Анатолий ПОБАЧЕНКО. КАЛЁНАЯ ПРАВДА ШУКШИНА. О шукшинской «авакумовской страсти»

 

Анатолий ПОБАЧЕНКО

КАЛЁНАЯ ПРАВДА ШУКШИНА

О шукшинской «авакумовской страсти»

 

Шукшин… Чем дальше в будущее уходит мир людей, погружаясь в бездну своих проблем, тем ярче, выпуклей видится могучая – на жёстком крутом ветре – фигура художника. Слово было дано ему с корня, с ним было всегда и сейчас рвётся вперед, не взять его голыми руками, не схватить за горло. Вырвется и своё скажет любому о правде, о совести, о жизни.

Казалось бы, за бытовой мелочью, семейной неурядицей, грязным животным инстинктом вряд ли проявится человеческая доброта, душевное волнение, незаметное по себе, глубокопогружённое, но медленно тянущееся к светлому. К холодному ещё, но светлому.

Рассказы Василия Шукшина не дают покоя настоящему человеку своей строгой правдой и простотой. Он умеет, как говорят, достать до нутра, вывернуть наизнанку натуру, затронуть такие струны души, от стона которых нельзя жить спокойно. Мотив доброты, совестливости в человеческих отношениях насквозь пронизывает творчество Василия Макаревича Шукшина.

Рассказ «Кукушкины слёзки» (1966г.). Едут двое, каждый думает о своём. Дело к закату, душно, жарко. Мельком переговорили обо всем. Телега «подскакивала на корневищах; в передке телеги звякала какая-то железка». Эта деталь звякнет ещё перед читателем… Мерин неторопко бежит рысью, женщина «похлестывает по голенищу сапога скрученным концом вожжей». Небо безоблачно. Только когда мужчина сел рядом с женщиной, продолжая курить, «над его головой колыхнулось тонкое синее облачко и растаяло». У него всколыхнулось что-то внутри, в раю этом, мужчина истомился от скуки. Красавца, не забывающего поправлять «льняную прядь волос», потянуло к белой кофточке. Без цветов у кавалера не обошлось, «сорвал несколько пыльных теплых цветков», «подал цветы женщине». Для него они просто цветы пыльные, для неё слёзки кукушкины, «Нету ей своего гнездышка, она плачет». Не по этой ли дороге летали девичьи души, роняли горестно свои слёзы? Шукшин ведёт трепетно рассказ, тонко проверяет чувства каждого. Герой – художник, едет рисовать, «на натуру». Случай свёл их. Что у них внутри? А всё, кажется, создано для любви. «Лес, степь, небо…». Всё преходяще, смертно. Пригодилась философия. «Ну, сделаем – ну и что?». Понятно и для неё, женщины непростой, знающей сердцем настоящую красоту любви, горечь одиночества.

Незаметно в рассказе движение души, внутренней переклички волнений: от глубокого молчания до безудержного смеха без причины. Молодые, здоровые души, полные желания любить, понимающие сиюминутность желаний и настоящую красоту.

Женщина и мужчина как бы проверяют друг друга на прочность своих нравственных чувств, цельность характеров. Многое не удалось. Есть, видимо, о чём помолчать, подумать, но жизнь идёт. А надо «всю жизнь себя за горло держать!». Всё, казалось, в ход пошло: и лес, и поле, истома, низкое солнце. Однако «Нечто огромное, светлое, мягко ступая по травам, шагало по земле!». «Надо жить, умно жить», – говорит писатель. Мужикам дай волю, так они не упустят… Только в конце рассказа мы узнаём имена героев, начинается новый виток движения настоящих отношений. «И хорошо, что стыдно». «А обижаться, так на всех обиды не хватит», – мудро рассуждает женщина. Красота вечера очаровывает путников, она спасительна. «Хорошо было, правда». Будет ли такое в будущем у этих людей? Хорошо бы. Всколыхнулось сердце человека открытостью, приязнью глаз, сочувствием друг к другу, не обманулось животным инстинктом, сусальной красотой пустого слова. Не опошлилось в короткой дороге жизни.

По-чеховски скрытно, подводно идёт развитие действия, а действие – это сама душа, её движение. Но щемит внутри за глупо сказанное слово, за ложь в красивой обёртке. Правда проявит человеческое настоящее, она победит. Надо дорожить тем лучшим, что есть в душе, не соблазняться мигом, после которого она будет себя долго казнить. Автор не дает совета, далёк от дидактики и нравоучения, и в этом он верен традициям великой прозы.

Звуки, запахи, картины природы Шукшин не разворачивает, даёт кратко, бегло, но объёмно. Пейзаж, как фон, не опускает человека до низости, тянет и возвышает его. Не всегда драматизм и трагедия, не всегда «чудики», каждый человек интересен, в нём своё течение мысли, надломы, извивы вожжей. Одно, два слова, но глубокого смысла, их надо понять, вдуматься. Диалог немногословен, остр и прост, как речь на улице двух случайно встретившихся людей.

Сжатость, лаконизм этого рассказа характерны для творчества Шукшина. Детали («железка», «вожжи», «ослабил галстук») полисемантичны, знаковы. Душа мужчины тянется к спутнице, движется в начале действия к ней, пытается затянуть в сладко вязанные сети, «всё проходит, и это пройдёт», но не тут-то было. Рука у сапога! «Женщина резко вывернула плечо, в упор, до обидного спокойно, просто – как по лицу ударила – глянула на него». «Художник отдернул руку – точно обжегся… Растерянно улыбнулся». Здесь проявляется высшая точка коротких движений души, идёт переход к осознанию своего постыдного поступка к более близким, тёплым взаимоотношениям. И к пониманию друг друга через судьбу, характер… Жизнь сложна, бесконечна в развитии. Может быть, река (время) соединит этих людей. История встречи не замкнута, есть широта русского поля, открытость неба. Сюжет движения души не закончен, герои встретились нечаянно, нет заданности. Есть главное – совесть. «Критическое отношение к себе – вот что делает человека умным». «А не врём ли мы?». Залогом всего – равновесие чувств человека и красоты природы, непостижимая исповедальность души, её сокровенные мечты, тяга к счастливой жизни. Голубое – растения на земле и небо – предопределяет неизвестную глубину будущих возможных отношений этих характеров.

Рассказ озаглавлен по названию цветка неслучайно. В нём заложен смысл какой-то бездомности, оставленной в прошлом несостоявшейся любви, ещё есть о чём вспомнить и пожалеть. Подумать о прошлом и как жить дальше. Два человека в поиске духовного пристанища встретились неожиданно, столкнулись на жизненной дорожке, проверили, узнали себя. Правда чиста, как слеза. Настоящее, человеческое отзывается при знакомстве именами. Легче и душе.

Каждый случай вскрывает своеобразие проблем у человека. Все они связаны с добром, душевным переживанием. Через внешнее, обыденное, зримое постигается глубокая дума о смысле жизни. Шукшин не мог молчать. В каждом случае – народная жизнь, правда. Истина суха, научна. А вот в правде – и добро, красота, своё близкое, сердечное. Душа, совесть, честь, воля – ключевые слова Шукшина. Им противопоставлены зло, ложь, пустота, вещизм (утилитарность), увеселенье. Много сегодня людей неискренних, легко им соврать, обмануть, нахамить, себе урвать, поколбасить. Нет в них совести и стыда. Веселись, душа, трудись, смейся и плачь… Но не доходи, ради бога, до крайности, будь умнее… Таковы заветы русского писателя.

 Его герои, как и у Чехова, из разных слоёв общества, неважно кто они и откуда. Главное, чем они живут, что у него внутри. Русский талант тем значителен и гениален, что не успокаивается, отзывчив и обнажён до предела, совестлив. Широко открыт душой, как и его родина, Россия, нет в ней границ. Всё в ней перемесилось: любовь и слёзы, смех и горе.

Рассказы – это случаи, но в целом они дают широкую палитру жизненных красок, судьбу многих конкретных героев, а в общем – народа. Суть характера писатель выворачивает в мощном напоре высоких норм, в нерушимой вере в идеалы добра и справедливости.

От первого рассказа «Двое на телеге» до последнего «Кляуза» Василий Шукшин настойчиво и тревожно размышляет о нравственном состоянии современника. Особенно сытого, довольного, креативно-энергичного, «делового», имеющего всё, кажется. Почему так живём? «Что с нами происходит?» «В обществе, вообще говоря, вопрос совести должен стоять высоко и дорого…». Кто ответит на него остро, бескомпромиссно? Молчит совесть. Где ты, новый Шукшин? Или мы забыли «бесконвойного?».

 Сегодня литература не имеет шукшинской, «авакумовской страсти». «Что-то мы не сделали после Шукшина, что-то необходимое и важное, в чём-то, за что он бился, мы не поддержали», – горько писал Валентин Распутин, литература «вернулась в своё обычное русло», уходит от обличения пороков общества. Духовное истощение, которое мучило Шукшина, приводило его в ярость и в неистовую ненависть, потому как оно стало не стыдно и не опасно, а наоборот, поощряемо и законно. «Он верил, что все неустройства и сбои человеческой природы – есть только измена настоящему существу жизни, и простодушно надеялся на опамятывание человека, на выздоровление общества. Этой святой наивной верой проникнуто каждое его слово» (Валентин Курбатов).

Калёная правда, как всегда, глаза колет. Это не к добру. Родится, придёт новый художник слова, который молчать не будет. Только страдающий о душе, имеющий совестливость способен прямо, открыто говорить о достоинстве и призвании человека на Земле.