Светлана СУПРУНОВА. ЧТОБ ЭРУДИЦИЕЙ БЛЕСНУТЬ… Пародии – дружеские и не очень

 

Светлана СУПРУНОВА

ЧТОБ ЭРУДИЦИЕЙ БЛЕСНУТЬ…

Пародии – дружеские и не очень

 

ПО СЕКРЕТУ

Здесь днём сегодняшним живём,

Семь бед – один ответ,

А там, куда мы все идём,

Зарплат и пенсий нет.

Там, с остальными наравне,

К расчёту, наг и бос,

И то, что ты служил стране,

Зачтётся ль? Вот вопрос.

А не зачтётся, что пенять?

Авось, у райских врат

Ты будешь на часах стоять,

Солдат – везде солдат.

                                    Александр Кердан

Чтоб эрудицией блеснуть,

Я рассказал секрет,

Что там, куда мы держим путь,

Деньжат и блата нет.

 

Что там изжито хвастовство

И скромен всякий стих,

И что обиднее всего –

Там нету книг моих.

 

Я задержусь у врат чуток,

Армейских полон сил,

Но не возьмёт под козырёк

Архангел  Гавриил.

 

Как страшен цепкий взгляд его!

Как сканер – этот взгляд,

И райсовет, скорей всего,

Пошлёт меня в наряд.

 

НЕСПРАВЕДЛИВОСТЬ

Берёза в платьице нелепом,

Рябина в кофточке чудной…

                  Сергей Семянников

В лесу я видел, кто богаче.

Я возмущён, я сам не свой:

Рябина – в платье от Версаче,

Берёза – в кофточке простой.

 

Жалея бедную подругу,

За Русь сгорая со стыда,

Я заорал на всю округу:

«Позвать Юдашкина сюда!».

 

ЗУДИТ ИНОЕ

«Не пойти ли нам налево?» –
Предложила королева.
Я сказал: «Элеонор,
Там воюют до сих пор».
А она: «Не бойся, Вовик,
Там сражается Людовик –
Бывший мой французский муж.
Он давно объелся груш…».
                           Владимир Бояринов

Вот и со мной теперь такое:

Затуплено моё перо,

Не до стихов, зудит иное,

Как говорится, бес в ребро.

 

И где я раньше был, разиня!

Века сошлись, чуть свет в окне –

То герцогиня, то графиня,

Всё на Никитскую ко мне.

 

Все передышки ненадолго.

Открылась дверь (я ждал, я зрел).

«Элеонор!» – и от восторга

Я по-французски запарлел.

 

Она мне на руки упала:

«О Вовик, свет моих очей!».

За дверью очередь роптала,

Но королева-то главней.

 

Табличка будет золотая

На стенке через много лет,

Мол, здесь, до старости страдая,

Трудился некогда поэт.

 

РАЗДУМЬЯ ПОЭТА

Едва шелестели кроны,

Кичились морями карты,

Над стылой землёй безгласой

Почудился Божий глас…

А это всего лишь тронул

Какой-то пацан моцартый

Разлив чёрно-белых клавиш,

И боль потекла из глаз.

                          Анатолий Аврутин

Почудился голос тайный,

И вот понесло куда-то.

Поэт, на пляжу лежатый,

Подумал в какой-то миг,

Что дар его не случайный,

Что мыслит тургеневато,

Могутый и великатый,

Однако, родной язык!

 

ПЕРВАЯ

Всё-то лучше, чем так – былинкой малой балдеть,

Да поганкой бледной на пне трухлявом сидеть,

Среди геев шастать, шустрить шестёркой,

Бабла искать, гнать пургу да фуфло шабить,

Да в сортире чужом икать.                      

                           ______

Одна – в Буэнос-Айресе живёт,

Другая Лондон топчет, третья – с горки

Спускается от городских ворот:

Она в Италии, но хочет жить в Нью-Йорке.

                                                              Олеся Николаева        

Одну, в натуре, знает вся страна,

Другую я по детективам знаю,

И тащится дворовая шпана

От строк блатных, которые клепаю.

 

Да, у меня совсем другой размах,

Пусть третья я по счёту, только краше,

И от базара длинного в стихах

Балдеет урка, сидя на параше.

 

Как много было всяких мудаков,

И в их стихи я не могу врубиться,

Фуфла нагнали Пушкин и Рубцов –

Моя настала очередь звездиться!

 

Со мной приветлив каждый конвоир,

Я на слуху давно в любом притоне.

Глаза разуй, литературный мир:

Я третья здесь, но первая – на зоне!

 

БЕСПРИЧИННО ИЛЬ ПРИЧИННО

Не окинуть взором волю,

Что росой обжита всклянь.

По дубравам да по полю

Разбрелась ржаная рань.

Лопоухая опушка

Простодушно оживёт,

Где залётная кукушка

Поведёт нехитрый счёт.

Беспричинно ли, причинно

Променяю даль на даль,

Где на клавишах кувшинок

Спит русалочья печаль.

                Владимир Овчинцев

Не окинуть взором рынок,

Что набит товаром втряпь,

От штанов и от косынок

Только резь в глазах и рябь.

 

От штанов и от косынок

Ухожу в другую даль,

Где на клавишах кувшинок

Спит русалочья печаль,

 

Где на кнопках нежной ряски

Водяного слышен храп,

Утро там ржаной окраски

И пшеничной – всяк ухаб.

 

Там опушки лопоухи

И осинник глуховат,

Про осинник ходят слухи,

Что к тому же он щербат.

 

Счёт ведёт кукушка чинно

Всем стихам, что я издал:

«Беспричинно иль причинно

Ты всё это написал?».

 

РЕМИНИСЦЕНЦИИ

Здесь колдуны беду пророчат

И память держат без огня,

Здесь всё равно меня растопчут

Копыта медного коня.

Здесь небеса белеют мутью,

Повсюду бродит ОРВИ…

                                  Михаил Анищенко

До святок дотяну едва ли,

Весь побледнел, озноб уже.

«Ты будешь жить, – врачи сказали, –

Но только сделай БЦЖ».

 

Не сплю, ворочаюсь в кровати,

Белеют чем-то небеса,

Нева чернеет чем-то, кстати,

И всей-то ночи – полчаса.

 

Ветра, ветра, меня заносит.

Я в БДТ – а там «Ромэн»,

Цыганка мило ручку просит.

Уйди, лукавая Кармен!

 

Всё как-то сразу: эта речка,

И эта крепость, и т.п.

Бросаю гневное словечко,

Я возмущён как член СП.

 

О город, страшный и зловредный!

Покоя нет ни тут, ни там,

Ещё и всадник этот медный

За мной несётся по пятам.

 

Бегу и плачу безутешно,

Чем вызываю интерес,

Реминисцирую, конечно.

Ну, что б я делал без А.С.?

 

НА ПУТИ ОТЦОВ

С полей повеет новою весной,

И созвонится старый друг со мной,

И съедутся на улицу мою

Все, с кем нектар духовности я пью.

Услышав нас, в наш добрый уголок

Заедут Пушкин, Лермонтов и Блок,

Ахматова зайдёт на огонёк,

И Пастернак примчится на денёк.

А там, глядишь, дорогою отцов

Подъедут и Есенин, и Рубцов.

И Клюев, пыль взбивая посошком,

Из Заонежья явится пешком.

                                  Александр Пошехонов

Темно и сыро. Свет в моём окне.

К кому ещё зайти, как не ко мне?

Сначала Пушкин робко постучал,

Потом Есенин – этот всё молчал.

 

Державин заглянул на огонёк,

Тредиаковский, Лермонтов и Блок.

Из Заонежья Клюев, с посошком,

Пришёл на Вологодчину – пешком.

 

Мы пили кофе, чай и заодно

Духовности нектар, затем – вино,

Ликёр, коньяк… Я на серёдку встал,

Уж и не вспомню, грешный, что читал.

 

Ахматову зажал я в уголок:

«Ты можешь задержаться на годок».

Сверкнув глазами злобно, Гумилёв

Послал меня – видать, на путь отцов.

 

Зачем идти? – ведь путь с известных пор

Проходит через этот коридор,

Через мою кровать и кабинет,

И через стол, где ждёт меня обед.

 

Недолго шедший по пути отцов

В избу ввалился Николай Рубцов.

С неделю харчевался он, а днесь

Спросил, наглец: «Что делаешь ты здесь?».

 

СОВЕТЧИК

Мужика бы тебе, Россия!

Да от счастья чтоб ночью зачать…

                                                Борис Родин

Вышел в поле я, молвил слово:

«Эх, Россия, моя ты мать,

Мужичка бы тебе какого,

Чтоб поэта в ночи зачать!».

 

Как пошёл я про дух и тело,

Уловила Россия суть

И, схватившись за сердце, села:

«Лучше с евнухом как-нибудь…».

 

СХОЖЕСТЬ

Проходим, каблуками не стуча.

А сельский храм без свечек невозможен.

А в сельском храме каждая свеча –

Она чуть-чуть на ангела похожа.

                                             Евгений Чепурных

Пусть свет померкнет, если это ложь:

На Аполлона я похож фигурой,

Ну, а ещё на Пушкина похож –

Бровями и кудрявой шевелюрой.

 

Я даже, как Отелло, темнокож

(О широта, о чуткость глазомера!),

На Гулливера чуточку похож –

Стопою сорок пятого размера.

 

В миру никак нельзя без чепухи.

Я капельку похож душой на Бога.

Пишу, пишу, вот так же и стихи –

Похожи на поэзию. Немного.

 

СТИХОЧУВСТВО

Снегочувство, не ты ли

Высший разум частиц?..

Снегочувственны крылья

Снегочувственных птиц.

Не получится средней

Из меня никогда, –

Лучше буду последней

Спичкой в Арктике льда.

                           Юнна Мориц

Сладкопевчею птичкой

Пропорхаю в зарю,

Сернопахнущей спичкой,

Так и быть, догорю.

 

Не согласна быть средней

Я в стихе языка,

Буду каплей последней   

Я в Сахаре песка.

 

Голос первопередний,

Чё-нибудь да спою,

Буду классик последний

В поредевшем строю.

 

Эка штука искусство,

Ничего не сбылось!

Неужель стихочувство

С рифмоплётством слилось?

 

СТИХИ И МЯСО

Был ясен бор. И я был скор.
Олень просился сам на мушку,
Шёл, величавый, на опушку, –
Склонялись ландыши у ног.
Я был готов нажать курок,
Как вдруг увидел: метрах в ста

Застыл художник у холста!

                                      Михаил Зайцев

Был месяц май, погожий день,
И метрах в ста стоял олень.
Журчал ручей, темнел лесок,
Белели ландыши у ног.
Какая красота кругом!
Я притаился за кустом,
Надел очки, тетрадь достал,
И всё писал, и всё писал –
Про этот луг и леса тень,
Как величаво шёл олень.
Был ясен в этом деле толк:
Я исполнял поэта долг!
Вздохнув легко, с ружьём прилёг
И, наконец, нажал курок.
Вот так живу, доволен всем,
Стихи пишу и мясо ем.

 

ПЯТАЯ ТОЧКА

В райском поле по листочку,

По цветочку буду рвать,

Буду в точку, в точку, в точку

Мысли точные вбивать.

                            Владимир Бояринов

В поисках заветной точки

Я по раю прошагал,

Оборвал я все листочки,

Все цветочки посрывал.

 

Ковырялся в каждой почке,

Но к порядку Бог призвал

И меня по пятой точке

Хворостиной отстегал.

 

Не пишу, опять в загуле,

Лист нетронутый лежит:

Не могу сидеть на стуле –

Точка пятая болит!

 

Облегчённый вздох народа.

Свежесть пышного куста.

И в сохранности природа,

И в искусстве чистота.

 

НЕКУЛЬТУРНАЯ ХОЗЯЙКА

Пачка книг в объятьях паутины –  

Много дней трудился паучок.

Нежится теперь, как на перине,

О стихах прочитанных молчок.

Не хулит, не хвалит – эко диво,

Но о чём-то мыслит в тишине,

Приглашая в гости мух игривых,

Верен пачке книжной, значит – мне.

А поэт надеется, мечтатель,

Что не зря старался, дурачок…

Вот и отыскался мой читатель –

Серый, неприметный паучок.

                                   Александр Кердан

Где же книга, замыслов махина,

Книга драгоценная, как быль?

Я-то знаю – там, где паутина,

Мухи отлетавшие и пыль.

 

Как надёжны ориентировки,

Даже если очень близорук!

Книг моих читает заголовки

На духовном выросший паук.

 

С пауком опять перезимую,

Мух дождёмся и запустим в дом,

Но хозяйка (чёрт принёс такую!)

Появилась с тряпкой и ведром.

 

Всё протёрла, смыла, как предатель,

Чистый принесла половичок –

И исчез единственный читатель,

Но об этом всё-таки молчок.

 

НАЗИДАНИЕ

Слова в стремительном полёте

И грациозны, и легки,

Но если строчки пахнут потом,

Простите, это не стихи.

                                    Николай Беседин

Не стоит тяготеть к широтам,

Корпеть над словом день и два,

Не дай-то бог пропахнуть потом

Душе, рифмующей слова.

 

Что присоветовать поэту?

Твори, чтоб кто-то не хи-хи,

Но если в чувствах рифмы нету,

То это, знамо, не стихи.

 

И если мысли легковесны

И в голосе твоём фальцет,

А все слова скучны и пресны,

Пардон, тогда ты не поэт.