «Будет день!» злым потёмкам.
Но сейчас – стрелы Солнца потоком….
И порою – в душе суматоха…
Все надежды на Ярое Око!
ЗЛОЯЗЫЧНИКАМ
Мы кровью и плотью
всегда россияне.
Планета тучнеет
от наших костей.
Сомнительна слава
на нашем изъяне.
Увы! – злоязычью
заморских гостей!
Изъяны… изъяны…
присущи всем людям.
И всё же Россия не этим сильна.
И не бесшабашьем
мы помниться будем –
Душа наша веры и правды полна.
У нашей Отчизны
красивое имя,
В ней сотня с полсотней
звучит языков,
Но русский глагол
дарит связь между ними.
А это превыше
несметных штыков.
А всё сквернословье –
лишь отзвук насилий
Над душами предков,
презревшими плен.
Да, мерзость – на мерзость:
подобным разили,
Себя поднимая
на битву с колен.
Россия, Россия! –
симфония жизни.
В просторе державном
при деле и я.
И мне не помеха
наш климат капризный:
Снега и морозы –
стихия моя!
Мы кровью и плотью
всегда россияне.
Планета тучнеет
от наших костей.
Но русское солнце
над нами сияет,
И двери открыты
для честных гостей!
ЖАЖДА ПРАЗДНИКА
О Русь, взмахни крылами,
Поставь иную крепь!
С иными именами
Встаёт иная степь!
С.Есенин
Россия есть игра природы, а не ума.
Ф.Достоевский
Искусство – больше о трагичном,
Что вмиг пронзает сердце, ум;
Но после мук великих – зычной
Нам песни бы, без горьких дум!
Косынки… шали… палантины…
Что луг цветущий – ситец… лён…
Сюжет для солнечной картины,
Творец которой в Русь влюблён.
Талант бы мне – я б Русь писала
В счастливой праздничной поре,
Где б удаль пела и плясала,
Где б весть благая на заре…
Многоязычные богатства –
Войдёт в азарт языковед!..
Гостеприимство без лукавства
Будь гостем, мирный турок, швед!..
Одни над нами неба своды.
Один Творец нам шлёт любовь.
Вас примут наши хороводы,
А наша баня снимет боль.
Мы – земляки, раз все – земляне.
Мы все живём. Мы все умрём.
На русской солнечной поляне
Друзей на праздник соберём.
Косынки… шали… палантины…
Что луг цветущий – ситец… лён…
Сюжет для солнечной картины,
Творец которой в Русь влюблён.
О Мастер! Вот Вам – кисти, краски.
Сама б, но… в радость мастер-класс,
Пиши, Художник, песни-пляски:
В них – русский дух. Порадуй глаз!
Я – не художник. Что ж, смирюсь.
За краски рифм моих борюсь –
Воспеть бы радостную Русь!
О ВЕЛИКОМ И МОГУЧЕМ
(удивлённо и коленопреклоненно)
Язык наш вмещает так много
Оттенков цветов, звуков, чувств.
Есть путь. Есть маршрут. Есть дорога.
Различие рта, губ и уст…
Есть зенки… глаза… реже – очи…
И взгляды… и взоры… Решай,
Что к месту. Есть те, что охочи
До слов, словно огненный шар.
Есть дерево дуб. Есть «дать дуба»…
Есть рак, что свистит на горе…
Мы лезем в бутылку… Есть шуба
На рыбьем меху… Жизнь – в дыре…
Мы хлопаем часто ушами…
Нам кто-то даёт по балде…
Башке… голове… Мы и сами –
С усами! – суём нос везде.
От злости мы лопнуть готовы…
Сгораем от пылкой любви…
С души можем сбросить оковы,
И в ней запоют соловьи…
В славянской душе сломишь ногу.
Под стать ей язык-самоцвет.
Претит нам «чуть-чуть. Понемногу»,
Смекалисты, в чём равных нет…
Язык наш – озвученный свет.
Небесная воля. Завет.
Оттенков, подтекстов – букет!
Но «да!» – это да. «Нет!» – так нет.
НА БЕГУ
Пряла пряжу… пряла пряжу,
Паучихин крала хлеб.
Не заметила пропажу,
Не заметила пропажу!
Вид мой жалок и нелеп.
На душе полно прорех…
В храм! Заказ на уйму треб!
Только прежде, только прежде
Разыщу свою иглу,
На душе и на одежде
Залатаю – не солгу!-
Все прорехи. А в углу –
Паучиха, вновь в надежде,
Не желая быть в долгу
Пред роднёй, трудясь, как прежде,
Утирает мне, невежде,
Нос. Я из дому бегу,
Где приютный свет забрезжит?
В храме? Но и там солгу,
Что трудиться я могу.
Пряла пряжу, пряла пряжу,
Не заметила пропажу…
Странный труд – всё на бегу.
Чью в себе взращу слугу?..
И зачем, куда бегу?..