Роман ПЕРИН. ДЕД-ЭКСТРЕМИСТ. Рассказы

 

Роман ПЕРИН

ДЕД-ЭКСТРЕМИСТ

Рассказы

 

ЗАХОЧЕТ ЛИ ДЕВОЧКА ДЫШАТЬ?

 

Я совершу страшное мыслепреступление. Полиция Мысли обязательно выйдет на его след. Полиция узнает каждого, кто прочтёт мою книгу, по взгляду. Вы спросите, что особенного будет в этом взгляде? Пока не знаю, но он будет выдавать человека. Глаза всегда выдают. Опытный чекист, напившийся страха людского, легко определяет по взгляду «социально безнадёжного». Мой читатель будет таким же «общественно бесполезным» с точки зрения оруэлловской Полиции Мысли.

Почему он будет таким?

Я расскажу ему… Я расскажу, что нашего мира уже нет. Я расскажу, что умер не Бог, а умер Человек. Что у нас нет таких длинных ложек, чтобы есть из одной миски с дьяволом!
Мой приятель, философ по жизни, покончил жизнь самоубийством. В предсмертной записке написал: «Виновных в моей смерти нет». Его похоронили в полной тишине, если не считать моего вздоха и слов отца: «Умер, как и его мать. Не понимаю».

Есть такой странный диагноз «синдром внезапной смерти». Учёные не могут понять его причину уже полвека. Родившийся абсолютно здоровым, младенец однажды просто перестает дышать. Он как бы добровольно отказывается от жизни. И это происходит в мире ежеминутно! Я полагаю, что это самые одарённые дети. Они пришли слишком рано или слишком поздно, но они поняли, что это не их время.

Я говорил о своём приятеле, который покончил жизнь самоубийством. Он не вешался и не стрелялся. Он просто лёг и умер в свои тридцать лет. Он так решил. Как те младенцы. И медики вынесли тот же вердикт: «Синдром внезапной смерти». И с таким диагнозом молодые люди умирают в мире всё чаще и чаще. Уже по десять человек каждые пять минут!

Я читал, что йоги могут останавливать своё сердце. На это уходят годы тренировок, и не каждому дано.

Я думаю, что мой приятель и другие его сверстники умерли от тоски. Просто человек не встретил своего человека. В нём не родилась любовь. Не случился синдром внезапной любви! А человек без любви не хочет жить! Человек может жить, будучи нелюбим, но не может жить не любя! Иначе запускается программа на самоуничтожение, как у ракеты, которая сбилась с курса.

В соседнем подъезде моего дома живёт девочка лет шести с мамой. Сами они из Архангельска. Умерла бабушка и оставила в наследство комнату в коммуналке и старую кошку. Мать девочки от неустроенности жизни ходит с погасшим взглядом и следами пьянства на лице. К своему ребёнку она довольно равнодушна. Девочка возит на игрушечной коляске кошку, доставшуюся в наследство. Постоянно с ней болтает и ухаживает, как за ребёнком. К всеобщему удивлению, кошка не убегает, а терпеливо переносит все тяготы путешествий и воспитания.

Этим летом я шёл по тротуару в сторону Измайловского проспекта. Девочка была впереди меня и катила коляску с кошкой, явно направляясь на игровую площадку детского сада. Вдруг колесо у кошкиного транспорта отлетело, и девочка остановилась в растерянности. Я помог приладить колесо на место и разговорился.

– Первый раз вижу, чтобы кошки были такими послушными, – с нарочитым удивлением сказал я.

– Муся меня любит, – кратко и серьёзным тоном ответила малышка. – Муся любит, а мама нет, – продолжила она с нотками жалости к себе.

– Почему ты так решила, – спросил я.

– Я знаю, – ответила девочка, грустно вздохнув.

За спиной раздался голос выпившей женщины.

– Ты куда, мерзавка, убежала?!

Девочка виновато стала гладить своё беспородное сокровище, приговаривая: «Муся любит меня. Я люблю Мусю… Дядя помог починить колесо. Спасибо!».

Я весь день ходил с ноющим сердцем.

Мне страшно представить, что будет с этой девочкой, когда кошка умрёт. Захочет ли девочка дышать без этой любви?

Это вселенский вопрос! Захочет ли девочка дышать?

Я, как обезумевший, часто этот вопрос произношу вслух. Он не даёт мне покоя. Я не знаю на него ответа.

Господи! Захочет ли девочка дышать?!

 

ДЕД-ЭКСТРЕМИСТ

 

Валерий Николаевич, приделав к дачному домику мастерскую-кладовку три на четыре, с большим удовольствием наполнял её инструментами по мере появления «лишних денег». Так, к стандартному набору электрических инструментов добавился маленький слесарный станок по дереву, сварочный аппарат и прочее мужское счастье, должное скрасить жизнь на пенсии. Ещё хотелось крупную собаку вроде немецкой овчарки.

Оставалось четыре с половиной года, чтобы получать от государства медные, позволяющие не умереть с голоду. Валерий Николаевич ещё рассчитывал на свои руки, которые более тридцати лет чинили бытовую технику. У него и сейчас с халтурой было всё устроено наилучшим образом; нужно совсем немного подкопить, и лодка с мотором в кармане. Жена запрещала тратить зарплату «на всякие безделушки», но спокойно смотрела на личное использование захалтуренных средств.

День, когда рухнули радужные планы на «заслуженный отдых», Валерий Николаевич запомнил хорошо. Неприятности начались с соседского кота, который тайно проник в мастерскую и стал шкодить на верхних полках, уронив литровую стеклянную банку с лаком. Даже после уборки в помещении невозможно было оставаться из-за резкого запаха, и пришлось выбраться на открытый воздух.

Триммер долго не заводился, хотя всегда пел с третьего рывка. Засмотревшись на вновь появившегося кота-разбойника, с желанием кинуть в него камнем, Валерий Николаевич скосил любимые розы жены. Недолго думая, он вырвал оставшиеся корни роз и закопал улики за забором, рядом с могилками шиншиллы и кролика. Жене решил сказать, что розы украли нехорошие люди, пока он ходил в магазин. Ко всему прочему внезапно налетел ветер и пошёл крупный дождь; вряд ли небо заплакало над загубленными розами.

Пятница позволяла выпить, и Валерий Николаевич решил «добить» бутылку коньяка. Он бережно достал початый грузинский пятилетний из бара серванта, поставил на стол, закрыл дверцу бара и стал высматривать свой любимый коньячный бокал в застеклённой части серванта. Неловким движением толкнул стол, и бутылка, скатившись, разбилась. Это было невероятным – бутылка не могла разбиться, упав на деревянный пол. Расследование показало наличие загнутого гвоздя, спрятавшегося под слоем краски. По своему жизненному опыту Валерий Николаевич знал, что за всеми этими неприятностями будет беда. Так и случилось. Вечером приехал внук и сообщил, что правительство решило мужчинам продлить срок выхода на пенсию на пять лет, а женщинам на восемь. Это действительно была беда! Гипертония, мочекаменная, панкреатит и боли в суставах уже и так омрачали жизнь, а тут ещё десять лет надо вкалывать.

Внук развлекал деда, показывая реакцию народа в интернете. Один из поэтов возраста Валерия Николаевича читал свежеиспечённое:

А мне продлили молодость,

добавили здоровья!

В ногах исчезла холодность,

наполнился любовью.

Сказали, «долгожители»

в России завелись.

На кладбище смотрители

лопатою клялись.

Накинули пятёрочку

сердечку дребезжащему.

Накинули пятёрочку

богатырю кряхтящему.

Какая экономия

свалилась на бюджет.

Ещё одна отъёмия –

я в пятьдесят уж сед.

Детишки безработные

помогут старику

потратить сверхдоходные

и отнести к станку.

Накинули пятёрочку

сердечку дребезжащему.

Накинули пятёрочку

богатырю кряхтящему.

– Это ведь почти две тысячи дней «накинули»! – отреагировал Валерий Николаевич.

– Дед, так и мне их «накинули», думаю, что нашему поколению ещё накинут. Бабулю жалко, ей аж восемь лет! – искренне возмущался внук, принюхиваясь к запаху конька.

– Да-да. Бабуля опять меня будет сильно ругать, что голосовал за Путина. А ещё её розы украли…

– Я, дедуль, с ребятами на ночную рыбалку договорился. Я бутеров наделаю с собой?

– Иди. В холодильнике всё найдёшь. Переоденься. Возьми мою плащ-палатку, – равнодушно сказал Валерий Николаевич, погружаясь в свои раздумья.

Бессонная ночь вылилась в открытое письмо президенту РФ и главе правительства:

«Уважаемые…

Я хочу задать вам один простой вопрос: Зачем повышать пенсионный возраст на фоне технологической революции, которая выбросит миллионы людей на улицу?

Я живо интересуюсь новой технологической революцией и вижу, как стремительно в мире развиваются технологии, которые сулят замену человека роботами. В высокотехнологических странах уже на заводах и фабриках практически нет людей. Исчезает обслуживающий персонал в супермаркетах и прочих мест простого функционала. Речь уже идёт о выплате незанятым людям пособий, в Финляндии пошли на такой эксперимент с безусловным основным доходом. До конца 2018 года 2000 безработных граждан будут ежемесячно получать по 560 евро без каких-либо обязательств. И это в стране без нефти и газа.

Правительство РФ несостоявшимся пенсионерам предлагает переучиваться и готово разработать под это программу. Давайте заглянем в перспективные профессии:

Инженер-робототехник, архитектор виртуальной реальности, проектировщик умной среды, разработчик беспилотных систем, проектировщик наноматериалов и далее. Что близкое к этому нам может предложить правительство? У нас проблема найти подобных преподавателей для ведущих вузов страны, а не то чтобы для переобучения пожилых людей, чьи медицинские карты объёмом в том уголовного дела.

Из всего этого можно сделать вывод, что никакой технологической революции в стране не планируется, в противном случае стоял бы вопрос о проблеме «лишних людей», высвобождающихся за счёт внедрения роботизации и искусственного интеллекта. Все разговоры о «цифре» и роботизации – очередная дымовая завеса из нано-чубайсят».

 

– Ну, ты, дед, чумовую вещь зарэпил! – восторгался внук, забрасывая дедушкино сочинение в социальные сети.

– Писать я умею. Мне все советовали в писатели податься. Только что там делать без связей и блата. Спиться? Ты обязательно вышли Путину и Медведеву! – волновался дед.

– Сделаем! Дед, дай я с тобой сфоткаюсь, – внук прижался к деду и получился довольно милый снимок.

– У тебя в школе проблем-то не будет?

– Я главный нападающий в команде по футболу. Мне даже походы на митинги Навального прощают. А тут просто фотка с родным дедом-экстремистом.

– Я не экстремист! Я Родину люблю! Народ люблю!

– Уже экстремист. Твоё письмо сейчас поставили на свои ресурсы и либералы, и националисты. А какие комменты! Вот интересный: «Я в сорок пять уже почти без зубов и выгляжу на шестьдесят. Двадцать пять лет на заводе вкалываю! Они что разницы не видят между греющими свои задницы в кабинетах и трудягами на заводах и стройках!? Что едим мы и наши дети? Дерьмо! На другое нет денег! Какое здоровье? Какие шестьдесят пять? Думаю, это неудачная шутка правительства, и Путин всё остановит». Вот ещё: «Я не помню, чтобы в выборной программе единороссов и Путина что-то говорилось о повышении пенсионного возраста! Подло обманули народ!». Суши, дедуля, сухари!

– Иди, балаболка, ставь чайник. Бабушке ничего не говори.

– Ей моя мамуля всё расскажет, готовь защитную речь…

Валерий Николаевич сидел на ступеньке крыльца, возле его ног тёрся соседский кот.

– Вот ты же, скотина! Нагадил, ущерб мне нанёс. И как ни в чём не бывало ластишься. А мне вот ещё пять лет добавили, а жене восемь. Говорят, что в Европе уже давно так. Только в этих европах и зарплаты другие, и жизнь куда полегче. Мы вон сколько всего пережили с девяностых. Может, ещё передумают? Как думаешь, Рыжик?..

 

СЕКСУАЛЬНОЕ ПРОСВЕЩЕНИЕ

 

В силу отсутствия соответствующего преподавателя по вопросам сексуального просвещения, которое требовали «новые либеральные ценности» для школьников старших классов, эту тяжелую ношу повеселили на историка, ещё вполне молодого отца двух детей Михаила Яковлевича Серёгина. Как не отнекивался историк, но директор сказал, что других молодых мужчин у них в коллективе нет, а женщинам такое поручать нельзя, да и никто не согласится.

– Вот кого вы можете предложить из нашего коллектива? Женщин сразу исключаем. Мужчины у нас предпенсионного возраста и на это не пойдут. Пускать человека со стороны я не хочу. Вдруг на маньяка нарвёмся. А я вам за это отгул дам, – директор посмотрел на Серёгина испытывающим взглядом.

– Отгул хорошо. Мне бы новый проектор в класс, – торговался Серёгин.

– Будет проектор, но не сразу.

Серёгин был далёк от теоретической стороны этой темы и подошёл к поручению с большим историческим уклоном. Материалы из интернета быстро дали основу для пары лекций.

Десятый класс как никогда был полон. Все знали, что будет урок «про это». Девочки заметно смущались, у мальчиков глаза горели любопытством, но с большой долей иронии «ну и что такого нового мы можем узнать от тебя». Серёгин знал, что удержать аудиторию, смотрящую порнушку не первый год, а многие уже имеют сексуальный опыт, будет сложно. Поэтому он решил найти темы, которые будут интересны даже для пресыщенной публики.

– Итак. Я начну, – Серёгин нервничал.

– Поехали! – кто-то из мальчиков смело выкрикнул.

Серёгин посмотрел на часы, немного задумался, поправил волосы, кашлянул.

– Лекция называется «Секс в древности».

– А чё, круто!

– Удивили!

– И там был секс?

– Если Михаилу Яковлевичу будут мешать, я лично буду бить по голове, – сказала староста класса красавица Маша Заболотская.

В класс тихо заглянул физик, комично почесал седую бородку и бросил на Серёгина сочувствующий взгляд.

– Спасибо, Маша. Итак, господа, «Секс и обычаи в древности».

Вот что говорит английский миссионер об обычаях и нравах туземцев: «Обычаев никаких, нравы скотские».

Тут английский миссионер мог лукавить, так как нужно было чем-то оправдывать христианизацию туземцев и захват колоний. Исследования многих примитивных племен в Африке и Австралии показывают, что они жили в тотемических сообществах. В некоторых племенах брату не позволялось даже прикосновений к сестре (строгий запрет на инцест). Женитьба между членами одной деревни была практически невозможной. Хотя есть и совершенно противоположные примеры из жизни племён. Вообще на сексуальные отношения в далёком прошлом есть два взгляда. Социобиологи говорят о непрекращающихся совокуплениях и оргиях древних. Они утверждают, что представители раннего человечества целыми днями бегали по лесам в поисках секса, следуя зову «основного инстинкта». Так, американский антрополог Хелен Фишер заявляет, что женщины каменного века «постоянно исчезали в кустах с различными партнерами». И вообще не было противопоставления «дозволенных» и «недозволенных» сексуальных связей. Господствовал так называемый «промискуитетный», неупорядоченный,  брак. Связь между сексуальными отношениями и рождением детей якобы тогда не осознавалась.

Табуисты – убеждены, что человек не смог бы взойти на вершину пищевой цепи и создать современное общество, если бы не укротил свою похоть. Табуисты полагают, что разнузданное сексуальное поведение допускалось как часть какого-то ритуала и лишь в течение нескольких «праздничных» дней в году. И сегодня многие племена освобождаются от избытка сексуальной энергии за счет страстных ритуальных танцев, доводящих их до исступления и оргазма.

Чарльз Дарвин верил, что когда-то люди жили «маленькими племенами», возглавляемыми вождями, которые, в свою очередь, оберегали всех женщин. В своей книге «Происхождение человека и половой подбор» он пишет: «Но эта форма подбора могла порою действовать и в более поздние времена, потому что у крайне варварских племен женщины обладают гораздо большей возможностью выбирать, отвергать и испытывать своих любовников или позднее переменять мужей, чем можно было бы думать». Получается, что сегодняшние женщины очень похожи на своих далёких предков, как, впрочем, и мужчины.

Дарвин выдвинул теорию о том, что в раннем периоде каменного века люди постоянно соперничали друг с другом, а не следовали своей похоти и половому влечению. У самых сильных мужчин были свои гаремы, тогда как слабые были гомосексуалистами или начинали, как обезьяны, удовлетворять себя сами. Слабые мужчины могли убить лидеров племени и тем самым изменить расстановку сил в племени.

Как утверждает Зигмунд Фрейд, для того чтобы прекратить постоянное угнетение слабых особей сильными, «человек прямоходящий», нomo еrectus, придумал тотемизм. Это своего рода первобытная религия, предполагающая воображаемый союз группы людей с определенным объектом или объектами. Несмотря на то что такая система организации общества помогала поддерживать мир и порядок, она также накладывала на каждого члена группы ограничения в сексуальном поведении.

Михаил Яковлевич обвёл взглядом класс и понял, что он не ошибся с темой. Некоторые даже достали мобильные телефоны и стали записывать лекцию.

Серёгин, приободрившись, продолжил.

По мнению берлинского историка Свенда Хансена, специализирующегося на доисторической эпохе и ранней истории, «уже 40 тысяч лет назад в плане секса существовали жесткие правила. Правда, на время территориальных споров между соседними кланами жесткие ограничения на сексуальное поведение снимались». Вот об этом хотелось бы поговорить в свете сегодняшних «территориальных споров между соседними кланами». В известном многочисленном африканском племени зулу (ЮАР) есть древний ритуал, по которому после убийства своего врага зулус обязательно должен «обтереть топор», то есть изнасиловать женщину врага. Посмотрите, какое количество сексуальных преступлений дают мигранты (соседние кланы) в России сегодня, вторгаясь на чужую территорию. Недавно в Москве произошло чудовищное убийство 15-летней школьницы Ани Бешновой приезжим гражданином Узбекистана. Он насиловал и избивал несчастного ребёнка всю ночь. Милиция стала принимать активные меры только после народного схода жителей района. К тому же это было не первое убийство ребенка на сексуальной почве в этом районе, а сколько их происходит по всей России?

Бытует распространенное мнение, что представителю той или иной расы нравятся внешние черты только своей расы, а характерные особенности внешности (толстые губы, большие ноздри, черные толстые волосы и тому подобное) воспринимаются как красивые и гармоничные. Жизнь опровергает это гуманистическое представление о красоте. Обладание женщиной белой расы для мужчины черной или жёлтой расы считается «престижным». И это хорошо демонстрируют чернокожие и желтокожие «звезды» кино и спорта, беря себе в жены и любовницы белых женщин. Внешние данные белой расы привлекательны для представителей всех рас. Этнографы и антропологи давно обратили внимание на это явление. По мнению Nordenskjold эскимосы теперь сами проникнуты убеждением, что их собственный тип весьма безобразен. Kropf пишет о ксоза-кафрах, что более светлый цвет метиски они считают более красивым и что они особенно сильно домогаются брака девушки, отец которой принадлежал к белой расе, а мать – к туземной.

Чёрнокожий император Жан-Бедемль Бокасса – президент, а затем император Центральноафриканской Республики, по воспоминаниям советских дипломатов, очень любил настоящих блондинок, с очень белой кожей. Помимо этой сексуальной слабости, император страстно увлекался людоедством.

В научной статье «Синдромы сексуальных расстройств» Геннадий Дерягин упоминает экзотический комплекс «амок». Он пишет: «В популярных словарях слово «амок» определяется как состояние сильного, взрывного возбуждения, утрата здравого рассудка, эротическое ослепление. Этот термин пришёл к нам из малайского языка и буквально переводится как «вовлечься с бешенством в борьбу». Состояние амока характеризуется резким возбуждением и крайней степенью агрессивности. Такое состояние нередко встречается в культурах Юго-Восточной Азии».

Это напрямую касается и сексуальной агрессии, так как обязательный древний ритуал, по которому после убийства своего врага зулус обязательно должен «обтереть топор», то есть изнасиловать женщину врага, имеет этническую особенность. Конечно, поведение представителей белой расы на завоёванной территории не обходится без насилия, но это насилие давно карается военным трибуналом, вплоть до расстрела, а не поощряется традицией.

– Михаил Яковлевич, вашу лекцию сейчас записывают на мобильники, потом она попадёт в социальные сети. А вы ведь говорите как расист. Если вы не смените тему, я вынуждена буду пойти к директору, – дрожащим голосом сказала известная в школе феминистка Соня Левина.

В классе поднялся сильный гул, в Соню полетела скомканная бумага.

– Я извиняюсь, если в моих словах было нечто такое, что показалось ненаучным. К тому же мой доклад закончен. А у нас ещё есть минут пятнадцать. Соня, может, вы предложите тему.

– Да, я предлагаю вам рассказать о своём личном впечатлении от романа Набокова «Лолита». Вы читали его?

– Читал. Подавляющее большинство смотрело фильм, но мало кто читал книгу, а книга даёт очень многое в изучении психологии людей с проблемной психикой. И в ней можно найти куда более глубинные психологические и психические состояния человека с сексуальными отклонениями, чем в работах профессиональных специалистов в области сексопатологии.

Безусловно, от педофила сантехника Васи Пупкина Гумберт отличается чувствительностью и образованностью. Но тем не менее чувствительный, образованный, нарядный, но все равно педофил!

Конечно, сантехник-педофил для литературы неинтересен, авторы ищут соединения сложных компонентов, чистая клиника скучновата. Вот педофил Достоевского Свидригайлов тоже сложная натура. Но, в сущности, и тот и другой моральные уроды. Это как с японцем, специалистом по Шекспиру, который съел свою невесту. Образованнейший человек, эстет, а все-таки банальный каннибал. Давайте, подключайтесь к обсуждению, – Михаил Яковлевич обвёл рукой класс.

– Я с вами согласна, – вступила в разговор Соня. – Жертвой в этом дуэте всё равно является девочка, какая бы она ни была. Простой мудрости или жизненного опыта у неё не было, чтобы оценивать ситуацию, различать хорошо и плохо и, тем более, сдерживать свои инстинкты. Это все остается на совести взрослого Гумберта и он, таким образом, педофил.

– Лесбиянкам виднее, – кто-то из мальчиков выкрикнул, и почти весь класс засмеялся.

– «Я не педофил» – заявляет сам герой романа. Лолита совратила Гумберта. В этом и парадокс романа. Потому он и не воспринимается как вульгарный роман о среднем педофиле. В нём есть намного больше, – высказалась Маша.

– Соглашусь, что роман непростой. С разной высоты возраста, жизненного опыта, эстетических предпочтений он воспринимается по-разному. А вот и звонок!

Подошла Соня.

– Вы меня извините, Михаил Яковлевич, я бы не пошла к директору. Но поймите, что у меня этническая неприязнь к любым рассуждениям на расовые темы.

– Я всё понимаю, обещаю быть внимательней. Вы абсолютно правы, меня занесло.

– Спасибо за понимание. И я вовсе не лесбиянка, – смущаясь, сказала Соня.

– А это меня совсем не касается.

Михаил Яковлевич тяжело выдохнул. Ему предстояло ещё неоднократно пройти через испытание новым предметом, застревая в окнах Овертона.

 

«СМЕРТЕЛЬНОЕ НЕДОРАЗУМЕНИЕ»

 

До деда Игната вредная цивилизация двадцать первого века добралась в виде телефонной вышки. Рядом с его домом, мирно стоящим на краю деревни, в тупике зарастающей бурьяном дороги поставили высокую, красивую мачту «с пиками и тарелками». Когда её бойко монтировали, дед долго смотрел из мутного окна, потом не выдержал.

– Разве места вам мало, окаянные. Вон цельное поле рядом! Зачем мне этот облучатель, этот рентген возле дома.

– Какое, дед, «возле дома»?! Сто метров до твоего забора, – улыбался загорелый бригадир.

– Это близко для такой махины! Чего в поле не ставите?

– В поле, дедуля, закон не велит. Поле – это земли сельскохозяйственного назначения.

– Какое там хозяйственное назначение. Они уже лет двадцать никакого назначения не видели. Бандиты всякие из столицы их скупили. Баре новые! – дед сплюнул.

– Купи телефон, дедуля. Связь будет.

– Мне звонить некому. А на тот свет связи ещё не придумали…

– Так она уже давно есть – через церковь.

– Не богохульствуй, монтажник хренов! Я вот найду на вас управу, вредители.

Дед Игнат знал, что никакой управы он не найдёт, поэтому решил защищаться сам. Со стороны вышки стал расти забор, на доски которого дед набивал разнообразный металлолом. Там были и ржавые крышки от выварок, и листы кровельного железа, и прочий хлам, предназначенный остановить излучаемые волны.

Урабатывался дед как в молодости, когда капитально ремонтировал родовой дом. Тогда нужно было готовить хоромы для семейной жизни. В их роду мужья всегда переживали жён, такой был крепкий корень. Вот и дед Игнат пережил свою Галину. Родила она ему одного ребёнка, а потом не донашивала. Сын бесследно сгинул на войне в Афганистане. Однополчане один раз приезжали, рассказали, что тогда целый взвод пропал в горах. Особо не искали, не до того было. Потом от местных узнали, что попали они в засаду – все погибли. Галина стремительно постарела, так в чёрном до смерти и ходила. Потом умер кот, потом собака. Родни тоже в деревне не осталось.

В свои семьдесят три дед Игнат был крепок. Правда, иногда кружилась голова, ломил затылок, поднывало сердце. Врач говорил, что у него гипертония. Один раз только дед Игнат попробовал таблетку от давления. Ему стало ещё хуже, чем было, с тех пор врачей он избегал. Когда прихватывало, он уходил в баню и там отлёживался, чтобы не видела жена.

По-своему дед Игнат даже обрадовался, что у него появилось дело. Вдовствовал он уже второй год и сильно тосковал по своей синеокой заботливой Галине. Теперь вся радость была дожить до своей страсти – до сезона рыбалки. А на дворе был только конец марта с сильно запоздавшей весной. В рыбный сезон дед Игнат пропадал на речке, как в детстве. Только уже не бегал суетно по берегу. Сейчас он точно знал, где стоит рыба. Просто надо уметь ждать. Пойманную рыбу он недорого продавал возле магазина и на вырученные деньги позволял себе излишества в виде бутылочки «хорошей» водки и банки любимой баклажанной икры. Икра была не то, что делала покойная жена, но выбирать не приходилось. Затарившись, он вновь уходил на рыбалку с ночёвкой. Пойманную рыбу дед не ел – не хотел возиться с чисткой. Очень редко в сильную охотку мог приготовить уху из непродажной мелочи. Рецепт ухи был простой и нехлопотный. Вся мелочь: окунь, пискарь, ёрш – подвергались удалению внутренностей, промывке и забрасыванию в котелок. Пара секретных ингредиентов в виде крупно порезанной луковицы, десятка горошин чёрного перца и жмени соли завершали композицию.

Когда сезон рыбалки заканчивался, дед Игнат и жить-то не хотел. Что показывали по телевизору, он уже не понимал, но телевизор болтал целыми днями, чтобы не слышать могильную тишину. Баню он топил раз в две недели, там же устраивал и стирку. После бани делал «лечебный чай»: на половину стакана наливалась крепкая заварка, добавлялось пару чайных ложек мёда и до ободка доливалась водка. Вот и все радости жизни деда Игната в «мёртвый сезон».

Не то чтобы уж сильно дед переживал за своё здоровье, со смертью он уже давно смирился. Боялся он от этих излучений стать дурачком. Одно дело умереть как все, другое – опозориться сумасшествием. У них в деревне такой случай был, когда приличный бывший учитель Иван Корнеев стал заговариваться и видеть «сущностей потустороннего мира». В дурдоме и помер.

В день запуска вышки, как специально, налетел сильный ветер и снёс защитную конструкцию деда Игната. С каждым годом ветра становились всё сильнее. Бывший агроном совхоза это объяснял страшной вырубкой лесов. Вышка поблескивала красными огоньками, как бы смеясь над отсталым стариком. От перепада погоды и переживаний у деда Игната разболелись сердце и голова. Боли не давали спать, дед решил пойти в фельдшерский пункт. Он открывался в девять утра, а дед Игнат уже с пяти поглядывал на будильник, который громко скрипел изношенным механизмом, но шёл точно.

С трудом дойдя по размытой дороге до пункта, дед прочитал объявление о болезни фельдшера.

– Не доживу я до выздоровления этого доктора, – вслух сказал дед Игнат и присел на скамейку. Лучше помру здесь на людях. В доме пока найдут, крысы обглодают.

– Нужен ты крысам! – раздался громкий женский голос.

– Ты кто? Не узнаю.

– Мария я! Скатова! Ты же за мной, Игнат, бегал.

– Скатова… Мария… Помню…

– Ты чего припёрся сюда? – требовательно спросила женщина в клетчатом пальто.

– Да вот захворал внезапно. Может, волны повлияли. Сердце, голова… – с трудом отвечал дед Игнат, хватая ртом воздух.

Здесь, уважаемый читатель, немного поговорим о Марии. Я подозреваю, что таких людей приходилось и вам встречать в своей жизни. Бойтесь их! Итак, Мария мечтала с детства стать врачом, «перелечила» всех кошек и собак, даже курице сломала молотком ногу, чтобы наложить гипс из глины. Но жизнь сложилась иначе. В восемнадцать она вышла замуж «по залёту», родила двойню, и всё её образование закончилось подпиской на журнал «Здоровье». Работала дояркой, затем помощником ветеринара. За глаза звали её «профессиональная больная» и «смертельное недоразумение». Ходили слухи, что она угробила своего мужа, тайно леча от запоев. Обвиняли и в смерти свекрови, залеченной до смерти после жалоб на боли в груди. Никогда не жалуйся на здоровье, дорогой читатель, если рядом нет врача. Это очень опасно!

С собой Мария Скатова носила сумку-аптечку, в которой было великое множество разных лекарств. Никаких разделительных отделов у сумки не было, поэтому всё лежало, как рыбёшки в трюме. Если название лекарства затиралось, то владелица переносной аптечки легко идентифицировала препарат, немного надкусив от него и задумчиво почмокав. Пик славы Скатовой пришёлся на период отсутствия фельдшерского пункта. Его закрыли на волне «оптимизации медицины». Принимала Скатова на этой самой скамейке, где сейчас сидел дед Игнат. В особых случаях могла назначить у себя дома. Старушки её побаивались, но ценили за практический опыт, ведь она «переболела всеми болезнями». У Скатовой была своя картотека на всех пациентов в виде толстой тетради. Красными чернилами она записывала «тяжело больных» и «при смерти», остальных зелёными.

Ещё она занималась доставкой лекарства из районного центра. За счёт чтения журнала «Здоровье» она знала все новинки на рынке фармакологии и безжалостно экспериментировала на пациентах. Из лап Скатовой человека могла вырвать только смерть. Положение изменилось с возвратом фельдшерского пункта. Чиновник, сокративший его, шёл в областные депутаты и пообещал пункт вернуть. Слово сдержал. Народ любит, когда возвращают отнятое.

Скатова продолжала приходить на своё «рабочее место», конкурируя с фельдшером. Поначалу фельдшер её гонял, но потом понял её полезность: она могла часами слушать старушек про их болячки. Часть из них уже не доходила до эскулапа, оказавшись в тетради Скатовой.

– Игнат, ты у меня в пациентах не был?..

– Неа…

– Чего стонешь? У тебя гипертония или гипотония?

– Неа…

– Плохи дела. У тебя сейчас или гипертонический криз, или гипотонический… Я буду спрашивать, а ты мне кивни. Гипертония?

– Ант…

– Какой ещё ант? У тебя повышенное давление или пониженное? – заглядывая в глаза, строго спрашивала Скатова.

Дед Игнат уже не понимал, что с ним происходит. Сильная головная боль сковала его сознание, а шум в ушах заглушал Скатову. Он вдруг вспомнил, как действительно за ней бегал лет в шестнадцать, видел её голой, когда она переодевалась на речке. Её сосок закрывал солнце, Игнат потянулся за ним.

– Дай! – отчётливо отскочило от деда.

– Чего «Дай»! Вялый ты. Похоже, что гипотоник. Придётся идти на риск. Бог простит. – Скатова взялась шарить в своей аптечке. Нашла нужную пластину таблеток. – Просрочены немного. Ну а что этой химии сделается. Давай под язык…

Она насильно засунула таблетку в рот деду Игнату. Он слабенько промычал и затих.

Присев рядом, незваный доктор стал искать пульс на руке пациента. К ним подлетела облезлая ворона и стала пристально смотреть на Скатову, которая периодически закрывала глаза, чтобы услышать пульс.

– Это ты, Витаминка? Сейчас найду твою любимую. – Скатова достала из сумки большую таблетку. – Ты любишь аскорбинку. Авитаминоз у тебя, серая. Много нельзя. А то вот Валька Мамаева обожралась ими и померла от аллергии. Ещё меня хотели обвинить.

Склевав таблетку, ворона беззастенчиво одним взмахом хилых крыльев переместилась на довольно волосатую голову деда Игната. Дед бездвижно сидел, смотря прямо перед собой.

– Помер! – вскрикнула Скатова. – Поздно пришёл. Можно было ещё давление у меня померить. Надо звонить в скорую. Вот они, фельдшеры-то новые! Люди мрут прям у дверей!.. На, серая, ещё витаминку. Помяни деда.