Анатолий БАЙБОРОДИН. БРАТЬЯ. Записки о межнациональных отношениях в России

 

Анатолий БАЙБОРОДИН

БРАТЬЯ

Записки о межнациональных отношениях в России

 

В былые времена, приваженный к издательскому ремеслу, с Божией помощью редактировал я альманах «Созвездие дружбы», что, будучи межнациональным и межконфессиональным изданием, стал воистину явлением в пестром журнально-издательском мире. В эпоху застоя, благую и взлетную для высокого искусства, живущего предчувствием Бога в Красной Российской Империи, самой читающей в мире и самой романтичной, бессребреной, миллионными тиражами печатались и зачитывались до дыр дюжина толстых литературных журналов, и среди них ныне прозябающий – журнал «Дружба народов»; в эту же пору для узкого многоученого читателя издавались академические и популярные межнациональные сборники, но иркутский альманах, представляющий в одной книжке разом религиозные воззрения, историю, этнографию, фольклор, прозу, поэзию, живопись народов Восточной Сибири, не имел аналогов в России нынешнего, прошлого и позапрошлого века.

В Иркутской губернии ныне особо остро ощущается зловеще тихий, но всеохватный натиск китайских друзей, что обращаются в хозяев байкальского побережья и прибайкальской тайги, кою свирепо вырубают и вывозят в страну Желтого дракона, похожего на желтого демона. Но о сем в ином повествовании; ныне же речь о том, что, несмотря на желтого демона, властно шествующего по Сибири и Дальнему Востоку, в Прибайкалье и Забайкалье, слава Богу, царил и царит межэтнический лад. Вокруг Байкала, Ангары и Лены обитают русские, буряты, эвенки, тофалары, для коих Великая Россия – историческая родина, а Восточная Сибирь – малая родина, но по берегам Байкала, Ангары и Лены, вдали от родимой земли живут и прочие народы – славянские, тюркские, германские, угро-финские, – сплоченные в национально-культурные сообщества. Всякое этническое сообщество ратует за обережение и развитие культуры своего народа, родного языка, национальных традиций и обычаев, что находило воплощение и в альманахе «Созвездие дружбы».

Но обережение национальной этики и народной эстетики – не самоцель, не ради лишь этнического сплочения и национального выживания в эпоху глобального космополитического вырождения, а, перво-наперво, – ради того, чтобы добро, заложенное в исконной этике сибирских народов, не сгубилось нынешним планетарным злом, чтобы грядущие поколения не выбросили на историческую свалку высокие и душеспасительные нравственные идеалы – совестливость, некорыстную любовь к ближнему и к родной земле – идеалы, что тысячелетиями свято хранились в национальных традициях всякого народа, пусть не в барствующей элите, а в мудром человеколюбивом и природолюбивом простолюдье.

Россия – летний луг в радужном свечении ярких и тихих цветов – соцветий, созвездий самобытных национальных культур, а посему долг верного сына своего народа, истинного патриота Великой России приложить все творческие усилия для того, чтобы многонациональное российское поле не обратилось в серый, бездушный и бездуховный, космополитический полигон глобалистов, утратив традиционно-культурное разноцветье.

Упаси Бог, если человечество пожрет черный демон ядовито расцветающей в мире дьявольски-порочной, биороботной, жестоковыйной серости, о которой сурово сказал азиатский поэт Олжас Сулейменов: «серая раса – сволочи…». Страшно для мира, когда серой расой в жажде господства и наживы, в шовинистическом помрачении души и разума становится нация, пусть даже по-индюшьи маскарадно обряженная в этнографические перья, потрясающая извращенными религиозными учениями. Ибо у серой расы – черный поводырь, могучая наднациональная сила, в русской публицистике обозначенная, как Мировая Сатанократия, что черным вороном кружит над землей, искушает худобожии народы, сталкивает в межнациональной и междоусобной кровавой брани. Вот почему незримым эпиграфом ко всякой книжке альманаха «Созвездие дружбы» были мудрые и вещие слова о том, что человек, не имеющий в душе нравственных законов, – не имеет национальности.

* * *

Призванный к охране национально-нравственных традиций, альманах был призван и ратовать о возрождении исконных братчинных отношений между народами России. Коль титульная нация, составляющая более восьмидесяти процентов населения нынешней России, – русский народ, то под надежным крылом и созидались и крепли национальные отношения в государстве. В Российской Империи национальная политика строилась на бережном и ненавязчивом отношении к самобытным народным культурам, не забывая и русскую, при сем Россия, будучи государством православным, терпимо и любознательно относилась и к традиционным российским вероисповеданиям. Большевистская кровавая власть начала свое правление искоренением религиозного сознания, отчего духовно пострадали все народы России, но прежде – русский: вспомним со скорбью о православных храмах, глумливо порушенных, молитвенно помянем сонм православных иереев, архиереев, мирян, что за веру Христову обрели мученические венцы от ленинских и троцкистских богоборцев.

Ленинская же власть запустила и адскую машину космополитизации народов России, что на закате прошлого века, на кровавом и мутном рассвете нынешнего набрала адскую мощь и, в отличие от малых российских народов, почти сокрушила русскую нацию.

Когда щедро вскормленные Мировой Сатанократией доморощенные политики, политологи и журналисты – серая раса – истошно вопили о насильственной русификации малых народов России, то лишь подло подменяли понятия, поскольку народы российские столкнулись не с русификацией – навязыванием русского духа, русского языка, а с русскоязычной космополитизацией.

Русские в последних поколениях подверглись столь опустошительной русскоязычной космополитизации, что и говорить по-русски давно разучились. Болтающие на молодежном сленге и блатном жаргоне, либо говорящие на синтетическом, технократическом языке, что полонен англоязычными варваризмами, редкие молодые русские ныне владеют мудрым, щедрым и украсным, образным, пословично-поговорочным народным языком. С изначалья бешеного XXI столетия космополитизация русского народа обрела зловещие оккупационные формы: двадцать перестроечных лет (!) под неким негласным запретом оказалась сама традиционная русская культура: двадцать лет (!) на российском телевидении не считая почти похороненной программы «Играй, гармонь», не звучали русские народные песни, древние и вечно молодые, не слышалась и русская классическая музыка, не толковали с народом традиционные и талантливые художники и писатели, не русскоязычные, а русские, подобные Василию Белову, Валентину Распутину, Владимиру Личутину. Срамная русскоязычная попса, грязным потопом захлестнувшая теле-радиоэфир, оскорбляла, унижала русский язык и русский дух.

Дико, но в государстве русского народа процветал геноцид русского народа; как если бы в Израиле, еврейском царстве-государстве, где исподволь правили бы еврееязычные русаки, процветал бы геноцид евреев… И благо, что российские губернии, подобно Иркутской, вопреки властно шефствующей дьявольской космополитизации посильно поддерживали традиционные культуры, в том числе и русскую, – вспомним ежегодно проводимые в Иркутской губернии осенние Дни русской духовности и культуры «Сияние России», вспомним Международный бурятский национальный фестиваль «Алтаргана» и межнациональный праздник «Караван дружбы». Губернская власть вроде догадывалась, что без традиционной культуры народ, не обретший душеспасительной веры, сгинет в гноище грехов и пороков.

* * *

Царская межконфессиональная политика не ущемляла вероисповедания народов России, и по губернским городам в соседстве с православными церквями красовались мечети, дацаны, костелы, кирхи, синагоги, хотя царская власть, помня о православных, что составляли в позапрошлом веке почти девяносто процентов, опираясь на Православную Церковь, если и ратовала за крещение и облачение во Христа всех народов России, то лишь душеспасительно, ради спасения души в грядущем Царствии Божием. А уж национальных этик власть не токмо не ущемляла, но страстно поощряла, видя в сем и нравственные основы, и великое народное искусство. Хотя всякий сепаратизм, грозящий кровавой межнациональной смутой, власть пресекала на корню…

Но вдруг в российскую власть вломились ленинские большевики... В очерке «Правые и лукавые» я дотошно прописал вражду и перебранку Ленина со Сталиным по поводу российской национальной политики, и ныне лишь приведу выдержки из очерка.

«…Поначалу Ленин и Сталин сходились на идее автономизации – вхождении кучно проживающих народов Империи в федерацию на правах национальных автономий. (…) Позже Ленин, что люто ненавидел великорусский национализм и бережно относился национализмам малых народов России, остыл к «автономизации», склонился к идее Союза независимых государств.

Но большевистская власть, по болезни Ленина негласно отошедшая Сталину, торопилась с автономизацией, ибо ЧК Дзержинского учуяло, что грузинские большевики предприняли шаги, которые в Красном Кремле оценивались, как переориентация Грузии на экономические отношения с буржуазными державами. 12 января 1922 года Иосиф Виссарионович Сталин внес в Политбюро предложение начать подготовку к объединению республик в единое государство на правах автономий, против чего восстали большевистские главари Азербайджана и Грузии, а исподволь и Украины. Члены ЦК компартии Грузии Мдивани, Сванидзе и другие сепаратисты обосновывали необходимость объединения республик в Союз государств, не имеющий надгосударственных органов власти и управления, что предвещало смерть мифического Союза до рождения, сразу после зачатия. Сторонники Мдивани имели сильные позиции в компартии Азербайджана, заручались и поддержкой части украинского партийного начальства. Хитроватые грузинские большевики думали сотворить из Российской Империи нечто подобное нынешнему Союзу Независимых Государств (СНГ), где кто в лес, кто по дрова, где любое государство СНГ нынче – лукавый друг России, завтра – откровенный и яростный враг… Сталин в обширном письме Ленину доказывал, что автономизация республик – удобная, а значит, и успешная система управления народным хозяйством в интересах социалистического строительства. (…) Ленин, Каменев, Зиновьев, Калинин, Бухарин выбранили Сталинский план автономизации, а Троцкий молча выжидал.

В исторических сочинениях о противостоянии Сталина и Ленина вычитал коварный ленинский умысел: «Центробежные силы национального сепаратизма, которые казались Ленину опасными с партийных позиций, вселяли надежду с точки зрения успеха революции, ибо они могли помочь разрушить царскую империю. Поэтому он со всей энергией отстаивал лозунг «о праве наций на самоопределение»; так поступать Ленину было тем легче, поскольку он испытывал глубокое отвращение к великорусскому шовинизму, к царской политике «единой и неделимой России^[1]. (Выделено мной, – А.Б.)».

Напомню, в великорусском шовинизме Ленин, Троцкий, Бухарин, как и все местечковые большевики, винили и русских, и обрусевших инородцев, вроде грузина Сталина, грузина Орджоникидзе и польского шляхтича Феликса Дзержинского. Ленин дивился: «Поскрести иного коммуниста – и найдешь великорусского шовиниста… (…) В связи с нэпом у нас растет не по дням, а по часам великодержавный шовинизм, старающийся стереть все нерусское, собрать все нити управления вокруг русского начала и придавить нерусское». Поклонники Троцкого и Ульянова, клеймя Сталина, осудительно утверждали: «насколько чужд был русский национализм ленинской натуре, настолько глубоко он укоренился в характере Сталина… Сталин отождествлял себя с Россией… единой и неделимой (Выделено мной, – А.Б.)»^[2].

Коли Ильич восстал против автономизации, коли после затяжного охлаждения вновь идейно сблизился с Львом Троцким, Сталин разочаровался в Ильиче, ибо слыл ярым противником Льва Бронштейна, узрев в сем местечковом еврее врага российской государственности. (…) Сталинскую идею автономизации ленинская гвардия не одобрила, и родилось государство, слепленное из союзных республик. Вольно ли, невольно ли, но Ильич, подобно террористам-бомбистам, заложил бомбу под Российскую Империю, которую лишь Сталин мог удерживать в крепких, диктаторских руках.

В девяностые годы ленинская бомба благодаря тогдашним ленинцам взорвалась, и рухнула Красная Империя, погребя под кровавыми обломками былое величие и благополучие, добытое народом в военном и послевоенное голоде, холоде, в тягостных героических трудах. Словно по завету Ильича, народы отпавших республик, захлебываясь от ненависти к старшему брату, изгнали русских со своих земель, забывая о том, что иным республикам перепали исконно русские земли, забывая о том, что русские …похоже, на свою шею… помогли иным российским народам выкарабкаться из феодальной тьмы и дикости…».

* * *

После большевистской бесовщины, в тридцатых годах Советская Империя начинает выстраивать межнациональные отношения, где русскому народу выпала великая и жертвенная мессианская роль; но если в Царской России русское мессианство было освящено богоносной, духовно-мистической целью принести в обезбоженный мир Любовь Христову, то в Советской Державе русское мессианство вершилось уже ради торжества социальной справедливости, ради промышленного и культурного развития стран «третьего мира» и окраинных советских республик, что способствовало великому и стремительному хозяйственному, культурному скачку малых народов России, а также избранных народов «третьего мира» от феодальной сохи и бороны к европейской цивилизации.

Словно в традиционной семье, русскому народу красная власть отвела роль старшего брата, коего родители уже не балуют, но впрягают в самую тяжелую работу, а другим народам – роль младших братьев, коих родители (власть) любят, холят и нежат. Забугорные буржуи посмеивались над русскими юродами: мол, Иван-дурак – голодный, холодный, в чиненых-перечиненых портах, но с ракетой, и ракета не ради власти над миром и наживы, как у дяди Сэма, а для планетарного покоя и благочестивого процветания народов мира, укрытых от бесноватого Сэма российским ядерным щитом.

Русский народ, переживший три войны и большевистский геноцид, Божиим промыслом одыбал, обрел былую силу, а российские народы, и особо среднеазиатские, кавказские, лишь за силу да щедрость русских и привечали. Русские …поверьте мне, прожившему детство и отрочество в русско-бурятском селе… истинно русские, за исключением выродков, искренно любили инородцев и любили порой сильнее, чем соплеменников; а инородцы в имперскую эпоху, царскую и народную, русских, может, и не любили в полную душу, но дружили, чтили, как чтят сильного, отчего нелюбь не зрелась сквозь почтение.

Но, словно дуб, подточенный короедами, рухнула Красная Империя, погребя под обломками величие и мощь; и Америка с Европой злорадно ощутили, что уже нет в русском народе богатырской силы, выбило цвет нации градом лихолетий: три войны и три революции в двадцатом веке – буржуазная в феврале, богоборческая в октябре, криминальная на исходе века; к сему дикий, а потом лукавый капитализм искусил народ дьявольскими похотями мира сего.

 И когда на разбойном закате прошлого века враги народа сокрушили Российскую Империю, и русские, сражённые в холодной войне с Западом, поредевшие, павшие в пропасть тоски и отчаянья, ослабли, инородцы тотчас и утратили к русским почтение, и так видна стала ранее затаенная русофобия. А тут еще хмельной и дурковатый правитель искусил суверенитетом…

Народная мудрость гласит: ежели имеете душу, полюбите нас и убогими, красивых нас и дурак полюбит… В межнациональной жизни всё иначе: коль русаки ослабли, то украинные народы России, любившие русских лишь за силу и богатые дары, тут же и забыли про вчерашнюю братскую любовь; и сотни тысяч русских, незащищенных исторической родиной, бежали из бывших советских республик в Россию, бросив нажитое веком, оставив беспризорными и разоренными могилы предков.

Увы, геноцид в мире не завершился жесточайшим истреблением турками талантливого и трудолюбивого армянского народа, геноцид и ныне мрачно шествует по миру и по российской земле. Разрушение Великой Российской Империи (Советский Союз), кое произошло по велению русофобского Запада, породило жесточайший расизм в бывших республиках Средней Азии, Закавказья, Прибалтики, а позже нацизм с фашизмом вспыхнул и в Малороссии. Расизм в ельцинские времена – «бери суверенитета, сколь слопаешь» – выплеснулся в ненависть к русским, кои не один век жили с российскими народами в любви и с любовью созидали в их землях города и села, заводы и фабрики, гидростанции и теплостанции, научные центры и университеты.

Русские могли ветхозаветно, где око за око, свирепо мстить инородцам, что толпами бродили по Руси в поисках черной работы, но не жаждет отмщения православная душа, нет злобы в русском народе, христиански смиренном и терпеливом, быстро забывающим обиды, всегда готовом отдать последнюю рубаху ближнему, а чужестранцу так и прежде брата единокровного. Не случайно у русского народа и любимый сказочный герой – Иван-дурак, предтеча христианских святых, подобных блаженному Василию, коим на Руси возводились храмы Божии.

И если случались и будут случаться стычки отчаянных русских с иноземцами, особенно из Средней Азии и Закавказья, то явления эти – болезненный нарыв и по отношению к угнетению русских в бывших республиках Советского Союза лишь горькая капля в море людских страданий. А российская либеральная пресса – «серая раса» с черным поводырем, – словно не видя русского горя, со страниц газет, с телеэкранов, в «мировой паутине» уж четверть века настойчиво требует от русского народа покаяния в грехах перед другими народами России, и ведь русские сплошь и рядом каются – внушили, ну, а кто же покается перед русским народом?.. Или только русский народ, в отличие от других, сам повинен в своих великих скорбях и потерях?..

В добрые застойные лета при отечески бережном, мудром и праведном кремлевском регулировании межнациональных отношений завязывались братские и даже семейные отношения русских с другими российскими народами, хотя и с древним и вечным русским желанием освободить, накормить, напоить, обуть, одеть, согреть весь мир, хотя и с ролью старшего брата в семье народов, когда власть особо любит младшего брата – народы России, а старшего – русский народ – вынуждает верно служить младшему, и служить с жертвенной любовью, не жалея своей жизни.

Русские люди межнациональные отношения строили не с лукавой декларативностью, а натурально – искренне, в полную, отпахнутую, любящую душу, и, очарованные некорыстной любовью, случалось, любовью отвечали и малые народы. Дай-то Бог былой духовной силы русскому народу, а чтобы братские народы любили русских не за силу внешнюю и властную, но за силу Христовой любви к ближнему, где нет ни эллина, ни иудея, где есть лишь братья во Христе.

Но… миновало лихолетье, и русский народ вдруг очнулся, вдруг чудом чудным, промыслом Божиим стал вздыматься с колен, набирать силу, и утихомирилась былая инородческая ненависть к русским. Да и какая ненависть, коли инородческие сыны сами хлынули в российские земли; иные чтобы обогатиться, иные чтобы черным трудом заработать у русских хоть жалкие гроши на жизнь.

Ныне, когда Россия вновь набирает мировую силу, и бывшие народы российские – теперь ближнее зарубежье – опять почтительно клонят головы перед русскими, и опять будут целовать, обнимать, и, может, однажды пред дьявольской харей мирового хама даже невольно возлюбят русских – любовью одарят за любовь.

* * *

Братские отношения русских с народами былой Империи заложены и в житейской этике российских народов, и в религиозных воззрениях, ибо в духовной сути христианства, мусульманства, буддизма – любовь к ближнему, ко всему сущему на земле; правда, в христианстве любовь деятельна, в буддизме – созерцательна, бездеятельна, в исламе – узко религиозна. Потом пришло время упадка религиозного самосознания, как в русском, так и в прочих народах, и оно, религиозное самосознание, оберегалось лишь в старших поколениях, да и то порой лишь подсознательно на уровне любви к ближнему, что запечатлелось и в моральном кодексе строителя коммунизма. В Красной Российской Империи …даже при безбожии, но при истинном народовластии… свято оберегались дружественные отношения между народами; но если образованщина малых народов нет-нет да впадала в расизм, порождающий затаенную русофобию, то у русского народа национализм сгинул в интернациональной дружбе, и если в бедовые девяностые в иных русских и родилась неприязнь к народам Средней Азии и Кавказа, то случилось се лишь после того, когда тысячи русских, спасаясь от насилия, бросив нажитое веком, бежали из бывших советских республик, а тысячи русских погибли от рук озверевших вчерашних братьев навек.

Бог весть, что издревле творилось и ныне творится в неких варварских племенах, но для полноценных наций цивилизация, уже в минувшем веке ступившая на горло природе и природной этике, гибельна, и нации, словно закусившие удила обезумившие кони, сломя голову летят в пропасть, где конец света.

Иван Снегирев, известный этнограф позапрошлого столетия, высказал мысль очевидную для начала XIX века, и в мысли сей древняя и вечная, спасительная истина земного бытия человека; а мысль так звучит: чем ближе человек к природе, тем натуральнее… природнее его чувства. В эпоху, для наций этически и природно благоприятную, – натуральную, природную, когда крестьяне составляли абсолютное большинство населения, Иван Сахаров не предвидел неизбежный при глобальном, научно-техническом прогрессе исход человека из природы, породивший борьбу с природой, Творением Божиим, за что Господь карал и карает человека стихийными бедствиями.

Нынешняя цивилизация, искусственная, враждебная природе, дьявольски целеустремленно вытесняет из мира всё природное, натуральное, а посему вредными в своей ненатуральности, искусственными становятся воздух, вода, жилье, еда, одежда, искусство и… человеческая душа… Исход человека из природы ознаменовался стремительным угасанием многовековой национальной культуры народов мира, что была тесна сплетена с природой. Но самое скорбное, что с уходом человека из жизни среди природы в жизнь среди искусственно созданного, цивилизованного мира, из душ, из отношений между душами стало выветриваться природное, натуральное. Ненатуральность, искусственность отношений меж людьми породили и ненатуральность, искусственность в межнациональных отношениях. В России сие выразилось в ослаблении былой натуральной дружбы между народами…

Натуральность народной этики и эстетики малых народов породила в благоприятные для искусства былые лета и натуральность межнационального литературного общения с русскими писателями. Вспомним величавого Расула Гамзатова; вспомним дивную поэзию Дондока Улзытуева, кою переводили на русский язык талантливые русские поэты; вспомним стихи Намжила Нимбуева, где натурально, природно сплелись созерцательная буддийская мудрость и русская душевность, выраженная в любви к ближнему, к природе, Творению Божию.

В отношениях между русскими и украинными народами на постсоветском поле было искусственно создано противостояние: если пожилые улусные люди оберегали в душе былое натуральное дружелюбие к русским, то на закате прошлого века, как поминалось выше, в образованщине малых народов, якобы осознавшей себя национальной, родилась затаенная неприязнь к русским. Национализм – не зло, ибо национализм – не нацизм, не расизм, не шовинизм, а любовь к родной нации без неприязни к иным народам; но искусственная образованщина была далека от натурального национализма, поскольку в большинстве своем была уже космополитической – русскоязычной, и даже англоязычной, утратившей из души народность.

Встарь среди забайкальцев шаталась забавная частушка, что, слегка поправленная, звучит так: «Я в Америке бывал, кое-что я там видал; там и русский, и бурят по-английски говорят…»; и в частушке сей вольно ли, невольно ли выразилась грядущая анголоязычная космополитизация и русских, и всех народов России.

В девяностые годы, роковые, словно раковая опухоль, когда чужебесный правитель повелел народам России брать суверенитета, сколь сглотишь и не подавишься, безродная «элита» малых народов России, торопливо и неряшливо обрядившись в национальные наряды, вдруг публично заговорила о насильственной русификации, исходившей от царской и народной власти. Либо помянутая «элита» …воистину, серая раса… приспосабливалась к тогдашней прозападной, русофобской власти, либо «элита» была глупа и не разумела, что народы России с прошлого века переживали не русификацию, а русскоязычную космополитизацию, от которой русские пострадали сильнее, чем иные народы Российской Империи: утратили обряды, обычаи, забыли живую, народную речь и даже стали стесняться народных костюмов и народных песен.

2007, 2018 годы

 

 

---

1. Роберт Такер. Сталин. Путь к власти... Сайт: rebov. Ru/

2. Абрамович И.Л. Взгляды. Глава 25. Сталин и ленинская национальная политика.