ТРИБУНА МОЛОДЫХ / Иван ТАРАН. АЛЕКСАНДР ЗИНОВЬЕВ И ФИЛОЛОГИЯ. Памяти великого русского интеллектолога
Иван  ТАРАН

Иван ТАРАН. АЛЕКСАНДР ЗИНОВЬЕВ И ФИЛОЛОГИЯ. Памяти великого русского интеллектолога

04.07.2019
1616
5

 

Иван ТАРАН

АЛЕКСАНДР ЗИНОВЬЕВ И ФИЛОЛОГИЯ

Памяти великого русского интеллектолога

 

Александр Александрович Зиновьев родился в день рождения ВЛКСМ, 29 октября 1922 года. Он изобрёл такие жанры художественной литературы, как социологическая эпопея («Зияющие высоты»), социологический роман («Светлое будущее», «Русская трагедия»), социологическая повесть («Нашей юности полёт»). Зиновьев создал логическую физику и логическую социологию, ввёл в логику оператор предикативности и оператор неопределённости, критиковал марксизм-ленинизм как языковую конструкцию. В своё время я подошёл к наследию Зиновьева с другой стороны. В бытность студентом ОмГУ мне посчастливилось ещё при жизни Александра Александровича, точнее, в последний год его жизни (2006) прочитать даже не доклад, а полноценную лекцию (на 2 академических часа) о Зиновьеве как поэте (авторе стихотворных произведений). Так я заработал первые в своей жизни деньги – 100 рублей. Объектом моего исследования стало «Евангелие для Ивана» – нечто промежуточное между книгой стихотворений и поэмой. Промежуточное потому, что некоторые тексты из этой книги являются фрагментами (они могут существовать самостоятельно), другие же – отрывки.

Имя Зиновьева обросло множеством предрассудков. Приведу реальные высказывания реальных людей, не показывая ни на кого пальцем, ибо дело тут не в личностях.

Зиновьев – вульгарный материалист. Он автор диссидентской (?) книги «Зияющие высоты». Произведения Зиновьева – грубые, мужицкие, они сдобрены похабным послевоенным городским фольклором. Персонажи книг Зиновьева употребляют в своей речи, видите ли, взрослые слова. Это не философия, а болтовня. Россия – жёлтый дом. Но почитайте хотя бы итоговую книгу Зиновьева «Фактор понимания» (М.: Алгоритм, Эксмо, 2006). Для сияющих от скромности поэток из провинциальных лито нет ни логической социологии, ни оператора предикативности – это же ж всё антимонии. Вопрос лишь в том, а не написал ли Зиновьев в «Зияющих высотах» слово из трёх букв, или из четырёх, или из пяти. Ежели написал, мы «Высоты» читать не будем.

И ни у кого из моего окружения не хватает логического интеллекта, чтобы поставить следующие вопросы:

1) Является ли пошлостью изображение пошлости?

2) А не являются ли частью литературного языка, зафиксированной в словаре Ожегова, некоторые из тех слов, которые мы считаем матами?

3) Не предупреждал ли Зиновьев своими «матами» о том, что абсолютно во всех сферах русской жизни нормой станет жлобство – хамство «людей с солнцем в крови» – разговорчивого, глазастого, любопытного жлоба-ксенофоба и его дешёвки-хохотушки, у которой заиграли гормоны?

От этих людей не защитит никто. Когда-то гопники были отбросами общества, затем стали молодёжной субкультурой, а сейчас это хозяева нашей страны. Такие политические партии, как «Единая Россия» и ЛДПР, и не скрывают того, что ориентируются на гопников. «Единая Россия» и ЛДПР, судя по протоколам голосований в Госдуме, почти одно и то же. Жлобство проникло уже в библиотеки, вузы, храмы, монастыри… А кто-то, видите ли, под ружьё собрался встать, воевать с НАТО. Встанут. Но повторится то, о чём вспоминал Зиновьев в социологическом романе «Русская трагедия»: 1941 год, красноармейцы массово сдавались.

Книги Александра Александровича предупреждают о многом. Для их понимания нужен логический интеллект, описание которого, в свою очередь, в них и содержится. Открыть можно хоть эктоплазму, хоть полифонический роман, но без логической обработки языка исследование будет даже не литературным сочинительством и не филькиной грамотой из сферы профессиональной науки, а просто словесным мусором, подобным тому, которым жёлтые газеты засоряют мозги русским людям.

В моём городе говорят о существовании омской поэтической школы, пишут на эту тему докторскую диссертацию по лингвистике, научные статьи, вступительные материалы к коллективным сборникам молодых литераторов. Чтобы ответить на вопрос, существует ли омская поэтическая школа, нужно знать точные значения терминов «литературная школа» и «поэзия», а также знать, в каком смысле литературная школа может быть названа омской. Нужно, чтобы хоть кто-то это понимал. Школьные учителя, писатели, библиотекари этого не понимают. Когда их опрашивают на тему существования поэтической школы в Омске, они просто называют имена литераторов, которых помнят. Например, Леонида Мартынова. Но он в книге новелл «Воздушные фрегаты», в новелле «Вторая любовь», свою принадлежность к литературным школам отрицал. На словах – преклонение перед Леонидом Мартыновым. На деле – отсутствие элементарного уважения к нему. А расплывчатое и многозначное слово «поэзия» лучше не употреблять как научный термин. Или нужен целый абзац пояснений к нему, ведь в слово «поэзия» вкладывали разный смысл Гегель, Белинский, современные исследователи.

Чтение книг Александра Зиновьева было бы полезно и самим художникам слова. Известно, что поэты и философы умеют писать многозначительную бессмыслицу для поднятия своего социального престижа. Берёзки надоели, но достаточно напихать в стихотворение высоких слов-затычек на религиозные темы – и тебя похвалят. А что ещё надо? Многие художественные книги правильнее было бы назвать научно-художественными, так как они изобилуют абстрактными понятиями, относящимися преимущественно к этике и учениям о бытии. А считать философию наукой никто не запрещает. Итак, нужно, чтобы абстрактные понятия были точными.

В «Факторе понимания» Зиновьев писал, что нельзя смешивать объективное и субъективное. Никто не приписывает бактериям свойства микроскопа. Литературоведы говорят о выстроенности «Западно-восточного дивана» Гёте, «Цветов зла» Бодлера, «Последних песен» Некрасова, «Вечерних огней» Фета. Что значит: выстроенность? В стихотворной книге не может быть всё связано со всем. Да и частичную систематизированность можно подтвердить только анализом. Рассмотреть последовательность текстов, найти смысловые связи в парах смежных и симметрично расположенных текстов, единый код ко всем таким парам. Но чаще всего анализа нет, есть лишь впечатление исследователя, которое он приписывает книге. Это, опять же, приписывание бактериям свойств микроскопа.

В «Факторе понимания» имеется принцип различения эмпирических и абстрактных предметов. Может ли время идти то быстрее, то медленнее, идти назад? Может ли пространство расширяться, сжиматься, скручиваться, быть проколотым? Зиновьев отвечает: нет. Время и пространство – не эмпирические предметы, а абстрактные. То, что принимается за путешествие во времени, переход t2 в t1, есть на самом деле t3. Может быть, это поймёт гипотетический пьяный мужик из забегаловки, каких изображал Зиновьев. Но попробуйте доказать необратимость времени профессиональному физику.

 А вот мой собственный пример. Ленин в «Материализме и эмпириокритицизме», следуя за Марксом, Энгельсом и Плехановым, пишет, что объект может существовать без субъекта. Но это софизм. Не может быть жены без мужа, подчинённого без начальника, объекта без субъекта – это соотносительные понятия. Под моим окном растёт берёза. Предположим, сейчас я не ощущаю её и не думаю о ней. Но берёза под окном есть. Она в данном случае от меня не зависит. Но объектом в данном случае она не является. Берёза – эмпирический предмет, а понятия «субъект» и «объект» – абстрактные предметы. Или «идти от вещей к сознанию», как предлагал Ленин, непременно означает принижать логику и пристыжать логиков?

А в литературоведении бытуют термины: поэтическая книга, лирическая книга, книга стихов, книга стихотворений. Но необходимо различать книгу в качестве абстракции – как систематизированное художественное целое, могущее включать в себя стихотворения, циклы, разделы, поэмы, и книгу как «монаду» – во всей её конкретности. Не факт, что в «монаде» всё будет системно, что там одна основная идея, а не несколько, что там вообще есть какое-то количество основных идей.

В нулевых труды Зиновьева продавались даже в Омске почти во всех книжных магазинах по ценам, приемлемым для студента и рабочего. А сейчас нужно книги Зиновьева искать и на них копить. Но в вузах преподаватели до сих пор верят, что марксизм научен, что может быть субъект без объекта или объект без субъекта, что качество ни при каких условиях не переходит в количество. А с беспорядком в филологии сталкивался каждый филолог. Что касается омской поэтической школы – она существует. И живёт по социальным законам, ибо там знают своё место и лишних вопросов не задают. Я впервые понял это, когда познакомился с «Зияющими высотами».

Омск

Комментарии

Комментарий #20137 10.09.2019 в 12:48

Ордена и медали за заслуги перед литературой реакционным писателям-функционерам скоро будут цеплять на брюки.

Комментарий #20098 07.09.2019 в 00:39

Автор пока не подготовился к рассуждениям.

Комментарий #20083 04.09.2019 в 22:33

Зиновьев был автором анекдотов. В том числе про червяков и про Родину. Потом каялся, но было поздно.

Комментарий #18782 11.07.2019 в 13:15

Спасибо.

Комментарий #18727 08.07.2019 в 23:01

Иван, у Вас своеобразное мышление, стремящееся в высь божественную Редкое мышление. С Вами очень интересно. Александр Зиновьев - это гамаюн русской мысли, русской философии.
Желаю Вам добра.