Владимир СИЛКИН. РУССКИЙ ВЕТЕР. Стихи

 

 

Владимир СИЛКИН

РУССКИЙ ВЕТЕР

 

ГОЛОСА ДРУЗЕЙ

                          Памяти Николая Старченко

                                       и Владимира Павлова

Голоса друзей моих всё дальше –

Свой приют последний обрели.

Ни упрёка и ни слова фальши

Мне они оставить не смогли.

 

Воевали, слушали Кобзона,

Поднимали в море паруса.

И теперь, наверное, резонно,

Я их не услышу голоса.

 

Голосов друзей моих не слышно.

Не подали первый раз руки.

Как-то неожиданно всё вышло,

Вышло как-то всё не по-людски.

 

В ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ

Ждал друзей, но оказалось,

Что друзей-то не осталось.

 

Разбросало по земле,

Поизнежило в тепле.

 

Ну, а тот, кого считал

Я врагом, врагом не стал.

 

Отыскал нежданно дом

И напомнил о былом.

 

– Поздравляю! Извини!

Если можешь, не гони...

 

– Заходи, – сказал ему, –

Что припёрся, не пойму?!

 

Посидели, все сказав,

Я вдруг понял, был не прав.

 

Я сказал: "Не уходи,

Все, что было, позади!".

 

Ждал друзей, но оказалось,

И врагов-то не осталось.

 

ЗРЯ?

Вернисажи на Арбате,

Нищета внутри страны…

И за это дрался батя,

Мёрз в окопах полвойны?

 

Зря, представленный к награде,

Но её не получив,

Без руки вернулся дядя,

И сосед остался жив?

 

Зря лежат на поле брани,

Сжав два русских кулака,

Оба деда из Рязани,

Два рязанских Василька?!

 

РУССКАЯ ДВОРНЯГА

Он пьянел, заказывал закуски,

Прогонял дворнягу от стола,

Но, когда послал её по-русски,

Никуда собака не пошла.

 

От него не сделала ни шага,

Бей, любезный! Что мне? Не умру!

Русская бездомная дворняга

Злобу принимала за игру.

 

Он храпел, она лежала рядом,

Наблюдала искоса за ним.

И почти что человечьим взглядом

Был, уснувший замертво, храним.

 

Молча стол в объедках созерцала,

И когда проснётся он, ждала.

Не взяла ни хлеба и ни сала,

Ничего без спросу не взяла.

 

Встал мужик, шатаясь да икая,

И пошёл от пьяного стола,

И за ним, послушная такая,

Русская дворняга побрела.

 

ЗДРАВСТВУЙ, ЛЮБИМАЯ!

Еду, волнуясь, к тебе опять

С тёплого пляжа Крыма я.

Ты, как всегда, не ложилась спать.

– Здравствуй, любимая!

 

Смотришь в лицо мне во все глаза,

Бойкая, неисправимая.

Я прохожу на бездонный вокзал!

– Здравствуй, любимая!

 

Многоязычие, плач, как вой,

Давка непроходимая.

Но различаю я говор твой.

– Здравствуй, любимая!

 

Я задыхаюсь, и я зову

Женщину, пусть и мнимую.

Дайте пройти и обнять Москву!

– Здравствуй, любимая!

 

* * *

– Как живёте?

– Слава Богу…

Понемногу, понемногу…

 

– Как здоровье?

– Слава Богу…

Понемногу, понемногу…

 

– Как там дети?

– Слава Богу…

Позабыли в дом дорогу…

 

МЕТЕОПРОГНОЗ

Обманчив метеопрогноз,

Над головою солнце светит,

А обещали лето гроз

И преимущественно ветер.

 

Сижу на речке дотемна,

Но не дождусь сегодня клёва,

Наверно, рыба, как страна,

И этим летом не здорова.

 

Лишь стрекоза на поплавке,

И больше ничего живого.

И пусто у меня в садке

В преддверье лета грозового.

 

* * *

Не провода, скрипучие качели,

Под ветром нагибаются столбы.

Ах, как же мы с тобою не хотели

Услышать грохот танков и стрельбы.

 

Но всё равно доносит запах гари

До наших мест локальная война.

И чей-то сын, такой красивый парень,

За службу не получит ордена.

 

Да, да, порой случается такое,

Когда среди георгиевских лент

Родителям в Кремле Звезду Героя

Вручает в День России президент.

 

НА БЛОКПОСТУ

Смешной щенок, как и хозяин, курский…

Приученный к единственным рукам,

Он даже не облаял нас по-русски,

А ткнулся в ноги русским мужикам.

 

И на привет ответить не умея,

На привязи уставший до тоски,

Он проскулил, что рядом ходят змеи,

Вы тут поосторожней, мужики.

 

И снова в будку от жары палящей,

От нашей ласки и от наших ног,

Такой родимый, русский, настоящий,

Ещё на зло не лаявший щенок.

 

МЕЖДУНАРОДНЫЙ АЭРОПОРТ

ИМЕНИ БАСИЛЯ АЛЬ-АСАДА

Вдали война, а тут вполне комфортно.

Уже моторы явственно ревут.

Стоим и ждём внутри аэропорта,

Когда нас на посадку позовут.

 

Жена сирийца с малолетним сыном,

Видавший виды русский генерал,

И рядовой с душистым апельсином,

Что верить в чудеса не перестал.

 

Вращает фрукт, как обожжённый глобус,

Чего-то ищет там на кожуре.

Песочную спасительную робу

Он не снимал ни при какой жаре.

 

Окрыли дверь, солдаты грузят в люки

Всё то, что им доверила страна…

Тяжёлые мозолистые руки,

Не первая далёкая война.

 

НЕИЗВЕСТНАЯ

Она выходит из кареты,

И я ей руку подаю.

О, как изысканно одета,

Как держит голову свою!

 

Но почему она надменна,

Не вторит жесту моему,

Зачем же надо непременно

Встречать людей не по уму?

 

Ах, красота… Она от Бога!

От Бога ревность или страсть.

Она ступает на дорогу,

Где незаметно можно пасть:

 

Сойти с небес и стать такою,

Как сотни многие других.

Прикрывшись же сейчас рукою,

Она не замечает их.

 

Каким желанием влекома

В провинциальном городке?..

Да мне-то что? Мы незнакомы,

Мы первый раз накоротке.

 

РУССКИЙ ВЕТЕР

Ветер за уши не оттащить

От соломенной крыши сарая.

Вот и с ветром приходится жить,

Даже стоны его повторяя.

 

Я не думал, что он одинок,

Ни единой избой не привечен,

Как и люди, он валится с ног

От работы тяжёлой под вечер.

 

Но с утра поднимает с полей

Всех бумажных поломанных змеев,

Провожает своих журавлей,

Улететь вместе с ними не смея.

 

Он прописан в рязанскую глушь,

Улететь от работы не может.

Как оставит он тысячи душ,

Кто их, кроме него, потревожит!

 

Улетают в листву журавли,

Без него на заре улетают,

Но для ветра нет лучше земли,

Где, как он, и поют, и страдают.

 

ПЕРЕПЁЛКИ

Пели в поле перепёлки,

Плыли к ним перепела…

Каждая в своей светёлке,

Припеваючи жила.

 

Засыпали в пятистенке.

Всем им, чтоб никто не знал,

Месяц молодой коленки

Ночью с чувством целовал.

 

Утром звёзды осыпали

Серебро и медь волос…

Так любви и не узнали

Перепёлки из-за слёз.

 

Время выпало лихое –

Воевать пришлось в дали,

И ребята к ним из боя,

Из Афгана не пришли.

 

Я гляжу с вагонной полки

В даль, где жизнь моя прошла:

Перепёлки, перепёлки –

Незамужних полсела.

 

ПРОСТИ, БЕРЁЗА

Склонись ко мне, берёза, и прости,

Прости за то, что столько зим промчало,

За то, что ты не раз меня встречала,

А я не мог сыскать к тебе пути.

Склонись ко мне, берёза, и прости.

 

Какой рассвет и дали зелены,

И жерёбенок по лугу несётся,

И цепь звенит у старого колодца,

И тётка Поля сына ждёт с войны.

Какой рассвет и дали зелены.

 

Мне б это всё по свету пронести,

Не расплескать из сердца, не утратить.

Мне этой ноши до скончанья хватит.

Склонись ко мне, берёза, и прости,

Мне очень трудно без тебя расти.

 

ТАК И НАДО ТЕБЕ, ДУРАЛЕЙ

Я приеду домой, тяжелей

Станет сердцу у дикого сада:

– Так и надо тебе, дуралей,

Так и надо тебе, так и надо!

 

Не жалей меня сад, не жалей,

Бей меня, чтоб слетела бравада!

И послышится голос с полей:

– Так и надо тебе, так и надо!

 

– Ты горючие слёзы не лей! –

Отзовётся родная прохлада.

– Так и надо тебе, дуралей,

Так и надо тебе, так и надо!

 

Выйду к речке, не станет теплей

От речного зелёного взгляда:

– Так и надо тебе, дуралей,

Так и надо тебе, так и надо!

 

Зашумит и нахмурится лес,

Хлынет дождь освежающий с градом,

И послышится голос с небес:

– Так и надо тебе, так и надо!

 

…На могиле, где тусклый венок,

Я услышу, как вздрогнет ограда:

– Всё как надо, как надо, сынок!

Всё как надо, сынок, всё как надо!..

 

СЕРДЕЧНАЯ ТРАВА

Как, вы не слышали имя такое?!

Но, говорят, и поныне жива.

Я как услышал, лишился покоя,

Что есть такая в России трава.

 

Все перелески в округе облазил,

Лугом и полем ходил целый год.

Но не нашёл, видно, кто-нибудь сглазил.

Но всё равно где-то есть и живёт.

 

Разве возможно на свете иначе!

Ну, не увиделись, жребий не мой.

Я понимаю, большая удача

Встретиться в жизни с сердечной травой.

 

Ну, разминулись, но это не драма,

Это житейские, в общем, дела.

Если б нашёл, вероятно, и мама

Рядом со мною ещё пожила.

 

ОДИНОЧЕСТВО

Жену схоронил и невестку

И с внуком стал век вековать.

Но внуку прислали повестку,

И внуку пришлось воевать.

 

На счастье надеялся, строил

Беседку в саду и не кис.

Но внук стал посмертно Героем,

И жизнь потеряла свой смысл.

 

Он ладит у дома качели,

Едва шелохнётся весна…

А вот и грачи прилетели.

Какая быть может война?!

 

БЕСЕДА

– Озоруешь?

– Озорую!

– Всё воруешь?

– Всё ворую!

– Не боишься?

– Да, боюсь!

– Но таишься?

– Ну, таюсь!

– Не дерёшься?

– Не дерусь!

– Но ведь гнёшься?

– Гнуться, гнусь!

– Не горюешь!

– Да, горюю!..

– В ус не дуешь?..

– Дую, дую!..

– Не заглянешь?

– Загляну!

– А дотянешь?

– Дотяну!

 

ВЕТЕР ПОСЛЕ ПОКРОВА

Ветер, безумный ветер

Выстудить всё готов.

А ведь вчера на свете

Тихий гостил Покров.

 

Переживём и это,

Было и холодней.

Мало ли у поэта

В жизни ненастных дней.

 

ГОЛУБИ

Словно звёздочки, в небо взошли,

И порхают себе, и порхают,

От людей и от грешной земли

В поднебесье своём отдыхают.

 

А когда возвратятся назад,

В этом мире изменится что-то,

Лишь останутся эти глаза,

Потрясённые счастьем полёта.

 

Буду слушать молчание птиц,

Ведь и этому надо учиться.

Нет на свете красивее лиц,

Чем лицо осенённое птицы.

 

Вон воркует на крыше она,

Вон как сердце счастливое бьётся!

Что же нам-то с тобою, жена,

Эта радость никак не даётся?

 

Что ж не можем, как птицы, взлететь,

Что ж не можем земле улыбнуться?

Мы же можем с тобой не успеть

И до старости в детство вернуться.

 

Ох, как сладко воркует сизарь,

Посвящённый на небе во что-то,

И смеются, искрятся глаза,

Потрясённые счастьем полёта.

 

ТОПОР

Стучит топор, упрямо рубит слеги.

В лесу темнеет, дождик моросит.

И, кажется, с натруженной телеги,

Пугая лес, возница голосит.

 

На листьях медь прошедшего столетья

И пыль веков на листьях этих дней.

Не перебить топор угрюмый плетью,

Пока он в спорах всё-таки сильней.

 

На нём и кровь, и женские проклятья,

Последний крик и слёзы палача.

Проходит осень, вся в пурпурном платье,

От ужасов столетий горяча.

 

А что топор? Он тонко знает дело,

Куда ударить, знает наперёд.

Не подставляйся, быстро и умело

Тебя топор, как липку, обдерёт.

 

Ему не вновь стучать в лесу, потея,

Такая жизнь, видать, у топора.

Трепещет лес, и гнёт покорно шею,

Как век назад, и так же, как вчера.

 

ВЕТЕР

– Что ты всё хрипишь и маешься,

Что меняешь голоса,

Чем ты, ветер, занимаешься?

– Я пускаю пыль в глаза!

 

СЧЁТ

Что ты, кукушка так рано

Годы считаешь в саду?

Я, как Малахов с экрана,

Лет ещё сто не уйду.

 

Так что забудь торопиться,

Хватит судьбу предрекать.

Ты же безумная птица,

Ты не умеешь считать.

 

Что же ты вдруг замолчала?

Где ты, кликуша, опять?

Лет пятьдесят выручала,

Хоть не клялась выручать.

 

Мне-то казалось, что мало

Ты отмеряешь мне лет.

Ты, вероятно, устала,

Силы соврать уже нет.

 

ЗИМНИЕ ЯБЛОКИ

Какие яблоки в апреле?

У нас они в апреле есть.

Мы берегли их и не ели,

Хотя хотелось очень есть.

 

Но, переложенные стружкой,

Лежали в ящиках они,

И мы ходили друг за дружкой

И до весны считали дни.

 

И знали, что необходимо

Не трогать яблоки, терпеть,

Чтоб пережить без хлеба зиму

И с голода не умереть.

 

Да, мы в такое время жили.

Мы пережили трудный год.

И яблоки, что отложили,

Никто без спроса не возьмёт.

 

25 ДЕКАБРЯ

Вот проводим последнюю тучу,

Соберёмся опять во дворе.

Ну, никак мы себя не отучим

Водку пить из горла в декабре.

 

А её непременно не хватит,

Не достанется всем по глотку…

Но мой друг опьяневший, некстати,

Пистолет приставляет к виску.

 

Не виновен пред теми, кто пали,

Сам изранен за речкой до дыр.

И звенят на морозе медали,

И глаза свои трёт командир.

 

ПАЛ

Пахнет день креозотом шпал,

Стало поле совсем седым.

А за окнами пал, пал, пал,

А за окнами дым, дым, дым.

 

Еду поездом сто часов,

И ни часа ещё не спал.

И душа моя – на засов,

А за окнами пал, пал, пал.

 

А над озером гвалт, гвалт, гвалт,

И сушняк, превращённый в медь.

А за окнами пал, пал, пал,

А за окнами смерть, смерть, смерть.

 

ЗИМА

Натянуты непрочные поводья,

И сердце рассуждает о своём:

– Ну, что, брат? Доживём до половодья?

– А черт-те знает, может, доживём.

 

Природа вызывает удивленье –

Ни крошки снега этою зимой.

И скачет, скачет бешено давленье

И с улицы не хочется домой.

 

А ведь неплохо посидеть у печки,

Наедине с собой порассуждать,

Когда вода поднимется из речки,

Когда река сподобится рожать?

 

И где апрель свои оставит льдины,

Придёт ли в подпол полая вода?

Тревожно лает в старой будке псина,

И всё не отпускают холода.

 

БЕЗГРЕШНЫЕ

Всё чаще грустные мотивы,

И всё печальнее сюжет.

Пишите всё, пока вы живы,

Пока давленья свыше нет.

 

А грусть-печаль, она от Бога,

От Бога свет и холода.

У грешных есть одна дорога,

Одна дорога в никуда.

 

Но не завидуйте безгрешным,

За ними всякого полно.

Грешили и они, конечно,

Не зная… То-то и оно!..

 

А ведь найдётся доноситель,

Представит справку, где печать.

И вы, безгрешные, не спите,

Готовьтесь тоже отвечать.

 

НЕУДАЧНИК

Ты не плачь, не самый голосистый,

Что тебе природа не дала

Голос и естественный, и чистый,

В трудный час тебе не помогла.

 

Ты зовёшь любовь свою в июне,

Плачешь от бессилия и зла.

Что же ты впотьмах пускаешь нюни,

Не дождавшись в час ночной тепла?

 

Не реви, еще тебя полюбят

И блаженной точно будет ночь.

Лучшая на свете приголубит,

Будет от любви тебе невмочь.

 

Спой ещё у солнечного пруда,

Побори сомнения свои,

И узнаешь, что такое чудо,

Что ещё не знали соловьи.

 

ДЕНЬ СОЛНЦЕСТОЯНИЯ

Река свои досмотрит сны,

Впервые выспится за лето.

Такой звенящей тишины

Давно не помнит местность эта.

 

Но солнце выпучит глаза

И воду выкрасит вишнёво,

И под кувшинкой стрекоза

Беспечно сложит крылья снова.

 

Потом и утки побредут

Из камыша, резвясь и споря,

И цапли серые маршрут

Проложат над рекою вскоре.

 

Пойдут по небу облака,

Поднимется, дурачась, ветер,

Досмотрит сны свои река,

И всё изменится на свете.

 

НА ОТКРЫТИЕ ОБЕЛИСКА

                       Герою России Андрею Красову

Даже не верится, что это было,

Что и сюда подступала война.

Марья Ивана до смерти любила,

И после смерти любила она.

 

Долго глядела вослед уходящим,

Спины крестила пропавших вдали.

Эта разлука была настоящей,

Эту любовь победить не смогли.

 

Вечная память и вечные списки,

Вбитые в камень навек имена.

Вечный покой обрели обелиски.

Марья с Иваном. Любовь и война.

 

Серые цапли взлетают с рассветом,

Крепко на кладбище спит тишина.

Марья с Иваном. Короткое лето.

И не даёт распрощаться война.

 

ЛЕТО

Пламенеют щёки у заката,

Над водой собранья комарья.

И опять из серебра и злата

Выплывает родина моя.

 

Вновь пред солнцем засмущались вишни.

Столько вишен, кровенеет глаз!

И лягушки мраморные вышли

Песни репетировать сейчас.

 

Хорошо, аж сердце замирает,

Тонет Хупта снова от дождей.

И кукушка годы отмеряет,

Вглядываясь пристально в людей.

 

СТАРИК

Не простой старик напротив –

Суетится и сопит.

Поменяться я не против

Нижней полкой. Пусть поспит.

 

Как сказать ему об этом,

Не обидится старик?

Созерцает молча лето,

Лбом к стеклу сейчас приник.

 

Предлагаю, он ни слова,

Мол, укладывайся сам.

И в окно глазеет снова,

Будто правду ищет там.

 

Я пакет с бельём вскрываю,

Намекаю, что стелюсь.

Он встаёт, садится с краю,

Так что я не разосплюсь.

 

Ну, да ладно, ноги свешу,

Как-нибудь и умещусь.

Но себя напрасно тешу –

Тот ещё сосед мой гусь.

 

Он не сдвинулся на полке

Той, что только предложил.

У него в глазах иголки,

Видно, жизнь не так прожил.

 

Я не сплю и рядом еду,

И сосед не спит со мной.

Лет за восемьдесят деду,

Но не скажешь, что больной.

 

Да, бывает и такое.

Всё в дороге может быть…

Никого не беспокою,

Чтобы место уступить.

 

* * *

Впереди одни печали,

Но прошедшего не жаль.

То, что было там, в начале,

Не похоже на печаль.

 

Искры радости упрямо

Пробиваются на свет:

У моей постели мама

Отмечает двадцать лет.

 

Никакой ещё разлуки,

Никаких ещё потерь.

И отец берёт на руки,

Открывает в школу дверь.

 

Я один иду по лугу,

Я Отечеству служу,

Прикрываю спину другу,

Данным словом дорожу.

 

А потом одни потери,

Нет ни мамы, ни отца,

Я один стою у двери,

Слёзы падают с лица.

 

Свежий ветер дует в спину.

Жизнь торопится, идёт.

И страна погоны сыну,

Как и мне, уже даёт.

 

Но врастает в руку ручка,

Не даёт скучать строка.

И кому-то глазки внучка

Строит нехотя пока.

 

Впереди одни печали.

Или радость свысока?

И не сплю, не сплю ночами,

И считаю облака.

 

ИВАН-ЧАЙ

                        Наталье Алексейчиковой

Родина не даст поблажки,

Подписался, отвечай.

В городе весёлом Ряжске

Отцветает иван-чай.

 

А поблажки мне не надо,

Собираю иван-чай.

Он хрипит под сенью сада:

– Пропадаю, выручай!

 

Набирай скорее цвета,

Август лучшая пора!..

На крутом изломе лета

Мёд с него бежит с утра.

 

Запасут его, насушат,

Будут жить да поживать,

Этим чаем даже душу

Научились врачевать.

 

Пей зимой из чайной чашки,

Как лекарство, принимай…

В городе весёлом Ряжске

Отцветает иван-чай.

 

НА МИНСКОМ АВТОЗАВОДЕ

…А память опять заводит,

Никак ей покоя нет.

На Минском автозаводе

Мне девятнадцать лет.

 

Празднуем День Победы,

И стадион ревёт.

Там ещё наши деды,

Там ещё наш народ.

 

Веривший в правду свято,

И – не разлей вода.

Все мы тогда солдаты,

Все мы родня тогда.

 

Что же случилось, братцы,

Что же у нас не так?

Как нам опять собраться,

Силы собрать в кулак!

 

Думаю и хмелею…

Минский автозавод.

Как я тебя жалею,

Мой золотой народ!