Игорь ШУМЕЙКО. ОПТИКО-ЭЛЕКТРОННЫЙ МОСТ НА «ОСТРОВ САХАЛИН». К 160-летию Антона Павловича Чехова

 

Игорь ШУМЕЙКО

ОПТИКО-ЭЛЕКТРОННЫЙ МОСТ НА «ОСТРОВ САХАЛИН»

К 160-летию Антона Павловича Чехова

 

29 января 2020 года в день 160-летия со дня рождения А. П. Чехова общественный благотворительный фонд «Возрождение Тобольска» представил в Доме Пашкова Российской государственной библиотеки очередное уникальное издание: «А.П. Чехов. Остров Сахалин. Факсимильное воспроизведение и оптико-электронная реконструкция рукописи».

О подобной научно-литературной реконструкции Фонда знаменитого «Евангелия» подаренного Достоевскому в Тобольске в начале его каторжного пути и сопровождавшего его всю жизнь многие уже наслышаны.

Новый сибирский проект посвящен знаменитому путешествию, в которое «отправился Антоша Чехонте, а вернулся писатель Антон Чехов» (популярное определение). Над «Островом Сахалин» А.П. Чехов трудился пять лет, внося исправления в газетные, а затем в книжные гранки. «Сколько было зачёркнуто, ушло в небытие слов, предложений, абзацев!» – на это восклицание литературоведов, звучавшее и в Доме Пашкова 29 января, – у создателей уникального проекта есть не риторический, вполне конкретный ответ: «10 процентов». Столько в итоге было вычеркнуто, сокращено автором не только «Сахалина» но и знаменитого афоризма «Краткость – сестра таланта!»

Составитель Евгения Эдуардовна Вишневская во вступительной статье перечисляет: «авторские зачёркивания, пометы, угасший текст, следы бытования, последующие подчистки... могут в значительной мере обогатить представления о творчестве писателя».

Но получается, все это возвращено против авторской воли! Потому в выступлениях зав отделом рукописей РГБ доктора исторических наук В.Ф. Молчанова, автора вступительной статьи «Путешествие, продолжающееся в вечность» и главы Фонда А.Г. Елфимова нота радости («Проект завершен!») сочеталась с напряженной задумчивостью: получается их кропотливая побуквенная работа, хитрая, детективная «оптико-электронная реконструкция текста» – перехитрила Чехова, тщательно вымаравшего эти абзацы. Вопрос сложнейший. Вспомним роман Набокова, недавно опубликованный против его воли, да и «Лолиту» он, было, велел сжечь. Тут, мне кажется, ключевое слово: «вечность», недаром упомянутое в титуле статьи Молчанова. Прикосновение к «вечности» меняет многие жизненные обстоятельства и правила. И булгаковское «рукописи не горят» они с Елфимовым продолжили: «…и не вымарываются!».

Писатель тратит душевные силы (Чехов в этой экспедиции бесповоротно угробил и свои физические) ради Результата, а эти «детективы-издатели» восстановили нам и Процесс. Превратив автора текста – в персонаж гипертекста. Но они не только просветили (в буквальном смысле: новейшими оптико-электронными приборами) рукопись. Следующий их шаг: анализ известных и закадровых, возможно тайных, мотивов, бросивших Антона Павловича в эту физически пагубную экспедицию на 7000-верстную раскисшую дорогу со «смит-вессоном» (револьвер) под кожаным пальто и в вечно мокрых валенках: чистое убийство для его здоровья!

Поездка буквально разорила Чехова, вновь поставив его перед необходимостью тяжелой литературной поденщины. Несколько лет до этого Григорович призывал его бросить писать ради сиюминутного заработка, и вот, с трудом отползший к 1889 году от края «финансовой ямы»… Чехов вновь перед ней: «Я истратил на поездку и на работу столько денег и времени, сколько не получу назад и в десять лет».

Спланировав в 1889 году, втайне ото всех, свою поездку на Сахалин, зимой 1890 Чехов удивил всех своих близких и литературную общественность, объявив предстоящий маршрут, и вскорости отправился в путешествие, оставив всех, и даже Алексея Суворина в решительном недоумении. Исследователи жизни и творчества Чехова фиксируют эту долгую паузу непонимания, повисшую в обществе. Но хуже любого непонимания – полупонимание «коллег», вроде Буренина, с прискорбной фамильярностью писавшего:

 Талантливый писатель Чехов,

 На остров Сахалин уехав,

 Бродя меж скал,

 Там вдохновения искал…

 Но, не найдя там вдохновенья,

 Свое ускорил возвращенье.

 Простая басни сей мораль:

 Для вдохновения не нужно ездить вдаль.

Сложно представить, в какой степени Буренин вообще мог быть знаком с понятием «вдохновение», но главная пропасть, разделявшая Антона Павловича с «коллегами» (рука тянется поставить еще семь пар кавычек) – их слишком прямое толкование словосочетания «творческая командировка» в стиле старых совписовских халявщиков: «Мурманск, полгода: роман о рыбаках и бригадном подряде. Кемерово, месяц: пьеса о новых методах добычи угля».

И вроде «всё сходится»: Чехов до сахалинской поездки 1890 года – автор преимущественно юмористических рассказов, долго и бесплодно промучившийся над «романом в 1500 строк», о провале которого писал в 1889 году Суворину: «Кроме изобилия материала и таланта, нужно ещё кое-что, нужно чувство собственной свободы».

А Чехов после Сахалина: автор «Дуэли», «Палаты №6», далее: «Рассказ неизвестного человека», «Чёрный монах», «Моя жизнь», «Мужики», «В овраге»… автор собственно «чеховских пьес»: «Дядя Ваня» (1896), «Чайка» (1896), «Три сестры» (1900), «Вишнёвый сад» (1903).

Но… ни в одном из произведений нового, обретенного мирового уровня – нет и следа сахалинской фактуры, каторжников, надсмотрщиков. Не с «острова-тюрьмы» стремятся «в Москву, в Москву!» три сестры… С огромной натяжкой укладчики творчества в схемы («критический реализм», «Три этапа развития русской литературы») привязывали к Сахалину — лишь «Палату №6», но и тут большая часть обстоятельств была знакома до-Сахалинскому доктору Чехову.

В 1890 году Чехов провел на «острове-каторге» перепись населения, составив около 10.000 статистических карточек, собрав море документального материала о труде, быте сахалинских каторжников, местных жителях, чиновниках и тюремных начальниках, о выживании и «бизнесе» на Сахалине. Состояние тюрем, туалетов, карцеров, кухонь, «кандальных», практика телесных наказаний, уровень сахалинского сельского хозяйства, угледобыч, рыбных ловлей, экономики, санитарии и антисанитарии и – самое главное… душевный мир людей – все исследовано с высшей научной и гражданской добросовестностью.

Погружение в народную жизнь, в глубь народного страдания – вот что дало Чехову новый импульс душевной работы, а потом уже (возможно) и новое вдохновение, и всемирно известные пьесы. «Какой кислятиной я был бы теперь, если бы сидел дома. До поездки «Крейцерова соната» была для меня событием, а теперь она мне смешна и кажется бестолковой» (из письма Чехова).

И своеобразный «пандан» из Ясной Поляны. Дневник Софьи Андреевны Толстой: "Вечером читали вслух "Сахалин" Чехова, ужасные подробности телесного наказания. Маша расплакалась, а у меня все сердце надорвалось"... Впрочем, к тому периоду и сам Лев Николаевич публично и на весь мир аттестовал свою «Крейцерову сонату», а заодно и «Войну и мир», и «Анну Каренину» – если не «кислятиной», то потому лишь, что подыскал собственные, много худшие эпитеты.

Главы "Острова Сахалин" выходили в 1893-1894 годах в журнале "Русская мысль", книга – в 1895, в издательстве при этом журнале. На Сахалине Чехов подменял собою почти годовую работу нескольких правительственных департаментов, а книгой «Остров Сахалин» немало поспособствовал развитию общественной и государственной жизни на острове.

Огромный резонанс в обществе: министерство юстиции и главное тюремное управление командировали на Сахалин своих представителей. Сахалинский врач Н.С. Лобас писал: "С легкой руки Чехова Сахалин стали посещать как русские, так и иностранные исследователи". Многие журналисты поехали на Сахалин и выпустили книги: А.Панов – "Сахалин как колония", и самый, наверное, популярный в дореволюционной России Влас Дорошевич – "Как я попал на Сахалин" и "Сахалин-каторга". А в 1903 году и французский журналист П.Лаббэ побывал там. И все они начинали свои работы с признания, что это Чехов пробудил их интерес к каторжному острову.

Успех издания фонда «Возрождение Тобольска» в том, что анализ духовно-интеллектуальных мотивов поездки они доверили известному писателю, поэту-сибиряку Василию Дворцову. В его очерке «Чехов. Мотивация Сибири» оригинален и глубок анализ душевных, профессиональных и религиозных мотивов этого подвига Чехова. Изучен набор примеров, оказавшихся важными для решения Антона Павловича:

– Лев Толстой в знаменитой переписи Москвы 1882 года выбрал самый неблагополучный участок, Проточный переулок с его бандой «Ржаная крепость»;

– Иван Гончаров кроме трех океанов в каюте «Паллады» проехал Россию от Аяна до Петербурга посуху;

– третий пример сопряжен с давней литературоведческой загадкой, недовыясненностью: отношение Чехова к Достоевскому. Василий Дворцов утверждает: «Чехов, травмированный в детстве религиозным фарисейством отца, не принимал жаркой, проповеднически-публичной веры в Бога Достоевского. Эта горячность никак не налагалась на горький опыт чеховской семьи, где молитва становилась наказанием за провинность, церковное пение превращалось в пытку, и всё под искренним, таким же горячечным убеждением отца в богоугодности своей деспотии. Наученный с младенчества скрытности Чехов боялся декларируемой веры, боялся походить на отца. Для Антона и его братьев христианство и Церковь виделись давным-давно обессмысленной городьбой из устаревших табу и фарисейской внешней аскезы. Но с другой стороны, не мог же Достоевский лгать! Значит, каторга дала Достоевскому нечто такое, что позволяло ему утверждать и проповедовать существование света за пределами чеховских сумерек, за пределами чеховского мирозрения? И это тоже могло быть мотивацией поездки Чехова по каторжному пути».

Это глубокое замечание Дворцов подкрепляет цитатой из Тома Стоппарда, знаменитого английского драматурга и переводчика пьес Чехова: «Существует такой особый тип любителей Чехова. Думаю, эти люди сильно бы удивились, если бы прочли его письма. В них он другой человек – менее закрытый».

Над этим «открытием Чехова» работали и все причастные к изданию, представленному на его 160-летие в Доме Пашкова. В отделе рукописей РГБ под руководством Виктора Молчанова было проведено научное исследование авторского оригинала «Острова Сахалин». А в лучших традициях Фонда «Возрождение Тобольска» полученный результат издать на уровне… проще говоря – единственном в стране. Видно уникум «Евангелия Достоевского» не дает «опустить планку». Дизайнер проекта Василий Валериус придумал дорожный чемодан прошлого века, в который «уложены» два тома «Острова Сахалина». Респект и полиграфистам типографии «Новое решение», и директору Александру Снитенко.

Давно думаю: где и как организовать постоянный доступ, протекание желательно… толп людей, чтоб любовались фондовскими шедеврами? Это ведь еще и защита Книги как таковой, тысячелетнего изобретения человечества, заслоняемого ныне стекляшками ридеров.

В празднике в Доме Пашкова приняли участие президент Российского Книжного союза Сергей Степашин, председатель Попечительского совета фонда «Возрождение Тобольска» Юрий Шафраник, директор Государственной публичной исторической библиотеки России Михаил Афанасьев, генеральный директор Российской государственной библиотеки Вадим Дуда, президент Российской государственной библиотеки Виктор Фёдоров.

Известный поэт и меценат Дмитрий Мизгулин объявил об учреждении новой Всероссийской героико-исторической премии «Скрижали России» и вручил награды первым её лауреатам.

Организовал и вел действо председатель Президиума фонда «Возрождение Тобольска» Аркадий Елфимов. 

==============================================================================

Чехов А. П. Остров Сахалин. Оптико-электронная реконструкция рукописи. Статьи. Сводный указатель: Из фондов Отдела рукописей ФГБУ «Российская государственная библиотека / В.Ф. Молчанов, Е.Э. Вишневская – сост.; В.Е. Валериус, Н.Л. Нольде – дизайн. Тобольск: «Возрождение Тобольска», 2019.