Павел ЯКУША. ЭРА ПРОГРЕССЕРДИЯ. Размышление, навеянное Владимиром Высоцким

 

Павел ЯКУША

ЭРА ПРОГРЕССЕРДИЯ

Размышление, навеянное Владимиром Высоцким

 

Вот лежат дороги жирно да ржаво,

Вязнут лошади по стремена.

Это что за такая держава?

Не Россия ли эта страна?

И какой бы непосильною работою

Люд честной в той стране ни отягчал,  –

Все их души щедро крыты позолотою,

Чтобы легче Господь замечал.

                 В.Высоцкий («Купола российские», начальный вариант)

 

На автомобиле «Мерседес» от аутентичного немецкого производителя русский поэт советской цивилизации Владимир Семёнович Высоцкий добрался-таки (даже – домчался!) к уяснению множества важных проблем русского самосознания и само-стояния.

С самого начала позволим себе малую вольность в трактовке того, что именуется русской словесностью. Высоцкому весьма кстати удалось воспользоваться вымученным советом прозорливого Николая Гоголя о том, что, дескать, «нужно проездиться по России». И гоголевское пожелание пишущей братии Высоцкий, отдадим ему должное, исполнил сполна, объездив на «чуде» немецкой техники почти всё пространство Русского мира, запрятанного, однако же, в разные уголки земли – не одного лишь Союза Советских Социалистических Республик. И именно живое, разговорное слово русского (и советского) народа он всегда честно и самоотверженно доносил публике как в СССР, так и на Западе. Количество его концертов (или – как довольно часто поправлял Высоцкий, – встреч), число его видевших и слышавших просто-таки зашкаливает. А сам факт присутствия – в виде магнитофонных записей – песенно-поэтического творчества Высоцкого в домах советских людей, где ему, за редкими исключениями, были сердечно рады, свидетельствует нам ещё об одном, что можно прояснить из подсказки того же Гоголя. В «Выбранных местах…» (глава «Нужно любить Россию») пишется: «не полюбивши России, не полюбить вам своих братьев, а не полюбивши своих братьев, не возгореться вам любовью к Богу, а не возгоревшись любовью к Богу, не спастись вам». – А Владимир Высоцкий Россию любил; очень даже любил. Поэтому много чего в творчестве так правдиво и беззлобно получалось. И половину из сказанного Гоголем Николаем Васильевичем народным певцом стопудово сделано. На ура!

У Владимира Даля отыскиваем объяснение прогресса как –   «умственного и нравственного движения вперёд; силы образования, просвещения; взгляда и понятия или притязания на полную свободу». Но поскольку привычное понимание прогресса связано прежде всего с техническими усовершенствованиями, то в этом, обыденном ключе и примемся размышлять. Хотя – врождённая тяга к парадоксам у русского человека может внезапно подвести под иное толкование: не связаны ли «отсталость», «застой», «косность» с приумножением (хоть и не таким явственным и разрекламированным) малой толики добра и чаемого по определению «умственного и нравственного движения вперёд»?! Ведь, невзирая на сверхскорые перемещения и высокопродуктивную оснащённость нанотехнологических «телег», подвозить хлеб исстрадавшемуся человечеству в особо крупных размерах никто покуда не намеревается…

В 1979 году Владимир Высоцкий доканчивает последние отделки в песне «Через десять лет – всё так же», которая в свою очередь является как бы завершением-концовкой другой, более известной песни «Москва-Одесса» (той, где «открыли всё, но мне туда не надо»).

Сюжет стихотворения (наличие не одной авторской редакции, черновиков, заготовок разбираемого произведения даёт все основания, чтобы эта песня была помещена в ранг произведений поэтических) внешне благопристойно соответствует принципам социалистического реализма. Никакой крамолы.

Рядовой, симпатичный даже, советский человек командированный с заданием «Родине нужны бульдозерА»; добираться к «месту встречи»  – лететь Аэрофлотом. Как всегда в таких случаях – взлететь в небо он безумно боится, до одури. Тем не менее, приободрённый «начальником Е.Б. Изотовым», главный аргумент которого: «Эх, – говорит, – бедняга, У них и то в Чикаго Три дня назад авария была», – прибывает на аэровокзал.

Командировочный – человек более сердобольный, то бишь правильно советский, мыслит всё же несколько иначе, чем его начальник:

Хотя бы сплюнул: всё же люди – братья.

И мы вдвоём, и не под кумачом,

Но знает, чёрт, что я для предприятья –

Я хоть куда, хоть как, и хоть на чём...

Сентенция, достойная пера мудреца, поспевает тут как тут: «И если повезёт, то повезёт Аэрофлот». Будет на авось! Но не объяснишь это тем, которые попрогрессивней. Потому что у нас завсегда «всё на так, ребята»?

Может ли такое быть, чтобы там – всё не так, как тут? Или – что там, где всё а-ля модерн, лучше, чем здесь, например, в Хабаровске, где «рейс отменён,  Там надёжно застрял самолёт»?

И оттуда бюрократией сквозит; и там компьютерные системы дают сбой:

Но хуже там у них за рубежом –

Там вечные проблемы с багажом,

Как лишний грамм – доллАры, не юани.

Стюарды, стюардессы

Там вертятся как бесы,

Пугая вас посадкой в океане.

Опозданье на десять минут

Там у них – как всемирный скандал!

И бегут, и спиртное несут –

Всей оравой, чтоб ты не орал.

А может, лучше, когда «уж если не везёт, то не везёт Аэрофлот»? И неча на технику пенять (а поклоны бить – и подавно!), коль не сложилось, не срослось!

«Бедняга» тем временем в блаженном теперь уже ожидании:

Но, слава Богу, я не вылетаю,

В аэропорте время коротаю,

Ещё с одним таким же – побратим.

Мы пьём седьмую за день

За то, что все мы сядем

И, может быть, туда – куда летим, – и даже успел «законнектиться» с автоматом, очень уж что-то современное напоминающий:

У автомата – в нём ума палата –

Стою я, улыбаюсь глуповато.

Он мне такое выдал (автомат):

Невероятно! В Ейске –

Почти по-европейски –

Свобода слова, если это мат.

Из всех репродукторов на все лады утешат:

Все рейсы на последние недели

Уже на тридцать третье декабря…

˂…˃пассажиры, за ноябрь

Ваш вылет переносится на май!

˂…˃неполадки к весне устранят. –

И слава Богу ведь! Утешительные прогнозы!

Несомненно, возразят, что нынче скорая помощь доставляет больного в разы быстрее, нежели за это же время поспел бы врач ранга, скажем, Антона Павловича Чехова! Да, но сегодняшние пациенты – с изощрёнными болячками: любители  бешеных скоростей; виртуальные игры в интернете; зависимость от новинок рынка технологий, которая ещё чуть-чуть и – развернёт эволюцию вспять, когда человек прогрессивно деэволюционирует в примата. Касторка Чехова заменена лазерным лучом робота-хирурга, а страданий и смертей – не поубавилось. Определим поэтому прогресс как нечто, что есть – минус ноль. Ноль – что в прогрессе «хорошее» и «плохое» равно степенью воздействия. Минус – что возлагать особую надежду не стоит.

Апофеозом анализируемого произведения полагаем слова того самого командировочного, по-прежнему живущего и думающего как бы «на месте»:

Считайте меня полным идиотом,

Но я б и там летал Аэрофлотом:

У них – «гуд бай» – и в небо, хошь – не хошь.

А здесь – сиди и грейся,

Всегда задержка рейса,

Хоть день, а всё же лишний проживёшь.

На поверхностный лишь взгляд эта вещь Высоцкого рисует нам картину так называемого «брежневского застоя» (события, напомним, происходят «под занавес» 70-ых годов). Пристрастный её разбор в итоге подводит к основополагающим ответам, таящимся в глубинах русского самосознания. К ответам, следующим из духа Православия, его – русское самосознание – и питающего, и воспитывающего.

Прямо-таки удивительно ясно об этом высказался мыслитель Константин Леонтьев: «Мы верим, мы имеем смелость верить, что Россия ещё может отстраниться от западноевропейского русла… Мы ещё верим в силу русского охранения и в свежесть русского ума! Неужели этот ум не постигнет, наконец, что Европе более не в чем завидовать; что ложь дальнейшего демократического и либерального прогресса уже слишком груба… что идея этого прогресса ненаучна, что идеал его неизящен и невысок, ибо всеобщее равенство и всеобщая равноправность убийственны для разнообразного развития духа и свойств людских… Неужели мы не поймём, наконец, что афонский монах или набожный московский купец, которые говорят: «Бога бойтеся, царя чтите», – и при слухе о надеждах прогресса с удивлением и неверием пожимают плечами, гораздо даже более – реалисты, гораздо ближе к реальной истине, чем те европейцы, которые какой-то свободой без страха хотят дисциплинировать государства…» (К.Леонтьев «Религия – краеугольный камень охранения»).

Что ж… Погреемся московским купчиком на солнышке, посидим в киевской пещерке – «на дорожку». Свою дорожку.

А там – авось повезёт! Дуракам, поговаривают, везёт. Им дорога прогресса – заказана.