Анатолий АРЕСТОВ. МОМЕНТЫ ЖИЗНИ. Новеллы

 

Анатолий АРЕСТОВ

МОМЕНТЫ ЖИЗНИ

Новеллы

 

Разгрузка цемента

 

Утро. Втроём перед старым железнодорожным вагоном. Срываем пломбу, откатываем тяжёлые ставни и перед нами открывается живописное зрелище – цемент! Серые, бумажные мешки с красной надписью «Искитимцемент» и вызывающими чёрными буквами «50 килограммов», плотно уложены друг на друга. Ряды расположены с левой и с правой стороны от разгрузочного окна. Не громадный вагон, а коробочка с сюрпризом! 42 тонны непередаваемого удовольствия ждут нас.

Закурили. Шесть минут вдыхания обогащённой смеси воздуха и канцерогенных веществ настроило на рабочий лад. Вперёд!

Мозг моментально задействует скрытые в организме силы, пробуждает память мышц и жил. Напрягая пальцы, тянешься к мешку, отрываешь постепенно от таких же бумажных собратьев и поднимаешь на уровень пояса, затем быстрым, но нерезким движением переводишь на уровень ниже груди, охватываешь сгибами рук, словно тисками, откидываешься чуть назад и быстрыми шагами выходишь из вагона.

Сбрасываешь мешок аккуратно на приготовленный заранее пустой поддон, чувствуешь облегчение и пульсацию крови в висках, лёгкость проносится по ногам, дыхание учащается, небольшая испарина приятно охлаждает лоб. Шутки, приправленные огромным количеством «цветастых» слов и выражений, подбадривают. Начинается долгий и упорный круговорот цемента из вагона на приёмочную площадку...

Прошло четыре часа работы.

Круговорот цемента в природе не прекратился. Ходьба стала медленнее, шутки ушли в небытие, напряжение в организме возросло до предела. Осознаёшь, что физических сил нет! Ясное прежде сознание – затуманилось. Ты один на один со злосчастным мешком, товарищи по разгрузке не существуют, существуют лишь тени, которые ходят вереницей друг за другом.

Злая, оскаленная тишина, потревоженная скрипом деревянных половиц вагона, угнетает. Раздаётся чей-то голос: «Мужики, осталась четвёртая часть!». Внутри что-то лопается и разносит смесь из гормонов радости, возрождающую на нескончаемый подвиг. Подвиг ради хлеба насущного!

Сознание тем временем превращается в сознание простейшего организма, ты ничего не осознаёшь, не видишь, хотя и смотришь, взгляд направлен в глубины своего «Я». Ты не человек, ты автоматический «рукоподъёмник»!

Работа закончена на 99,9%, осталось три мешка. Всё!

Неужели всё? Тело не хочет воспринимать долгожданную поблажку, оно негодует. Нет облегчения, лишь тупое забытьё ложится пеленой перед глазами, распаренные мышцы набухли, вены вздутыми трубками несут кровь, которая омыла изнутри каждую доселе забытую клетку.

42 тонны неодушевлённой пыли на троих, некогда бывших людьми, но превратившихся на это время в слепое подобие человека.

Цемент закончился…

 

Деревенский дом

 

Дом в небольшом селе был старый, саманный, вросший в землю до завалинки. Шифер на крыше местами лопнул и в трещинах поселился зелёный мох и разноцветный лишайник.

Окна тусклые, маленькие, с двойными самодельными рамами. Между рамами всегда кто-то жил, то труженица пчела, то огромная муха, но долгожителем считался паук, который свил паутину и обустроил «междурамный дом» по своему вкусу и по своему вкусу выбирал то пчелу, то жирную муху.

Белые от извести стены выделялись на фоне летнего, заросшего сада. Клён наклонился под тяжестью ствола к дымоходу и ветвями царапал закопчённую поверхность, словно монстр когтями пытался разрушить маленький, безобидный дом и, добравшись до его жителей, погубить всех.

Забор по периметру представлял из себя жалкое зрелище. Поломанный штакетник, наспех прикрученный видавшей виды проволокой, как-то держался. Вольготно жилось соседскому коту, жирному от переедания, который то и дело пробирался сквозь широкие щели забора в огород, чтобы заняться «туалетными» делами. Так выглядело поместье, точнее сказать «фазенда», как называл дом ныне покойный брат моего деда Павел. 

Вход в дом – низкая, покрашенная раз тридцать дверь, с круглой ручкой и щеколдой типа: «Заходите все! Мои двери открыты!».

Ранним утром, когда восход ты уже проспал, но успел поймать большое, набирающее силы солнце, открываешь скрипящую всеми тонами дверь и попадаешь под обстрел лучами, которые сначала ослепляют, но позже, привыкая, начинаешь любоваться их сиянием на фоне голубого бездонного неба.

В глубине дома, после сеней, с левой стороны располагались две жилые комнаты, справа кухня с русской печью. Стол всю свою деревянную жизнь стоял возле окна, из которого видны тополя-исполины и тот самый долгожитель-паук.

В общем: интерьер прост и удобен! 

Прабабушка Наталья готовила пресные лепёшки из муки, скисшего молока (деревенского!) и яиц. Немного о лепёшках – это вкусное чудо можно употреблять как с супами, так и с чаем. Борщ, настоявшийся в печи, в чугунном котелке – тоже невообразимое яство! Глубокие миски вмещали в себя, казалось, неимоверное количество борща. Деревянные ложки привносили отдельное эстетическое удовольствие и наслаждение.

Память хранит моменты из жизни. Моменты простые, но в то же время насыщенные русским вековым духом крестьянского быта, пропитанные степными ароматами чабреца, шалфея и ещё не одного десятка благословенных трав. Да, воспоминания...

 

Полевая дорога

 

Дорога растянулась лентой между зелёным полем растущей озимой пшеницы и полем из эспарцета и жёлтого донника.

Благоухало всё.

Просторы всегда притягивают взгляд человека, входя в самое его сердце, обнимают изнутри и обволакивают душу.

Дорога утоптана колёсами сельхозтехники, но не до конца. Пыль, взбудораженная подошвой, взлетала, как нечто таинственное, словно прах минувшего времени собирался и скапливался именно здесь.

Кое-где пробивалась живучая трава-мурава, придорожный подорожник, полынь чернобыльник и другая более мелкая травка. Дикая трава жила на обочине дороги, как на обочине жизни, никому не нужная, никем не уважаемая – не приносящая пользы.

Дорога... Сколько смысла в казалось бы обычном слове: жизнь человека – дорога, смена времён года – дорога, всё существующее куда-то движется по дороге.

Идёшь один и думаешь: «А для чего вся человеческая жизнь? Люди, как придорожные травы, стоят у обочины жизни, смотрят на неё, но не понимают, что она такое, кем дана нам эта жизнь и что нас ожидает в конце пути?».

Дорога уходит дальше, за горизонт. Будет ли она через сотню лет или зарастёт травами? Никто не знает даже такой мелочи.

Дорога...

 

Нелепая случайность

 

Устроился я на работу в магазин. Заполнил сотни бумаг, написал десятки заявлений, осталось подать заявку на получение пластиковой карты, на которую работодатель мне будет зачислять заработную плату. Заявка сделана – работаю.

Проходит месяц. Подошёл положенный срок для получения карты, я отправился в банк. Всё обычно: выбил талончик в компьютеризированном аппарате, присел на мягкий диван. Жду.

Ожидание оказалось недолгим, безэмоциональный голос из громкоговорителя назвал мой порядковый номер и номер окна, где обслуживают. Добрался. Сел в кресло напротив молодой барышни, поведал о цели визита и протянул документы.

Девушка ловкими, быстрыми движениями справилась с клавиатурой стоящего компьютера, что-то набрала. Через секунды спокойные глаза девушки, смотрящей в глубину монитора, начали расширяться. Она поочерёдно переводила ошеломлённый взгляд с монитора на меня и с меня снова на монитор.

Я замялся, стало неловко. «В чём же дело? Что случилось?» – задал вопрос. «Нет, нет. Всё в порядке!» – отвечает девушка, но взгляд от ответа не становится менее удивлённым. Зовёт другую, такую же, как она, работницу банка, показывает на экран.

Пришедшая на подмогу рассматривает что-то. В итоге вдвоём с округлёнными глазами работницы банка смотрят на мою персону.

Я в растерянности, начал перебирать в голове мысли, вновь не выдержал и спросил: «В чём дело? Какая проблема со мной?». Ранее пришедшая девушка отвечает: «Извините, но по нашей банковской базе данных вы... умерли!».

Знаете, может кого-то на моём месте сразил бы приступ неприятия такой весьма негативной информации, но у меня почему-то возникла улыбка. «Как умер? Вот, жив и здоров!» – отшутился я.

Разобрались в ситуации. Жил человек с такой же фамилией, как у меня, но скончался. Компьютерные мозги перегрелись и перепутали некоторую личную информацию.

Что сказать – нелепая случайность!

 

Шаровая молния

 

Наступило время уборки урожая. Ранним утром пошёл на огород заниматься сельскохозяйственными делами – копать картофель. Участок небольшой, справился до полудня.

Немного отдохнул, попил крепкий чай, кстати, отличный насыщенный вкус, немного вяжет, но вспомнить название не могу.

Думаю, надо закончить – убрать ботву в кучу, подсохнет – сожгу. Зола – хорошее натуральное удобрение! Так и сделал. Осталось пару кустиков перенести и на сегодня хватит.

Нагнулся, подобрал мясистые, ещё зелёные стебли, выпрямился и... обомлел. В трёх метрах от меня, чуть выше уровня головы висит шар, размером с футбольный мяч, ослепительно белый, по его поверхности проскакивают маленькие синие молнии. «Шаровая молния!» – промелькнула мысль.

Да! Так и было.

Я стоял с ботвой в руках и смотрел на это чудо природы секунд пять, не больше. Бросил картофельные стебли и схватился за голову – шум болью скользил внутри черепной коробки, видимо от мощного электромагнитного излучения. Моргнул глазами – шар испарился!

Куда? – Неизвестно!

На следующий день приезжает мама, озадаченная и взволнованная. Обнялись. Она начала рассказ: «Видела плохой сон, напугалась, и с первым поездом приехала. Сон видела такой: работаешь ты на огороде, а в воздухе парит женщина в голубом одеянии и от неё исходит свет. Женщина говорит мне, заберу твоего сына за грехи отца. Я спрашиваю за что это? Отец нагрешил – пусть и отвечает за содеянное! Причём тут сын? Женщина исчезла, а я проснулась».

После маминого рассказа у меня волосы дыбом поднялись на руках, на голове нет, потому что коротко стригусь. Поведал матери историю про шаровую молнию.

Сидели долго, смотрели друг на друга, не зная, что подумать и что вообще думать про такую экстраординарную вещь.

Много лет прошло с тех пор, но увиденное не выходит из головы. Что это? Божественное послание или стечение обстоятельств? Как разгадать тайну?

Тайну разгадать не удалось, но истина, чувствую, где-то рядом...