Ярослав КАУРОВ 
Ярослав КАУРОВ
ОЖЕРЕЛЬЕ ЗАВОЛЖСКИХ
ПЕСЕН И ПОБАСЕНОК
* * *
Август – месяц ранних вин,
Сон сентиментальный…
Как «Мой милый Августин» –
Сладкий и печальный…
* * *
В родной стране чужими странами,
Невидимые до поры,
Миры мы открываем заново…
Какие разные миры!
Возьмите молочка и булочку
И на прогулку, на простор.
Зайдите в тёмный переулочек
И загляните за забор.
С какими сказочными красками –
Наброски о чужой судьбе!
Какими красочными сказками
Они расскажут о себе.
И лучше это делать вечером,
Когда туманятся дома,
И женское родное плечико
При этом робко обнимать.
Удивлена душа умытая,
Небес темнеет бирюза…
На новое, давно забытое,
Любовь открыла нам глаза!
* * *
Заволжская идиллия –
Садов благоухание,
Дневное изобилие,
Вечернее стихание.
И в таинстве сплетения,
В азарте сочетания
Придёт пора цветения,
А после – выцветания.
Как сладко в одиночестве,
В таинственной беспечности
Внимать судьбы пророчествам
И слушать эхо вечности.
Италия – Венеция,
Таланты и овации…
Пленительная Греция,
Где царствуют три грации…
Какая прихоть барская,
Какое наслаждение –
Не принимать, не царствовать,
Жить в тихом отдалении.
* * *
Киселиха, Киселиха!
Свежий воздух, как кисель.
Даже если встретишь лихо,
Вспомнишь, и на сердце тихо –
Бог качает колыбель…
Киселиха, Киселиха –
Заповедные места!
Там, где плющ и заманиха,
Ходит Вечная лосиха –
Мать России до Христа.
Киселиха, Киселиха!
Сочный воздух, как кисель.
Там в садах пирует шмель,
Вызревает облепиха
И душистый сонный хмель.
Там, у бережков кисельных,
Студена течет река.
Мимо путников бесцельных
И деревьев карамельных,
Та река – из молока.
* * *
Бредя заволжскими лесами,
Престранно, милые друзья,
Из камня, посудите сами,
Тропинку обнаружил я,
Труся дорогой незнакомой –
Чего не встретишь на пути!
Уже давно хотел я к дому
Тропинку плиткой подвести.
Но словно мороку мне мало,
Такие странные дела! –
Моя тропинка поплутала,
И никуда не привела.
Кто в чаще жил? Какие звери
Ходили вечером по ней?
В конце тропы какие двери
Закрыл косматый Берендей?
Снимая вечером ботинки,
Подумал я: «Судьба слепа –
Уж лучше домик без тропинки,
Чем та бездомная тропа».
* * *
В царстве листвы Берендеевом
До неизвестной поры
Дерево, голое дерево,
Прямо стоит, без коры.
Дятлу примета и лешему,
Смотрит в заречную даль
Деревце окаменевшее,
Твёрдое, словно хрусталь.
Пчёлы хлопочут на пасеках –
Трудится племя ростков.
И на малиновых часиках
Движутся пять лепестков.
Вдумайтесь! Чем не история,
Не соловьиная трель? –
Жёсткие стебли цикория,
Пижма и конский щавель.
* * *
Закат пылал, как будто из пещеры,
Как жерло вулканической беды,
Но миг прошёл, и склон небесной сферы
Возвел на небе райские сады,
Расположил дворцы и башни замков
И притворился берегом морским.
Потом позолотил из сосен рамку
И обратился в серебристый дым.
Зачем тысячелистник здесь посажен?
А здесь кистями пажитник расцвел,
А тут репейник на косую сажень,
А тут могучей ели клейкий ствол?
Вы говорите, всё вокруг случайно.
Вы верите серьёзно в этот бред?
И то, что зарождалось изначально,
И то, чего еще в помине нет!
Для одного мгновенья, блика, ноты,
В которых слился миллиард причин,
Немыслимая сделана работа!
И результат от сна не отличим,
И от мечты, которой имя ВЕЧНОСТЬ!
Закат струит расплавленную медь,
И всё вокруг меня так человечно,
Что имени не может не иметь!
* * *
К реке по узкой проберусь тропе,
Накроет с головой трава густая!
От ласк зелёных рук, оторопев, –
Как будто бы русалки не пускают.
Вдоль берегов повисла тишина,
Сюда приходят звуки издалёка.
Подмытая течением сосна,
Кувшинки, ил и острая осока…
Плеснула щука… Побежал малёк…
А птицы шепчут, щёлкают, хохочут!
Глазёнки у малька, как уголёк,
Как искры блеск на фоне чёрной ночи.
Вода, как девушка… Сперва горда
И холодна в нагом прикосновенье,
Она полна девичьего стыда,
Но, ласков будь, повремени мгновенье…
Секунд озноба схлынет череда –
Становится так грешницей святая…
Такой любви бесстыдства никогда,
Ни на каких морях не испытаешь!
* * *
Неповторимы наши страсти.
Напоминают лишь отчасти
Они счастливейшие дни –
Не те оттенки у восхода,
Иной узор плетет природа,
Играя бликами в тени.
А я всегда в своих стремленьях
Ловил упорно повторенья,
Чтобы отсрочить стрелок ход,
Чтоб день катился монотонно,
И любовались анемоны,
Закат встречая и восход.
И вдруг выходишь к водопаду,
Где те же плещутся наяды,
И радуги над пеной свод...
Остановился дождь мгновений,
И те же мокрые ступени.
Всё так, а ты уже – не тот…
* * *
Тёмным потоком зелёным,
Впитывая вышину,
Американские клёны
Заполонили страну.
Мира иного потомки,
В них не поёт соловей,
Недолговечны и ломки
Слабые кости ветвей.
Там, где белели берёзки
С нежной прозрачной листвой,
Как кукушонок в обносках,
Табор стоит кочевой.
Словно подарок заразный,
Принятый к нам от нужды,
Плотны, густы, непролазны
Заросли этой беды.
Но, словно темные чары,
Нужные в сложные дни,
Наших помоек гектары
Зеленью скрыли они.
Джаза трепещущей нотой
Праздничного воровства
Долларовые банкноты
Напоминает листва.
* * *
Дожди… И в сером поднебесье
Ни лучика, ни мотылька…
Уж не кормилица полесью
Отяжелевшая река.
Ветла с поникшею листвою…
И, довершая скучный вид,
Непривлекательной вдовою
Скамейка мокрая стоит…
Но это всё в разгаре лета,
Как передышка у жары,
И сочные потоки света
Унынье превратят в пары!
* * *
У осени глаза на мокром месте.
Ей солнце утирает тихо слёзы,
Как потерявшей жениха невесте,
Ранимой, словно листья у мимозы.
У осени особая походка
Подвыпившей хорошенькой кокетки,
Которая мгновенно станет кроткой,
Как только солнце скроется за ветки.
У осени особое дыханье,
Неровное, влюблённое, хмельное.
Расплывчаты, неясны очертания,
И осень уж не может быть иною.
У осени особая одежда.
И осень одинокую люблю я
За вкус неповторимый, робкий, свежий
Воздушного, со влагой, поцелуя.
* * *
Сирень цветёт и в сентябре!
Но это – чудо, чудо дивное!
Цветы увидеть на заре
Способна лишь душа наивная.
И не дают нам небеса
Предположить хоть на мгновение
Что это все – не чудеса,
Что это только совпадения.
Влекут пророческие сны,
И оживают вновь предания.
Плетут фату голубизны
Невидимые нам создания.
Любовь одна вольная цвести
В любое время и безвременье,
Любовью скрещены пути,
И полднем, и ночною теменью.
И указующим перстом
Луна над церковью засветится,
Нахмурясь праведным крестом
И улыбаясь полумесяцем.
* * *
Вам иногда покажется пустым,
Но даже в мелочах Господь всесильный
Показывает, что надежды – дым,
Усилья – тлен, хоть был бы ты двужильный!
И, главное, что Господа смешит, –
Уверенность, что что-то неизменно.
Вот тут-то Он хохочет от души,
Смакуя все возможности Вселенной!
* * *
В потоке мракобесия
На каторжном пути
Случайно равновесие
Дано мне обрести.
И я прошу у случая,
Чтоб не менялся он
Ни в худшую, ни в лучшую
Из четырех сторон!
ЛИНДОВСКАЯ ПЕВЧАЯ
Птичка небесная – славная, милая,
Добрая, русская, нежно любимая.
Как в этом образе чувствую силу я,
Необоримую, непобедимую!
Словно возносишься, слабая, кроткая,
В высь небывалую неба жемчужного!
Из вдохновения песенки сотканы,
И пируэтов воздушное кружево.
С этих высот что за ширь необъятная
Взору открыта с лесами и рощами!
Землю покорную, речки опрятные
Взором твоим увидать это проще нам.
Птичка – сестричка души моей странницы.
Плачет она, добрым Богом хранимая.
Так же душа моя певчая мается
И улетает в высоты незримые!
* * *
Любовь не слышит голос мира,
Она слепа, как ворожея.
Войдет на цыпочках в квартиру
И мордочкой прижмется к шее.
Любви нет дела до падений
И взлетов тех, кто ею ранен.
В ней все цепочки совпадений
Внутри её алмазных граней.
Ей хорошо под небом синим,
В лесах, в степях, на глади водной.
Но расцветает и в пустыне,
В разлуке долгой и бесплодной!
Бросает в небо брызги-звёзды,
В ночной реке с луной играя,
И в сене вьёт, как птица, гнёзда
Под крышей старого сарая!
То улыбнётся с мыслью тайной,
То с нежной мукой глянет в очи,
А то обмолвится случайно
И, как безумная, хохочет!
И в час, когда в безделье праздном
Друг к другу головы склоняем,
Мы говорим всегда о разном,
Но всё она объединяет!
АВГУСТОВСКАЯ КАРАМЕЛЬНАЯ
Синие грабельки, красная леечка,
Раннее сонное утро…
Девочка в шляпке на старой скамеечке
С полной корзиночкой фруктов.
Самые яркие, самые сладкие
Долго она выбирает.
Непостижимой вселенской загадкою,
Словно под нимбом святая.
ЗАВОЛЖСКАЯ КОЛЫБЕЛЬНАЯ
Ночью взгляни из окошка:
Звёздный мигнул хоровод…
Это Вселенская кошка
По небосводу идёт.
Сдуло созвездья, как крошки,
На небосклоне пустом…
Это Вселенская кошка
Звёзды закрыла хвостом.
Знает Вселенская кошка
Тайные в небе места.
Млечная лунная плошка
Лишь для неё налита.
Входит Вселенская кошка
На Галактический мост,
Слизывает понемножку
Белые капельки звёзд.
Лапки, как стройные ножки.
Мягкий распушенный хвост.
Бродит Вселенская кошка,
Не покидает свой пост!
ПРЕДПЕНСИОННЫЕ ГРЁЗЫ
Мой Бог! Как я люблю лениться!
Не представляете вы, братцы,
Как я хотел бы где-то в Ницце
По набережной прогуляться!
Такой гарцующей походкой
Свободного провинциала,
Что позавидует чечётка,
И чтобы тросточка сверкала!
Ну, Ницца пусть дороговата,
Чванлива необыкновенно,
Туда не пустят меценаты.
Тогда – в Париже, возле Сены!
Ну, не в Париже, в Шепетовке
Пройтись бравурно с форсом, с шиком!
Всем показать свои обновки,
И чтоб скворцы встречали криком!
Хоть на завалинке, в деревне
Погреться утром отпустите!!!
Ещё не старикашкой древним
Увидеть солнышко в зените!
Но каждый день всё мимо кассы…
Тошнит, противно, неохота…
Бредёшь уныло возле трассы –
Идёшь с работы на работу…
СТРАННОЕ ИСКУССТВО
Как странно всё… Чуть больше века минуло…
Тогда искусство, а не ремесло
Любви и радости служило стимулом,
Ласкало, исцеляло и звало!
Сейчас нет выраженья неприличнее!
Искусство и Бесстыдство – близнецы!
Открыты напоказ дома публичные,
И в них греху предались «мертвецы».
Забыто слово русское – кривляние, –
Оно подходит более всего.
А в школе полагалось наказание –
За непотребство и за шутовство.
А в обществе за фразу неуместную,
Имевшую сомнительную цель, –
Пощёчину давали полновесную,
А после – вызывали на дуэль.
Сознанье деградирует стремительно,
И хочется кричать: «Не может быть!».
Искусство ваше просто оскорбительно!
Но вас уже ничем не оскорбить!
* * *
Коль скоро, часиков в двенадцать,
О срочном не болит душа,
То за какое дело взяться,
Ты выбираешь не спеша.
О пользе рассуждая здраво,
Прикинешь ранее всего:
«Крепка российская Держава,
И устоит и без того…».
«Вот это б непременно нужно,
Но, право, может подождать…
Вот это сделаешь натужно –
Начнутся зависть и вражда…».
И так прикинешь всё на счетах –
И уж подведена черта.
Часам к шести, к концу работы,
Уйдёшь, не сделав ни черта…
ДЕРЕВЕНСКИМ ФИЛОСОФАМ
Я сижу – за всё в ответе –
В деревянном туалете,
А Вселенная, как ветер,
Занимает все вокруг.
Белый карлик в небе светит.
Над планетой этой третьей.
И живём мы здесь как дети,
Добрый ангел – милый друг!
МУРАВЬИНЫЕ ПОБАСЕНКИ
Есть полоса препятствий на учебке,
Забитая вояками всегда:
Народ здесь бегает крутой и крепкий,
Не склонный без приказа рассуждать!
По-своему служа святой Отчизне,
Блюдя расчеты точные свои,
По этой полосе «дорогу жизни»
Упрямо проложили муравьи!
Им не страшны бессмысленные драки,
А то и настоящие бои, –
Бегут и дружно прыгают вояки…
Бегут и тащат грузы муравьи…
И командир одной секретной роты
(В чеченском побатрачивший плену)
Сказал: «Малявки тоже ведь пехота!»,
И пива контрабандного плеснул!..
БАБЬЕ ЛЕТО
Ну, что такое «бабье лето»?
Немного грубовато, право!
Не оскорбительно ли это
Для образованной державы?
Пусть будет «дамским», «летом леди»,
Пусть будет, ну, хотя бы «женским»
То лето, что в оттенках меди,
Бредёт проселком деревенским.
То лето, что пронзает душу,
Уже омытую дождями,
Что слёзы осени осушит,
Как будто поцелуя пламя.
Но лишь у нас на всей планете,
Трясясь в телеге по ухабам,
БОГИНЮ с коромыслом встретив,
Мужик вздохнёт: «Какая БАБА!».
* * *
Шутовство – прекрасная защита –
Иногда бывает нападением.
Дерзкий шут свободен в царской свите,
Но подвластно это только гениям.
Глупость тоже защищает прочно –
Не тревожат страхи и сомнения,
Но победа глупости порочна,
И в финале ждите поражения.
А любовь – защита без изъяна,
Не оставит вас ни на мгновение,
Велика, доступна словно манна,
Но редка, как Божие знамение!
* * *
Бунтари, бичуя счастье пошлое
(Что за бескорыстный тяжкий труд!),
Настоящее презрев и прошлое,
Вдохновенно будущим живут!
Но поймут калики перехожие
После горя, странствий и обид:
Будущее – это царство Божие,
Лишь ему оно принадлежит.
Если приобщитесь к ветру верхнему,
Можете услышать Божий глас:
«Не подвластно будущее смертному!
Будущее – это не про вас!».
В битве, Дьяволом организованной,
Зыбко настоящее, как дым!
Путник, настоящим зачарованный,
Станет наблюдателем пустым…
Если только вы не сумасшедшие –
В том и заключается игра:
Создавать хорошее Прошедшее –
То, что невозможно отобрать!
* * *
Воспоминания хранят,
Воспоминания лелеют!
Вдохни любовь былого дня
И станет на душе теплее!
Ты просыпаешься больной,
Устав от тягостных скитаний,
И неожиданно стеной
Поток дождя за дверью станет.
И нужно по нему идти,
Неся обыденности ношу,
По бесполезному пути,
Что под ноги этапом брошен.
Но вдруг глаза наполнит свет
И летнее дыханье страсти.
И ничего на свете нет
Сильнее прожитого счастья!
Воспоминания хранят,
Воспоминания лелеют!
Вдохни любовь былого дня
И станет на душе теплее!