Ярослав КАУРОВ 
Ярослав КАУРОВ
СВЕЧАМИ ПАХНЕТ ЗИМНИЙ ВЕЧЕР…
* * *
В лесных студёных, чистых реках
От торфа тёмная вода.
Она в тени течёт от века
И в летний зной, и в холода.
Но нет её на свете слаще,
Когда в солдатских сапогах
Пройдёшь болотистые чащи
И вдоволь выспишься в стогах.
Когда в мешке твоём заплечном
Есть только соль и сухари,
Когда в тебе бушует вечность,
И солнце светится внутри.
Оно вошло в тебя сквозь кожу,
С еловым запахом вошло.
И ты становишься моложе,
И в сердце плещется тепло.
Кто не полюбит эти склоны?
Любовь во всём растворена.
Здесь всё – любовь, её законы.
Россия – это же она.
Поешь с куста малины дикой,
Раскусишь щавеля листы
И губы вымажешь в чернике –
Нет в мире большей чистоты.
* * *
В трубе избушки воет ветер,
В печурке тлеют угольки,
Свечами пахнет зимний вечер,
Но тёмны горниц уголки.
А на столе – блины, сметана,
Икра, варенье, чай и мед.
Кто жил работой неустанной,
Тот эти праздники поймет.
Зимой деревня отдыхает
Да ложки режет, да прядёт.
Судьба крестьянская такая.
Проходит так славянский год.
Течёт неспешная беседа
Из былей, сказов, небылиц,
И лишь котёнок-непоседа
Гоняется за тенью спиц.
Зевнул, усатым лёг клубочком,
Колени старые пригрев,
И замурлыкал как лубочный
С картинки убежавший лев.
Я в старых избах вижу лица:
Хранят полуночную тишь
Сосулек нежные ресницы
И веки занесённых крыш.
* * *
Случайно спутав электрички
И остановку пропустив,
Как потерявшиеся птички,
Мы оказались в царстве слив
И яблонь, и травы душистой.
Нам незнакомое село
В садах, цветах, прудах искристых
Благоухало и цвело.
Нас только двое – я и мама,
А мир огромен и высок,
И так волшебна панорама,
Что дышит каждый колосок.
Сперва смутились мы немного.
Потом спросили о пути,
И по просёлочным дорогам
Пешком решили побрести.
Бывает длинным день как вечность –
Отдельно прожитая жизнь.
Пространство, время – бесконечны,
А прошлое как миражи.
Мы шли по тёплой, мягкой пыли,
По нежной, ласковой траве.
О, как же счастливы мы были,
И взгляд терялся в синеве.
А, утомившись, под берёзкой
Лежали, землю ощутив,
Смотрели на стрижей-подростков
И ветра слушали мотив.
Когда же в нас проникли дали
И ветви шепчущих берёз,
Из сумки книгу мы достали
И окунулись в царство грёз.
Вдвоём нам было не до скуки,
Вилась как жизнь сюжета вязь,
И мы «Хождение по мукам»
Читали, плача и смеясь.
* * *
Темно. По снегу голубому,
Мерцающему изнутри,
Из непроснувшегося дома
Иду к молитве до зари.
И постепенно вырастает
Навстречу православный храм,
И радость чуткая, святая,
Как голубь, рвётся к небесам.
Тяжёлые резные двери
Откроются передо мной.
Всё, чем живу, во что я верю
Проявится в судьбе земной.
Во храме свет, благоуханье
И святость русская, своя.
И прерывается дыханье
От ощущенья бытия.
Я грешен. Я, конечно, грешен,
И слёзы жгут мои глаза,
Но в церкви я не безутешен,
И сострадают образа.
Не дай мне Бог свершить такое,
Что не простится никогда.
Веди меня своей рукою
До предрешённого суда.
Прими мои труды простые,
Пошли смиренья благодать,
И смогут на суде святые
Меня под руки поддержать.
СМОЛЕНСКОЙ БОЖЬЕЙ МАТЕРИ
Неслыханный, невиданный по силе
Высоких чувств Божественный накал,
Мы после реставрации открыли
Неведомый сегодня идеал.
На нас глядит России образ древней
В кольце врагов, войне со всех концов.
Тревожно и взволнованно, и гневно
Смоленской Божьей Матери лицо.
Она несёт Божественное слово,
Чудесную рождает благодать,
И сердце своё нежное готова
За каждого бездомного отдать.
Она спасёт! Она для нас защита
В кровавых битвах против басурман!
Она предателей разгонит свиту
И злобу остудит враждебных стран.
Она скорбит о пьяных и заблудших,
Заботится о каждом босяке.
Она для всех желает доли лучшей,
Но чудится, что меч в её руке.
Открытым будь и искренним, и верным,
Всё сбудется, о чём ни попроси,
И окружи любовью беспримерной
Вселенскую защитницу Руси!