ПОЭЗИЯ / Сергей ЗУБАРЕВ. НИЧЕГО, ЧТО ВОЛНА ВСЁ СМЫВАЕТ… Стихи
Сергей ЗУБАРЕВ

Сергей ЗУБАРЕВ. НИЧЕГО, ЧТО ВОЛНА ВСЁ СМЫВАЕТ… Стихи

 

Сергей ЗУБАРЕВ

НИЧЕГО, ЧТО ВОЛНА ВСЁ СМЫВАЕТ…

 

ПРИКОСНОВЕНИЕ

Оно вспорхнуло бабочкой с цветка,

И расплескался запах розы чайной,

И в ожиданье слов необычайных

Я слышал вздох тетрадного листка.

 

Коснувшись лёгким крылышком руки,

Та золотая бабочка порхала,

И музыка волшебная  звучала,

Но были её звуки далеки…

 

Какой же ветер бабочку унёс,

И музыки мираж, как дым, растаял?..

Пыльца лишь на ладони золотая,

Да еле слышен запах чайных роз…

 

ПАСХА

Нет праздника светлее и чудесней,

Когда потоком льётся свет небес,

При встрече говорим: “Христос Воскресе!”,

А нам в ответ: “Воистину Воскрес!”.

 

От радости  у нас светлеют лица,

Чист на устах пасхальный поцелуй.

И свет небесный продолжает литься,

Чтоб мы сердца не отдавали злу.

 

“Он смертью смерть попрал!” – учили деды,

На это не легла сомнений тень,

Не зря же наш Великий День Победы

Пришёлся на пасхальный светлый день…

 

Страна моя, ты на Голгофе новой,

Ты на кресте распята столько лет!..

Но каждое молитвенное слово

Живое приближает твой рассвет.

 

Настанет день, и свет прольётся песней, –

Даруй, Всевышний, чудо из чудес! –

И выдохнем тогда: “Союз Воскресе!”.

И нам в ответ: “Воистину Воскрес!”

 

* * *

Дождь прошёл. Акварельное утро.

Солнце вышло, как огненный птах,

И дождинки висят перламутром

На траве, на ветвях, на цветах…

 

В небе птаху светло и просторно,

Золотой начиная полёт,

Он дождинки клюёт, словно зёрна,

До обеда, глядишь, и склюёт.

 

А пока всё в плену акварели:

И дорога, и поле, и лес…

Вот и птицы так звонко запели,

Будто слышат дыханье небес…

 

ВЕЧЕРНЯЯ МОЛИТВА

Всё поставила на кон, когда прошептала "люблю".

Палачом ли, спасителем станешь? 

Я с рожденья на шее носила петлю. 

Или снимешь, или затянешь...

                                                  Владислава Броницкая

Пошли ей, Господи, спасителя,

Убереги от палача,

Любви высокой и целительной

Пошли, пусть будет горяча.

 

Надеждой светлой, твёрдой верою

Её, Господь, не обдели, –

Пусть жизнь кипит, зелёной вербою

Высвобождаясь из петли,

 

И в кроне песня соловьиная

Пусть до заутрени звенит,

И шёпот их “люблю”, “любимая”

Плывёт за облако в зенит.

 

Всё в нашей жизни промыслительно,

И чтоб не сбиться со стеги,

Пошли ей ангела-хранителя

И от беды убереги.

 

* * *

Проснулся ты в оливковом саду

И вспоминал свой сон, где жизнь приснилась…

Даст Бог, сынок, и я к тебе приду,

Когда на это будет Божья милость.

 

А будет ли? Бог весть! Ну, а пока

Закаты я на память собираю.

Когда смотрю порой на облака,

Мне кажется, что ты глядишь из рая,

 

На дом родной, зелёный двор и сад…

Тобою, сын, здесь сделано немало…

Подвязываю, молча, виноград,

А память моя жизнь перелистала:

 

Вот в детский садик я тебя веду,

Вот музыка военная играет…

Мы встретимся в оливковом саду,

Конечно, если удостоюсь рая.

 

* * *

Давайте строить храм на пустыре,

А не на месте городского парка,

О людях думать, а не серебре,

Не доводить народ до схватки жаркой.

 

Храм строится для Бога и людей,

А не для алчной тьмы торговцев верой.

Храм не для столкновения идей –

Для связи с Ним и в светлый день, и серый.  

 

Храм должен всех людей объединять,

Будь он в глухом селе или столице,

И колокольным звоном к свету звать,

Чтоб не могли здесь две толпы яриться.

 

Давайте строить храм на пустыре,

Вокруг него дома, сады и школы…

Чтобы купаясь в утренней заре,

Храм к созиданью звал, а не расколу.

 

* * *

Красная Атлантида ушла на дно –

Но вижу её во сне я…

Кто застрелился, кто пьёт вино,

Чтобы уйти вслед за нею.

 

Вонзается в спину: “Валите, совки!”.

И смех, как на рану – солью.

Вслед хохочут хапки да цапки,

А что не ржать – им не больно.

 

Глубокая ночь, а я всё не усну,

Страну свою вспоминаю.

Был бы волком, завыл на луну,

Так грежу тобой, родная.

 

А когда провалюсь я в пучину сна,

Как в чёрную пасть оврага,

Вижу, всплывает моя страна

На зорьке под алым стягом.

 

* * *

Здесь всё в цвету. Какая красота!

Весна глядит на всех с улыбкой светлой…

В душе же чувство жёлтого листа,

Готового вот-вот сорваться с ветки.

 

Сорваться и лететь то вверх, то вниз,

И снова вверх взмывать, не зная страха,

Потом под оголтелый ветра свист

Сгореть в огне и разметаться прахом.

 

Никто и не заметит тот уход…

А может быть, найдя на тротуаре,

Девчонка листик жёлтый подберёт,

С улыбкою приклеит в свой гербарий.

 

ПОСЛАННИК

Сидел старик белобородый

У трёх дорог. Никто не знал,

Какого племени и роду

Был тот усталый аксакал.

 

Перебирая зёрна чёток,

Молитву старец всё шептал.

А мимо шли десятый, сотый…

Людской поток… Девятый вал…

 

О, сколько тех, кто ради денег,

Готовы погубить страну,

Спешат на новую войну,

И только он сидит, бездельник.

 

Прочтя их мысли, молвил грустно:

“Не суждено вам справить пир,

Когда умрёт последний русский –

Не радуйтесь! – погибнет мир”.

 

РАЗГОВОР С ЖЕНОЙ

– Ещё один впустую прожит день, –

Старик вздохнул. – Видать, дошёл до точки.

– Да, как впустую?! Выкорчевал пень,

Вскопал все грядки для моих цветочков,

А к вечеру опрыскал виноград,

Так отчего же, старый, ты не рад?..

– За целый день не написал ни строчки…

 

ЯБЛОНЕВЫЕ СНЫ

Семечко и яблоко, и цветок

Снятся каждой яблоньке в сладких снах.

Света и тепла, и любви глоток

Им, всем жаждущим, ты пошли, весна.

 

Пусть качают завязи на ветвях,

Тяжелеет каждая от плода,

А настанет время, и в травы – ах! –

Яблоко срывается, как звезда.

 

Молодильное, ньютоновка ли?..

Или райское из Евиных рук…

Как цвели те яблони, как цвели!

Не избегнуть им расставаний мук.

 

Вот и сорван ветром последний лист,

И теперь им всем, от зимы седым

Под метели плач и под ветра свист

Белых облаков будет сниться дым…

 

* * *

Рассвет, друзья, всегда прекрасен,

Какой бы ни имел он вид:

В лучах зари он тих и ясен

Иль серым дождиком омыт…

 

Закат совсем иное дело,

Пусть даже яхонты горят,

Но всё: малиновка отпела,

Хоть в том никто не виноват…

 

НАНОВЛАСТИЕ

А зло изощрённее стало, хитрей –

И чтоб истребить человека,

Не надо ему строить концлагерей,

Пуская кровавую реку.

 

Урезать зарплаты и пенсии так,

Чтоб жизнь стала горькой, немилой,

Чтоб каждый мог жизнь, что ценою в пятак,

Менять на верёвку и мыло.

 

Придумки у зла есть и для молодых –

Не смейте раскачивать лодку! –

И что есть страшнее удара под дых,

Чем этот: наркотики с водкой?..

 

Живая вода с путеводной звездой

Заброшены в старом колодце…

Ночами о том плачет филин седой,

А карлик смеётся, смеётся…

____

Нано… от греч. Nanos (карлик)

 

ПОВОДЫРЬ

Мне приснится: светлый вечер,

Августовский тёплый дождь,

Ты по травам мне навстречу

Музою во сне идёшь.

 

Сердце выпрыгнет, как мячик,

На тропинку из груди

И поскачет, и поскачет

Предо мною впереди.

 

Нас во сне обнимет вечность,

Луг расстелется ковром…

Я иду тебе навстречу

За своим поводырём...

 

СТИХОТВОРЕНИЕ С ЦИТАТАМИ

“Денег нет, но вы держитесь”, –

Говорил премьер народу.

Хохотало эхо: “…итесь!”,

Ложка есть, да нету мёду.

 

Знать глядела воровато,

Сытые ухмылки пряча,

Приближая час заката,

Час, когда получит сдачу.

 

“Денег нет, но вы держитесь!”, 

“Не раскачивайте лодку!”.

И терпел усталый витязь,

И лилась рекою водка…

 

Но очнётся он от горя,

Запоёт иную песню:

“Над седой равниной моря…

Гордо реет Буревестник…”.

                                 

* * *

Станичная школа. Черешневый сад.

Скворчатами дети щебечут на ветках.

Никто не гоняет весёлых скворчат

За пару недель до счастливого лета.

 

Всего две недели и – вольная жизнь!

Её подсластим полуспелой черешней.

За ягодой спелой мы тянемся ввысь,

Вон той, ярко-красной, желанной и вешней…

 

Станичная школа. Черешневый сад.

И я средь скворчат на черешневой ветке…

Мне вспомнилось это минуту назад,

Такая картинка из прошлого века…

                           

…А рядом другая картина уже:

Та школа убита, и нет рядом сада,

И век двадцать первый идёт в неглиже

Под хохот и свисты маркиза де Сада.

 

Осталось ли что от пришкольной земли?

Лишь двор для линейки, да вон спортплощадка.

Вот это ль вершины! – куда мы пришли,

Когда перестали от зла защищаться?..

 

* * *

Насколько ты нужен этому миру,

Настолько отпустит тебе Господь

Дней и ночей, даст заветную лиру,

Хлеб и вино да соли щепоть.

 

Ты же не думай – а что будет дальше?

Слава, позор ли? – ты просто играй.

Громко иль тихо, но только без фальши.

Нотою каждой не тлей, а сгорай.

 

* * *

Всё идёт из семьи: доброта и злость…

Что нам дали, то и возьмём с собою –

Холод или тепло, возьмём, что пришлось,

Гром ругани или шум прибоя…

 

Всё идёт из семьи: тот рос, как трава,

А этот яблонькой в любви и холе.

А гляди ж ты! – скатилась с плеч голова

Золотым яблоком в чистом поле…

 

Всё идёт из семьи: и любовь к труду,

И на всю жизнь боязнь любой работы.

И в понедельник дети в детском саду

Чокаются кружками с компотом…

 

НОВАЯ ЖИЗНЬ

“Завяжу. С понедельника – новая жизнь!” –

До краёв налил гранёный, улыбнулся.

Поглядел с тёплой грустью в небесную высь…

А в воскресенье он не проснулся.

 

ИРЛАНДСКИЙ СЕТТЕР

В тот поздний вечер был дождь и ветер,

И мы с женою шли из гостей.

Вдруг в переулке ирландский сеттер –

Собачьих глаз не видал грустней.

 

А я, признаться, был пьян и весел

И с псом бездомным заговорил:

“Ну что, брат сеттер, ты нос повесил?

Во двор хозяин впустить забыл?

 

Иль загулял он, как я сегодня,

И ты его из загула ждёшь?

Да вижу, вижу: ты, брат, – охотник,

Тебе не страшен какой-то дождь…”.

 

Он посмотрел потеплевшим взглядом –

Я про охоту такое нёс! –

И побежал сеттер с нами рядом,

В минуты эти был счастлив пёс.

 

А возле дома я с ним простился:

“Пока, братуха! Ступай домой”.

А дождь к минуте той прекратился,

И двор был залит по край луной.

 

Я сном забылся – иль пьяным бредом?! –

И о собаке давно забыл.

А пёс подумал, что вновь был предан, –

Всю ночь пролаял, всю ночь провыл.

 

Наш провожатый утих к рассвету,

А через время совсем исчез.

Дождинки горько свисали с веток…

Иль это капли собачьих слёз?..

 

Жена наутро меня корила

За мой порожний и пьяный трёп,

Что пса привёл, что всю ночь провыл он,

Чуть не загнал своим воем в гроб.

 

И было мне за субботний вечер

До боли стыдно, хоть утопись!

Вчерашний ветер унёс те речи…

Жить надо дальше. Такая жизнь.

 

Прошло с поры той уже лет сорок,

А душной ночью перед грозой

Вдруг в сон нахлынет какой-то морок,

И пёс предстанет передо мной.

 

Заговорит он по-человечьи

(Как ледяной окатив водой):

“Ты помнишь давний осенний вечер,

Когда позвал меня за собой,

 

Был добр и ласков… Эх, люди, люди!

Неужто трудно вам всем понять:

Того, с кем ты никогда не будешь,

Не надо лаской с собою звать!”.

 

Светло во сне том от звёзд высоких,

А сколько в речке упавших звёзд!..

По камышам или по осоке,

Пугая уток, несётся пёс:

 

“Совсем не жду от тебя ответа,

Я приходил, чтоб тебе помочь…”.

Во сне том тягостном до рассвета

Ирландский сеттер бежит всю ночь…

 

ЛИСТОПАД

Он стоял в окне многоэтажки

И с неимоверной высоты

Вниз бросал какие-то бумажки,

И летели белые листы.

 

Рядом голубей кружилась стая.

А внизу – где затевали спор,

Что случится дальше, – там листами

Белыми усеян был весь двор.

 

Кто-то спорил, возмущался громко

Выходкой, но сколько было тех,

Кто спокойно вёл видеосъёмку,

Предвкушая интернет-успех.

 

Вот на тротуар упала книга –

Птицею подстреленной! – без крыл.

Проходивший бомж подранка мигом

Подхватил и бережно раскрыл.

 

Прочитал одно стихотворенье

С тёплою улыбкой, как во сне,

Обратил свой взор он без смущенья

На того, стоящего в окне:

 

“Что, поэт, невесел? Не читают.

И решил ты выйти из окна

В середину голубиной стаи,

Вспомнив: на миру и смерть красна.

 

Да, красна, когда – на амбразуру…

Иль рвануть чеку в толпе врагов…

Но вот так, в окошко выйти сдуру –

Значит душу загубить готов.

 

Не глупи и рассуди-ка здраво:

Солнце льёт на землю горький мёд…

Не гонись ты за посмертной славой –

Если заслужил, сама придёт”.

 

Рукавом протёр бродяга книжку,

Улыбнулся вновь, как другу, ей

И побрёл он, взяв её под мышку,

Скорбною дорогою своей…

 

ПЕЙЗАЖ РАССТАВАНИЯ

“Осенняя грусть” Леграна

Под стать такому моменту.

Качается тополь пьяно

Под листьев аплодисменты.

 

Но золото всех оваций

Срывает залётный ветер.

Приходится расставаться,

И листья плачут, как дети.

 

А вон прощаются двое:

Её взгляд полон печали

Такой, что вот-вот завоет,

Его ж – холоднее стали.

 

Старик у самого моря,

Что был уже здесь намедни,

Чей взор бесконечно-горек,

Глядит на закат последний…

 

* * *

И лаванда рассыпалась в пыль,

И унёс одуванчики ветер…

Сказки-сны о придуманном лете

Превратились в горчайшую быль.

 

И полынно в душе, как в степи,

И не хочется жить только хлебом,

И звездою, упавшею с неба,

Обжигают слова: “Потерпи!”.

 

Вот и осень уже впереди,

Золотая пора листопада…

В бочке вспенится хмель винограда –

Ты отчаиваться погоди!

 

Осень – это ещё не зима! –

Золотым обольёт тебя светом

Так, что в омуте бабьего лета

Вмиг растает душевная тьма…

 

* * *

О Родине, о женщине, о душе

Сколько ни пиши, всегда будет мало.

Но ни стихотворение, ни саше

Не заменят запах живых фиалок.

 

А он всё плывёт из далёкой весны,

И вновь память душу мою тревожит:

Нет уже больше той великой страны,

Где были счастливей мы и моложе.

 

Ах, как заливались тогда соловьи!

Свет нашей памяти души нам лечит.

Какими же сладкими губы твои

Были в тот нежный фиалковый вечер!..

 

* * *

                              Николаю Зиновьеву

Ты вспоминаешь, брат, начало,

И сердце жжёт тоска седая:

Какая музыка звучала

В тебе! и до сих пор рыдает.

 

А ты представь, мой друг, иное:

Спустились ангелы на крышу,

Играют что-то неземное,

Но ты той музыки не слышишь…

 

Блажен поэт, что сохранил

И голос свой, и слух, и зренье,

И душу… Значит, хватит сил –

Услышать ангельское пенье!..

 

МЫСЛЬ

Яркою молнией мысль мелькнула,

Высветив образ какой-то неясный

Лишь на мгновенье, и тут же погасла,

Снова в кромешной ночи утонула.

 

Даже не думай, искать бесполезно.

То, что сгорело, уже не приручишь.

Молнии новой подставься ты лучше,

Воспламенит пусть огонь тот небесный.

 

Как возле речки засохшая ива,

В сердце поймавшая молнию ночью,

Так же гори. Средь растерзанных в клочья

Лист есть один со стихами, счастливый!..

 

* * *

Речь обеднела, река обмелела,

В поле пожухла трава,

Кажется, даже рука онемела…

Пусть же бумага останется белой! –

Может, душа, ты права.

 

Стоит ли нам изводить те чернила,

Чтобы бумагу пятнать?

Всё уже было. Да! Всё уже было…

Но отчего ж тогда сердце заныло?

Вот, защемило опять…

 

 * * *

– Когда в беде не можешь ты помочь,

Что толку, брат мой, языком толочь

Затёртые, избитые слова?..

Они, как прошлогодняя трава.

Коснёшься их – становятся трухой.

Зачем ты рассыпаешь их? На кой?..

Ведь не отступит, не уйдёт беда.

Неужто ты не ведаешь стыда?

Когда в беде не можешь ты помочь,

Молись, мой брат, молись и день, и ночь.

В слезинке каждой боль, печаль и грусть…

Молись, свечой сгорая… 

– Я молюсь!..

 

ТЁМНОЕ ТЕЧЕНИЕ

Он мечтал о красивой смерти,

Даму сердца закрыть от пули…

В злые сплетни о нём не верьте,

Если скажут с ухмылкой: “Дурень!”.

 

Умереть, кого-то спасая

Из воды ледяной, огня ли…

Это всё не ради медали –

Чтоб сказали о нём: “Красавец!”.

 

Смерть красна на миру – известно!

Не случилась, с того и хмурый.

Он легендой мог стать и песней!

Если б первым – на амбразуру…

 

Как течение Куросио,

Укачала жизнь его лодку.

Он хотел умереть красиво,

А умер от водки…

 

* * *

Вот и всё, и развеян ты прахом

Над морскою водой голубой…

Будто рвал на себе ты рубаху

В эту ночь, превратившись в прибой, –

 

В исступлении бился о скалы

И ревел, и рыдал, и стенал…

Ничего от тебя не осталось,

Ожидал ли такой вот финал?

 

Не обрёл ты покой на погосте

Под шум сосен и лепет берёз,

И никто не придёт к тебе в гости,

Не прольёт над могилкою слёз.

 

Вновь и вновь разбивается в пену

О прибрежные камни волна,

И стоит там, в воде по колено,

Не решась идти дальше, жена.

 

То целуешь колени ей – ласков! –

То опять в сотни брызг – о валун.

И глядит она в море с опаской –

Ну, а вдруг, превратишься в “тягун”!..

 

* * *

Напиши мне, пока я живой,

И душа не покинула тело.

Пролетев над моей головой,

Пуля что-то мне зло просвистела.

 

Напиши мне, пока не зачах

От зелёной тоски и болезни.

Жив пока, голова – на плечах,

Сердце бьётся, да где они, песни?

 

Сладко плещутся звёзды в реке,

Золотая ль светлынь заревая…

Напиши на прибрежном песке,

Ничего, что волна всё смывает.

 

Одуванчики спят на лугу,

И мне, ближе к рассвету, приснится:

Как ты пишешь на первом снегу,

И взлетают слова, словно птицы,

Торопясь до последней страницы

Моей жизни во сне долететь…

 

* * *

Сомневаясь в жизни, как в стихах, –

Надо ли дописывать до точки? –

Ты глядишь на лопнувшую почку,

Греющую листик свой в лучах.

 

И опять сомнения берут,

В праве ль прерывать внезапно песню,

Даже горькой получилась если?..

Жизнь не только радость – боль и труд.

 

В шелесте листвы и терпких трав

Зазвенит живой зелёной строчкой:

“Жизнь – одна, пиши её до точки!”,

И поймёшь, в сомненьях был не прав.

 

МОРСКАЯ ЭЛЕГИЯ

Я с детства влюбился в морские просторы,

И дальние страны манили меня.

Лишь ветер в окне чуть захлопает шторой,

И комната-рубка качала, пьяня.

 

И видел себя я седым капитаном,

Хоть это была всего-навсего соль.

И грезился берег мне в дымке туманной,

Где ждёт не дождётся девчонка Ассоль.

 

Судьба потакала, три года в матросах

“С тоскою в глазах на закате” ходил.

Ходил бы и дальше, да тёмные косы

Меня оплели, оставляя без сил.

 

Девичьи глаза, ох, запали мне в душу,

Влюбился, да так, что забыл про моря.

Я выбрался крабом из моря на сушу,

И в землю вросли все мои якоря.

 

Не стал я отважным морским капитаном,

Вам должен сказать, не хватило огня.

Когда-то манившие дальние страны

Остались всего лишь мечтой для меня.

 

А к морю приду, и прибой пеной белой

Мне влепит в лицо, словно я виноват,

Что жизнь не случилась, какой быть хотела, –

Ассоль, не дождавшись меня, поседела

И смотрит с тоскою на алый закат…

 

* * *

Как же случилось, что слов моих мёд

Стал ядовитой смолою?

Сердце твоё – как оно заживёт? –

Раной зияет сквозною.

 

Глупо рыдать: “Не хотел… не со зла…”,

Все объясненья напрасны.

Горько пылит и дымится зола,

Что была розою красной.

 

Господи, что же мне делать? Скажи.

Чей это хохот и топот? –

“Чтоб с языка не срывались ножи,

Лескою губы заштопай…”.

 

* * *

Обидеть музу всякий может,

Бездумно, спьяну, не со зла…

Потом уход её итожа,

На шорох вздрагивать всей кожей,

Спохватываясь: “Не пришла?..”.

 

Нет, не пришла.

             ”А где же?..” – “Где-то…”.

И снова тягостная тишь.

Так горько догорело лето,

И осень льнёт к душе поэта:

“Ну, почему же ты молчишь?”.

 

Он весь вниманье – слух и зренье…

Он слышит бабочки полёт

И трепет крыльев, и круженье,

И робкий вздох стихотворенья…

Он музу ждёт.

 

* * *

Тот мальчик и этот старик –

Два разных совсем человека.

Меж ними и пропасть, и крик,

И грёзы минувшего века.

 

Тот мальчик наивен и чист,

Ещё он почти что безгрешен.

Но путь и извилист, и мглист –

Не только цветенье черешен…

 

Так вышло, в разливах хмельных

Терял берега не однажды…

И вот он печально притих,

Старик этот, мучимый жаждой.

 

Слезящихся глаз горек взгляд –

Что ждёт впереди? Только тризна.

А в прошлое глянет назад,

Тот мальчик глядит с укоризной…

 

 

Комментарии

Комментарий #21100 01.11.2019 в 20:34

Сергей, мы часто в библиотеке в Анапской читаем ваши стихи, спасибо!!!

Комментарий #20945 30.10.2019 в 11:55

Замечательные стихи. Настоящие!!! Хочется еще и еще...
Сергей Чепров.

Комментарий #20917 29.10.2019 в 09:33

Сергею Зубареву срочно вручить Нобелевскую премию. Вот настоящая мировая поэзия. Кувакин.