Павел КРЕНЁВ. БИТВА НЕГОДЯЕВ. Из истории становления государства советского

 

Павел КРЕНЁВ

БИТВА НЕГОДЯЕВ

Из истории становления государства советского

 

«Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?». Такой заголовок драмы Маккоя Хораса вполне подошёл бы и к нашему историческому очерку. Эта подзатасканная фразочка, как никакая другая, точно характеризует то удручающе трагическое для России положение, в котором страна оказалась после Первой мировой войны в результате октябрьского переворота 1917 года и чудовищной неразберихи последующих лет. Россия не стояла на коленях, она валялась в грязи царившего хаоса, была ослаблена сериями подлых предательств со стороны собственных вельмож и недавних союзников, бунтами некогда верного ей населения. Не в силах была остановить террор, грабёж и насилие над народами, населяющими её гигантские территории. От былого величия некогда могучей империи ничего не осталось. Изнурённая тяжкими бедами, выпавшими на её долю, страна долго ещё ковыляла во времени и в пространстве, словно возвращающийся с войны израненный солдатик, с пустой котомкой и на костылях, с трудом волоча простреленные ноги…

Великая держава, оставшаяся без попечения батюшки Царя-самодержца, изорванная изнутри интригами доморощенных якобинцев – прозападными политическими партиями, влачила теперь действительно жалкое существование.

Возглавившее Россию Временное правительство окончательно завело страну в тупик. Её традиционно славная и победоносная армия была деморализована идущими сверху нелепыми приказами, порой противоречащими друг другу. Например, правительственный приказ №1, устранявший в войсках подчинение командирам, ввергнул армию в хаос и произвол. Всем теперь командовали избранные на солдатских сходках солдатики, как правило, наиболее оголтелые крикуны и болтуны. И это предопределило поражения на Германском фронте: солдаты не обучены руководить войсками, они, как правило, не видят дальше собственного окопа. Поэтому русская армия быстро растеряла приобретённую в боях инициативу и перешла к массированному отступлению. На фоне бестолковых приказов и орудовавших в войсках провокаторов-революционеров армия оказалась в обстановке полной деморализации.

Как теперь совершенно очевидно, председатель Временного правительства А.Керенский, являясь масоном, в угоду Соединённым Штатам Америки, Франции и Англии умышленно разваливал руководящие звенья государства и армии. Его усилия и были направлены на то, чтобы разрушенная Россия попала как трофей в руки именно этих стран через посредничество Льва Троцкого, их откровенного агента, гражданина США. Этот умелый и ловкий политический интриган по планам Америки и Англии и должен был возглавить захваченную Россию после Керенского.

Но агрессоры не вполне учли, что на роль руководителя России Германией и её сателлитами давно уже готовился другой, не менее изощрённый игрок по имени Владимир Ленин.

Наш исторический очерк повествует о том, как на полях политических, боевых и террористических сражений столкнулись в битве за сказочно богатую страну – Россию – две страшные силы: Антанта – Соединённые Штаты Америки вкупе с Англией и Францией, с одной стороны, и Германия с Австрией и Турцией – с другой. Как уничтожали друг друга в неправедных боях эти силы, как взаимно ненавидели друг друга.

И был этот бой зубодробительным, скуловыворачивающим, смертельным.

Немудрено, ведь добычей их должен был быть удивительно лакомый кусочек – наша Матушка Россия.

 

Крещение Владимира Ленина в верные прогерманские агенты произошло летом 1895 года. Тогда он, разуверившись в эффективности нарождающейся российской социал-демократии – шумно-бестолковой, крикливой и инертной, – уехал в Германию и Швейцарию учиться уму-разуму у европейских революционеров. Плеханов встретил его тепло, много чего поведал и отправил обратно с чемоданом запрещённой в Российской империи литературы. Сразу после перехода границы молодого необстрелянного конспиратора, естественно, арестовали и отправили в ссылку в село Шушенское.

В силу объективного лимита материала конспирологического или просто масонского характера о тайных методах деятельности «вольных каменщиков» среди заграничных групп российских революционеров, нам теперь сложно искать и находить причинно-следственную связь происходивших тогда событий, однако, известно, что ещё во время контактов с Плехановым на Ленина вышел видный масон Виктор Адлер, человек банкиров Ротшильдов, крупный деятель австрийской и международной социал-демократии, ведающий кадровой работой на фланге российских революционеров (родственник Александра Керенского: девичья фамилия его матери – Адлер). Он-то и передал начинающего «карбонария» Ленина в руки изощрённого интригана, политика и бизнесмена, тайного осведомителя немецких спецслужб Александра Парвуса, бывшего одессита, которого в родном славном южном городе именовали от рождения Израилем Лазаревичем Гельфандом.

Парвус был поистине гениальной личностью. Он успешно сочетал с политикой качества продвинутого коммерсанта, преуспел на этом поприще и был весьма и весьма богат. Кроме того, этот крупный телом человек был известен как яркий оратор, полемист и публицист. В круг его близких связей входили все руководители европейских социал-демократических обществ. Именно Парвус создавал и придавал системность русской партийной эмиграции.

Люто ненавидел Россию.

Был он известен ещё и тем, что значительная часть партийных денег, проходящих через его руки, таинственным образом куда-то улетучивалась. И все вокруг понимали: то таинственное место именуется карманами господина Парвуса. Все знали это, но помалкивали, потому как он был незаменим в качестве центральной консолидирующей фигуры европейской социал-демократии.

Влияние Парвуса на создание заграничного антироссийского блока левых партий и германского правительства, насыщение этого блока необходимыми финансовыми и другими материальными средствами на начальном этапе его зарождения было поистине безгранично. Оно и сыграло решающую роль в создании предреволюционной обстановки в России.

Весной 1915 года Гельфанд-Парвус направил в германское правительство свой меморандум с совершенно определёнными установками: «Русская демократия может реализовать свои цели только посредством полного сокрушения царизма и расчленения России на малые государства. Германия со своей стороны не добьется успеха, если не сумеет возбудить крупномасштабную революцию в Россию. Русская опасность будет, однако, существовать даже после войны, до тех пор, пока русская империя не будет расколота на свои компоненты. Интересы германского правительства совпадают с интересами русских революционеров».

К меморандуму прилагался план тайных мероприятий, который пришёлся по душе рейхсканцлеру Германии Теобальду фон Бетман-Гольвегу, министру иностранных дел Готлибу фон Ягову и самому кайзеру. МИД Германии в том же году выделил Парвусу 62 миллиона марок на реализацию этого плана.

Предложенные Парвусом мероприятия предполагали консолидацию всех антироссийских сил: большевиков, анархистов, меньшевиков, социалистов-революционеров в единый блок, который должен был управляться правительством Германии.

В швейцарском Циммервальде состоялась конференция с участием представителей всех этих партий. Задачей её являлось объединение антироссийских партий, выработка единой их стратегии.

Высокой эффективности деятельности Гельфанда-Парвуса в зарубежных эмигрантских кругах содействовало его сотрудничество с немецкими спецслужбами и контакты на высоком уровне в правительстве Германии. Кроме того, Парвус состоял в масонской ложе «Иллюминаты» – родоначальнице понятий «мировая революция» и «перманентная революция», которые были впоследствии подхвачены и внедрялись как стратегические установки в международное революционное движение Львом Троцким, также участником данного масонского направления. В эту ложу Троцкого привёл именно Парвус. Впоследствии лозунг «перманентной революции» превратился в движущую силу вредоносной деятельности Троцкого в период пребывания на государственных постах в России. Он и приобрёл в истории наименование «троцкизм».

Теперь историография ленинских почитателей стыдливо повествует о якобы незначительной роли плутоватого Парвуса в становлении Ленина как крупнейшего революционера. Однако же, надо сказать честно: никто на первоначальном этапе не оказал столь мощного воздействия на формирование его популярности и узнаваемости, кроме Гельфанда-Парвуса; никто, как он, не ввёл его в самые тайные, сокровенные закоулки эмигрантской жизни, не помог в обретении чрезвычайно полезных связей в спецслужбах Германии, в масонских и правительственных кругах, не снабдил финансами, не вывел на прямую дорогу с минимальными препятствиями и ошибками.

Ленин и Крупская на первом этапе жизни в Германии жили на даче Парвуса под Мюнхеном и в общении с ним нарабатывали много чего полезного.  По настоятельной просьбе германского правительства и при его поддержке Парвус оказал неоценимое содействие в деле обеспечения закордонной партийной жизни Ленина необходимыми финансами.

В 1915 году он под протекторатом Германии создал в Копенгагене коммерческое предприятие под названием «Торговая и экспортная компания, АО», в которую сопредседателем-акционером, с одновременным исполнением обязанностей управляющего компании, включил ближайшего сотрудника Ленина Якоба Фюрстенберга (Якова Ганецкого). Фирма, опирающаяся на немецкий капитал, приносила колоссальные прибыли, так как в военных условиях проводила широкие торговые операции с ведущими европейскими государствами, участвующими в мировой войне: Россией, Германией, Данией, США, Турцией, Францией. Большие суммы, по согласованию с Германией, через Ганецкого (10 процентов) шли напрямик Ленину. Стоит сказать: Германия, принимая самое деятельное участие в этих сделках, заботилась о том, чтобы их агент Ленин действительно зарабатывал при этом большие деньги, которые должны были пойти затем на развал Российской империи. Для этого создавались оптимальные условия.

Например, упомянутая фирма Парвуса получила право торговли стратегическими товарами для реализации их на мировом рынке: оружием, никелем, вольфрамистым железом, хромистым железом, электролитной медью, оловом, свинцом и т.д.

Известно: немецкий промышленник Стиннес, по просьбе германского правительства, выплатил через подставные банки Ленину два миллиона рублей на финансирование антигосударственной издательской деятельности в России. Часть этих сумм ушла в 1916 году на выпуск Максимом Горьким социал-демократической газеты «Новая жизнь».

О роли немецких денег, потраченных на расширение возможностей большевистской прессы, свидетельствует, например, письмо министра иностранных дел Германии фон Кюльмана немецкому Кайзеру от 3 декабря 1917 года:

«Только после того, как большевики получили от нас постоянный поток средств по различным каналам и под разными этикетками, они оказались в состоянии создать свой главный орган – «Правду», вести энергичную пропаганду и заметно расширить первоначально узкую базу своей партии».

Близкий Ленину человек, шведский финансист Олаф Ашберг, к концу 1916 года превратился в непосредственного банкира большевиков; его стокгольмский банк «Ниа-банкен» долгое время оставался основным проводником германских денег, питавших партийные структуры Ленина. Кроме него, в финансовых операциях в пользу Ленина участвовали и «Германский нефтепромышленный банк», банк «Дисконто-Гезельшафт», «Русско-Азиатский банк», банк «Гаранти-Траст», «Сибирский банк», «Мак Грегор Грант», банкир из Гамбурга Макс Варбург и другие финансовые структуры, действовавшие под руководством германских чиновников.

В целом, глубоко законспирированная цепочка передачи немецких денег в Российскую империю для использования их структурами Ленина выглядела следующим образом:

– целевые финансы от германского правительства аккумулировались в акционерном банке «Дисконто-Гезельшафт»;

– оттуда на неких легальных основаниях направлялись в стокгольмский банк «Ниа-Банкен» Олафа Ашберга под видом платежа за поставленные товары;

– затем, так же на финансово-казуистических, но резонных основаниях, направлялись в «Петроградский Сибирский банк», которым пользовались большевики.

Посредниками в организации данных банковских операций выступали Александр Парвус (Гельфанд), Карл Фюрстенберг (Яков Ганецкий), его родственница Евгения Сумерсон, адвокат Мечислав Козловский – все сугубо доверенные лица Ленина. После октябрьского переворота Ленин назначил Козловского наркомом юстиции.

Ещё одним серьёзным каналом финансирования Ленина было организованное Парвусом и Ганецким под протекторатом Германии участие большевиков в сделках по продаже медикаментов (1914-1917 годы) с позиций Германии, в которых нуждались все воюющие стороны. Покупателем и пользователем этих медикаментов, естественно, оказалась, прежде всего, немецкая армия, т.е. противник России, но эта моральная сторона меньше всего волновала Ленина и большевиков. На этих сделках они заработали миллионы рублей, которые пошли на «раскрутку» ленинской партии и на разрушение Российской империи.       

Постоянно участвуя в политической борьбе, начав обладать значительными финансовыми средствами, Ленин постепенно стал избавляться от услуг Парвуса. Его дурные наклонности (вороватость, безапелляционность, излишняя пронырливость и др.) раздражали Ленина, налагали негативный флёр и на него самого. Он хотел бы избавиться от его опеки, ставшей в конце концов уже ненужной. Наконец, такой случай представился.

Парвус, не изменяя своим привычкам, украл большую сумму у Максима Горького. Тот легкомысленно поручил ему забрать в издательстве гонорар за изданную за рубежом книгу «На дне» и передать ему. Однако своего гонорара Горький так и не увидел, за что крепко осердился на Парвуса. Ленин, старый друг Горького, в свою очередь, также осерчал на Парвуса… После этого ни Горький, ни Ленин с Гельфандом-Парвусом старались больше никогда не встречаться, хотя тот очень к этому стремился.

Читателям может показаться странным и нелогичным то, что Парвус, находившийся потом в нерабочих отношениях с Лениным после их размолвки, тем не менее, продолжал какое-то время помогать группе Ленина и добывать для них деньги. Ситуация простая: он верой и правдой служил правительству Германии, которое считало Ленина верным своим агентом. Расставание с Лениным привело бы к расставанию и Парвуса с германским руководством и с германскими спецслужбами, на которые он работал, подорвало бы и коммерческие возможности Парвуса. А на такие жертвы он пойти не мог, потому как всем этим чрезвычайно дорожил.

С учётом этого, Парвус не мог бы прекратить работу по содействию Ленину, даже если бы этого захотел.

Вся дальнейшая работа зарубежных революционных сил Российской империи проводилась уже под руководством самого Владимира Ленина. Все выделяемые и зарабатываемые денежные суммы проходили через него лично. В результате такой реорганизации финансовые дела русских революционеров упорядочились, подрывная работа в России активизировалась. В Копенгагене под руководством немецкого посольства был создан центр, координирующий финансовые операции антироссийских сил и распределяющий средства между ними. Были налажены каналы переправки денег революционным подпольщикам в Россию.

Созданная схема действовала затем следующим образом. Каналы финансирования проходили через нейтральные страны. Основной канал был организован через Швецию. От одного из главных финансистов Ленина Макса Варбурга деньги поступали в шведский «Ниа-банк», руководимый Олафом Ашбергом – другим финансистом Ленина. Оттуда при посредничестве большевиков Красина и Ганецкого переправлялись в российские банки. Всю схему финансовых махинаций курировал Шляпников – как и Красин – сугубо приближенный Ленину человек, участник самых тайных ленинских операций.

Большевистские кружки в России начали регулярно получать немецкие деньги для выплаты зарплат партийцам, для организации «эксов», рабочих стачек, выпуска и распространения подпольной литературы…

Сам Ленин резко увеличил тираж своей швейцарской газеты «Социал-демократ», возросли тиражи переправляемых через границу листовок, выросла оплата агентам за распространяемые в Российской империи антиправительственные материалы, в разы выросло количество их распространителей…

Наиболее стабильные организованные Лениным денежные потоки пошли в Россию из Германии и Австрии через Румынию, где цензура действовала не столь жестко. Крупные суммы направлялись во Францию, в Париж, где начала издаваться большевистская газета «Наше слово». В ней стали печататься революционеры, составившие впоследствии костяк советского правительства: Ленин, Троцкий, Чичерин, Урицкий, Лозовский, Антонов-Овсеенко, Луначарский.

За оказанные услуги по организации финансирования большевистской партии, за личную преданность Ленин после Октябрьского переворота назначит Якоба Фюрстенберга-Ганецкого заместителем директора Центрального банка России.

А после смерти самого Ленина Иосиф Сталин, до деталей представлявший роль Ганецкого в организации финансирования подрывной деятельности ленинских структур, распорядился расстрелять его как одного из последних свидетелей сделок большевиков с кайзеровской Германией, приведших, в том числе, и к большевистскому перевороту, и к гражданской войне, и к поражению Российской империи в Первой мировой войне. Как говорится, концы в воду…

У нас в запасе ещё много свидетельств и доказательств тесного сотрудничества большевиков и лично Владимира Ленина с нашим врагом – кайзеровской Германией до октябрьского переворота. Это большой и подробный материал. Однако мы до более подходящих времен оставим эти сведения и перейдём пока на не менее актуальные темы, говорящие, например, о том, что и после переворота Ленин, возглавивший советское правительство, теснейшим образом вплоть до своей смерти сотрудничал с Германией.

Итак, в апреле 1917 года Владимир Ленин во главе группы из тридцати двух российских революционеров в закрытом, с наглухо занавешенными шторками вагоне арендованного в Швейцарии поезда пересёк несколько европейских границ и через Германию и Швецию прибыл в Петроград. При посредничестве того же Парвуса вся поездка была организована и профинансирована германским Генеральным штабом.

Целью заброски этой таинственной группы, а также и последующих «пассажиров», отправленных Германией в Российскую империю другими поездами, было, конечно же, только одно: как можно сильнее ослабить противника на последнем этапе войны и на максимальные сроки оттянуть военное поражение. Забрасываемая немцами агентура должна была подрывной работой окончательно разрушить слабеющую русскую армию, вывести Россию из войны и в дальнейшем обеспечить захват российских территорий.

Вся картина произошедших впоследствии событий убедительно показывает: поставленная немецкими военными кругами задача была Лениным успешно выполнена.

Германия в дальнейшем весьма эффективно использовала Ленина и его правительство в своих целях. Одного только Брестского договора, заключённого между Россией и Германией 3 марта 1918 года, достаточно, чтобы осознать, насколько эффективны были мероприятия Германии как страны, победившей на тот момент Россию в войне, направленные на то, чтобы всемерно воспользоваться результатами этой победы.

В соответствии с этим договором российская сторона отдавала немцам Бессарабию, Эстонию, Латвию, Литву, огромные территории Беларуси, Украины, Польши, угольные, железорудные и нефтяные месторождения Кавказа… Практически весь запад России.

В последующий затем период германская сторона, испытывающая лимит времени, вследствие наступательных действий со стороны войск Антанты, тем не менее, стремилась в полной мере использовать победное преимущество, не останавливаясь перед лицом крупных финансовых затрат ради разграбления России.

Убедительно свидетельствует об этом, например, текст циничной, но вполне объективной служебной записки заместителя министра иностранных дел Германии адмирала фон Хинтца, направленной в военное ведомство, уже публиковавшейся в ряде источников. Вот некоторые выдержки из этой записки:

«Политично использовать большевиков до тех пор, пока они ещё что-то могут дать… Пока что мы не имеем оснований желать скорого конца большевикам, пока не надо стремиться организовать его. Большевики – крайне плохие и несимпатичные люди, но это не помешало нам навязать им Брест-Литовский мир и постепенно отнимать у них землю и людей ещё сверх того. Мы выбили из них, что могли, наше стремление к победе требует, чтобы мы это продолжали, пока они ещё находятся у руля… Чего же мы хотим на Востоке? Военного паралича России. Его большевики обеспечивают лучше и основательнее, чем любая другая российская партия…

Неужели мы должны отказаться от плодов четырёхлетних боев и триумфов только для того, чтобы избавиться наконец от дурного привкуса, что мы использовали большевиков? Ведь мы делали вот что: мы не работали с ними, а эксплуатировали их. Это политично, и это политика».

Установившиеся отношения сразу же начали активно поддерживать и развивать деловые круги Германии, что также работало на авторитет большевистской власти, на ленинский авторитет. Посол России в Германии Иоффе регулярно сигнализирует в Москву: «Директор Дойче-банка навещает нас часто…», «…Крупповский директор Брун созывает деятелей германской тяжёлой промышленности на встречу в Дюссельдорфе, чтобы обсудить проникновение английского и американского капиталов в Россию и то, как этому можно противостоять со стороны германского капитала».

Иоффе сообщает: в начале июня в Германии принимается решение о создании синдиката, который хотел бы взаимодействовать с российскими транспортными предприятиями. Он сообщает также о натиске на российское посольство немецких банков, желающих первыми заключить выгодные контракты с Россией и разместить свои активы в различных её деловых сферах.

Ленин лично контролирует эти интеграционные процессы и всячески им содействует.

В письме от 14 августа 1918 года он сообщает послу в Швейцарии Берзину, через которого осуществляются финансовые манипуляции:

«…Берлинцы пришлют ещё денег. Если негодяи затянут дело, пожалуйтесь официально мне. Ваш Ленин».

Большие усилия и огромные финансовые издержки пришлось понести Германии, чтобы удержать у власти большевиков и самого Ленина. Эта ситуация хорошо прослеживается, например, из письма статс-секретаря германского правительства фон Кюльмана от 7 апреля 1918 года послу Германии в Москве Карлу Гельферигу:

«Используйте, пожалуйста, крупные суммы, поскольку мы чрезвычайно заинтересованы в том, чтобы большевики выжили… Мы не заинтересованы в поддержке монархической идеи, которая воссоединит Россию. Наоборот, мы должны пытаться предотвратить консолидацию России, насколько это возможно. И с этой точки зрения мы должны поддерживать крайне левые партии».

Первый немецкий посол в Советской России, заступивший на этот пост в апреле 1918 года, граф Вильгельм фон Мирбах-Гарфф уже в первом письме в германское министерство иностранных дел с тревогой сообщает о необходимости срочной передачи денег Ленину «в связи с возможным креном интереса большевиков к Антанте». Мирбах считает: необходимы крупные финансовые вливания в Россию, чтобы удержать у власти правительство Ленина.

«При сильной конкуренции Антанты, – сообщает он, – требуется около 3 000 000 марок в месяц».

В Германии Мирбаха поддержал статс-секретарь Министерства иностранных дел фон Кюльман. В письме руководителю германского Казначейства графу Редерну он с тревогой пишет:

«Пока что удалось удержать большевиков от перехода в фарватер Антанты. Но каждый день может принести новые неожиданности. Эсеры полностью отдались Антанте, и она пытается подорвать власть большевиков с помощью чехословацких батальонов… Возможно, что дело дойдёт до свержения большевиков… Мы должны будем пытаться сделать всё возможное, чтобы уберечь большевиков от иной ориентации. Это стоит денег, возможно, больших денег.

Граф Мирбах сообщил, что ему теперь потребуется для расходов в этом отношении 3 миллиона марок в месяц. Следует, однако, предположить, что в случае переворота при определённых условиях потребуется вдвое больше.

…Поэтому необходимо, чтобы секретарь Казначейства Рейха предоставил в распоряжение новый фонд. Его при вышеизложенных условиях нельзя оценивать цифрой ниже 40 миллионов.

Берлин, 5 июня 1918 года».

Тема противодействия Антанте слишком актуальна для Германии, поэтому в срочном порядке, уже 11 июня граф Редерн даёт положительный ответ о выделении денег правительству Ленина:

«Его Превосходительству господину статс-секретарю Министерства иностранных дел д-ру фон Кюльману

Лично

Дорогой Кюльман!

На Ваше письмо, которым Вы мне присылаете запись относительно России, я заявляю о своей готовности согласиться с заявкой, представленной без указания оснований, о выделении 40 млн. марок на цели, о которых идёт речь.

Граф Редерн».

26 июня посол Германии в России граф Мирбах получает под №430 уведомление об исполнении его просьбы:

«Запрошенная месячная сумма предоставляется… Прошу в особенности противодействовать влиянию Антанты всеми способами… Кюльман».

Из вышесказанного видно: как до, так и после октябрьского переворота большевистская власть в России во главе с Владимиром Лениным установила прочное финансовое, деловое и политическое сотрудничество с кайзеровской Германией. Стоит лишь отметить: в наших руках имеется ещё много других доказательств, свидетельствующих о сотрудничестве Ленина с этой страной, что некоторыми исследователями почему-то необоснованно оспаривается. Вероятно, из конъюнктурных политических соображений.

Из приведённых материалов видим мы и то, что на всех этапах взаимодействия с Россией немецкая сторона находилась в жёстком противоборстве с финансовым и политическим влиянием Англии и Соединенных Штатов Америки, которые с неменьшим хищническим упорством стремились завладеть национальными богатствами нашей страны и пытались одолеть Германию в битве за Россию, чтобы иметь приоритетное право беспрепятственно её грабить. Ожесточенная, как правило, тайная битва эта, начавшаяся в послереволюционный период, продолжалась то с возрастающим, то слегка затухающим упорством как внутри, так и за пределами нашей страны, вплоть до начала второй мировой войны. Потом он переросла в открытую фазу и закончилась окончательным поражением Германии.

Итак, очевидно: в рассматриваемый нами период Россия, ослабленная разрушительной борьбой внутренней революционной оппозиции, не смогла противостоять боевым действиям войск кайзеровской Германии и потерпела военное поражение. Весь этот период Германия безраздельно властвовала как на военном, так и на политическом поле и диктовала России свои условия. В результате наша страна понесла огромные материальные потери.

Было бы странно и нелогично, если бы страны, бывшие в войне союзниками России (Америка, Англия и Франция), не воспользовались этой выгодной для них ситуацией. На их глазах с геополитической сцены уходили совсем недавно великие империи – Российская, Германская и Австро-Венгерская, из года в год бывшие соперниками для США и Великобритании в экономических и политических войнах. Ведь на полях только что прошедших великих битв всегда можно хорошо поживиться. Это давняя, верная привычка всех мародёров.

И Соединённые Штаты вместе с Англией ринулись грабить недавнего союзника – Российскую империю. Но на начальном этапе им сильно мешала на пути этих устремлений Германия, подписавшая с Россией мирный договор. Эту помеху надо было устранить.

С этого момента начинается смертельная схватка этих стран с Германией за пока что не разграбленные национальные богатства России.

Мы помним: у Германии был давно завербованный агент – Владимир Ленин, который служил немцам верой и правдой, даже отстоял навязанный России катастрофический для неё Брестский договор. У Антанты агента такого уровня на первых порах не было. Она искала его, и она его получила.

Так вышло: именно в рассматриваемый нами период в Америке оказался Лев Давидович Троцкий собственной персоной. В начале 1917 года он за революционную антииспанскую деятельность был выслан из Испании и переехал с семьёй в США.

В этой стране он был приветливо встречен публикой, т.к. там проживали его многие родственники, например, родной дядя – брат матери – Абрам Животовский, один из крупных американских банкиров. Он помог племяннику вписаться в деловые, политические и государственные круги Америки. Троцкий начал работать в популярной американской, в том числе еврейской прессе (газете «Форверст»), стал активно заводить новые связи.

    Немудрено: с самого начала пребывания в Америке на него обратили внимание политические круги этой страны, предполагавшие получить выгоды от происходящих в России разрушительных процессов. Проведённая спецслужбами работа по изучению личности Троцкого показала – на него можно положиться как на человека, способного к самым серьёзным политическим и провокационным действиям. Было принято решение о направлении его в этих целях в Россию.

Анализ той ситуации показывает: на Льва Троцкого правительственными кругами Америки были возложены задачи по созданию условий для государственного переворота в Российской империи, последующего внедрения в органы управления страной и созданию для США оптимальных условий грабежа национальных  российских богатств. Инструктаж Троцкого проводил лично президент Америки Вильсон, который вручил ему американский паспорт. Так Лев Троцкий стал гражданином США.

27 марта 1917 года он на пароходе «Христианиа-Фиорд» вместе с семьёй и группой подготовленных американской стороной эмигрантов из Российской империи отбыл через Норвегию в нашу страну.

Имеются интересные документы, которые свидетельствуют: на Льва Троцкого американская сторона возлагала самые широкие и чрезвычайно важные задачи, вплоть до перехвата власти в стране и работе впоследствии на Соединённые Штаты. Основанием для подобных устремлений являлось то, что возглавлявший Временное правительство России Александр Керенский был внедрён на этот пост американскими масонскими кругами и по завершении полномочий должен был передать нити управления Россией именно Троцкому. Именно поэтому сам президент Америки оказал такие почести Льву Давидовичу, лично вручив ему американский паспорт и снабдив большой суммой денег. Следовавший на том же пароходе в Россию широко информированный посланник США в Германии Уильям Додд утверждал позднее: его близкая связь – председатель финансового комитета Демократической партии США Чарльз Крейн, друг и сторонник президента Америки Вудро Вильсона, «много сделал, чтобы вызвать революцию Керенского, которая уступила дорогу коммунизму». Ясно: под «коммунизмом» здесь подразумевается демоническая фигура Льва Давидовича Троцкого.

4 мая 1917 года Троцкий пересёк на поезде российско-финскую границу и прибыл на станцию Белоостров. Вместе со встретившей его делегацией от Петроградского Петросовета он прямо со станции отправился на его заседание. И там сразу же стал членом этой организации с совещательным голосом – депутаты помнили: именно Троцкий создавал Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов ещё в 1905 году. Так начался стремительный взлет Троцкого в российских властных кругах

С этого момента началось то затухающее, то вновь ярко возгорающее противостояние Ленина и Троцкого как крупнейших международных агентов, представителей враждующих государств – Германии и Америки, схватившихся в смертельной борьбе на территории России.

Как всем известно, ни тот, ни другой не вышли живыми из пламени этой схватки, погибли оба.

Троцкому не повезло с соперником: он вступил в борьбу за власть с абсолютно циничным противником, не церемонящимся в выборе средств при достижении поставленной цели – с Владимиром Лениным. Поэтому именно он, а не Троцкий, правдами и неправдами вырвал право возглавить первое советское правительство – Совет Народных Комиссаров и, хотя в некоторых случаях формально, но полномочно возглавлять страну. В этом ему, в первую очередь, способствовало то, что Ленин на протяжении продолжительного времени писал статьи, в которых разъяснялась его политика и которые широко распространялись агитаторами в массах. Троцкий столь широкую работу по пропаганде своих идей не проводил. Имя Ленина поэтому было более известно русскому населению, чем имя Льва Давидовича.

Естественно, Лев Троцкий в стремлении выполнить задачи, поставленные американскими спонсорами, предпринимал усилия для победы над политическим соперником. Однако в прямой лобовой политической борьбе против Ленина у него для победы было крайне мало шансов: «вождь пролетариата» в короткий срок сумел сформировать вокруг себя довольно сильную и сплочённую группу единоверцев-партийцев, с которой сторонникам Троцкого было не справиться в идейных схватках. Сам он оказался в проигрышной ситуации и был не в силах выполнить задачу своих американских руководителей по нейтрализации Ленина как агента Германии и создании для Соединённых Штатов оптимальных условий для разграбления России.

Полагаю, что именно тогда, в начале 1918 года, у ленинской оппозиции, руководимой из-за океана, возникли планы по физическому устранению Ленина с политического поля.

Первое покушение на него было совершено 1 января 1918 года. В этот день Ленин выступал в Михайловском манеже перед солдатами, уезжавшими на фронт. В районе Семиониевского моста через Фонтанку в него стреляли подряд 12 человек. Автомобиль был изрешечен пулями, однако Владимир Ильич не пострадал. Понятно: собрать столько террористов одновременно для выполнения боевой задачи могла лишь армейская или правоохранительная структура. Напомним – военным ведомством на тот период руководил Троцкий, а Всероссийской Чрезвычайной Комиссией – его сподвижник и единомышленник – Феликс Дзержинский. Стрелявших задержать не удалось. Да и как их можно было найти, если организаторами поиска были люди Феликса Эдмундовича, отнюдь не заинтересованного в реальных результатах?

Случались и другие острые моменты, когда по автомобилю, в котором проезжал Ленин, из укрытых мест открывалась револьверная стрельба. Однако имена стрелявших остались неизвестными. Таких случаев было несколько.

Острейшая, изощрённая провокация против Ленина и России была организована 6 июля 1918 года. Она имела целью подорвать потенциал всей страны, привести её к военной и экономической разрухе и, тем самым, устранить Ленина как её руководителя. Одновременно тяжёлый удар наносился и по уцелевшим после мировой войны остаткам военной, политической и экономической мощи Германии.

В этот день в Москве в возрасте 47 лет был убит германский посол в России граф Вильгельм Мария Теодор Эрнст Ричард фон Мирбах-Гарфф в московском просторечии обыкновенно именуемый – посол Мирбах. Это был представитель одного из самых богатых и знатных дворянских родов Германии, издревле подчинявших Прибалтику и насаждавших в ней прогерманские порядки. Он входил в высшую элиту Германии.

В России посол установил прямой контакт с первыми лицами советского правительства, включая самого Ленина, и успешно выполнял чрезвычайно важные для Германии функции, демонстрируя при этом реально дружеское отношение к России и её руководству:

– контролировал реализацию с советской стороны условий Брестского договора, выполнение взятых Россией перед Германией обязательств. В то же время, осознавая бедственное положение России, влиял на собственное правительство в вопросах оказания ей финансовой помощи. В результате чего имел в американских кругах презрительную кличку «Денежный посол»;

– осуществлял мониторинг политических настроений советского руководства, военных кругов и элиты по отношению к Германии с целью своевременного реагирования на возникающие острые моменты;

– отслеживал ситуацию в стране с задачей не допустить очередного возникновения восточного фронта и не втянуть Германию в новую войну.

Посол фон Мирбах работал весьма и весьма эффективно и тем самым мешал Антанте и Соединённым Штатам в их антироссийской экспансии, его усилия тяжело отражались на результатах деятельности американской агентуры. Это и предопределило его судьбу.

Террористический акт совершили два верных «солдата» Льва Троцкого и Феликса Дзержинского – сотрудники ВЧК Яков Блюмкин, начальник контрразведывательного отдела и фотограф-чекист Николай Андреев. Под заинтересовавшим Мирбаха предлогом (нахождение в русском плену племянника графа и проявление заботы по отношению к нему) они были допущены в здание посольства и убили самого посла. После чего под покровительством Дзержинского оба бежали на Украину. (Более подробно об этих событиях можно прочитать в моём историческом очерке «Мятеж, которого не было».) Безусловно, террористы-чекисты были заочно якобы приговорены к смертной казни, однако вскоре Яков Блюмкин был назначен руководителем секретариата и начальником охраны Троцкого и долго работал в этом качестве. В 1929 году за тайные встречи и переговоры с находившимся в опале у Сталина Львом Троцким Блюмкин был расстрелян. Перед смертью он выкрикнул: «Да здравствует вождь мирового пролетариата Лев Давидович Троцкий!»

Провокация эта, как теперь вполне очевидно, была до деталей продумана прозападными единомышленниками – Троцким, Свердловым и Дзержинским – и имела несколько перспективных вариантов развития, которые, по их стратегическим замыслам, должны были привести к нейтрализации Ленина и созданию благоприятной геополитической ситуации для Америки. На практике всё произошло несколько иначе.

Брестский мирный договор между Германией и Россией, подписанный в начале 1918 года, хотя и был во всех отношениях «похабным», не до конца уничтожил люто ненавидимые Америкой страны – Россию и Германию. По замыслу американских прагматиков начатый процесс ликвидации этих государств, как соперников Соединённых Штатов, должен был быть закончен. Тем не менее, они неожиданно для Антанты и Америки прекратили войну между собой, хотя этому, как только мог, противостоял представитель Америки Лев Троцкий, участвовавший в переговорах.

С точки зрения организаторов теракта, коварное убийство столь видного дипломата не могло не закончиться возобновлением и эскалацией старого конфликта, новой войной, в которой обе страны должны были погибнуть. По логике событий так и должно было произойти, но и Россия и Германия выдохлись в тяжелейшей, изнурительной Первой мировой войне, обе стояли на краю экономического коллапса. Обеим странам было не до войны. Тем более, Германия уже начала получать ощутимые, назначенные Брестским соглашением дивиденды как победитель России.

Известная военная мудрость гласит: после кровавой битвы на поле боя приходят мародёры и делят лёгкую добычу. В случае полного взаимного разгрома и окончательной гибели России и Германии они бы стали лёгкой добычей Америки – к этому их готовил заброшенный в Россию диверсант, гражданин Соединённых Штатов – Лев Давидович Троцкий. Задача эта во многом была реализована, и Соединённые Штаты впоследствии с лихвой воспользовались бедственным положением России, вынужденной в тяжелейших условиях восстанавливать свой потенциал. Однако многих стратегических целей Америка не достигла.

Представляется очевидным: если бы задуманная схема сработала и произошла бы новая война между Германией и Россией, то для Троцкого и его людей была бы решена задача по устранению Ленина как политического соперника. В любом случае – живой он или мёртвый, Владимир Ильич прекратил бы деятельность как руководитель страны. Как можно руководить тем, чего нет? Деньги на восстановление разрушенного хозяйства ему бы никто не дал, так как все деньги у Америки, а она стала бы субсидировать только того, кому доверяла – Льва Давидовича Троцкого, а не Ленина.       Да и не стала бы Америка ни тогда, ни теперь поднимать Россию. Она оплатила бы лишь расходы на выкачивание и транспортировку в Соединённые Штаты национальных российских богатств. Владимир Ленин остался бы у разбитого корыта.

Однако на тот период нейтрализовать Ленина Льву Троцкому и Соединённым Штатам не удалось, так же, как и посадить на российский трон полностью проамериканское правительство.

 

Полагаю: изложенные факты достаточно ярко высвечивают накал борьбы, развернувшейся в 1918 году между ставленниками Германии и Америки – Лениным и Троцким за приоритетное право этих государств безраздельно владеть Россией и её достоянием.

Тем не менее, 1918 год был богат на события, ещё более откровенно свидетельствующие о том высочайшем уровне цинизма и всепобеждающей готовности во чтобы то ни стало убить Ленина, убрать его с дороги, которые были продемонстрированы Троцким и его сторонниками в конце августа того же года.

Итак, 30 августа состоялось вооружённое покушение на жизнь Председателя Совета народных комиссаров России В.И. Ленина.

Сейчас, ретроспективно рассматривая те события, стоит лишь удивляться, почему цель убийства Ленина не была достигнута, ведь теракт был достаточно хорошо подготовлен.

В российской, да и в мировой историографии покушение на Ленина традиционно выглядит довольно незамысловато: член партии правых социалистов-революционеров (правых эсеров) Фаина (Фанни) Каплан, исходя из собственных революционных взглядов и чувства мести к «предателю дела революции» Владимиру Ленину, сорвавшему созыв Учредительного Собрания, совершила попытку его убить. Для этого она якобы подстерегла его после выступления перед огромной толпой рабочих московского завода Михельсона и в одиночку несколько раз по нему выстрелила из пистолета. Тяжело ранила его, но Ильич выжил, а террористку Каплан судили и приговорили к смертной казни. Эту версию знал в СССР каждый школьник, в том числе и автор этих строк. Никто и никогда не называл имен заказчиков преступления или же изучал происшествие более глубоко, так как всё заранее было ясно: по Ленину стреляла одиночная террористка Каплан, идейный враг!

По прошествии многих лет, в тот момент, когда я занимался научной работой, связанной с историей отечественных спецслужб, мне довелось познакомиться с некоторыми документами, связанными с теми событиями, и более глубоко вникнуть в обстоятельства этого дела.

Открылись занятные вещи!

Оказалось: эта красивая молодая (27 лет) женщина – Фанни Ефимовна Каплан, как она осталась в российской истории, носила другое имя – Фейга Хаимовна Ройтблат и являлась совсем не одинокой террористкой, а была подготовлена для выполнения боевого задания по убийству Ленина целой группой опытных партийцев, часть из которых также присутствовала на месте осуществления теракта.

На этом следует остановиться подробнее.

До этого эпизода она уже имела некоторую террористическую практику, правда, неудачную.

В 1906 году она, будучи тогда модисткой-белошвейкой и одновременно анархисткой, вместе с любовником Виктором Гарским (Яковом Шмидманом) готовила теракт в отношении генерал-губернатора Киева Владимира Сухомлинова, но по несчастливой случайности взрыв бомбы произошёл прямо в номере гостиницы «Купеческая» (улица Волошская, дом 29. До революции – гостиница и публичный дом, после – общежитие красных командиров), где любовники проживали. Осколками Каплан была ранена, у неё были повреждены глаза, руки и ноги. Сбежавший любовник не оказал помощь Фанни, и она попала в полицию. За попытку совершения теракта была приговорена к смертной казни, заменённой пожизненной каторгой. Отбывала наказание в тюрьме Акатуйска (1906-1917 годы), где познакомилась со многими революционерами, в том числе с Марией Спиридоновой, лидером партии левых социалистов-революционеров. Под её воздействием отошла от анархистов и пришла к эсерам.

От пожизненного заключения её освободила Февральская революция. В дальнейшем любовником Каплан был младший брат Владимира Ленина Дмитрий Ульянов. Он организовал для неё отдых в Евпатории, в санатории для бывших политкаторжан. Там Фаина познакомиласьс окружением Якова Свердлова, в том числе с его ближайшим другом детства – Владимиром Загорским (настоящее имя – Вольф Михелевич Лубоцкий), секретарём Московского городского комитета РКП(б). (Его именем впоследствии будет назван город Сергиев Посад.) По некоторым данным, Загорский также состоял в интимной связи с Каплан.

В Москве, по рекомендации Дмитрия Ульянова, она проживала у подруги Анны Пигит, племянницы владельца фабрики «Дукат» Давида Пигита на Большой Садовой улице в доме номер 10, в пятой квартире (сейчас этот дом именуется «Домом Булгакова»).

К моменту покушения на Ленина Фаина Каплан была знакома с самим Свердловым, а также и со Львом Троцким.

Уже само по себе наличие таких связей может предполагать её ангажированность в каких-либо политических действиях в пользу данных лиц. Было бы странно, если бы они не пытались использовать её активность и увлечённость революционной борьбой в своих интересах.

Итак, 30 августа 1918 года террористка-эсерка Фанни Ефимовна Каплан на московском заводе Михельсона совершила покушение на жизнь В.И. Ленина. Давайте проследим, как это было, и сделаем свои выводы.

В те горячие дни утверждения советской власти все члены ленинского правительства были обязаны выступать на митингах среди рабочих коллективов. Именно 30 августа выступления были отменены, так как в этот день в Петрограде был убит террористом Леонидом Канегиссером Председатель Петроградской ЧК Моисей Урицкий, и все боялись продолжения террористических актов. Тем не менее, Свердлов настоял, чтобы Ленин выступил, сославшись на то, что «Владимир Ильич не должен демонстрировать перед контрреволюцией свою трусость». И Ленин поехал.

На территорию завода Фанни Каплан доставили руководитель Боевого отряда эсеровской партии, в котором она состояла, Григорий Семёнов со своей сожительницей, тоже террористкой Лидией Коноплёвой. Они ещё раз проинструктировали Каплан, проверили состояние оружия (пистолет Браунинг образца 1900 года, калибра 7,65 мм) и потом находились среди работников завода.

Ещё одна вопиющая «странность» со стороны организаторов мероприятия заключалась в том, что Ленину не была выделена официальная охрана. Этого не могло быть ни в коем случае, потому как охрана выделялась всегда и всем, но вот Ленину её не предоставили. Организацией выделения охраны и контролем за этим занимался надёжный друг детства Свердлова Вольф Лубоцкий-Загорский, секретарь Московского горкома партии. Здесь он почему-то оплошал… Поэтому Каплан действовала свободно, ей никто не мешал.

Это вопрос для историков.

Огромное количество исследователей заявляет: Каплан не могла в данном случае быть террористкой и стрелять в Ленина, так как она, якобы, была практически полностью слепой «после изнурительных условий каторги» и как молодая женщина «не умела пользоваться оружием».

Позволю себе не согласиться ни с тем, ни с другим утверждением.

Да, зрение её сильно ослабло от контузии, когда в 1906 году в её руках взорвалась бомба, которую они вместе с любовником-террористом Виктором Гарским изготавливали, чтобы убить киевского генерал-губернатора Сухомлинова. Однако, как мы уже упоминали, по возвращении с каторги, по рекомендации другого любовника – Дмитрия Ульянова, ей в городе Харькове сделал операцию лучший офтальмолог России Леопольд Гиршман. Операция состоялась настолько удачно, что после неё Каплан свободно, без очков работала с документами и штатно трудилась на руководящей работе в одном из государственных учебных учреждений (была директором курсов по подготовке земских служащих). Я видел её почерк, относящийся к 1918 году. Он плохой, как у многих людей, но вполне чёткий и ровный. Так что надо забыть эту глупую историю со слепотой и осознать: Фанни Каплан была вполне зрячей, когда стреляла в Ленина.

Что касается пистолета, из которого она будто бы не умела стрелять, то горе-исследователи забывают: Фанни Каплан была профессиональной террористкой и умела прекрасно стрелять из всех видов оружия. Надо учитывать то железное обстоятельство, что три пули из четырёх, выпущенных Каплан, попали в цель. Точно такой же пистолет «Браунинг» был у неё изъят после случайного взрыва бомбы в гостинице «Купеческая» в 1906 году. Нельзя же допустить, что революционерка носила его просто так, как игрушку, которой не умела пользоваться.

Известен и такой факт: незадолго до покушения на Ленина состоялись тренировочные стрельбы эсеровских боевиков на выездном полигоне. По свидетельству видного эсера Петра Соколова, из всех участников этих стрельб Фанни, стреляя из своего пистолета, заняла первое место, попав в мишень четырнадцать раз из пятнадцати возможных.

Существует много данных о том, что пули, выпущенные Каплан, были начинены сильно действующим ядом кураре. Однако, воздействия яда на организм Ленина впоследствии не было обнаружено. Это может говорить о том, что информация о самом наличии яда могла оказаться ложной, или же, как утверждают специалисты, при движении пули в стволе пистолета она сильно нагревается и яд, находящийся в пуле, просто сгорает.

Теперь об участниках преступления.

Это история удивительного вранья, которым обросла вся ситуация и фигура Фанни Каплан, повествующая о том, что она была террористом-одиночкой и в этом качестве всего лишь мстила Ленину за разгон Учредительного собрания.

Дело в том, что красивая молодая женщина Фанни была далеко не единственной участницей этого теракта, и, представляется нам, остальным фигурантам было глубоко наплевать на сердечные воззрения Каплан. Им нужно было только выполнить задачу – убить Ленина.

Давайте назовём тех, кого нам удалось установить как участников. Назвав их, обозначив их роли, мы вплотную подойдем к главным вдохновителям и организаторам этого гадкого мероприятия – Льву Троцкому и Михаилу Свердлову.

1. Друг детства – Владимир Михайлович Загорский (настоящее имя Вольф Михелевич Лубоцкий), в жизни – самый доверенный и близкий человек Михаилу Свердлову. На момент покушения – секретарь Московского городского комитета большевистской партии. Он, как представитель городской партийной власти, отвечал за саму процедуру проведения встречи, за организацию её, включая детали. Ленин был его руководителем по партийной линии и Загорский обязан был быть при нём. В его функции входило открытие и завершение встречи, обеспечение наличия руководства завода, публики и т.д. Основное, что он обязан был сделать, – выставить для Ленина охрану и создать условия надёжной безопасности первого лица страны. Но именно эту главную задачу Загорский не выполнил. Таким образом, Загорский своей преступной бездеятельностью способствовал успеху покушения. При Ленине совсем не оказалось никакой охраны. Если говорить прямо, он бросил Ленина и подставил его под пули. Вероятно, такая задача перед ним и ставилась главными организаторами, и он эту задачу выполнил.

2. Боевик из числа правых эсеров рабочий Александр Протопопов. Его роль в этом деле не вполне понятна. Вероятнее всего, он был «на подстраховке» при проведении мероприятия. На другой день 31 августа был расстрелян ведомством Дзержинского без суда и следствия. Скорее всего, он ассистировал Каплан, также стрелял в Ленина, произведя один выстрел в него – ведь потом была найдена ещё одна, четвёртая гильза. Его убрали как участника покушения и опасного свидетеля, который слишком много знал.

3. Рабочий Новиков – также эсеровский боевик и, по всей вероятности, завербованный агент ВЧК. Сыграл роль провокатора. Когда началась стрельба, ушёл с территории завода и угнал карету, ожидавшую Каплан. Поэтому она не смогла быстро покинуть место покушения и была захвачена. Скорее всего, это было сделано с целью не допустить бегства Каплан с завода и поймать её с поличным на месте преступления. Чекисты контролировали нахождение её на заводской территории и не допустили попытку скрыться. Это было сделано для будущей компрометации партии эсеров, в которой Фанни Каплан состояла, в глазах общественности как партии террористов, посягнувших на жизнь вождя, и расправы над этой партией. Впоследствии свои замыслы чекисты реализовали. Таким образом, покушение Фанни Каплан осуществлялось под контролем ведомства Дзержинского, и было использовано в целях уничтожения политических противников – партии правых социалистов-революционеров.

4. Рабочие Жидков и Козлов – вооружённые боевики отряда Григория Семёнова. Участвовали в мероприятии. Роль их не установлена.

5. Сотрудники службы наружного наблюдения ВЧК (так называемая «наружка»). Они, несомненно, присутствовали на митинге и при дальнейших событиях. Эти сотрудники и в то время, и сейчас, всегда, в любом случае присутствуют при публичных выступлениях главы государства. Именно эти негласные сотрудники ВЧК, вероятно, отследили маршрут движения Фаины Каплан до улицы Большой Серпуховской и с помощью агента – помощника военного комиссара 5 московской пехотной дивизии Степана Батулина, который якобы случайно обнаружил террористку, задержали её. Каплан, убегая, была вынуждена остановиться на улице в ожидании трамвая, потому как карету её угнали.

6. Григорий Семёнов. Эта персона – ключевая в понимании всей ситуации и тайных пружин ею двигавших. Он был руководителем боевого отряда партии правых социалистов-революционеров, в котором состояла и Каплан. Примерно весной 1918 года он, исходя из анализа имеющихся документов, был вместе с сожительницей Лидией Коноплёвой, также участницей группы, завербован ВЧК и состоял в её агентурной сети. Регулярно поставлял информацию о деятельности эсеров, об их планах и политических акциях.

Деятельность Семёнова и Коноплёвой в качестве негласных сотрудников ВЧК принесла серьёзные результаты. В результате тайной агентурной работы этой пары в интересах органов госбезопасности провалились все значимые антиправительственные мероприятия эсеровской партии. В 1921 году их приняли в большевистскую партию, а в следующем 1922 году они участвовали в открытом публичном разоблачении правых эсеров и в состоявшемся над ними судебном процессе. Их показания и выступления на процессе сыграли главную роль при определении меры наказания каждому из подсудимых.

Семёнов и Коноплёва так же, как и другие правые эсеры, понесли наказание за террористическую деятельность, и это было опубликовано в советской прессе. Однако на следующий же день наказание с них было снято, как с «раскаявшихся в своей преступной антисоветской деятельности», снята была и сама судимость.

Теперь мы перейдём к самому интересному в истории с негласными сотрудниками ВЧК Семеновым и Коноплёвой. Хотим показать, на кого же они в конечном итоге так старательно работали, стремясь чужими руками убить руководителя советского государства В.И. Ленина?

Как-то так странно получилось, что уже в самое ближайшее время после судебного процесса два этих бывших эсеровских террориста были приняты на службу в Наркомат обороны страны, которым в тот период руководил сам Лев Давидович Троцкий. И сразу же попали в элитное его подразделение – внешнюю военную разведку. Оба сразу получили командирские звания. У Коноплёвой служба там не очень удалась, она впоследствии вполне удачно трудилась на преподавательской и государственной службе, а вот её сожитель – Григорий Семёнов преуспел на работе и заслужил в тридцатые годы генеральские ромбы.

Скажите мне, дорогие мои читатели, разве мог бы простой террорист и провокатор в те времена дослужиться до генерала ВЧК-НКВД, не имея покровительства со стороны Троцкого? Конечно, не мог бы. Но эсер Григорий Семёнов проявил столь усердное рвение, работая на врага России, своего патрона Льва Давидовича, что тот в ответ хорошо за него порадел. Тем более, Семёнов наверняка предал не только Фаину Каплан, но и многих других…

Расплата все равно приходит, и тридцать седьмой год это доказал и всё поднапортил, прервав и удачные карьеры, и сами жизни Семёнова и Коноплёвой.

Какие ещё нужны доказательства, чтобы утверждать, что за всей инсценировкой покушения на убийство Ленина в августе 1918 года стоял Лев Троцкий, а значит и Соединённые Штаты, агентом которых он являлся? А красивая молодая женщина просто стала инструментом и игрушкой в суровой и безжалостной мужской игре.

Сначала Фанни Каплан привезли на Лубянку. Допрашивали её любимые палачи Троцкого Яков Петерс и Виктор Кингиссеп. Она во всём призналась. Дзержинский, по указанию Троцкого, контролировал каждое слово, попадающее в протокол. Поэтому там не оказалось никакой конкретики, которая бы указывала на опасные для Свердлова и Дзержинского обстоятельства, в протоколе фигурировали только общие фразы, подтверждающие вину террористки. В протоколах нет данных о сообщниках, о подпольной работе, о партии правых эсеров. Говоря объективно, Фанни вела себя на допросах в ВЧК достойно, ни о ком не сказала плохо, никого не сдала. Она была идейной террористкой.

Потом Свердлов забрал её к себе и спрятал в кремлёвских застенках: она два дня провела в подвалах под Большим кремлевским дворцом. Её никто не допрашивал, так как в этом совсем не было необходимости: чекисты долго «вели» её перед тем, как спровоцировать на преступление, и всё о ней знали.

Конкретной работой с ней по отработке деталей покушения на Ленина от имени партии эсеров, как мы уже отметили, занимались два человека – Григорий Семёнов и его сожительница Лидия Коноплёва. По поручению ВЧК они и спровоцировали Каплан на покушение, благо, долго уговаривать террористку им не пришлось: она к убийству Ленина давно была готова. В свою очередь, Семёнов и Коноплёва обещали ей всяческое прикрытие и защиту в случае неудачного разворота событий.

Покушение на Ленина от имени правых эсеров было выгодно для единомышленников – Дзержинского, Троцкого и Свердлова – по двум причинам. Во-первых, ликвидировался основной соперник Троцкого и, следовательно, Соединённых Штатов – Ленин. Во-вторых, всю вину за этот теракт можно было списать на правых эсеров, которые сильно мешали большевикам на политическом поле, и расправиться с ними. Что и было сделано, причём с большим успехом.

Покушение Фанни Каплан развязало руки ненавистникам России – Свердлову Троцкому и Дзержинскому – и послужило стимулом для еще одной их кровавой провокации. Уже 2 сентября Свердловым в стране был объявлен «Красный террор». Репрессиям подверглись сотни тысяч ни в чём не повинных людей. Всё это совершалось для устрашения и запугивания населения, которое в основной своей массе не приняло советскую власть.

О том, что ленинские сторонники прекрасно осознавали реальную, провокационную роль Соединённых Штатов и понимали, «откуда дует ветер», свидетельствует такое вот высказывание Николая Ивановича Бухарина. Вот что он писал о Фанни Каплан: «Узколобая фанатичная мещаночка, которая, может быть, искренне считает, что Ленин погубил Россию, которая, может быть, действительно не понимает, что ею водила рука тех, кто разъезжает по пятой авеню Нью-Йорка после деловых разговоров по улице банкиров Волл – стрит».

Думаю: и другие единомышленники из ленинской команды во всем разбирались не хуже его.

Форму казни предложил Яков Юровский, цареубийца, руководивший расстрелом царской семьи и недавно приехавший в Москву из Екатеринбурга. Как известно, своих жертв он сжёг и теперь посоветовал Свердлову совершить с Фанни Каплан то же самое.

День третье сентября был в Москве пасмурным и прохладным. Падавший с неба мелкий и холодный дождик самого конца лета промочил ей непокрытую голову. Она не знала, куда её ведут, но понимала, зачем… Перед самой смертью она повернула красивое лицо к небу, зажмурила глаза. И дождь омыл её бледную кожу… Небо было мрачное и пустое, на нём не было Бога, потому что она не верила в него, ни в своего иудейского, ни в православного. Ни в какого. Бог не ждал её на небе.

С какими мыслями эта запутавшаяся женщина, Фейга Хаимовна Ройтблат – таково настоящее её имя – уходила из жизни? Трудно сказать. Но, наверное, в мыслях её не было ничего радостного. Ей нечем было подводить итоги прожитых лет. Все высокие революционные устремления оказались пустышками, всё, за что она бралась ради кажущейся общественной пользы, – всё пошло прахом, не принесло пользы никому. Вот и покушения не получилось. Ей сказали: Ленин, ненавистный ей Ленин, этот предатель дела, за которое она боролась, остался жив. На сердце лежали только тоска и разочарование. Ей совсем не хотелось жить.

Мужчины, которых она любила, предали её. Даже тот, ради кого она жила все дни каторги, – Виктор Гарский, которого она узнала как мужчину ещё с пятнадцати лет, покинул её совсем недавно. А она ради встречи с ним, по прошествии одиннадцати лет вынужденной разлуки, обменяла любимую тёплую вещь – шерстяную шаль, подаренную Марией Спиридоновой, на кусок дорогого мыла с одной только целью: чтобы от неё в моменты любви исходил нежный запах. Запах этот так нравится Виктору…

Теперь у неё ни любимой шали, ни любимого человека… Зачем жить, когда всё так омерзительно.

Комендант Кремля, бывший кронштадтский матрос Павел Мальков, бесцеремонно развернул её спиной к себе, и она потерянно тихо спросила: «Зачем это?».

Он выстрелил ей в затылок.

Около гаражных ворот стояла железная бочка, в которой раньше варили смолу. Бочку подкатили к телу Каплан, поставили «на попа», и двое солдат-латышей бросили в её жерло труп. Головой вниз. Вылили сверху ведро бензина на безжизненное тело и подожгли.

…От удушливого запаха жареного человеческого мяса, который вперемешку с бензиновой гарью, стелился над гаражами кремлёвского Боевого автомобильного отряда, пролетарский поэт Демьян Бедный, стоявший рядом и глазевший на всю процедуру, потерял сознание.

 

Мы рассказали вам довольно много о развернувшейся в послереволюционной России тайной борьбе двух непримиримых флангов – прогерманского и проамериканского. И это лишь малая часть из тех неистовых и безжалостных сражений за власть над поверженной в войне страной.

Как мы видим, явного перевеса в этой борьбе не было ни у кого, хотя, когда совсем ослабла и так же была побеждена Германия, Америка сильно покуражилась над Россией и вывезла за бесценок из нашей страны сотни тонн золота, накопленных страной драгоценностей, церковных и музейных шедевров, других национальных богатств.

И Россия этого никогда не забудет.

Так продолжалось, пока их всех не победил самый гениальный интриган-государственник ХХ века Иосиф Сталин. Не будучи русским, он всем нашим врагам напомнил, что такое Матушка Россия и как уважительно к ней нужно относиться.

В этой истории мне представляется важным обозначить и осознать высокий градус ненависти и страстей ей сопутствующих. Посмотрите только: в борьбе за власть Ленин не считался ни с какими жертвами, цинично не испытывал и малой доли уважения к стране, которая его родила. Пользуясь чужими деньгами, опираясь на непонятые и не принятые Россией иноземные политические химеры, он разрушал всё в нашей стране – историю, культуру, национальные традиции, уничтожал сам народ.

А его бывший близкий сподвижник Михаил Свердлов, ничтоже сумняшеся, убивал самого Ленина, невзирая на то, что тот был руководителем государства и продвинул его самого во власть, убивал также и народ страны, в которой появился на свет. И он, как и Ленин, не усматривал в этом своём поведении ничего экстраординарного: для него это была обычная политическая «многоходовка», в подготовке и проведении которых он был великий мастер. А задействованные, в том числе и погибшие в ней люди были для него всегда обыкновенным «человеческим материалом».

То, что к подготовке к покушению на Ленина очевидно причастен Михаил Свердлов, ясно не только из фактов, уже приведённых в очерке, но и из тех, о которых хочу сказать дополнительно.

Так, о встречах глав государств с народом, об их времени и месте никогда не объявляется публике заранее. Это железный закон обеспечения безопасности охраняемых лиц и тогда, и теперь. Поэтому странно и необычно выглядит ситуация, когда 30 августа 1918 года на заводе Михельсона в Москве, где состоялась встреча Ленина с рабочими, отсутствовала его чекистская охрана (Лубоцкий не обеспечил), но зато прибыла целая группа хорошо подготовленных террористов-боевиков из боевого отряда партии эсеров с задачей убить Ленина. По установившейся тогда практике список предприятий, где должен был выступать Ленин готовил друг детства Свердлова Вольф Лубоцкий (Загорский). Свердлов держал под контролем и эти списки и сами выступления. Никто другой не знал, где и когда будет выступать Ленин. Следует также напомнить: боевая эсеровская группа фактически действовала под контролем единомышленника Свердлова Феликса Дзержинского, так как ею руководил агент ВЧК Григорий Семёнов.

Покушение на Ленина, по свидетельству очевидцев, состоялось около 23 часов вечера, а воззвание ВЦИК, подписанное Свердловым, в котором сообщалось об этой «гнусной провокации контрреволюции», появилось в 22 часа 40 минут. Получается: Свердлов подписал это воззвание до состоявшегося покушения, будучи уверенным – оно уже произошло.

Ещё один интересный исторический факт. Михаил Свердлов, как только услышал по телефону, что на заводе Михельсона раздались пистолетные выстрелы, немедленно занял кабинет Ленина, уселся в его кресло и начал руководить страной. На мой взгляд, это говорит о том, что у заговорщиков во главе с Троцким был готовый план на случай смерти Ленина и роль его «сменщика» должен был выполнять именно Михаил Свердлов.

В завершение рассказа – загадочная история. Примерно через неделю бывший любовник Каплан – Виктор Гарский (Яков Шмидман) вдруг прибыл в Кремль и уверенной походкой пришёл к Свердлову, как к старому другу. Он пробыл у него долго и вышел из кабинета чрезвычайно довольный встречей. Радоваться было чему: этот картёжный шулер, вор и террорист вдруг получил крупную руководящую должность в системе государственного снабжения России…

Что бы это значило? – спрашиваю я сам себя. И какова была его роль в покушении на близкого ему когда-то человека?

Ответа я пока не знаю…