Сергей ЗУБАРЕВ. РЕКА. Стихи

 

Сергей ЗУБАРЕВ

РЕКА

 

СЧАСТЛИВЫЙ ДЕНЬ

Жизнь соткана из боли и любви,

Из капель счастья и из ливней горя…

И сколько ты цветов её ни рви,

Не надоест идти цветущим полем.

 

И средь ненастных дней и грозовых

Счастливый день настолько греет душу,

Что забываешь про удар под дых,

Когда казалось, что весь мир порушен.

 

Как в юности опять цветёт сирень…

И что с того, что догорает осень?!

Душа поёт! – один счастливый день

Стократ ценней, чем несчастливых восемь.

 

* * *

Как мало нам в сущности надо:

Чуть света да каплю тепла, –

И вот в старых зарослях сада

Безумно сирень расцвела.

 

И миг, что так сладко был прожит,

Дал счастья, быть может, на год,

Когда после слов “мой хороший!”,

Душа всё цветёт и цветёт…

 

ИЗ ПРОШЛОЙ ЖИЗНИ

О чём поют дрова в печи,

Той песней грея дом, –

Когда метель в глухой ночи

Бушует за окном?

 

Они поют про дальний лес,

В котором все росли.

Лес полон сказок и чудес,

В нём ландыши цвели.

 

Дрова ж кто буком, кто ольхой

Шумели на ветру.

Познали зимней вьюги вой

И летнюю жару.

 

И вот сейчас поют дрова,

И наш сынок уснул,

И расцветает сон-трава

Под белой вьюги гул.

 

Любимая, иди ко мне,

Нам хорошо вдвоём.

Дрова поют в печном огне,

Их песня греет дом.

 

Я буду нежен, а не груб

Назло всем январям.

А ты малину сладких губ

Неси  моим губам.

 

Мороз за стенами так лют,

Не выйдешь со двора.

А нам тепло. Дрова поют

До самого утра…

 

ЩЕПКА

Можжевело-фисташковый лес

Рубят – щепки летят.

Долетела одна до небес,

Но и в небе молчат –

 

На чинимый внизу беспредел,

На беззубость властей…

На скале здесь когда-то висел

На цепях Прометей.

 

Может, вспомнила щепка о нём

И, наплакавшись всласть, –

Да гори же оно всё огнём! –

Вдруг от солнца зажглась.

 

Сорвалась злой кометой с небес,

Показала кульбит.

Можжевело-фисташковый лес,

Словно спички, горит.

 

Горько как! Что нам спорить о том,

Кто устроил поджог?

Много тех, кто играет с огнём,

Да накажет ли Бог?..

 

* * *

Когда закончится психоз

На всей планете,

Услышим запах чайных роз

Иль горький ветер

 

Нам запах гари донесёт

С мятежных улиц?

И Жизнь нам всем предъявит счёт –

Ну что, очнулись?

 

И Жизни заново мы все

Учиться будем.

Как выглядит трава в росе,

Забыли люди.

 

Как щедро разливает сад

До звёзд иль выше

Ночных фиалок аромат!

Но я не слышу…

 

ОТВЕРЖЕННЫЙ

Вы испытали в жизни, хоть однажды,

Великое мученье винной жажды?

Когда к бутылке тянется рука

Сама, а мысль уже издалека

 

Заходит, чтоб найти ей оправданье,

Найдёт, и вскоре сбудутся желанья.

И пусть стакан он первый расплескал,

Нашёл всё то, чего душой алкал.

 

И вот он пьяный спит сейчас в кювете –

Плюются взрослые, смеются дети.

С бутылкою в обнимку он лежит,

В какие дали в снах своих глядит?

 

Льняное поле снится или море?

А может, сон про то, где много горя?

Уже снежинка первая летит,

А он опять в кювете том лежит.

 

И в снах, и в яви снова вьюги, вьюги…

А в жизни нет ни друга, ни подруги.

А вот уже весна, он с ней на “ты”,

И прорастают сквозь него цветы…

 

…Вы этого всего не испытали?

Глядели вы в немыслимые дали,

Где будущее ждёт вас, словно тать?..

А потому не надо осуждать.

 

МЕТАМОРФОЗЫ

Пашет вол, не волнуясь о воле,

Он привык и к сохе, и к ярму.

Путь-дорога от хлева до поля,

А других не изведать ему.

 

Ночь приходит, и что ж ему снится?

Зимний рай, тот, где снег невесом,

Иль в полях золотая пшеница,

Или сено да торба с овсом?

 

Может, Зевсом во сне себя видя,

Он в быка обернётся вот-вот

И Европу – влюблённый! – похитит

И по морю на Крит поплывёт…

 

Что гадать! Что бы ночью ни снилось,

Утром снова – ярмо да соха.

Лишь одна ему выпала милость:

Быть счастливым в пределах стиха.

 

ВОЗВРАЩАЙТЕСЬ

Ну, так что, братовья, нагулялись?

Надышались свободой хмельной?

Или с грёзой своей не расстались?

Не пора ль возвращаться домой?

 

Наважденье стряхнуть, не пора ли,

Все обиды друг другу простить?

Неужели мы все не устали

В разобщении пасмурном жить?

 

Ждёт нас край непочатый работы,

Но не надо пугать нас трудом.

До седьмого солёного пота

Надо строить нам общий наш дом.

 

ГАДАНИЯ

              - 1 -        

Отзывается слово на слово,

Остаётся нам только гадать:

То ли радуга выйти готова,

То ли молния вспыхнет опять?..

              - 2 -            

Ничего в этом мире не ново,

Хоть о чём ты, поэт, ни пиши.

Но живое горячее слово –

Только то, что идёт из души.

 

Звёздный свет ли прольётся на крышу,

В окна ль тихо заплещет заря –

Ты пиши, и ты будешь услышан,

Выдыхается слово не зря.

 

Отзывается слово на слово,

Остаётся нам только гадать:

То ли молния вспыхнуть готова,

То ли радуга вдруг воссиять.

              ­- 3 -         

В этом мире ничего не ново,

Хоть о чём, поэт, ни напиши.

Но живое искреннее слово –

То, что вырастает из души.

 

Пусть слова, как косточки от вишен,

Прорастая, выпьют сердца кровь –

Ты пиши, и будешь ты услышан,

Только никогда не суесловь.

 

Слово отзывается на слово,

Нам же остаётся лишь гадать:

Ослепить нас молния готова,

Или воссияет благодать?..

 

* * *

Ночь дождливая, ветер осенний

Мне навеяли странный тот сон:

В дом без стука вошёл вдруг Есенин,

Увидав его, был потрясён.

 

А Есенин небритый, усталый

Со вселенской печалью в глазах

Так стихи свои – два! – прочитал он,

Гром заслушавшись, стих в небесах.

 

Ветер замер, лишь дождик всё плакал

От пронзительных этих стихов,

Да тоскливо завыла собака…

Я и сам был заплакать готов.

 

Стихотворец во мне сразу сдулся.

Чуть помедлив, я вымолвил: “Чьи?”,

А Есенин в ответ усмехнулся:

“Коль запомнишь, то будут твои”.

 

И пропал. Я проснулся от грома.

И, казалось, ругался сам Бог:

“Посылать надо было к другому,

Ничего-то ты вспомнить не смог!..”.

 

* * *

– Груша бабьим летом расцвела,

Золотым теплом душа согрета.

Пусть надежды и сгорят дотла,

Но пьянит как всё же бабье лето!

 

Полная весны в душе, цветёт,

И покуда не разверзлись хляби…

Тут прервут рассказ, разинув рот:

– Ты о ком, о дереве иль бабе?..

 

* * *

Валькирия – в борьбе, послушница – в молитвах,

И каждый день добро лицом к лицу со злом,

И бьются свет и тьма, конца не видно битвам…

И так вот тыщи лет проходят день за днём.

 

А сад шумит листвой и опадает снова,

Но лишь пройдёт зима, вновь жадно зацветёт

И, пьющий свет взахлёб, дарить плоды готовый,

Шумит своей листвой… И так из года в год.

 

И свет копья в бою, и свет свечи из кельи

Велят, –  кто б ни был ты, садовник иль поэт, –

Тебе не забывать, идя к высокой цели:

Для золота плодов необходим лишь свет.

 

* * *

Сколько осеннего света,

Кажется, вот же он – рай!

Сыплется золото с веток,

Только спеши, собирай.

 

Станешь душою богаче,

Хоть за душой ни гроша.

Где ж ты, счастливый тот мальчик?

В играх своих, не спеша,

 

Вырос и с грустью осенней

Смотришь, как листья кружат.

Для золотого мгновенья

Вновь распахнулась душа.

 

Чистое небо, как в детстве,

Льёт над тобой синеву, –

В миг тот ни горя, ни бедствий…

“Как же я долго живу!..”.

 

* * *

Не обижайся, что опять молчу, –

Не  о тоске ж писать, не о болезнях…

А крест нам всем даётся по плечу,

По нашим силам, как по жизни – песня.

 

Писать ли о несении креста?

Зачем же потакать своей гордыне?

Не лучше ль – о цветении куста

Ракитового возле речки синей,

 

О предрассветных травах в серебре,

Нежарком полыхании заката

Иль о капели звонкой во дворе,

Исполнившей весеннее стаккато…

 

Я напишу, ты жди, я напишу,

От счастья расцветёт почтовый ящик.

Пока лишь в сердце все слова ношу

О прошлом, будущем и настоящем…

 

* * *

«Умри, но пой! – сказал поэт поэту, –

Ступай в огонь за огненной строкой

И ею, зиму превращая в лето,

Стихотворение наполнив светом,

Зажги зарю над сонною рекой.

 

Умри, но пой! Другим бинтуя раны,

Ты о своих на время забывай.

И помни в дни хмельного урагана:

Нет истины в вине на дне стакана,

Поэтому до дна не допивай.

 

Умри, но пой! А это, брат мой, значит,

Когда ты вечный обретёшь покой,

То песнь твоя по-новому заплачет,

Ты будешь жить в ней, но уже иначе…

Иди вперёд, мой брат, умри, но пой!».

 

* * *

Девочка с печальными глазами,

Отчего так грустен твой портрет?

Что же там, в дали грядущих лет

Видишь ты, невидимое нами?

 

Видишь дым последнего сраженья?

А за дымом видишь или нет –

Кто б вкусил плоды своих побед,

Кто испил бы горечь пораженья?..

 

ЛЮБИТЕЛЬ

                 …стихотворец мямлящий свои строки

                 по бумажке со цены – не Поэт, а любитель…

                 Поэт может многое не уметь в своей жизни,

                 но только не это! (читать стихи – С.З.)

                                                                    Татьяна Смертина

А я, наверно, брат мой, – не Поэт?..

Я не живу трудом литературным.

Зачем, скажи, смешить мне белый свет,

При этом становиться на котурны.

 

Поэт стихи читает наизусть –

Да как! Он их не мямлит по бумажке.

А я читать какое ни возьмусь,

Всё спотыкаюсь, как хлебнувший бражки.

 

“Любителем” таких зовут не зря.

Пусть нет во мне таланта лицедея,

Но я люблю, когда цветёт заря,

Люблю в саду работать и умею!

 

Как не любить весёлое вино,

Что бродит в бочке, как стихотворенье?

Я – сочинитель вин уже давно

И сочиняю вина с вдохновеньем.

 

Я многое ещё чего люблю –

Люблю смотреть, как бабочки порхают,

Иль как мороз рисует по стеклу…

Художники в то время отдыхают.

 

Люблю вдыхать я запахи доски,

Когда снимаю золотую стружку…

И горько задыхаюсь от тоски,

Когда нет музы – дорогой подружки.

 

Поэзия – спасение, мой свет!

Я к вам пришёл с душою нараспашку.

И всё-таки, какой же я – Поэт?!

Когда стихи читаю по бумажке…

 

МЕЧТЫ

Одни мечтают найти золотую жилу,

Безумцы хотят владеть всем подлунным миром…

Я тоже мечтаю – мне бы вполне хватило,

Чтоб хлеб был с вином, бумага, ручка да лира.

 

Как закружил бы тогда меня звёздный омут,

Легко унося в страну самых светлых сказок…

Дожить бы нам всем до выписки из дурдома,

Когда люди снова будут ходить без масок.

                                        

Душа болит от записок: «Вышли в окно мы,

Хоть и не птицы, и не летали ни разу…».

 

BАРЯГИ

Город отдан опять “варягам”,

Как обычно: легко, без боя.

Нет ни драк, ни мятежных флагов,

Небо прежнее – голубое!

 

А закат золотым пожаром

В море так, как и раньше, льётся.

Всё вокруг, как на всех базарах,

Покупается-продаётся.

 

Вот и эти “варяги” тоже,

Что продать в городке, отыщут.

Ну, а совесть таких не гложет –

Значит меньше для них, чем прыщик.

 

Наторгуют и свалят дружно,

Может, даже и за границу.

Горожане же равнодушно

Привыкать будут к новым лицам.

 

К тем “варягам”, которых в город

К ним пришлют опять на кормленье.

Обещаний златые горы –

Как и прежде! – для населенья…

 

РЕКА

Сколько камней ни бросайте в меня –

Не обмелею.

Сколько вы грязи не лейте в меня –

Не обомлею.

 

Но вы дождётесь, и я разозлюсь –

Сами не рады?! –

Так разбушуюсь я и разольюсь,

Смою преграды

 

Все, что воздвигнете вы на пути

К синему морю.

Надо ль вам споры со мною вести,

Нужно ль вам горе?..

 

А успокоясь под кронами ив,

Стану я кроткой,

Вспомню забытый и светлый мотив,

С парусом лодку.

 

Буду к желанному морю я течь

С солнцем, с луною.

Я не забыла небесную речь:

«Здравствуй, родное!..».

 

* * *

Белый ангел стоит за спиною…

Ну, не плачь, мой хранитель, не плачь!

Если кончилось время земное,

Ты ль – виновник моих неудач?

 

Милый мой, обвинять тебя не в чем,

Мне досталась своя колея.

В дивном хоре кузнечиков певчих

Есть и скромная скрипка моя.

 

Жизнь идёт к своему завершенью.

Ты не плачь, ангел мой, – видит Бог! –

Были и у меня прегрешенья,

Ты ж от больших меня уберёг.

 

И спасал ты меня не однажды,

Как спасает лишь любящий брат.

К этой жизни смертельную жажду

Утолит ли последний закат?..