Татьяна ЖИЛИНСКАЯ. И БУДЕТ РАЙСКИЙ САД РАЗРУШЕН… Стихи

 

 

Татьяна ЖИЛИНСКАЯ

И БУДЕТ РАЙСКИЙ САД РАЗРУШЕН…

 

* * *

Не считался сентябрь

    важной краской в осенних разборках.

Облетал, отлетал

      и промозгло дышал на стекло.

Но хотелось найти

        на цветастых, пока что, задворках

Блики летних чудес,

           от которых осталось тепло…

 

Но хотелось еще

        подставлять обнажённые плечи

Под грубеющий луч

       поздней страсти, восторгов, обид.

Про себя усмехнувшись,

             что мудрое время подлечит

То, что снова в разлуках

                 привычно опять заболит.

 

Но сентябрь, но тоска…

         Эта сырость, и мерзкая слякоть…

Эти, в полузабытье,

                нелепые, злые слова…

Ах, как хочется петь,

         ах, как хочется горестно плакать,

От того, что в итоге

            опять оказалась права…

 

Вероятно, старею…

         И скоро появится мудрость –

Принимать равнодушно,

        спокойно закат и рассвет.

Ах, как жаль, что из рук

     стала часто выскальзывать пудра.

И пропал интерес

            к аналогии разных примет.

 

Все же – это сентябрь,

     что ни с кем никогда не считался.

Опрометчиво было

         верить в то, что согреет теплом.

Мчит скукоженный лист

           по итоговой стоптанной трассе,

Не вполне понимая,

                 что скоро забудут о нём.

 

* * *

Горчит солёная тоска,

Ознобом стынет.

Чаинок конусный каскад

В заварник кинут.

 

Насыщен цвет, вечерний вкус,

разлуки запах.

И я сейчас не ошибусь,

решив поплакать.

 

Сентиментальность не в чести.

Поставлю водку.

Под надоедливый мотив

Поймаю нотку

 

И буду через вечность фраз

Хранить открытку.

Вся жизнь – попытка номер «раз…»,

Вся жизнь – попытка…

 

* * *
Будущий случай и прошлый в один присед
Быстро прореху стачали по срезам в шов.
Кто-то намеренно скажет тебе: «Привет!»,
Кто-то меня ненамеренно обошёл…

Нынче – проблемно. Попробуй теперь понять,
В чем отличились знакомые – друг и лгун?
Кто-то намеренно сможет тебя обнять,
Кто-то меня ненамеренно оттолкнул.

Далее сложно – опутала крепко сеть.
Мы исполняем заученный ритуал…
Кто-то намеренно станет тебя жалеть,
Кто-то меня не намеренно испугал.

Будет что будет, умнее поступим впредь.
Жаль, что сегодня остались совсем без сил…
Кто-то намеренно жаждет тобой владеть,
Кто-то меня не намеренно отпустил…
 

СЕГОДНЯ
Вчера остались тени от любви.
Сегодня вечер лозами обвит
И тишина целует звезды в губы.
По всем карманам спрятались грехи.
Ты про себя мне что-нибудь солги,
Я стану нежной, хоть казалась – грубой…

Застыну в трех секундах от виска.
Как будто больше нечего сказать,
А надо бы – о чём-нибудь – попроще…
О том, что жду внезапного звонка,
Что к бренди рюмки нужно подыскать.
Но вечер… о – бродяжка-заговорщик!
Толкает в спину, ну же – прислонись,
Забудь вчера, сегодня – снова жизнь.
Живи сейчас и дальше – будь что будет…
А что там будет? Снова миражи…
Держи меня, хороший мой, держи.   
Я не мечтала о подобном чуде.
А за окном «о нравы, времена»   
Мне «завтра» пролистает имена…
И я под каждым подпишусь, не глядя.
Тобой – сегодня я сотворена,
Струной дрожу – тобой одарена…
И отражаюсь во влюблённом взгляде…

 

* * *

Оправдывать, считая пустяком,

В аквариуме праздных двойников

И радостно-кокетливого лета,

Слова, что оказались неодеты,

На выезды и съезды торопясь.

Подхватывать их вычурную вязь,

И понимать, что ты нема, как рыба.

Как крик рабов, ворочающих глыбу,

Пытающихся выдох уберечь…

Оправдывать свою больную речь

Мечтами – передать восторга чудо

Рядами рифм от слёз из незабудок.

А про себя метаться в ниоткуда

Из никуда.

          Придумать ауфтакт

С протяжным, жалким, кающимся вздохом,

Чтоб поле, небо, рыбы и рабы

Решились заключить с тобой, забыв,

Контракт на время, с небольшим подвохом.

О том, что жизнь позволит написать

Лишь пару строк воздушных и отважных…

Оправдывать – теперь уже не важно –

Слов вензеля, а может их подтексты,

Которым душно, больно, страшно, тесно,

Осваивать безумную тетрадь.

Но в этом шанс – смириться и воскреснуть.

 

* * *

Из окраин лазурных и сахарных,

Деревянных, молочных, мирских

В глухомань полукаменной, шахматной,

С душным запахом смол заводских.

Торопясь, задыхаясь и охая,

Обнуляя испорченный год,

То чистюлей, то сладкой пройдохою,

Набивая оскоминой рот,

Вырождаясь, рожая и жалуясь,

Усмиряя и каясь в грехах,

Я ломала себя, запоздалую,

На фальшивых, дрянных языках.

 

Собирала по фишкам, по катышкам,

Отодрав ярлыки прежних лет.

Допускала соринки и пятнышки,

Чтоб эскиз был похож на портрет.

Распрямлялась, рыдая и радуясь,

Убеждала – что вкривь, то не вкось…

Получила себя заурядную,

Маскарадную, «белую кость».

Не сейчас…

        Не сегодня, не куплено…

Не продать, да и не подарить…

Хорошо бы обратно, потупленно

В те запруды нагою ступить.

И почувствовать росное, грешное,

Что роняется лаской, плывёт

Из далёкого детского, нежного,

Словно олово – имя моё…

 

* * *

Пока июньская роса

Играла в лёд, туман и пламень,

Неосторожная коса

Нашла, увы, свой скользкий камень.

И против шерсти поутру

Осипший вой огладил травы.

Отбившиеся вмиг от рук,

Они решили: дайте славы!

Развеселясь по пустырям,

Опохмелившись летним зноем,

Из сотен выспренных упрямств

Возможно выбрать и такое,

Что ни пером, ни топором…

Шуршать: «Смотри – мы кров и пища»,

И через щебень, напролом,

Вздымая гордо корневище

Ползти!

        Зелёных нищих рать,

Переговоры не приемля,

Четвёртый Рим, ни дать не взять,
Мешает грунт, бетон и землю!

Ни в золотые рудники…

Трещит асфальт, летят фасады…

Всем предсказаньям вопреки,

Зловещий шёпот: «Так вам надо…».

Не надо так… зелёный век,

Последний вздох больной мембраны.

И гибнет жалкий интеллект,

Его рефлексы, вехи, драмы…

Зеленый ужас без конца,

Замены нет на красно-белый.

Роса с лица, туман слепца

И чей-то пламень оробелый

Не принимая новый мир,

Сольются в соль, песок и глину.

Возможен свежий лабиринт,

Где некий зверь почешет спину

О прорастающий побег,

Намёк зеленого кошмара.

И следом грозно рыкнет век

Фторидов, серы и урана…

Возможно… нет, опять не то…

Сторожко тенькает синица…

Молчит июнь о сём, о том,

Звенит коса, и мне не спится…

 

* * *

Называю имя твоё – тогда

Серебрит по вымышленным садам,

И вокруг него расцветают рифмы.

Молодыми листьями поутру,

Трепеща от нежности чутких рук,

Сочиняя разные темпо-ритмы.

 

Называю слово твоё – струна

Натянулась, искренна и стройна.

Выбираю день, расцветаю песней.

Исполняю трепетно и чудно.

Золочу мосты, приманив любовь,

Отпускаю бабочек в поднебесье.

 

Называю время твоё – живу,

Удержи-держи меня на плаву.

Я тогда смогу искупить и сбыться,

Золотистой бабочкой на мосту

Ворожа в зеркальную чистоту,

Продолжая петь на твоих страницах.

 

* * *

Останови тревожный взгляд

На безмятежном листопаде.

Ни шаг вперед, ни шаг назад –

Не смогут в глупой эскападе

Помочь опять соединить

Секунды личного с логичным.

Моя безродная тоска,

Твои фантомные привычки…

Пойдем бродить по облакам?

Искать упущенное время,

Кричать сусальным куполам:

Не с теми живы мы, не с теми!

И уповать на календарь,

Крестом вычеркивая даты…

Мой незаконченный словарь,

Твои незримые солдаты –

Стихи – застыли, как в строю.

Готовы выполнить на деле

Все то, о чем сейчас пою

В чужом, нетронутом Эдеме.

 

Одна команда – и вперед,

И будет райский сад разрушен.

Но прерывается полёт,

И груши сбрасывают груши.

Их теплый запах соберет

Настырный лиходей из близких.

И закружит круговорот

Обрывки жалобных записок 

О нелюбви…

           О том, что снег

Так близок, так не за горами…

А мы, летящие на свет,

Поторопились с облаками.

Теперь обоим предстоят

Туманы, грязь, густые ливни…

Останови тревожный взгляд,

Пока ещё летит обильно

Золотокрылая пыльца

В несогласованных масштабах.

Пока застывшие слова

Команду ждут в согретых штабах.

Пока не жжётся молоко,

Пока не дует жизнь на воду,

Пока под властью дураков

Мы не нашли свою погоду.

С её пытливой синевой,

С наивным трепетом о вечном,

Где верят в счастье, ждут покой

И улыбаются беспечно.

 

* * *

Сделав шаг на крыльцо

Вслед назойливой мысли,

Получаю в лицо

Ошалелые листья.

Да вдобавок – песком

(Колкий ветер несносен),

Дополняет броском

Беспардонная осень.

 

Что теперь – рассказать

Ей досужие сплетни?

(Вытираю глаза.)

А потом – хоть ослепни.

На ветру не понять:

Где упасть, с кем подняться,

Без кого не принять

Неприглядное счастье.

 

Без кого (это факт)

Невозможно согреться…

Вместе с осенью в такт

Изгаляется сердце.

То стучит, то скрипит,

То швыряет в постскриптум.

Только рано в гранит…

Да и поздно в молитву...

 

* * *

Спеши, свободная, домой

Счастливой клушей.

Да будет осень над тобой

И запах груши.

 

И шёпот клёнов, и букет

Из рыжих листьев.

Спеши смывать свой марафет

С ухмылкой лисьей!

 

Спеши налить себе вино,

Хоть губы в глине…

Из листьев свей себе венок –

Швырни в корзину.

 

Долой! Тетрадки прочь, бюстье –

И ноги в тапки.

Сама с собой, сама в себе

Прикинься тряпкой.

 

И отмокай, и привыкай

За выходные,

Что здесь твой дом, покой и рай,

Твои родные.

 

И только ради и для них

Спина как палка…

Настанет день, настанет миг – 

Сломают – жалко…

 

Спеши, усталая, домой

Слепой монадой,

Не веря в то, что твой покой

Зовется адом.

 

Стирай, поглаживай углы,

Носки, рубашки…

Да погадай из полумглы

На всех ромашках…

 

Хоть персонажей много есть

Поинтересней,

Но я тебе пою хвалу,

Хулу и песню!

 

* * *
Твой голос был приветливым, уставшим,
Спокойным. Нежным, словно бархат лилий.
Родным вне всей ситуативной фальши.
И я забыла четкий график линий
От дома до ближайшей остановки.
Схватила трубку, слушая твой голос.
Пыталась без особенной сноровки
Под капюшон запрятать дерзкий волос,
Который лез в глаза, мешая жутко
Мне распознать слова, и выйти к цели.
Лишь мимо проезжавшая маршрутка
Мигнула фарами сквозь дерзкую метель и…
Я, отражаясь девочкой в витрине,
Дышала в такт словам не беспристрастно.
И было все вокруг таким прекрасным!
И даже цены в этом магазине…

 

Минск