Александр ЛЕОНИДОВ (Филиппов). ТОРЖЕСТВО ЯРКОГО РЕАЛИЗМА. О книге Юрия Манакова «Таёжных кряжей родники»

 

Александр ЛЕОНИДОВ (Филиппов)

ТОРЖЕСТВО ЯРКОГО РЕАЛИЗМА

О книге Юрия Манакова «Таёжных кряжей родники»

 

Повесть Юрия Манакова «Таёжных кряжей родники» выпущена отдельной книгой в Усть-Каменогорске, в 2020 году. Это не первое издание удивительного по кряжистой силе слов и образов произведения: оно было выпущено в электронном издании «Днём литературы» в том же 2020 году, почти одновременно с полиграфической версией.

Это удивительное средостение между традиционным критическим реализмом правдоподобного вымысла и мемуарами, редко встречающийся в литературе феномен. Я бы назвал его «мемуары друга». То есть очень тщательно проработанный, дополненный, где нужно, вымыслом автора рассказ друга, находящийся, как стержень, в самой сердцевине повествования. Мемуары пишут о себе (и здесь очень знаменит пример творчества Сергея Тимофеевича Аксакова), критический реализм усреднено обобщает среду пребывания, позволяя выцедить и сконцентрировать правду жизни с помощью авторской композиции.

А если сделать как Манаков – то есть положить воспоминания друга о пережитом и остро прочувствованном в основу художественного изложения, не оставляя и творческих инструментов критического реализма, подкрепляя ими воспоминания, дышащие и подкупающие своей откровенностью, – то методы мемуарной литературы и критического реализма усиливают друг друга.

Это совсем не тот случай, когда сел и записал, чего рассказывают. Однако ощущение незримого присутствия чуждого всякому лукавству рассказчика-друга всё же присутствует в суровой правдивости строк, в жизненной отчётливости и человечности, заставляющей доверять каждой букве, каждой запятой текста.

Вообще Манаков, как автор – мастер аграрного романа, от канонов которого в новой книге частично отходит. У Манакова – земля, поля, выгоны, леса и горы, природа – всегда часть человека. Не отдельный персонаж (как у аристократов-охотников, писавших по случаю), а сиамский близнец, неразрывно слитый с литературным героем. Человека у Манакова и не вообразишь без сибирских просторов, без этого образующего личность начала, на котором всякий манаковский персонаж, как чай, крепко заварен. Природа не просто соседствует с человеком, пугая или восхищая отстранённо – она формирует персонажа, фотографически отпечатывается во всём его человеческом складе. Поэтому особенность манаковской манеры письма – постоянно перетекающие в характеристику личности пейзажи и наоборот, внутренние свойства характера, перетекающие в окружающие пейзажи.

«Таёжных кряжей родники» – тоже строится на этом. Литературный герой не просто анкетно родился и вырос в определённой точке на карте. Нет, он повсюду возит свой край с собой, он соткан из родных мест, как из элементов: таёжные кряжи формировали его силу, а родники – духовную тонкость, чуткость…

Однако в этот раз Манаков разрывает ткань аграрной романистики, главная особенность которой – психологическое уравнивание «мира» и «мiра», планеты и крестьянской общины на селе, пространства и своей общины. Мастера аграрного романа, которых в русской литературе немало, умели отразить в капле небо, в микрокосме деревенских судеб – макрокосм человечества. Но тысячелетний «мip», в котором селянин родился жил и умирал, никуда не выходя на сторону, – поневоле размыкается в ХХ веке. Никакая ностальгия уже не может удержать человека на месте – как во времена непроходимых дебрей и редкой населённости.

Человек выходит из «мiра» в мир, из общины, в которой все всех знают – к чужим и незнакомым, дальним «ближним». Один из планов книги Манакова – о драме и психологических тонкостях этого выхода, не предусматривающего разрыв. Человек видит новые дали, новые края – так не похожие на впечатления детства, его личность и характер, сформированные тайгой, в тайге и для тайги – проверяются на излом, на прочность, необозримым океаном и вьетнамскими джунглями. Всё чужое, все чужие – но человек остаётся собой.

Повесть – не просто о судьбе человека. В ней отчетливы мотивы поиска русской мечты и образа нашего желанного будущего, в ней – деятельный патриотизм, лишённый трескучих речей, проявляющийся порой молчаливо, но явственно.

Самим существованием России в сегодняшних границах мы обязаны таким деятельным патриотам, как в повести Манакова, которые, вначале отстояли независимость нашего государства, а затем обеспечили расширение его границ.

Это бурлящая активность сильных духом и мечтающих о славе  Государства Российского патриотов – живая энергетика, необходимая для развития страны. Причем для развития как территориального и  экономического, так и культурного.

Нам нужны такие книги. И тиражами побольше! Внимание к ним надобно всячески привлекать: наш государственный корабль изрядно проштормило и он ещё вчера бился о скалы без капитана за штурвалом, двигался лишь по инерции.

Важно видеть героев не в жулье, обустроившем лондонские гнёздышки, а в тех, кто не забывал своих кряжей. А таких много: это обычные люди на предприятиях, в больницах, в школах, в армии, в милиции-полиции, которые, порой без зарплат и ясных перспектив, делали свое дело, как герой Манакова и большинство окружающих его персонажей повести.