Людмила СЕМЁНОВА. «НАША БОЛЬ, ЧТО НАВЕКИ ОДНА». Обзор белгородского альманаха «Пересвет» №3-2020

 

Людмила СЕМЁНОВА

«НАША БОЛЬ, ЧТО НАВЕКИ ОДНА»

Обзор 3 номера белгородского альманаха «Пересвет»

 

Третий номер литературно-художественного альманаха «Пересвет» продуман композиционно и тематически убедительно. Помимо основных разделов «Проза» и «Поэзия», здесь представлены «Новые имена», «Наши гости», «Память», «Публицистика», «Краеведение». И, конечно, едва ли не основная в этом выпуске, рубрика «Слово Донбасса».

Вообще, тема войны в альманахе, пожалуй, самая фундаментальная. И переплелись в этой теме почти все значительные войны, как прошлого, так и нынешнего века. Войны, так или иначе связанные с жизнью и подвигами Великой страны – и Советского Союза, и России. Это воспоминания ветеранов Великой Отечественной войны, это более поздние, документальные свидетельства «афганцев», а также участников региональных войн – и чеченской и, конечно, донбасской. Но не только документальные свидетельства, художественные произведения о войне, проза и поэзия занимают своё достойное место в альманахе «Пересвет».

Два рассказа Виталия Волобуева открывают прозаическую часть номера: «Мой неприметный хуторок» и «Поляков колодец». Даже не два рассказа, а два в одном – всё это продолжение одного лирического повествования о родимом крае, малой родине автора – посёлке Волобуевке, хуторе Дружный. Вроде бы вполне мирные очерки о родных краях, но и тут неизбежно, как бы вскользь, проступает война. Да и куда без неё в этих былинных местах? Вот лишь одна фраза, вроде бы лишь констатация факта:

«Летом 1943 года здесь шли, на первый взгляд, бессмысленные бои, которые были, как выяснилось потом, отвлекающими…».

А сколько их, этих «отвлекающих» боёв (читай – посылающих на смерть бойцов, не ведающих о стратегических планах командования) было и на этой земле, и на всей огненной полосе земли, можно лишь догадываться…

Короткая лирическая зарисовка Евгения Бакало «Звуки памяти» также об этой войне, глазами мальчишки на её боевых участников, на парад ветеранов.

И рассказ Александра Кичигина «Пацаны» – свой взгляд на войну. Взгляд внука на войну. И не столько на войну «взрослую», сколько на подростков той страшной поры, принимавших так или иначе в ней участие. Хотя бы тем, что удавалось иногда «стырить» револьвер у зазевавшегося фашиста.

Большой отрывок из романа «Священнопроклятые» Виктора Римского – тоже война. Эти страницы кажутся буквально пропитанными кровью тяжелейших боёв за окончательное освобождение Белгорода шестого августа 1943 года. Всех мытарств и горя, принесённого фашистами на нашу землю, конечно, не описать и в сотнях произведений, но ещё одно повествование, написанное убедительно, с достоверными деталями, ещё один роман о войне будет добрым вкладом в общую память.

В подборке небольших рассказов Юрия Макарова, которые можно было бы назвать по жанру «деревенским эпосом», продолжением общенародного эпоса о деревне, война так или иначе присутствует тоже. Проступает и во временах Гражданской войны, выхлёстывается во время Великой Отечественной. Сама атмосфера двадцатого века не даёт обойти эту тему. На деревню в минувшем веке легла тяжелейшая ноша, и даже мягкая лиро-эпическая тональность рассказов не даёт умолкнуть памяти, боли…

Интересен поворот темы войны у Сергея Кочукова «Рассказ деда Александра». Не всегда немцы, даже фашистские офицеры, оказывались лютыми зверями. И помогали, бывало, отпускали пленного, сделав вид, что расстреляли советского воина. А случалось, и, не ведая того, спасали. Как в эпизоде с особистом, который, уже написав неправедный смертный приговор честному бойцу, вдруг падает на стол. Боец, видя смертельную рану на его голове, понимает, что внезапный немецкий обстрел штаба спас ему жизнь. Неслучаен рефрен рассказа: «И не такое бывает, брат…». В рассказе «Знамя» случай (судя по легендам, неоднократный) с полковым знаменем, которое боец обернул вокруг себя и спас в самых тяжелейших мытарствах, обретает уже символический смысл. Недаром легенды о спасённом полковом знамени так любимы в народе.

Большой очерк Сергея Котькало «Летописный свод победителей» – благодарный рассказ о собирателях и составителях бесценных книг «Письма с фронта» в 4-х томах, о подвиге людей, долгие годы собиравших эти письма. В очерке приведены, естественно, лишь отрывки из этого громадного труда, но они дают впечатляющее представление об этих документах военных лет.

Лирический очерк Марины Ганичевой о Белгороде, о его замечательных людях «Белое и красное (Город памяти и любви)», даже очерком в полном смысле слова не назовёшь. Не хочется называть. Это признание в любви – своим родителям, друзьям и близким, накрепко связанным с Белгородчиной, с этим белым, меловым, вперемешку с красным цветом пролитой здесь крови, городом. Проза, словно сама собою естественно и гармонично переходящая в стихи, отрывки из классики – Рубцова, молодых авторов, дышит любовью к этому краю, давно ставшему для Марины Ганичевой родным.

Рассказы Юрия Мещерякова, участника войны в Афганистане, тоже про войну. Но уже про афганскую, про суровое, трагические и одновременно героическое десятилетие той войны, столь старательно предававшееся позору и оплёвыванию либералами всех мастей в 90-х, но, постепенно, год за годом, обретающее иной, настоящий смысл. На фоне западных вторжений в чужие страны, на фоне всех цветных революций, уже 21 века, со временем всё более понятными становятся действия советского руководства тех лет. И всё очевидней, что ошибкой было не введение войск, а предательское, слишком поспешное их выведение. Казнь Наджибуллы, а потом и других азиатских лидеров, крах экономики стран Ближнего Востока, «благодаря» западной «помощи», многое позволяют увидеть в подлинном свете. Хотя бы и задним числом. С учётом и знанием горького опыта.

Хорошо, как-то деликатно перебивают сгустившуюся военную атмосферу войны и крови философско-лирические миниатюры Павла Субботина. Точные, наблюдательные, по-честному философские раздумья и зарисовки – «Другое время», «Дудочки», «Предать себя», «Чувство настоящего», минуя войну, подводят к схватке человека с иной, более сложной, тёмной, запутанной в глубинах и шифрах подсознания битве с самим собой, с попыткой выяснения собственной сути, сути своего времени. К мучительным раздумьям, как не предать себя, не свернуть с пути во всё ускоряющемся времени, не разучиться окончательно (знак времени?) петь, мыслить, чувствовать. Не в цифровом формате, а сущностно. Ведь и впрямь, как оглянешься – разучились радоваться, петь, делать стоящее дело, жить подлинной, длящейся в вечности, а не в скоростном виртуале, не сиюминутной жизнью.

Рассказ автора этих строк «Последняя весна Ванюшкиной жизни» не касается напрямую войны. Он о детстве, юности, взрослении любимого человека, но и это война! Память, Луганск 2014 года, сгоревший родной дом, сад, обгоревшая душа, не одна только раненая плоть – это не отпускает, и не отпустит уже никогда. Даже в объятиях любимой они не отпускают, эти сравнения спокойного и ясного неба с тем, в Луганске, прошитом огненными иглами снарядов. И обещание любящего, но подкошенного войной человека выжить во что бы то ни стало, дожить до весны, обещание встретить её вместе, вместе увидеть зацветающий жасмин у окна… Трагическая нота рассказа нарастает подспудно, уже с самого начала, с названия, и развивается дальше по мере разворота событий и их осмысления. Любовь, показанная через войну.

И опять, словно сдёрнув нежную дымку лирической прозы, сурово подступает война. Это Донецкая земля, неостывающая. Жесткий, энергично, резко написанный рассказ Юрия Ковальчука «Красная пыль» даёт такие подробности, боевые детали, вплоть до технических, что берёшь на веру всё, рассказанное автором, принимаешь сразу и до конца.  

Мало освещаемую тему пьянства на войне, на войнах вообще, как нынешних, так и прошедших, ярко и правдиво раскрывает Геннадий Алёхин в очерках из чеченского дневника «Ханкала, Ханкала…», а также в документальном рассказе «Сто грамм для храбрости». Само название последнего невольно относит читателя к знаменитым наркомовским ста граммам во время Великой Отечественной войны.     

Два рассказа (опять, как бы «один в одном») Андрея Медведенко «Невероятная вероятность» и «Душа любезная» повествуют о пограничной ситуации, в которую попадал донецкий ополченец с позывным «Мэрс», чудом вырвавшийся из пекла, а потом – рассказ в рассказе – повествующий о судьбе радушной самогонщицы, бабушки Скворчихи – Маши Скворцовой. Она не только привечала в своём дому всех, угощала бойцов с разных сторон, но и примиряла их. Пусть на время. И такое, из разряда невероятного, случается на этой тлеющей уже несколько лет братоубийственной войне.

Страшный своей обыденностью – обыденностью человеческого предательства, готовности к нему, рассказ Марка Некрасовского «Сепар». Самое страшное в рассказе, жёстко и убедительно написанном, то, как люди во время непонятной для них бойни, стравленные всемирными хитрецами и мироедами, готовы не просто предавать близкого, соседа, но предавать «красиво», как бы «за идею», о которой лишь слышали на майданах, которой сами толком не понимают, но очень удобно, едва ли не возвышенно оправдывают ею себя, свои низкие, порой до анекдотичности мелочные, поступки.

И вновь в композиции альманаха перебивка – чудесные лирические зарисовки Дикого поля Юрия Хоба, пейзажи его дорог, фауны и флоры. Названия зарисовок говорят за себя – «Обелиски Дикого поля», «Обочин серая печаль», «Пристанище беглых – байрачный лес», «Кошки эвакуироваться отказались». Но если в отмеченных выше рассказах война, боестолкновения на Донбассе написаны жёстко, беспощадным языком войны, то в этих зарисовках мастерски, через природу, через бытовые детали она предстаёт едва ли не в более печальном образе.

Фронтовые очерки, воспоминания Виталия Малькова «Донбасс – русская земля», «Многострадальная Новосветловка», «Дебальцево» также говорят за себя. Они напоминают добрые образцы легендарных фронтовых сводок той Великой войны. И не случайно, как в подтверждении жанра, так и в актуализации времени-действия очерков, в конце подборки приведены даты: «Декабрь 2019 г. – январь 2020 г.».

Ближе к концу номера опять восходит тема воспоминаний о Великой Отечественной. Документальное исследование Александра и Бориса Осыковых повествует о многочисленных подвигах легендарной лётчицы, героя Советского Союза, «ночной ведьмы» Надежды Никифоровны Федутенко. Не нужно никакой фантастики, чтобы поразить читателя. Боевой путь Надежды Федутенко, белгородской девушки, женщины, летчика-аса – лучший, пусть и не фантастический, а строго документальный материал о подвигах на войне. Она пережила такие приключения в небе, совершила такие невероятные подвиги, что это превосходит всё мыслимое и немыслимое. Но, пожалуй, самое немыслимое и радостное в её судьбе то, что после многочисленных крушений в небе, после ожогов и ранений она всякий раз восставала, как Феникс из пепла, и снова выходила в бой. Побеждала. Выживала. И долго жила после Победы. Недаром её назвали «Королева неба».

О белгородских молодогвардейцах Великой Отечественной войны документальное расследование Вячеслава Колесника «Герои кубраковского подполья». О краснодонских молодогвардейцах давно и хорошо известно из романа Александра Фадеева. В прошлом номере «Пересвета» блестяще рассказал о них Сергей Котькало. Гораздо меньше знаем о других, порой и доныне безвестных героях. Таких, как эти, из Вейделевского района, белгородские подростки, претерпевшие нечеловеческие пытки и не только убитые, но многие годы остававшиеся в безвестности. Расследование ещё раз открывает те страницы войны, из которых понятно – фронт был не только на линии фронта, он действовал, иногда незримо, в глубине оккупированных территорий. Страна, в первую очередь Белгородчина, просто обязана помнить о тех ребятах и девушках, забывать такое, не воздавать их памяти должное – нет у нас права.

Безусловным украшением, и достойным завершением альманаха стали две небольшие работы в рубриках «Краеведение» и «Этнография».

Историческая миниатюра Владимира Калуцкого «Слово о дружине Игоревой» естественно и уместно связана с древней историей края, белгородскими и курскими местами, где происходили события, описанные в «Слове о полку Игореве». Миниатюра о чтимой здесь, в этих местах, но мало, к сожалению, известной княгине Беляне, о её воинском подвиге, который она совершила после убийства её мужа Улеба. Трудно, кажется, оценить, что значил в те времена её поход против полчищ Кончака. Но именно этот поход отвлёк и предотвратил тогда поход Кончака на Киев, и тем спас древний русский город. Очень важная, драгоценная историческая деталь. Как и о событиях, предшествующих походу Мамая на Куликово поле, о блестящем манёвре русских, не позволившем войскам Ягайло присоединиться в Мамаю. Иначе, кто ведает, как повернулась бы наша история?

Небольшая, но очень глубокая и познавательная статья Ирины Шведовой о русском орнаменте «Народный узор как необходимость». Автор среди серьёзных погружений в нашу историю, в том числе историю создания тех или иных национальных узоров, сопричастных самым сокровенным глубинам русской жизни, души, показывает наглядно различие между современным дизайном и древними истоками орнамента, тем более, между вечными, непреходящими символами и стилизующимися под них ремесленными поделками. Шведова показывает это наглядно, и не только словом, но интереснейшими иллюстрациями древних артефактов, рушников, платьев, понёв. Даже в чёрно-белых иллюстрациях, снабжённых краткими, толковыми пояснениями, читатель способен увидеть, понять потаённые глубины духа, души. Небольшое, но очень ценное исследование.

Философским, а, пожалуй, даже идеологическим центром тяжести всего альманаха является статья луганчанина Виталия Даренского «Духовный смысл русской истории и русское возрождение Донбасса». В композиции журнала эта работа, как бы резюмируя общий замысел, раскрывает не только смысл военного противостояния на Донбассе, но прочерчивает общий духовный Путь России. Путь к себе. Донбасс, это ещё и духовная «точка сборки» страны. А мобилизационная идеология Донбасса мысленно разворачивает провиденциальную цель, сам космический замысел «собирания земель». Автор видит в великом и долгом сопротивлении Донбасса трудное, но неизбежное для всякой великой, промысленной свыше быть великой, страны – понятие Реконкиста. То есть, идеология, а за ней и реальное действие по собиранию русских земель. Донбасс – начало. Трудное, но не беспросветное, как могло показаться за долгие годы противостояния.

Поэзия альманаха – особая статья в общем замысле. И тут, как в прозаической его части, война если не впрямую проступает с поэтических страниц, но глубинный, «подземный» её ход, тяжёлое огненное дыхание чувствуется даже в «чистой», казалось бы, лирике. Год 75-летия Победы. И в первую очередь хочется отметить стихи ветеранов. Стихи Игоря Чернухина (1930-2017), подростка военных лет, можно с полным правом отнести к эпосу поэтов военного поколения. Сами строки его стихотворения прямо говорят об этом:

И я, пожалуй, видел всякое,

И я от бед и слёз мужал

В тот год надрывно бабы плакали

По уезжающим мужьям…

                                                (стихотворение «1941»)

Недаром имя поэта носит улица в посёлке Томаровка Яковлевского района, стихи у него сильные, честные, прицельно прямые. Это и удивительное стихотворение «Прохоровка. 12 июля 1943 года» про сошедшего с ума немецкого солдата, одиноко бродящего «между железом»:

Белоголовый пришелец

С разбитым кровавым ртом,

Зачем он поёт, сумасшедший,

Хохочет, рыдает по ком?..

Это и «Баллада о героическом батальоне», и «1941». Всё сильные стихи. Благодарная память.

И, конечно, подборка поэта-фронтовика, орденоносца Иона Дегена (1925-2017). Стихи о самой страшной войне, о горечи утрат и отступлений, о радости Победы. Фигура легендарная, как поэта, так и фронтовика. Из биографической выписки:

«Его имя можно найти под номером пятьдесят в списке лучших советских танкистов-асов: Иона Лазаревич Деген, гвардии лейтенант, 16 побед (в том числе 1 «Тигр», 8 «Пантер»), четырежды ранен, дважды представлен к званию Героя Советского Союза, награжден орденом Красного Знамени».

Добавим – перечень воинских наград, судя по врезке к подборке столь велик, что едва поместился в кратком предисловии. Во время войны, и гораздо позже, ходило по рукам восьмистишие (подобно запрещённым стихам Есенина, симоновском «Жди меня», кочетковской «Балладе о прокуренном вагоне», сурковской «Землянке»), автора которого никто не знал:

Мой товарищ, в смертельной агонии

Не зови понапрасну друзей.

Дай-ка лучше согрею ладони я

Над дымящейся кровью твоей.

Ты не плачь, не стони, ты не маленький,

Ты не ранен, ты просто убит.

Дай на память сниму с тебя валенки.

Нам еще наступать предстоит.

Стихотворение написано в декабре 1944 года, в 19 лет. Безымянного автора переписывали от руки, передавали друг другу эту страшную, не всегда выносимую правду, кровавую изнанку войны. Подборка в белгородском альманахе стихотворений Иона Дегена совершенно закономерно и полноценно восполняет грозную и трагическую ноту войны.

В альманахе, кроме ветеранов, широко представлены поэты более молодого поколения. Есть и столичные гости, такие, например, как опытный, многажды увенчанный литературными наградами и званиями поэт Владимир Силкин. Но основную часть занимают всё-таки поэты Белгородчины и Донбасса. Их подборки, опять же по общему композиционному замыслу, перемежают прозаические произведения. Но это не отдохновение от тяжёлой в целом военной тематики, но достойное её продолжение. Стихи дополняют, высвечивают всё новые грани военного времени, невозможные, наверное, в прозе. Например, афористичность, далеко не всегда возможная в прозаическом повествовании, как у Александра Осыкова:

Мне ветерана горькие слова

Легли на сердце тяжким грузом:

«Россия – безутешная вдова

Погибшего Советского Союза».

Светлана Сеничкина, говоря о беженцах с территории войны, выводит рефреном горькие, не всегда справедливые, но в отчаянии неизбежно, наверное, и даже безотчётно возникающие слова о судьбах и участи мирных рядовых жителей Донбасса:

Кто уехали – предатели,

Кто остались – дураки?..

Ирина Черниенко в поэтическом дневнике войны горестно выдыхает:

Какая странная война,

Бедою брат пошёл на брата,

Была одна на всех страна,

И вдруг исчезла безвозвратно…

Можно цитировать, кажется, бесконечно эти строки. Тему войны активно разрабатывает участник боевых действий, полковник в отставке Алексей Грибанков; словно заклиная в память о минувшем и предупреждая будущее, буквально выкрикивает строки:

Не делите на красных и белых

Нашу боль, что навеки одна…

Читая стихи Алексея Грибанкова, я определила присутствие некой константы, крепкой, на которой зиждется его поэтическое слово. Она устойчива героическим прошлым Руси, подпитана несгибаемым русским духом, овеяна щемящим душу любованием всем живым на земле, одухотворена любовью к Родине и людям, благословлена Небом. Стихи в основном все о Родине. Воссоздаются образы древней Руси – пролетает скифская конница по тем дорогам, «где не смела Орда», ведут за собой дружины князья Олег и Святослав, погибает для земной жизни монах-воин Пересвет, но его призвала Богородица – «улыбаясь, смотрела в глаза». И вот из прошлого шагнули в настоящее – распинаются за родину врагами новые герои – десантники, что не умирают, а улетают, офицеры «к барьеру становятся вновь, отпуская бессмертные души на крылах, перепачканных в кровь», и тот распятый боевиками мальчишка – «Внезапно замер даже ветер, когда он в вечность уходил».

Сергей Анохин задаёт – в отчаянии от неразрешимости ползучей вездесущей в мире несправедливости, царящей вдали и вблизи, – напрямую сам себе и, наверное, какому-то неведомому слушателю, читателю страшный, неразрешённый (и разрешимый ли в скором будущем?) вопрос:

В России только там свобода,

Где с чётким кодексом тюрьма?..

Юрий Беридзе (Гладкевич) тоже задаётся вопросом, близким к апокалиптическому:

Из пламени да копоти –

В мир светлой тишины…

Теперь, выходит, Господи,

Ты вместо старшины?..

Можно перечислять, цитировать все достойные стихи, строфы целиком, но не лучше ли открыть альманах и прочитать его целиком, останавливаясь – между разделами прозы – на таких интересных авторах, как поэт и бард Сергей Постолов, перечесть про себя поющие строки:

У старинной иконы стою,

Зажигаю свечу восковую,

Не прошу ни о чём, не молю,

А смотрю на неё, как живую…

Прочитать стихи Людмилы Гонтаревой, её дневник войны в стихах, отметив странную гибридность полубытового кошмара войны, возникающую из бытовых подробностей, и Викторию Полякову-Кучинову, тоже создающую из военной жизни по-своему, можно сказать, – полевой, поэтический дневник.

И не забыть обратить внимание на замечательные стихи таких поэтов, как Анатолий Папанов, Сергей Ташков, Марина Бережнева, Александр Сурнин (с его мощной балладой «Андрей»), Александр Сигида, Михаил Дьяченко, Ирина Кайгородина (Ковалёва), Анна Вечкасова…

Альманах богат на таланты и литературные открытия.