Геннадий ВЕРЕЩАГИН 
Геннадий ВЕРЕЩАГИН
И ЗНАЧИТ, РАСПЯТА, И ЗНАЧИТ, ЖИВА…
* * *
Я православный, Русь, я всё снесу.
Всё перетру мозолями своими.
Я на руках тебя как первенца несу
В Господний храм для нареченья имя.
О, как легка ты! Но пройдут года,
Ты возмужаешь на кровавых битвах.
Мы отдаём тебе свои сердца
В своих навеки праведных молитвах.
Ты мне и Дочь, но ты же мне и Мать.
Любовь моя к тебе – да не остынет.
Но это только тем дано понять,
Кто верит в православные святыни.
Несу тебя, моя Святая Русь,
На таинство Крещения и Тризны.
Я от тебя вовек не отрекусь,
Ты для меня весь смысл этой жизни.
* * *
А те, с кем нам разлуку Бог послал,
Прекрасно обошлись без нас – и даже
Всё к лучшему...
Анна Ахматова
Всё к лучшему? – С тобой поспорю, Анна.
Поспорю как с живою, наяву –
Ты, как и я, читала Иоанна:
Последнюю в Истории главу.
Глаза открой, каков конец Гордыни,
Поставившей над Богом свою страсть.
От сотворенья мира и доныне
Зло над добром имеет в мире власть.
Кто ради Бога радуется корке
И рубище несёт как дар небес?
Ведь даже Крест Спасителя в обёртках,
Конфетных фантиках, слащавых словно бес.
Купили за бесценок прославленье
Спасителя в пустеющих церквах,
И выставили как на посрамленье
Любовь Христа и перед Богом страх.
Тела одели в мягкие одежды,
Чтоб твари походили на Творца,
Торгуют и любовью, и надеждой
Во имя веры в золото Тельца.
Друг друга ненавидят в исступленье,
Нет грани между «можно» и «нельзя».
Готовы на любое преступленье
Во имя бога собственного «я».
Всё к лучшему у тех, кто лучше грабит,
И лучше лжёт, и лучше цедит кровь.
Не обольщайся, Анна, бога ради,
Что в этом мире победит Любовь.
Всё будет по писанью Иоанна,
Того, кто всё грядущее постиг.
«Всё к лучшему...» – ты написала, Анна,
Забыв добавить фразу: «для иных»...
* * *
Поправшим братство боевое
Прощенья не было, и нет!
Я, у могил бессмертья стоя,
Всем братьям передам привет.
Скажу: смотрите, что творится!
Россию Запад разделил,
Заставив многих иль упиться
Иль наплевать на сон могил.
Я не сдаюсь, мне Русь – святыня,
Но Русь державная вовек.
И мне плевать на то, что ныне
С мамоной дружит человек.
А мне, друзья мои, по вере
В Русь, что очищена от зла,
И хоть страшны её потери –
Она черту не перешла.
Я сбор трублю под те знамёна,
Что над Рейхстагом ветер рвал,
Под те, на поле Куликовом,
Что враг поверженный знавал.
Бросайте жён, дома, колёса,
Бросайте всех, кто подлецы!
Мы же отцы! Цена вопроса:
Мы тряпки или мы бойцы!
Огонь могил – да будет вечен.
Вставай мой род на смертный бой!
Ты – брат мне, значит Человече.
И я в одном строю с тобой.
* * *
Хватит ныть о советской эпохе:
Всё, мол, было не то и не так.
Это бред, либеральные вздохи,
Автор их, как ведётся, чудак.
Были там чудеса и провалы,
Боль была, от неё не уйти.
Был и путь, где возможны привалы
И завалы на длинном пути.
Были песни… Не вой одичалых
Под бум-бум, под бам-бам и бом-бом,
Были взлёты, паденья, причалы,
И победный Евразии дом.
А теперь… Где заводы – там ветер,
Где поля – лебеда, борщевик…
На Украйне сел пьяница Петя,
У казахов султан – большевик.
Встали все под звездою Давида
И в Кремле и до самых морей,
Заведя демократию вида
Для себя и советских людей.
Бродит доллар в стране, как в деревне
По курятнику бродит петух,
Топчет род наш, усталый и древний,
И поёт демократию вслух.
По ти-ви – постоянные шоу:
Соловьёв, Яша Кедми – еврей,
Да и те, что похожи на жёлудь –
Дуб в начале карьеры своей.
Мы такую страну проболтали,
Что порою не хочется жить.
Мы глупцы, остальное – детали,
Чем прощения нам заслужить?
Вор по-прежнему тихо жирует
И чинуша жирует как вор,
Кто страну разделили живую
И за свой потащили забор.
Я бы к чёрту разбил те заборы,
Собирая народы в стране!
Ну, а тех, кто прославлен как воры,
У забора поставил к стене!
* * *
День ясен, холоден и чист…
В лесу деревья как креветки –
Очищены. Последний лист
Бульдогом рвёт родную ветку.
Лениво солнце катит глаз,
Подняться высоко не смея,
И Север выполнил приказ:
Псов, холода – погнать южнее!
И слышно в лаянье их: спать!
Укрыться белым одеялом!
Иначе мы начнём всех рвать
На льды-куски, не будет мало!
А реки прячут кожи вод
Спокойно и без пререканья
Под сине-серый панцирь-лёд,
Темнея от негодованья.
Щетиной озимь на полях,
Заждавшись снега, зеленеет,
Туда на свой и риск, и страх
Выходит лань, дрожа-робея.
А там расселось вороньё,
Блестя пером как антрацитом,
Оно известное ворьё,
Чья совесть в форме дефицита.
И люди, разнобой почтив,
За счастье борются как птицы,
Но счастлив – кто давно почил
В раю, мечтая возвратиться…
* * *
Время, как нейтронная звезда,
Сжато до немыслимых пределов,
На что раньше тратились года –
Ныне две минуты и всё дело!
Невозможно всё на свете знать,
Как проплыть по всем на свете рекам.
И себя, как встарь, не перегнать,
Лучшее – остаться Человеком.
Главное из рук не упустить:
Честь, семью и Родину в итоге,
И у Бога научиться жить,
Как не бросить крест свой по дороге.
Донесём – и честь нам и хвала!
Если бросим – люди посмеются,
Крест один, мы без него – зола,
А кресты вторые не даются…
* * *
Люблю Россию покаянно,
Неотвратимо, навсегда!
Люблю душою окаянной
Вне времени и вне суда.
Мне дан язык, в котором разум
Вплетён в происхожденье слов
С защитою от той заразы,
Что служит сталью всех оков.
И «Колыбельная» и сказки
(Как враг их может обороть?)
Идут со мной живою связкой
Врачуя дух, врачуя плоть.
Язык мой смыслами наполнен,
Как светом солнца полон день.
Язык и есть «родные корни»,
А разве корни знает тень?
Я только листик всей Отчизны,
Ветвь Малой Родины – Донбасс,
Ствол Родины Великой вижу –
Россию, Родину, всех нас…
* * *
Кого научила Книга?
Кого научил Закон?
Лунность плывёт ковригой
С ликом живых икон.
Всё видит сторож ночи
Глазом своих морей,
Мир апельсином сочен,
Нравом людей-зверей!
Выжить из нас все соки.
Выправить на любви.
Все мы имеем сроки,
Те, что живут в крови.
Сердце даётся геном,
Исправить его нельзя.
И мы гордимся пленом,
Где гвозди и крест – друзья.
Мир вам, мои соседи!
Мир и родным богам,
Что в наших душах бредят
О пользе любви к врагам…
* * *
А что оставим мы потомкам,
Мы, потерявшие страну,
Кто песни пел усердно-громко
Про подвиг павших в ту войну?
Кто клялся кумачу навечно
Быть верным делу Ильича,
А Родину проспал беспечно,
Из ножен не достав меча.
Кто бил на съездах тех в ладоши,
Но «кукиш» в брюках затаил,
Приняв, что Сталин нехороший,
Хрущёв дурак, а Брежнев мил.
Что скажем внукам: мы не знали?!
Они нас спросит, перебив,
А почему вы все молчали,
Значки на лацкан прицепив?
И почему других «сажали»
За правду, ну а вы – в кусты?
Или от правды вы бежали
К той «Правде», чьи глаза пусты?
Да, и на нас вина! – Ответим!
Враг был сильнее нас тогда,
Но мы в душе верны заветам,
Хоть получилось – как всегда.
Нам, запретив молиться Богу,
Представив Им партаппарат,
Показывали в рай дорогу
Через обман и автомат.
И государство, став безбожным,
В нечистых старческих руках
Катилось в пропасть осторожно
Чрез обещания и страх.
Держава выветрилась в спорах,
Державшись на ногах едва,
И всех кремлёвских старцев споро
Враг просчитал как дважды два.
И стал ту Меченую пешку
Тащить в ферзи, ловя свой миг,
А правду с ложью вперемешку
Дозировать для остальных.
И подменив маяк картинкой
Нас стали зазывать к себе,
И многие под ту сурдинку
Скатились к проданной судьбе.
Теперь мы многое узнали,
Но мы бы не были собой,
Если бы сняли те медали
За атом, БАМ и Метрострой.
За океанский флот и космос,
За Токамак и целину.
Мы жили радостно и просто,
Хоть потеряли ту страну.
Но Русь жива! И вам, родимым,
Её и строить, и любить.
Теперь она Христом водима
С великой заповедью: жить!
* * *
Не люблю ханжей и дураков,
Ненавижу хамов и спесивых,
Тех люблю – кто смел и кто готов
Ради друга женщин «слить» красивых.
Я не против красоты телес,
Только за, если она не пошла.
Но я вижу красоту небес,
И она меня «заводит» больше.
Красоту поступков и сердец
Я предпочитаю всем красотам,
Но я вижу, что пришёл конец
Покорённым в юности высотам.
Откровенно друга предают,
Откровенно буднично воруют,
Откровенно подкупают суд,
Гадят, лицемерят, лгут, жируют.
И колесовав родную Русь,
Стравливают всех людей усердно.
Я за милосердьем не гонюсь,
Но сегодня век немилосердных.
Только знаю: это нам дано,
Чтобы каждый принял покаянье,
Но я верю как всегда в одно:
Русь Святая выше порицанья!
Пусть Христовых горстка, пусть один,
Но на них всё держится от века,
У кого остался только Сын
И Христова вера в Человека.
Я люблю, и значит не погиб.
Каждого целую в Боге лично.
Скоро, верьте, кончится прогиб,
Выпрямится Русь в своём величье.
* * *
Была не была! – это русский девиз,
И что не бывало – то будет!
Россия всегда добывала свой приз,
Творя невозможное чудо.
Не надо ля-ля про наш русский «авось»,
Ведь мы не расчётливый Запад,
Чьё счастье (мы это узрели насквозь)
Идёт от глагола «захапать».
А нам не нужны ни чужие моря,
Ни земли – довольно богатства!
Живём мы у Бога лишь мира моля,
Но мир для России есть братство.
Нам только б чуток подрасти до Христа
И душу не сдать как заказник.
Россия без Бога уныло пуста,
А с Богом она словно праздник.
И наш и Суворов, и наш Ушаков
Победы из духа достали,
Россия – загадка для внешних врагов,
Творец непредвиденных далей!
Империя наша – от воли Творца,
Она неподдельно красива.
И кто мне покажет того мудреца,
Кто скажет: я знаю Россию…
* * *
Поколение загугленных
Очень быстро подрастёт
В поколение загубленных,
Тех, кому не до высот.
Богом станет удовольствие,
Что свободно от суда.
Шоу, быт и продовольствие,
Остальное – ерунда.
Рабство будет окультурено,
Не меняя свою суть,
Поколение обкуренных
В сети торит время-путь.
Вымрет наше поколение,
Чтоб царило на Земле
Люциферу поклонение,
Поклонение золе.
Оглянитесь – всюду пальцами
Тычут, с техникой на «ты»,
Заменило Бога «Рацио» –
Бог бабла и суеты.
* * *
Всех ждут и старость, и болезни
С вопросом: жить-то для чего?
Страшнее жизни бесполезной
Нет в этом мире ничего!
И родина предаст, и други,
Уйдёт жена, покинет дочь,
И ты со всех сторон поруган,
И не спешит никто помочь...
И, кажется, погас навечно,
Свет и надежды и любви,
И жизнь вся прожита беспечно,
Но что поделать: се ля ви!
Вокруг пустоты и провалы,
И ночь твоя – последний пирс,
И вспомнишь: Лёлик, всё пропало!
Жизнь скоро снимут, словно гипс.
Но каждодневно свет в окошках
Зовёт: вставай, ведь надо жить!
Идёшь и просто кормишь кошек,
Не в силах сердце накормить.
Храни вас Бог от этих кошек!
Ты ж воин! Твой противник – мир!
Где твой мундир? Ах, он изношен?
Так закажи другой мундир!
Немедля – в строй Христова войска!
К оружию! Бой впереди!
Иди, и ничего не бойся,
Не лги, не трусь, не подведи!
И станешь вновь отцом и братом,
Унынье время унесёт.
А Русь... она как прежде Свята,
Будь её сыном, вот и всё...
* * *
Страна разбита, а виновных нет.
Списали всё на Меченого с Пьянью!
И тешат прошлым свой авторитет,
Народы обложив несносной данью.
И мне порою кажется, что я,
Как чёрная ворона среди белых,
Один несу позор того вранья
В котором утонули души смелых.
Страна моя, как тот осенний лист,
Что из «последних» держится на ветке,
А горизонт судьбы кристально чист,
И за сердца поставлены отметки!
Посредственность во всём теперь рулит,
Отличник измеряется деньгами,
И с Бармалеем дружит Айболит,
Сравнявшись с ним счетами и правами.
И скоро дуновение ветров
Страну-листок сорвав, швырнёт под стенку,
И на вопрос: а ты к борьбе готов?
Ответит Молодость: на всё за ваши деньги!
* * *
С запретных тем снимаются замки,
Уже Пандора празднует свой выход,
А в правящей «элите» дураки
В тусовках время убивают лихо!
Державный ствол уже прогнил насквозь
Под тяжестью чиновничьего груза,
И здесь расчёт бессилен на «авось»
Или на папу с мамой сына Кузи.
В конечном счёте, победит война:
На каждого по сотне тонн тротила!
И Человек достанет грязь со дна,
Чтобы она живущих задавила!
Сорвёт чеку обманутая Русь,
Сжав в кулаке натянутые нервы,
И я совсем, совсем не удивлюсь,
Если она врагов ударит первой!
Не станет тех, кто выдумал вопрос:
Кто виноват? А виноваты – черти!
С убитых только Бог имеет спрос,
Кто выживет – будет просить о смерти.
А я в преддверье ада всех спрошу:
Ну, что, повеселились напоследок?
И сам в котёл, где сера, поспешу,
Жалея только малолетних деток…
* * *
Вы женщина, вы инопланетянка,
И в этом Ваш успех и Ваш изъян,
Порою Вы как скатерть самобранка,
Порой – граната в лапах обезьян.
К себе Вы красотой нас привязали
И мучите без видимых причин,
Поэтому мы любим Вас глазами,
А Вы ушами любите мужчин.
Но только с Вами нам даётся счастье,
И строго выполняя норматив,
И в ясные часы и в день ненастья
Вы наш причал, что без альтернатив.
Пройдут года, утихнет страсть и ревность,
И как опора – мужнина рука,
И бриллиантом засверкает верность:
Трон Вашей красоты на все века!
* * *
Назвать своими именами? –
А если имя Легион?!
Мы просто виноваты сами,
Что рядом нехристь, но крещён.
Не мы ль его привычный статус
Почтили выше, чем закон?
И голову – в песок, как страус,
Чтобы не видеть свет икон.
Зло по наружности приятно,
Слова его как серебро,
Причёсано и аккуратно,
Порой уютней, чем добро.
И мягко стелет перед вами
Дорожку, назначеньем в ад,
Но мир его из оригами,
А слово в содержанье – яд.
И мы отделены от церкви
И от церковного суда,
От этого вся правда меркнет
И в дом врывается беда.
А нами помыкают бесы,
Которым имя – Легион,
И в мороке их липкой взвеси
Уже не разглядеть канон.
Мы отреклись от правды предков
В бреду сегодняшнего дня,
Забыв закон: сухие ветки
Достойны одного – огня.
* * *
Я жду тебя! Ещё душой я молод.
Ещё силён, хотя и не герой!
Я одинок, как опустевший город
Или как сад осеннею порой.
Я жду тебя... Ещё не зная имя,
Я без него, ты знай, не стану жить,
Молюсь я, и молитвами своими
Хочу разлуку нашу сократить.
Без нежности твоей тоскует тело,
Без слов твоих измаялась душа,
А прошлое моё давно сгорело
И поросло травою, как межа.
Я жду тебя... Так ждут в тюрьме свободы,
А в засуху – животворящий дождь,
Я зачеркну не нужные мне годы,
Когда ты в дом мой вечером войдёшь.
Волнуясь, улыбнёшься через силу,
Оставив в прошлом весь задверный дым,
И скажешь: «Я пришла! Встречай, мой милый,
Сейчас я гостья, завтра поглядим...».
* * *
Скажу надломленной России,
Где правит выгода и ложь:
Без веры будешь ты бессильна,
А с верой славу обретёшь.
Твоя судьба – твоё наследство!
Там и Христос и люд простой.
И от судьбы тебе не деться:
Великая – или ничто…
* * *
Мы болели отцовскими ранами,
Но пришла к нашим детям беда,
Повязав их мини-экранами
Добровольно и навсегда.
И с утра, уткнувшись в коробочку,
Вне общения с людом живым,
Ходят зомби по тонкой верёвочке
С аппаратом любимым своим.
Как их вырвать из радужной пропасти,
Что предстала обманчивым сном?
Дети крутятся зыбкою лопастью
Над своим электронным дерьмом.
Это новый их быт, развлекалочка,
Что уводит от книг и от парт.
В детстве мы почитали скакалочку
И расчерченный в клетку асфальт.
Что же будет с детьми, с поколением,
Чья душа иль болото, иль гарь?
Развлечения – их поклонение,
Удовольствия – боги и царь…
* * *
Рождаемся – плачем, уходим – смеёмся,
Ценою всей жизни исполнив наказ.
Мы русской закваски и мы не сдаёмся,
Другие не могут, а нам в самый раз!
Не раз удивляли мы мир заграничный,
Прощеньем врагов превращая в друзья.
Без боя сдаваться для нас непривычно
И в угол загнать всю Россию нельзя.
И мы терпеливы терпеньем Иова,
Живучи, как дикая в поле трава,
И Русь зародилась когда-то от Слова,
И значит, распята, и значит, жива…
* * *
Раньше зэки ходили с наколками,
Нынче в моду вошла бирюза.
Телеса новогодними елками
Ослепляют прохожим глаза.
Ни к чему эта лютая кастовость
И она не прибавит ума!
Попугаи… и скажем для ясности:
Выпендрёжность и глупость сама.
* * *
Понять умом и принять сердцем,
Быть верой твёрже, чем гранит,
И в том признать единоверца,
Кто по-другому говорит.
Россия всех почтёт своими,
Кто честен, справедлив и прост,
Из глубины веков доныне
Она есть в будущее мост.
И на вершине и на спуске,
Всем помнить, кто велик и мал:
Если тебе сказали: русский! –
То выше в мире нет похвал!
* * *
Я – чёрный цвет, меня чернее нет.
Не каждый это может оценить.
Я – эталон, как Солнце у планет,
Никто меня не сможет очернить.
И мне доступен спектр всех цветов,
Все колебанья света, все миры.
Я не боюсь ни лютых холодов,
Ни раскалённой добела жары.
Во мне всё тонет, возрождаясь вновь,
Чтоб в мире отыскать свой чистый путь,
И даже Совершенная Любовь
Ко мне приходит просто отдохнуть.
И белый цвет весь в зависти ко мне,
Что ни мазок на нём – то на виду,
А я рождён в невидимом огне...
Хотите чёрного – тогда я к вам иду.
* * *
Сегодня каждый может говорить,
Но (вот беда!) не каждый может думать.
И скоро мир от лишних слов сгорит,
Показывая нулевую сумму.
Без берегов – свобода это бунт
Стихии не живой воды, а мёртвой,
Где каждый сам себе и бог, и суд
В судьбе, что временем, как наждаком, истёрта.
Источник совести размыт, разрыт, забыт,
А что вне совести – то не имеет толка.
Не зная высшего, все кинулись на быт,
Как на кобылу в год голодный волки.
Они насытятся и зиму переждут,
А коль невмоготу – съедят и брата,
И кости до весны пережуют,
Ну, а весной появятся волчата...
* * *
Мы – последнее поколение
Из детей пролетарских вер,
Кто царапал в тетрадках перьями:
«Наша Родина – эСэСэСэР!».
И мы пережили Родину,
Что нас на себе везла,
Пока не забрался на подиум
Меченый духом зла.
Республики стали вотчиной
Бывших партийных бонз,
Кто были властью испорчены,
Но ждали свой паровоз.
Из тупика инфоголода
Ринулись смело в путь,
В вагонах гуляла молодость,
Бандитам подставив грудь.
Окученное спецслужбами
Вмиг подросло ворьё,
Прикрытое связями нужными
И дармовым сырьём.
Потом заменили пьяницу
Использовав спецресурс:
В последний день года, в пятницу,
Сменив охмелевший курс.
У машиниста нового
(Он перешёл на газ)
Есть крыша (как это здорово!)
И миллионы глаз.
Давай, машинист, наяривай!
Веди бронепоезд в бой!
И каждому – канцелярия,
У каждому – офис свой.
* * *
Навоз – понятие глубокое,
Он и дерьмо, он и добро,
Страна – коровка синеокая,
Где каждый со своим ведром!
Вам молочка – вот эта очередь,
А коль навоза – то сюда,
Все у страны сыны и дочери,
Она же всем как мать родна.
Но появилась третья очередь,
Где все с ножами для коров,
Желают только мяса сочного,
На крайний случай потрохов.
В двух первых – это чаще пахари,
Все, с четырёх родных сторон,
А в третьей – сучки и их хахали
Да власти подленький бомонд.
Коровка – наш кормилец, матушка,
Её бы приласкать, помыть!
Да откормить на поле травушкой,
Водицей чистой напоить!
Шепнуть на ушко слово верное,
Погладить шейку и бока,
Просто любить её, наверное,
Пока жива она, пока...
Но что нам делать с теми, третьими?
Они уже своим перстом
Для оглушения пометили
Страну – коровушку – крестом...
* * *
Порою то, что кроется за словом,
Не выразят и миллионы ртов,
И чудо – «мы не видели такого!»
Вначале принимается без слов.
Потом мы чудо то обозначаем,
Его существованье застолбив,
И место ему в мире назначаем
Среди подобно-бесподобных див.
И опыт мне подсказывает снова,
Что каждому своя даётся новь:
Чудо рожденья, чудо разговора
И чудо под названием «любовь».
* * *
Если б вы знали, что вас ждёт,
Не через год иль два, а скоро,
Каков событий поворот
Взорвёт эту планету снова.
Вы б передумали копить
Ненужный хлам привычной жизни
И научились просто жить
Да возлюбили б Бога трижды.
Если б вы знали... Оный час
Расплаты уж не за горами,
И Бог теперь оставил нас
За то, в чём мы виновны сами.
А в чём виновен был Иисус?
Не в том ли, что Отцу поверил,
Что человек не просто гнус,
А Божий Дух, живущий в теле?
А кто же мы? Вопрос открыт,
Как мир для распродажной прессы.
Иисус распят, Пилат умыт,
А Каиафа с интересом…
* * *
Песни юности ещё во мне звучат,
Только годы сдавливают горло,
Что не всех парней тех и девчат
Встретил я в Москве – столице гордой.
Помню я их всех по именам,
По улыбкам, по рукопожатьям,
По тем юным и далёким дням...
Все они мне сёстры или братья!
Об одном жалею: нет страны,
У знамён которой присягали,
Что мы делу Ленина верны
И Победе, выкованной в стали.
Вам, друзья, спасибо, что вы есть,
И привет большой своим Отчизнам!
Родина по сути это честь,
Что дороже золота и жизни...
* * *
Опух от голода народ?
Или народу мало зрелищ?
Его святыня – огород,
Храмина социальной щели.
Ему всё мало, что не дай.
Ему плевать на всю науку.
Он представляет себе рай
Емелей, вычерпавшим щуку.
Ему всё кажется, что царь
Ненастоящий – бьёт не сходу.
И поступает как сухарь,
Зажав в себе его свободу.
Но, ведь «держава» – от «держать»,
Чтоб сохранить людей от змеев.
Дитя не отпускает мать,
Пока дитё не поумнеет.
А нынче в выборе «свобод»
Кто вспомнит о распятом Боге?
И разгулявшийся народ
Забыл о чести и о долге.
Забыл, запил, потом забил
Как гвоздь последний в крышку гроба
Своих отеческих могил,
Взывающих из-под сугроба…
И длится праздник без конца –
В истории так уже было,
Народ вне Божьего лица
В царе открытом – это быдло…