Владимир СПЕКТОР. МАЙ. НА ПЛОЩАДИ ГЕРОЕВ… Стихи

 

Владимир СПЕКТОР 

МАЙ. НА ПЛОЩАДИ ГЕРОЕВ…

 

* * *

Май. На площади Героев

Блеск погон и блеск наград.

Старики солдатским строем,

Словно юноши стоят.

 

Тишина на белом свете,
Хоть в глазах – ещё война…

А с балконов смотрят дети

И считают ордена.

С каждым годом – марш короче,
И пронзительнее взгляд...
Но не может и не хочет
Память отменять парад.

 

* * *

И всё как будто не напрасно –

И красота, и тень, и свет…

Но чем всё кончится – неясно.

У всех на это – свой ответ.

 

Он каждый миг пронзает время,

Касаясь прошлого всерьёз,

Смеясь и плача вместе с теми,

Чья память стала тенью звёзд…

 

* * *

Весна на улице, и нет покоя,

И молодым, и старикам. И мне…

А время спрашивает: «Что такое?»,

Хоть понимает – дело всё в весне.

 

А я понять пытаюсь это время,

В котором «так» похоже на «не так»,

Где нет покоя с теми и не с теми,

Где «бывший друг» звучит, как «бывший враг».

 

* * *

О том же – другими словами.

Но кровь не меняет свой цвет.

Всё то же – теперь уже с нами,

Сквозь память растоптанных лет.

 

Растоптанных, взорванных, сбитых

На взлёте. И всё – как всегда...

И кровью стекает с гранита

Совсем не случайно звезда.

 

* * *

Принимаю горечь дня,

как лекарственное средство.

На закуску у меня

карамельный привкус детства.

С горечью знаком сполна –

внутривенно и наружно.

Растворились в ней война,

и любовь, и страх, и дружба...

 

* * *

Предательство всегда в прекрасной форме.

Ему оправдываться не пристало.

Полузабытый бог геноссе Борман

Простит и даст команду: «Всё сначала».

 

И в жизни, как в недоброй оперетте,

Зловещие запляшут персонажи…

Вновь темнота видней на белом свете,

А свет опять заманчив и продажен.

 

* * *

Ах, как им нужен пулемёт,

Бегущим, стонущим, полураздетым…

Смеясь, их лупят бывшие соседи,

Кто палкой, кто хлыстом, а кто – с носка.

Уже дорога их недалека.

Ещё удар – и небо ждёт…

 

Ах, как им нужен пулемёт,

Стоящим над обрывом и над яром,

Где смерть – уже единственный подарок,

Где не спасает мамина рука,

Где лишь чужая ненависть близка.

И только небо молча ждёт…

 

Ах, как им нужен пулемёт,

Который бьёт, патронов не жалея,

Прикрыв собой всех, русских и евреев,

Убитых и замученных, когда

От крови стала мертвою вода,

Что вновь течёт. И небо ждёт.

 

Но не поможет пулемёт,

Когда уже и память убивают…

А это я на кладбище в трамвае

Приехал. И душа моя болит.

Родня моя – Иосиф и Давид,

Они все там, где небо ждёт.

 

Их не достанет пулемёт,

Который в сердце слышен днём и ночью.

Который память разрывает в клочья…

Героями заходят в города

Те, кто стрелял и убивал тогда…

И вновь чего-то небо ждёт.

 

* * *

Суровый Бог деталей подсказывает: «Поздно».

Уже чужое эхо вибрирует во снах,

Где взрывы – это грозы, а слёзы – это звёзды,

И где подбитый страхом чужой трепещет флаг.

 

Суровый Бог деталей оценит перемены,

Чтобы воздать детально за правду и враньё,

Чтобы сердца любовью наполнить внутривенно,

Чтоб излечить от злобы Отечество моё. 

 

* * *

Город молчит на своём языке,

И мне язык тот понятен.

Слышу и то, что уже вдалеке,

Вижу, как солнце без пятен,

 

Детские страхи, вчерашнюю боль,

Нынешних вздохов истому.

Памяти прошлой сухой алкоголь

Гонит и гонит из дома...

 

* * *

По зимам, по вёснам читаем, считаем...

Декабрь, обернувшись, становится маем.

А май, как ни странно, не знает ответа,

Зачем так поспешно он падает в лето.

 

И лето, сгорая, не просит прощений

За мрачный, дождливый характер осенний.

И снова – по зимам, по вёснам, куда-то...

Считаем, мечтаем, идём. Без возврата.

 

* * *

Вхожу, как невидимка,

                                в людскую суету,

Не чувствуя обид,

                       не празднуя успех,

И рядом чьи-то души

                              на солнечном свету,

Сквозь призму дня летя,

                          являют смех и грех.

Меня не замечая,

                         подлец и врёт, и бьёт,

Не ведая, что сам

                           висит на волоске…

Сквозь время негодяев

                            тащу судьбу вперёд,

Туда, где благодать

                                 незрима вдалеке…

 

* * *

В Базз-Лайтера играют пацаны,

Как будто бы и не было войны,

А память наша просто подустала,

Отстала или помнить перестала

Родных, простых героев имена…

И, значит, продолжается война,

В которой Зоя, Люба и Олег,

И «Аты-баты», и «Горячий снег»…

 

Они не судят. Что им этот суд,

Где их теперь Базз-Лайтером зовут.

 

* * *

Хрупкое равенство дня и меня,

И времени горький осадок.

А за спиною – всё та же возня,

Где вкус равнодушия – сладок.

 

Дней оголтелость упрячу в карман,

Тёплой ладонью согрею…

Тают обиды, и гаснет обман.

И даже враги – добрее.

 

* * *

Непредсказуемость мозаики судьбы,

Где каждый камешек – кровавый.

Где от бесславия до славы –

Пространство боли и надежд, любви, борьбы…

 

Пейзаж, в котором каждое дыханье дня

Рисует правду и неправду.

И где лишь кровь – основа смальты,

Скрепляющей судьбу, и правду, и меня.

 

* * *

С виду похожи, как грипп на простуду,

С виду, лишь с виду, – как Бог на Иуду.

 

Всё – как у всех, только с виду, снаружи.

Внешне похожи, но разные души.

 

Что-то другое в груди под рукою,

Вроде, похожее, но не такое.

 

И понимаешь, внезапно, отчасти:

Общим должно, но не может быть счастье.

 

* * *

Жизнь продолжается, даже когда очень плохо.

Кажется – вот оно, время последнего вздоха.

 

Кажется, кажется, кажется… Но вдруг, нежданно

Ёжик судьбы выползает из злого тумана,

И открываются новые, светлые двери…

Так не бывает? Не знаю. Но хочется верить!

 

* * *

Толпа идёт не на убой,

А просто по делам.

Вдруг, показалось, за спиной –

Предсмертный вздох, и, Боже мой,

Тень страха по углам.

Судьба ударом на удар

Ответить норовит.

Он где-то рядом, Бабий Яр,

Где тлеет, как беда, пожар,

Где боль, как злой магнит.

 

В толпе моих знакомых нет.

Там все – моя родня.

И я иду за нею вслед,

И груз несбывшихся побед

Ложится на меня.

Толпа спускается в метро.

Растаял чей-то вздох…

Как мир, всё сущее старо.

Но вновь и вновь скрипит перо.

И видит правду Бог.

 

* * *

Распалась связь. Герои сникли.

И где-то в таинстве степей

Слышны не байки – мотоциклы.

И память, как степной репей,

Цепляющийся за штанину.

А раньше думали – судья…

И с укоризной смотрят в спину

Века и Родина моя.

 

* * *

Не радикулит мешает подняться с колен –

Просто леность завистливой злобы.

Кто-то плакал, а кто-то хотел перемен –

На коленях ползут нынче оба.   

 

Запивая враждой каждый жизни глоток,

Не любя, не скорбя, забывая…

Взгляд с колен никогда не бывает высок,

Даже в сторону ада и рая.

 

* * *

В промежутке между взрывами – война,

Между облаками – небосвод.

Тишина нежна и не слышна,

А звезда мигает: «Перелёт».

 

Почему-то оказались суждены

Нам с тобой дороги в никуда.

Ведь ни миру, ни войне мы не нужны,

Как перегоревшая звезда.

 

* * *

На кладбище, где жертвы той войны

Спят неспокойно, вновь гуляет эхо,

И в нем сквозь выстрелы и плач слышны

Проклятья «юде», стон, обрывки смеха…

 

Здесь тем, стрелявшим в голых и больных,

С ухмылкой убивая, добивая,

Воздвигли крест, что как удар под дых,

И, значит, правда – тоже не живая?

 

Нет, Божий суд бессмертен, как всегда,

И обернется вещим словом тайна.

А памяти горючая звезда

Над кладбищем не гаснет не случайно.

===================================================

Уважаемые друзья и коллеги! Поздравляю от души с наступающим великим праздником — Днем Победы! Счастья Вам, здоровья, процветания, вдохновения! Новых побед, жизненных и творческих!   С теплом, Владимир Спектор