Марина МАСЛОВА. ЧТО ДЛЯ МЕНЯ СВЯТАЯ РУСЬ? Свежий взгляд на давние размышления

 

Марина МАСЛОВА

ЧТО ДЛЯ МЕНЯ СВЯТАЯ РУСЬ?

Свежий взгляд на давние размышления

 

Невярович В.К. «Благословенно царство. Церковные основы монархической идеи в России» (СПб, 2004).

-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Когда-то, году этак в две тысячи пятом, когда я была на самом пике своего церковного неофитства, духовный наставник, настоятель Троицкого храма, куда я полюбила ходить на все праздничные и будничные службы, бывший полковник, проходивший военную службу в Афганистане, дал мне прочесть эту книгу со строгим наказом – тщательно подумать и выразить ему своё мнение.

Книга была прочитана, возвращена… а вот было ли отдано ему письменное впечатление от прочитанного, не помню…

Листки эти, распечатанные на струйном принтере, попались мне сегодня, в день Сретения Господня, когда просматривала всяческие выписки свои из духовной литературы. Среди цитат из Священного Писания и Святых Отцов вдруг оказались мои собственные давние размышления.

Однако! – подумала я. И стало любопытно. Перечитала…

Сегодня ни за что не смогла бы уже так написать!

Такого страстного, пусть и неофитского, горения духа у меня сейчас нет. Но очевидно, что ничего из сказанного тогда я бы сегодня не изменила…

А вдруг проблемы, затронутые в этой книге, не потеряли актуальности и сегодня?

Тогда, значит, и мой давний проповеднический азарт не покажется неуместным…

 

* * *

Относительно начала книги можно сделать следующие выводы: у автора присутствует постоянная обида и гнев на людей: кто-то предал царя, кто-то грабил, кто-то убивал, кто-то лгал и лукавил, кто-то сегодня лжет и обманывает народ – и так без конца, порочный круг беззаконий.

А где же был в это время Бог? И где Он сейчас? Чего Он ждет от нас? Бунта против существующей власти и воцарения нового монарха, без которого мы якобы и не народ вовсе, и Россия – вовсе не Россия, и спастись без монарха мы не можем?

Ответы на эти возникающие у читателя вопросы автор дает в последующих главах книги. Вступление же и первая глава подавляют тотальностью человеческого фактора: человек взбунтовался, сошел с ума, извратил историю, разрушил основания своего бытия и продолжает уничтожать себе подобных. И пока автор не вспомнит, что все это не столько человеческая воля, но прежде всего воля Божия, попустившая человеку это беснование в назидание и вразумление ему, –  читатель начинает изнемогать от скорби и уныния, впитывая со страниц книги авторскую горечь и гнев на неразумное человечество.

 «Государственная власть от Бога может быть только царской», – пишет В.К. Невярович. Наверно,  с этим надо согласиться. Но – где воля Божия на этот счет? Где слово Божие об этом?

Все те цитаты, которые традиционно приводятся в доказательство благословенности земного царства, с той же степенью убедительности можно истолковать иначе – не как благословение, а как попущение. Автор это учитывает далее, обстоятельно опровергая все доводы «антимонархистов», но и его доводы еще не означают окончательного благословения Божия, а всего лишь человеческое желание, чтобы это благословение было.

То, что Бог благословил Саула на царство, еще не означает Его благоволения и благословения на царство земное вообще, это только снисхождение к немощи Своего народа, возжелавшего земного царя вместо Царя Небесного.

В.К. Невярович и этот момент учитывает, но подытоживает категорично: если бы люди были ангелами, им можно было бы дать свободу жить без земного царя и служить Царю Небесному, а поскольку они не таковы и быстро развращаются без внешнего контроля над ними, им обязательно нужен царь земной, который бы управлял ими и устроял бы им жизнь по заповедям.

Не буду включаться в дискуссию по этому вопросу, не имея на то достаточных знаний и опыта. Говорить об этом в масштабах всего человечества или даже одной России – не моя компетенция (пока не изучишь этого вопроса во всех тонкостях). Но выразить свое понимание  собственного места в этом земном царстве, которое мне предлагают – это вполне в моих силах.

Начну с утверждения автора: «И никакой здравомыслящий православный человек не может даже представить Святую Русь в форме социалистического государства, тем паче президентской секуляризованной республики, но только лишь в царственном достоинстве Христовой Царской России во главе с Белым Православным Государем!».

Прочитав этот весьма эмоциональный категоричный возглас, я задумалась: а как я представляю Святую Русь? в форме какого государственного «достоинства»?

Ни в каких внешних социальных формах я ее, оказывается, и не представляю.

 Святая Русь есть, ее никто не разрушал, не стирал с лица земли, как сетует автор книги, не отменял и не заменял какими-то «формами» государственного правления. Она состоялась и уже неотменима и неуничтожима никакими внешними «неправильными» формами.

Поэтому вся «битва» за ее «возрождение» может для меня сводиться только к молитве пред Богом о своей личной причастности к этой сакральной Святой Руси, обретшей вечное бытие в Боге в лице наших великих молитвенников и подвижников уже к 14-15 векам.

С момента, когда впервые возникло в русском народе самосознание, что он –  Святая Русь, с этого момента Святая Русь и получила свое вечное бытие.

И теперь эту Святую Русь не надо «возрождать», поскольку она не утрачивала ни при каких государственных формах – ни при социализме, ни при нынешней президентской власти – своих вечных «форм» и своего вечного содержания, к этой Святой Руси мы уже принадлежим по вере и обязаны теперь приобщиться к ней и своими делами.

Вот такое мое понимание Святой Руси. У меня ее не отнимут ни коммунисты, ни социалисты, ни демократы, ни президент. Если я сама не откажусь от права быть ее причастницей через причастность к Церкви как Телу Христову и через соединение с Самим Христом в таинстве Евхаристии.

Если каждый из нас это осознает, вот тогда мы и будем не ангелами, как представляет это автор, а народом Божиим, Святой Русью.

Если я верю и даже знаю (как знаю я преподобных Сергия Радонежского, Серафима Саровского, Нила Сорского, Андрея Рублева и многих, многих русских святых), что Святая Русь уже обрела вечное бытие, что она не зависит от социального строя, формы государственной власти и чего бы то ни было земного и находящегося в воле человеческой, что она остается доступной мне и при социализме, и при коммунизме, и при демократии или президентской республике, –  я болею душой, видя нравственное нездоровье своего Отечества, я отдам жизнь, чтобы защитить память своих предков и землю, на которой мы все живем, потому что Господь даровал эту землю нам как то достояние, которое мы должны сохранить и место, где мы все проходим свое земное поприще.

Но…

Я помню и то, что эта земля и это государство – материя, которую у меня могут отнять и которую я могу сама потерять в результате каких-либо обстоятельств или физической смерти, а значит, я не придаю этой земле и этому государству большего значения, нежели они того заслуживают:  – я умру на родной земле (хотела бы умереть на родной земле, на земле своих предков, на земле своих святых), но земля эта не вечна, вечно только мое отношение к ней, мое самосознание, осознание себя частью Святой Руси пока только в сердце своем, а по завершении земного пути – и фактически, если, конечно, будет на то воля Божия.

Мне не безразлично, какие «формы» будет иметь нравственная и духовная жизнь моего народа, но я не уверена, что все проблемы решатся при воцарении нового монарха на российском престоле. Откуда возникла эта убежденность, что со второго раза обязательно получится то, что не получилось с первого? У нас уже были цари, была видимая Святая Русь – но мы пришли к тому, к чему пришли. Так что, начнем все сначала – и придем к чему-то другому?

Если моя цель – спасение в Боге, а не благополучие на земле, я не предаю Святую Русь, отказываясь от ожесточенной битвы за устроение земного Царства Российского во главе с «Белым Царем», – я пополняю собой Святую Русь.

Я буду молиться за благополучие своей страны, но не за конкретное устроение монархического государства, а за сохранение той земли, которая дарована мне как место для духовного восхождения к Богу.

Я понимаю, что книга ориентирована на разрешение конкретных проблем и отвечает на очень конкретные вопросы. Но в таком случае автору лучше избегать каких-то окончательных выводов относительно путей «спасения» России.

«Безразличное отношение православных людей к формам государственной власти отечества своего (так называемая «аполитичность») есть явление новое, нездоровое, опасное и не нормальное для русского человека». …Государственная власть от Бога может быть только царской».

Ну, хорошо, будет у нас царская власть. Она что, людей заставит молиться, если они сейчас, при власти президента, молиться не хотят? Или при царе молиться будет удобнее, поэтому все люди кинутся в храм? А если не кинутся, мы их что – загоним туда?

Ну, давайте представим, что есть у нас уже царь и все мы его подданные. Что меняется автоматически, без нашего собственного усилия?

Название государства, наш гражданский статус, наше место в мире. Далее изгоняются неугодные люди из государства, приглашаются угодные, меняются институты власти на местах, меняется организация народного хозяйства, внешне может меняться все.

Но что дальше?

Те же недовольные и не принимающие новый строй люди – и снова борьба с ними. Те же перестраивания идеологических схем (веру-то попробуйте пробудить в людях вот так – изменением государственной власти!), переписывание учебников, перераспределение материальных благ (вот где битва будет не на жизнь, а на смерть!) и переоценка «всех ценностей».

Создадим национальное телевидение и будем показывать только православные передачи и говорить только о Боге.

И что? Люди уверуют и все как один спасутся?

Или нам при всех этих переменах станет жить радостнее и уютнее?

Да, конечно, и радостнее, и уютнее…

Но это мне, например, потому что я совсем не смотрю развлекательные передачи и не люблю жестокое и глупое кино.

А кто привык ко всему этому и не желает с этими удовольствиями расставаться – ему тоже будет в православной стране радостно и уютно?

Не думаю. Он нашей радости разделять не будет, а значит, мы не будем с ним единомышленники и единоверцы, он ведь будет верить в то, что жизнь дана для удовольствия и наслаждения и что этого права на наслаждение у него отнять никто не вправе – и будет бороться с нами за свои права.

И опять тот же порочный замкнутый круг: недовольство, смута, бунт, революция…

Если сейчас, когда открыты все храмы, доступны все книги, благословлены (не преследуются) пути церковного спасения,  мало кто желает идти этими путями, – почему мы решили, что кардинальное изменение государственного строя тут же обратит всех на путь истинный и отвратит от путей соблазна?

Закроем границы, перекроем каналы международных культурных связей, чтобы ничего антиправославного не проникало в нашу культуру – и будем ждать, пока выветрится одурь, которой уже наглотался наш народ за годы демократии и культурного глобализма?

 

Не понимаю, почему меня призывают к массовому публичному «покаянию» за частные действия отдельной группы людей, поступки которой были лишь следствием Промысла Божия?

Революцию делала группа людей, на сознание отрекающегося императора воздействовала группа людей, насилие над царской семьей совершала группа людей…

Весь народ при этом был в состоянии массового психоза, помрачения, безумия…

Я сегодня должна каяться в том, что народ мой оказался одновременно и объектом и орудием Промысла Божия?

Я должна каяться в том, что Господь через суровейшие испытания Своего народа спасал Свою Церковь на земле ради тех, кто еще может спастись через покаяние и воцерковление?

Я должна каяться в том, что сегодня имею счастие быть в Церкви, сохраненной кровью мучеников и исповедников российских?..

Это очень непростая тема…

Я не отношу себя ни к монархистам, ни к антимонархистам. Но если спросить меня, что для меня важнее: Церковь или государство? – я отвечу: Церковь!

Потому что в ней Бог, потому что она – Тело Христово, потому что государство без Церкви не может –  оно разрушится и исчезнет, а Церковь без государства может, ибо разрушиться она может только внешне, как организация, а как Тело Христово она – вечна.

Даже если погибнут все храмы, Церковь – нетленна, церковь – это Тело Божие, и все, кто в Церкви – все в Боге.

Государство дает возможность существовать земным институтам церковной иерархии.

Я – воцерковляясь – вхожу в Церковь как причастница Тела Христова прежде всего, и только потом – как член земной организации, да и то только потому, что имею материальное тело и душу, нуждающиеся в земном бытии как необходимом этапе на пути к Богу (тело – в очищении, душа – в воспитании).

Когда напоминают о мощи имперской России, имеют в виду, конечно, не только экономическое состояние страны, но и духовное.

Но так ли это? Было ли духовное могущество у имперской России?

Все те цифры, которые приведены автором в доказательство могущества дореволюционной России, включая и демографическую составляющую, свидетельствуют об экономическом и политическом благополучии, мировом авторитете России.

Но был ли у нее такой же авторитет пред Богом?

Были ли могущественны в это время ее духовные ресурсы?

Чиста ли была ее вера и хранила ли она заповеди Божии?

Об этом автор ничего не говорит.

Мешали ли первым христианам на пути к Богу языческие императоры?

Да, они разрушали храмы, казнили христиан, уничтожали иконы.

Но разрушать катакомбы, куда укрывались христиане, уже не было смысла. Не было разумного смысла и в уничтожении самих христиан, ибо для них это как раз и было путем к Богу – мученическим, страшным, но верным и очевидным.

Уничтожая тело христианина, язычник освобождал христианский дух, восходящий к Богу.

Церковь Христова укреплялась кровью мучеников, потому что не кровь наследует царство, а дух человеческий.

И как бы ни страшны были для нас гонения и мучения праведников, как бы ни скорбело сердце наше о свершающихся злодеяниях – мы понимаем, что таковы пути Промысла Божия для человека, который в благополучии слабеет, а в испытаниях – укрепляется.

Почему же я не могу оставаться «здравомыслящей», если не бунтую против существующей земной власти?

Она мешает мне спастись? Она не пускает меня к Богу?

Нет, мне никто не мешает идти к Богу, если я сама не мешаю себе гневом и раздражением, осуждением всех и вся, обвинением частных лиц в том, что они ответственны за «безбожие» целого народа.

Я – часть этого народа, и я – в Церкви!

Значит, не весь народ безбожен, нельзя делать такие обобщения.

И, как сказала русская поэтесса, – за нами таких – миллионы!

За безбожие ближнего я не отвечаю, хотя и болею за него душой, желая ему спасения. Но у него есть свобода совести, и он сам выбирает свой путь.

И я не верю, что народ русский таков, каким его изображают проповедники «битвы за самодержавную Россию».

Если бы все было так, как это видится им, России давно бы не было на карте мира (не говорю Святой Руси, но – России, потому что Святая Русь – вечна, карта тут не причем).

Именно потому, что мы пребываем невидимо в пространстве Святой Руси (видимым образом оставаясь в пространстве демократической президентской России), мы остаемся нацией, не позволяющей народам земли окончательно забыть своего Бога.

И мы будем оставаться русскими в лучшей своей части, даже если большая часть народа потеряет все ориентиры.

И пока будет хотя бы десять праведников на нашей русской земле, Господь будет сохранять ее!

 Поэтому мне печально, когда народ, ведущий духовную битву в вечности против всех сил зла, призывают к внешней битве со своим же правительством ради создания внешне благополучного государства, оберегаемого Церковью,  – «Царской России во главе с Белым Православным Государем».

Какова будет роль этого государства в истории человечества?

Нести в мир Православие и хранить чистоту его?

Тогда давайте приложим все духовные усилия к тому, чтобы Господь помог нам естественным образом прийти к такой форме внешнего устройства нашей жизни – если Ему это угодно.

Разве при таком настрое мы предаем Святую Русь?

Разве при таком «аполитизме» мы не заботимся о сохранении своего народа и своего государства?

Заботимся, но при этом и следуем воле Божией, т.е. вопрошаем о ней и слушаем ее.

Я вижу Россию не царской, а Божией, но при условии, что все мы, на одном дыхании, станем не правительство ругать и «белого царя» призывать, а молитвенно взывать к Богу об исполнении Его воли о нас, чтобы не человеческая (царская) воля владела нами, а Божия.

И если не Он, не Небесный Царь, будет невидимым и вечным Управителем нашим, то и земные цари нам не помогут, и никакое земное государственное могущество не защитит наш народ от исчезновения с лица земли.

Автор книги признает, что царь земной не должен затмевать в сознании людей Царя Небесного.

Хорошо бы… Но все-таки вместо молитвенного предстояния призывают меня к «битве за самодержавную Россию».

 

Политическая битва за социальное царство на первых страницах книги затмевает последующие размышления автора о необходимости духовной битвы за освобождение своего сознания от чуждых влияний (масонство и прочие «права и свободы» и «демократические ценности»).

В историческом (информационном) отношении книга очень полезна. Удивительно, что авторский стиль меняется при изложении исторических судеб России во второй части книги с эмоционально-пропагандистского на спокойный тон историка, размышляющего о фактах и домыслах. Это способствует положительному восприятию той информации, которая действительно нуждается в осмыслении, потому что авторская точка зрения – еще не истина в последней инстанции. Однако в конце книги, в Приложениях, снова возникает эта гневная интонация, затрудняющая диалог читателя с автором.

Есть в книге утверждения, которые вызывают недоумение.

В моем сознании прочно удерживается мысль, что русское православное царство в его истинном значении (Святая Русь) никакого «поражения» от «диавольской революционной стихии» не потерпело. Напротив, Церковь (как центр православного царства) укрепилась, очистившись кровью мучеников.

Приводится цитата архиепископа Серафима (Соболева): «Если бы русские православные люди имели веру в богооткровенные истины о царской власти, то они могли бы с успехом бороться с врагами нашей Родины, ее погубившими».

Возникает вопрос: а разве русские люди не с успехом боролись, разве Россия потерпела поражение в тех войнах, которые вели с нею другие государства?

Как можно говорить, что Россия «погублена», если мы с вами сейчас живем в этой стране и имеем все права и возможности жить по вере и благодарить Бога за это?

Разве это не так, разве нет у нас сейчас возможностей хранить веру православную и спасаться этой верой?

Для каждого отдельного человека такая возможность есть, если он сам желает этой возможностью пользоваться.

Но у нас больше говорят о «невозможностях», якобы препятствующих развитию страны и ведущих в погибель.

Но ведь возможности есть – давайте ими пользоваться, давайте благодарить Бога за то, что есть – тогда, может быть, Он дарует нам и большее!

А со страниц книги звучит вопль о том, что нас погубили, а Бог, значит, преспокойно взирает на наше «погубление» и нисколько не помогает нам защититься…

Да нам ВСЁ дано для спасения, для служения Ему, для восхождения к Нему!

Но нет – нам нужно земное царство, земное благополучие, земной покой и благоденствие…

Я знаю, как легко возгорается гнев и возмущение, когда вокруг что-то происходит не по-православному, когда нас «грузят» западными ценностями, от которых уже и спрятаться негде: вездесущая реклама настигнет и дома у телевизора, и в городском автобусе, и в такси, и в магазине, и в метро, и в самолете...

Но это же еще не погибель для верующего человека.

У меня вот ситуация такая была: муж неверующий включил в машине радио на полную громкость, и я, верующая, вынуждена была его терпеть, пока не изнемогла от досады и сказала: Как ты можешь такое слушать! А он ответил в рассеянности: Что? Ты о чем? Прости, я не слышал…

Вот так. Он, неверующий, может отключаться от посторонних звуков, когда думает свою важную мысль, а я, верующая, не умею отключить слух свой от радио и включиться в молитву.

Так кто же в этой ситуации виноват в моей досаде: муж или радио с навязчивой рекламой?

А может вся проблема во мне самой, не умеющей молиться так, чтобы ничто постороннее не мешало молитве и равновесию духа?

Тогда мне надо воспитывать себя, свой слух и свое внимание, просить Бога о даровании внимательной молитвы, а не ругать радио и своих близких, что они  препятствуют моему спасению.

Мне никто в этой ситуации не препятствует, кроме меня самой.

Если неверующий способен сосредотачиваться на своих мыслях до полного неучастия во внешнем звуковом шуме, то верующий и подавно обязан уметь это делать.

А мы тратим силы на гнев и досаду, что нам мешают сосредоточиться.

Это так, мелочь, ничтожная деталь быта большинства из нас – когда мы так гневаемся на рекламу.

Но первым христианам вообще уши (и руки, и любую часть тела) могли отрезать, если они не хотели слушать требования язычников и поклоняться идолам. Им это не мешало славить Бога.

А нам мешает все вокруг. Так, может, стоит задуматься: на то ли мы тратим свои силы? Стоит ли  с такой яростью бороться за устроение земного царства, когда наши собственные души не устроены, когда мы веры своей не знаем, когда молиться не умеем и изнемогаем от всякого внешнего воздействия на наши чувства?

Понимаю, что и автор книги о том же говорит – о защите веры и воспитании народа, но интонация его провоцирует ответный гнев и раздражение, интонация сбивает с пути смирения на путь негодования и неблагодарности.

Не хочу больше внимать этим горестным крикам о погибели народа!

Я и есть тот народ, о погибели которого мне кричат монархисты.

И если они так обеспокоены моим нравственным здоровьем, хочу сказать им: если я предпочитаю келейную и церковную молитву, участие в Богослужении и принятие церковных Таинств их проповедям о необходимости монархии для моего спасения, то что? – как они расценят такую позицию?

Меня, значит, надо перевоспитывать, для моего спасения, значит, недостаточно моей личной веры и участия в Таинствах Церкви, да и воли Божией для этого, видимо, недостаточно?

А нужно мне, значит,  жить в монархическом царстве – тогда спасусь.

А более, значит, никак Господь меня спасти не может?

И святые угодники Его, которые прославлены в период социализма (Андрей Рублёв, например, в 1988 году), тоже, значит, «недействительные» святые – они же не при православном царе прославлены, а при коммунистах…

 

Об авторе книги «Благословенно царство…» В.К. Невяровиче сказано на обложке: «…В настоящей книге автор предстает как убежденный монархист, сердцем болеющий за поверженную Святую Русь, убиенного Государя и грядущие судьбы нашего Отечества».

Сказано красиво и торжественно.

Я тоже болею сердцем за Святую Русь.

Но только не поверженную, а торжествующую в Боге!

И потому боль моя об этой Святой Руси – не в гневе и раздражении, а в чувстве покаяния и сокрушения о своих грехах, в горячем стремлении стать достойной причастницей того Царства, которое благодаря тысячам русских молитвенников и подвижников обрело статус вечности и явило миру Святую Русь.

И вспоминаю я уже не «убиенного государя», а чту память Святых Царственных мучеников, в их числе – царя-страстотерпца Николая, как благословляет меня на то Святая Православная Церковь в месяце июле четвертого дня.

О «грядущих» же «судьбах нашего Отечества» я и «сердцем болею», и посильными трудами и молитвами участвую в созидании этих грядущих судеб, уповая на терпение и милосердие Божие.

Вот в чем моя боль сердечная – в надежде и уповании, а не в гневе и поисках виноватых.

Нам, православным, часто приходится слышать обвинения в неактивности, в так называемой «аполитичности». Упрекает за эту неактивность своих читателей и В.К. Невярович.

Я думаю, что в лучшие минуты своей жизни, в лучшие мгновения своей души он сам выше всего ценит не свои книги и полемически заостренные статьи, а то молитвенное вдохновение, которое даровал ему Господь за труды и усердие.

А если таких минут тихой, благоговейной молитвы автор не знает, то и не понять ему, чем отличается молчаливое служение ближнему от крикливых лозунгов о необходимости спасения Отечества.

Спасает нас Бог. Мы же только способствуем Ему, а точнее – пытаемся сделать все, чтобы не помешать Богу спасти нас.

Поэтому мне не интересно участвовать в деле монархического преобразования Отечества, если я не понимаю конечной цели этого преобразования.

Царствие земное как самоцель – мне неинтересно, я уповаю на Царство Небесное и стремлюсь к соединению с Богом при любых обстоятельствах, при любых формах земного устроения.

Можно ли за такой образ мыслей осудить верующего? Для того ли он пришел в Церковь Божию, чтобы свои земные дела устраивать?

Если человек действительно ищет Бога и спасения души, а не решения своих конкретных житейских задач, – станет ли он обвинять других в том, что его задачи не решаются?

Дескать, власть у нас не православная и народу спасения от нее нету – надо царя призывать на нашу землю, чтоб царствовал над нами.

А если не будет царя, то что – проиграл Бог битву с дьяволом за сотворенное Им Самим человечество?

Упустил творение Свое, отдал лукавому на поругание?

Грустно думать, что люди живут с такими  мыслями…

Никто не «повергал» наше Отечество, а идет оно путями Промысла Божия, и Господь являет силу и славу Свою в нас, в тех событиях, которые совершаются с нами сегодня.

Когда нам неполезен был внешний успех, не было уважения к нам со стороны европейских государств.

Теперь же вернул Бог России силу сказать свое веское слово другим народам, ждущим от нас этого слова.

И сказала она уже, что должна была сказать – проповедала Православие всему миру (от лица Патриарха, выступившего на Всемирном Совете Церквей), и сказала, что не собирается отрекаться от своих вечных ценностей в угоду новой глобальной политике и виртуальным «правам человека».

Если в нашем Отечестве каждый высокообразованный человек не будет считать своим долгом ругать правительство и искать виноватых, а станет смиренно делать свое дело во славу Божию: писатель – писать, а не самолеты строить; поэт – воспевать красоту Божию, а не темные задворки своего сознания; иконописец – писать иконы, а не упражняться в богословских диспутах; богослов – разъяснять догматы церковные, а не учить, как управлять государством; чиновник – распоряжаться добром, вверенным ему для распределения по нуждам народа, а не по собственным карманам; президент – управлять страной; архиерей – пасти овец Христовых и блюсти чистоту учения православного. И так – каждый на своем месте. Тогда от президента (или монарха) мы не будем требовать «спасения» России (поскольку это «компетенция» Божья), а только справедливого устроения государственных дел.

 

«Благословенно Царство…» – но не про земное же царство сказано это?

И если мы хотим переиначить этот смысл, пристроить его к своим житейским чаяниям, стоит ли удивляться и негодовать, что наши замыслы не воплощаются?..

Вот когда все будет поспешествовать устроению земного царства, и царя народ изберет себе или призовут его из-за моря, – тогда, значит, благословил Бог наше государственное устроение и усмирил всех противников его. А если сейчас у нас президент, а не «белый царь всея Руси», не значит ли это, что таково благоволение Божие и таковы пути Промысла Его?

Ограничивая себя рамками монархизма, причем в достаточно агрессивной форме, утверждая необходимость этих рамок для всех и каждого (а иначе вы «нездравомыслящий» и должны быть преданы церковной анафеме), не выходит ли автор за рамки своей компетенции?

Его исторические познания весьма обширны и достойны уважения, но достаточное ли это основание для тех всеобъемлющих и категоричных выводов о путях России, какие мы встречаем на страницах его книги?..

«Преломление монархической идеи государственности через призму святоотеческого учения» – сама постановка темы обнаруживает ее прикладной характер, где вопросы временного существования освещаются светом Истины Христовой (пребывающей в писаниях святых отцов).

Но это же еще не значит, что «монархическая идея государственности» составляет часть православного учения о спасении человека, что эта идея входит в учение Христа.

Все те доводы, какие мы находим у автора, убежденного монархиста, – не более чем его собственные чаяния и упования, его собственное понимание святых отцов, но никак не объективное содержание их писаний.

Слова апостола: «Бога бойтесь, царя чтите», сказанные во времена Римского царства, мы можем вполне отнести и к нашему государственному устроению, понимая их в соответствии с их истинным содержанием: во все времена Бога бойтесь и во все времена чтите своего «царя», т.е. ту власть, которая поставлена над вами земными обстоятельствами. У нас нередко забывают о смысле первой части этого завещания апостольского, видя некую рабскую подобострастность во второй. А «почитание» земного царя здесь лишь следствие доверия воле Божией.

Поэтому я, к примеру, принимаю слова апостола всем сердцем и согласна с ними, и в мерупонимания чту того «царя», который в настоящее время управляет страной, в которой я родилась и живу.

Разве я нарушаю заповедь апостола? Разве не чту царя, как призывал делать это апостол в то время, когда над римлянами (и иудеями) был поставлен римский император – земной царь? Разве апостол говорил о каком-то другом, гипотетическом царе, о том, которого нет, но который может быть – вместо того императора, который властвует в данное время в Римской Империи?

 

Большая часть ссылок на пророчества святых и мнения церковных авторитетов, предлагаемых В.К. Невяровичем, относится к синодальному периоду.

В период Святой Руси (14-15 века) никакой «монархической идеи» как церковного учения не существовало, это было лишь частное мнение некоторых церковных иерархов.

Православное учение покоится на Божественном Откровении и постановлениях семи Вселенских Соборов, а не на частных мнениях отдельных лиц.

Поэтому «преломление монархической идеи государственности через призму святоотеческого учения»  – частное дело светского ученого, не имеющее догматического обоснования и не являющееся принципиальным для внутреннего устроения Церкви.

Государство может руководствоваться Церковным Преданием в устроении земного благополучия, избирательно пользуясь теми доводами, подкрепление которым находит в Предании. Но сделать эти избирательные доводы церковными догматами и обязать всех православных чтить эти новоявленные «догматы» – это уже не государственная компетенция, для новых догматов необходимы серьезные основания, которые вне соборного разума Церкви невозможны.

А те пророчества прп. Серафима Саровского, которые цитирует автор, уже давно сбываются, наступления тех времен не надо ждать – они уже наступили.

Россия уже обрела все необходимые силы и основания для восхождения к Богу и уже идет по этому пути, и авторитет ее, о котором говорил прп. Серафим, уже обретен и признание в мире, и страх всех народов неправославных перед ее мощью и могуществом – все это уже есть.

Только не в материальном могуществе надо искать осуществления пророчеств, а в духовном.

И вот в этом духовном качестве Россия сейчас превосходит все страны мира – несмотря на свою слабость и внешнюю неустроенность…

 

***

Сегодня ко всему сказанному я могу ещё добавить:

И если выходцы из других культур, принимая Православие, нынес гордостью произносят: «Для меня Россия – это Святая Русь» (Джеймс Эванс), то почему же нам не хватает дерзновения так любить и ценить свою благословенную Родину?

Курск