Валерий СКРИПКО. ПРАВДА ИСТОРИИ И ПРАВДА ЛИТЕРАТУРЫ. Обзор журнала «Сибирь» № 5,2020 г.

 

Валерий СКРИПКО

ПРАВДА ИСТОРИИ И ПРАВДА ЛИТЕРАТУРЫ

Обзор журнала «Сибирь» № 5,2020 г.

 

Последние три года журнал «Сибирь» не раз рассказывал о деятельности генерал-губернатора Восточной Сибири Николая Николаевича Муравьёва. Читаешь любой очерк о великом сыне земли русской и спрашиваешь себя: почему не стал он образцом гражданина, жизнь которого надо было еще со времён старой Российской империи изучать в каждой гимназии от Петербурга до Сахалина? Всё в губернаторе истинно, с православной крепостью: аскетический образ жизни, патриотизм. Чиновников он держал железной рукой, не терпел корысти, честен и человеколюбив был по вере своей православной!

 – Подражайте ему, гордитесь! – должен был говорить своим воспитанникам каждый учитель! – Не было бы у России реки Амур, и, возможно, всей Восточной Сибири, если бы не послал Господь нашей стране великого государственника с выдающимися человеческими качествами.

Но один из главных предметов нашей национальной гордости на много лет как-то забыли и замолчали. Рядом, на набережной Ангары в советское время долгое время стояла какая-то непонятная стела, которую иркутяне как только ни обзывали. В доме, где когда-то правил генерал-губернатор, с 1939 по 2016-й год размещалась научная библиотека Иркутского университета. Там можно было найти образцы всей печатной продукции нескольких веков. Там, в своё время, я готовился к экзаменам. В уже несбыточных мечтах, представляю: как здорово было бы видеть там материалы сегодняшнего журнала «Сибирь», повествующие о великом губернаторе. Чтобы из года в год студенты учились гражданственности на примере жизни Муравьёва-Амурского.

 Очерк Николая Гордеева «Сибирский хан Муравьёв» в пятом номере "Сибири" будет полезен неокрепшим умам нынешних студентов. Прочитают они увлекательную историю дипломатического противостояния сибирского генерал-губернатора с представителями китайского правительства и поймут, что решающие победы и в дипломатии, и на войне, как правило, достигаются в России высоконравственными православными людьми.

 Этот уникальный тип личности образовался в России, как некий образец для будущего, лучше которого в России быть не могло. Не купить, не запугать такие могучие натуры нельзя! В их числе: учёный и поэт Михайло Ломоносов, полководец Александр Суворов, писатели Александр Пушкин, Николай Лесков, Федор Достоевский, Иван Шмелев. И еще десятки славных имён. Невольно душа наполняется гордостью и восхищением. Вот какие чудо-люди могут рождаться среди безнадёжно испорченных грехом потомков Адама и Евы, если однажды, как это сделал князь Владимир, научить правде христианской веры племена великой Русской равнины.

 Этому уникальному типу последние триста лет у нас противостоял возникший в Западной Европе тип светского приспособленца, эгоистичной особи с быстрым развитием личностного начала, стремлением выделить своё индивидуальное «я» из общего мы, «с умением ценить и отстаивать духовную, интеллектуальную, нравственную независимость, бороться за гражданские права и свободы личности»(1). Прежде всего, своей!

Такую личность представлял из себя герой другого очерка в пятом номере «Сибири», государственный деятель М.М. Сперанский. В статьеСтанислава Парамонова под названием «Сперанский и масонство в России» есть немало поучительных страниц для нынешних молодых читателей, что пресмыкаются перед сатанинским Западом. Европейское образование и культ европейских ценностей в светской среде провели в России иудину работу, благодаря которой забыли свою православную основу поколения самых образованных русских людей. А без православного духа представители национальной творческой элиты быстро превращались в серую массу масонских обществ, которые сложились в Западной Европе и активно «вербовали» своих поклонников в России.

 Во всей этой делёжке на «своих» и «чужих» много коллективного эгоизма отдельных социальных слоёв, и потерян общегосударственный инстинкт самосохранения, который бы заставил наших сограждан в общенародных делах опираться на неповторимый менталитет собственного народа. Все «приводные рычаги» государственного механизма должны быть правильно настроены на возможности и свойства тех, кем они управляют.

Когда было объявлено о перезахоронении мощей святого Дмитрия Ростовского, царица Екатерина Вторая пошла в Ростов Великий пешком, демонстрируя своё преклонение перед православными святынями. Но рациональный немецкий ум не подсказал ей: мало самой царице принять Православие и показать свою приверженность Русской Православной Церкви. Вряд ли бывшая прусская дама представляла себе все сложности управления русским народом, который в те времена жил, учился и лечился возле храмов и монастырей. Во время царствования Екатерины Второй в России было уничтожено сотни российских монастырей. Приводя эти страшные цифры, великий публицист и учёный В.В. Кожинов, в книге «Россия. Век двадцатый» писал: «Это был сокрушительный удар по всей исторической системе религиозно-нравственного воспитания русского народа. Роль суррогата церкви в дворянском (отчасти купеческом) обществе времён Екатерины стали играть масонские ложи». Статья Станислава Парамонова «Сперанский и масонство в России» показывает тайного масона, российского государственного деятеля крайне прозападного, либерального типа, враждебного государственным деятелям славянофильского, почвеннического толка.

 

* * *

Какая сегодня Сибирь? Об этом рассказывает писатель Альберт Гурулёв в очерке "День поминовения". Среди великолепия сибирской природы – безработица, разорение деревни, полная испытаний жизнь в отдалённых посёлках, брошенных государством на произвол судьбы. Героев повествования собирает вместе одно духовное событие День поминовения усопших. Он стал днём памяти по советским рабоче-крестьянским временам, когда славился честный, талантливый рабочий, крестьянин, инженер, воин, а не тупая шлюха с модельным задом.

Сегодня прилично заработать хозяева производства, может, и дадут, но рабочих обычно прячут в наспех сляпанных вахтовых посёлках. По приезду с вахты домой "пролетариату" наших дней надо будет влиться в обывательскую стихию российского среднего класса со всеми её дурными привычками и дурным вкусом.

 Авторы журнала "Сибирь", как одинокие старатели с лотком, ещё ищут крупицы духовного золота в душах своих героев. Альберт Гурулёв родился еще до войны, испытав вместе со страной все, что она выстрадала в послевоенные годы и годы "перестройки". Автор очерка убедительно передал раздвоение сознания на "до" и "после" поездки в тайгу. Всё иначе представляется, если вспоминаешь про нашу бестолковую "рыночную жизнь" издалека, у берегов великой реки Лены. Сознание автора словно очнулось от некоего наваждения: "Вдруг высветилась в газетах нагловатая пустопорожность, способность крутить читателя вокруг да около, избегать серьёзных жизненных проблем, довольствуясь сообщениями, годными прежде к обсуждению на лавочках и у колодца: об авариях, дождях, возможных эпидемиях и прочее подобное. И почему я раньше этого балагана не видел? Да видел, конечно! Но втянулся в чтиво".

Но нам еще надо долго промывать глаза кристально чистой водой таёжных рек, чтобы увидеть, что, кроме нас самих, никто нашу жизнь не выправит на верную дорогу...Теперь надо успокоиться, собраться с мыслями, вернуться к жизни разумной: вера, труд, семья – никакой другой идеологии для счастья человечество еще не придумало.

 

* * *

В разделе "Поэзия" журнала "Сибирь" слабых и дурных стихов не бывает. Всё потому, что у российской поэзии еще большой "запас прочности". Но читателю с большим стажем с некоторых пор "литературной правильности" стихов уже мало. Знатокам с хорошим музыкально-поэтическим слухом, с добротной подготовкой в гуманитарных вузах подавай что-то острое, с философской глубиной и напевностью народных песен... Знатокам, подобно гоголевской невесте из "Свадьбы", потребен составленный из разных достоинств поэтический идеал: классический слог, как у Пушкина, философичность, как у Шекспира, новаторство как у Маяковского и еще много чего. И всё это в памятной подборке стихов поэта, имя которому Михаил Анищенко.

А в разделе "Радоница" очерк Валерия Румянцева о нём – «Люблю тебя, как любят неземное». Радоница… Это удивительное славянское слово означает – День поминовения усопших. Восемь лет назад поэта не стало… Михаил Всеволодович был учеником великого Юрия Кузнецова. Всё умел, как истинный мастер поэтического слова, но всё равно кажется, что Царствие Божие так и осталось спящим в его удивительной душе... Прилетал иногда по поручению Небес светлый ангел, нашептывал Михаилу чудные строки стихов и улетал обратно, не выдержав сумрачного настроения поэта...

Пусть порою путь без веры

Выпадает мне во мгле…

От Всевышней смертной меры

Нет спасенья на земле.

Душа неприкаянная мечется от образа к образу, радуется коротким озарениям, а благодатной гармонии с миром достичь так и не может! Отсюда и грустные образы, которые в строках начинают блестеть как слёзы. Но спасительна великая любовь к России:

Ты велика, как безнадёжность,

Что в сердце вызрела моём.

Пройдут наркоз и летаргия,

Взойдут из пепла зеленя…

Храни, храни свой дух, Россия,

Хотя бы в сердце у меня!

Согрей, Господь, поэта в Царствии своём!..Трудная задача стояла перед Валерием Румянцевым, который решил рассказать в очерке о судьбе и творчестве Михаила Анищенко. Под впечатлением прочитанных стихов, соглашаешься с критиком, который пишет: "К стихотворениям Михаила Анищенко можно не давать развёрнутых комментариев. Читатели и сами поймут идею и художественную ценность произведения. Здесь каждая строка радует нам душу или обжигает её, заставляет читать следующие стихотворения и не останавливаться. Уникальный поэт!".

Валерий Румянцев приводит мнение самарского литератора Ольги Михайловой, которое считает очень точной характеристикой поэту: «Михаил Анищенко — передатчик традиций настоящей культуры, идущих из глубины веков. Мне кажется, внимательный читатель, прочитавший произведения самарского поэта Михаила Анищенко лет через сто, получит представление о том, что мучило и что радовало талантливого и совестливого русского человека времён распада империи». Тут бы я только добавил: судьба поэта Анищенко пример того, как вредно и губительно уныние в тяжёлые времена, переломные для страны и для судьбы отдельного человека. Не зря Господь причислил уныние к числу смертных грехов.

Я устал от тоски. Я не сплю.

Я стою у окна. Замерзаю.

Боже мой! Как я мир не люблю,

Как устройство его презираю.

Выход из этого бедственного положения знает другой, ныне здравствующий выдающийся поэт Владимир Шемшученко. В разделе "Поэзия" журнал "Сибирь" публикует подборку его стихов, где есть такие строки:

Проснусь среди ночи, как в детстве, луну отдышу

В замёрзшем окошке, и свет снизойдёт к изголовью...

У Господа я всепрощенья себе не прошу,

Я только молю, чтобы сердце наполнил любовью.

Заповедь для всех живущих на все времена. Творчеству Шемшученко в этом же номере "Сибири" посвящена статья известного русского критика Вячеслава Лютого. Автор статьи отметил единство в поэте «трибуна» и «певца затаённых переживаний», умение Шемшученко «совместить гражданскую тематику с пейзажными и собственно лирическими стихотворениями». Это свойства большого поэта.

Наши многочисленные "певцы затаённых переживаний" и в жизни затаённо прячутся за кулисами больших событий и идеологических битв. Мы все еще на перепутье. То, что критик Вячеслав Лютый написал о поэте Шемшученко, можно смело сказать о мироощущении любого сегодняшнего творческого русского человека, если он патриот своей страны и любит свой родной народ и в его величии, и в его падениях и раскаяньях.

«Русское начало у Шемшученко никогда не пряталось и не отрекалось от самого себя, он – человек наследства. Красный и белый цвет в его строках постоянно спорят друг с другом, будто имперская Россия и ее советское воплощение. Ни один цвет не берет верх постоянно. Эти краски, каждая по-своему, дороги автору и вошли в его плоть и кровь. Между тем, он с болью понимает, что сегодня русский человек на родной земле стал фигурой неприкаянной».

Состояние российского общества таково, что уже давно пора в литературном творчестве переходить к поэзии и прозе с ярко выраженной правдивой духовно-нравственной картиной нынешнего российского общества. Что здесь имеется ввиду? Вспомним, что писали критики о героях произведений Ф.М. Достоевского. «В художественном мире писателя, как в традиционном реализме, нет промежуточных, «средних типов», почти все его герои, сложные и противоречивые. (3) Это позволяло Фёдору Михайловичу вынести на суд читателей самые острые духовные проблемы современного ему российского общества

Прозаики, которые публикуют свои работы в "Сибири", пробуют выбраться из бедной событиями повседневности в какие-нибудь "горячие точки", на природу, в рыбные места и охотничьи угодья. И так хорошо бывает жителю большого города вместе с автором повествования побродить по глухой тайге.

В разделе "Проза" пятого номера "Сибири" опубликованы рассказы известных сибирских поэтов Василия Забелло ("Путь к аналою") и Василия Козлова "Небесные странницы". Порадовал короткими зарисовками и наблюдениями Андрей Антипин. Яркий дебют прозаика из Краснодара Андрея Пиценко с рассказом "Саввин день" о Великой Отечественной войне.

В очерке Алёны Байбородиной "Оттенки духовного света" (раздел "Вернисаж") много интересных мыслей об искусстве. Здесь не только рассказ о живописи Андрея Рубцова, но и раздумья о красоте реальной жизни, которую отобразил художник. Андрея Филипповича уже нет с нами, но вместе с автором очерка мы узнаем сокровенные мысли Рублёва, пройдёмся по его выставке, постараемся постигнуть содержание его лучших работ.

 

* * *

В разделе «Книжная лавка» статья Александра Щербакова. «Русский месяцеслов. Составитель А.Г. Байбородин». Как верно задумано, чтобы о книге народной написал такой же народный исследователь жизни, сибиряк из глубинки, красноярец Александр Щербаков. И земляк верно расставил все акценты. "Подобного труда в России ХХ века еще не было!" – так говорил знаменитый этнограф Ф.Ф. Болонев о книге А.Байбородина "Русский месяцеслов. Обычаи, обряды, поверия, приметы. Православный календарь и жития святых".

В журнале "Сибирь" – практическое воплощение любви к корневой русской культуре, к еще мало исследованным богатствам русского языка и народных обычаев.

Разговоры о том, что тысячелетнюю русскую народную языковую культуру надо передать новым поколениям русских в российской культурной среде идут давно. Но посмотрите сайт "Журнальный зал" в интернете. Региональных журналов сейчас много, но обращение к фольклору – редкость! Нужны серьёзные богословские литературоведческие, искусствоведческие исследования о языческом и христианском в народной этике, надо талантливо на ярких примерах показать органическое единство церковного и народного календарей. Это наше бесценное культурное богатство. На его освоение и утверждение в сознании и душе народа уёдёт много лет, и писатель Анатолий Байбородин – один из немногих на российском литературном пространстве постоянно работающих в этом направлении. 

 «Русский месяцеслов» — настольная книга для любого читателя, желающего знать народно-православные праздники, жития святых, обычаи, обряды, поверия, приметы на все случаи жизни. Таков диапазон этой книги, житейски полезной, но прежде всего – душеполезной!

 

--------------------

Приложение

1) История западной социологии. С-Петербург, 2002 г.

2) «Православная энциклопедия», том 15. Раздел «Дмитрий Ростовский».

3) Православная энциклопедия», том 16, стр.91.