Виктор БОЧЕНКОВ. PASSION DU BEAU ЮРИЯ КЛЮЧНИКОВА. К 90-летию писателя

 

Виктор БОЧЕНКОВ

PASSION DU BEAU ЮРИЯ КЛЮЧНИКОВА

К 90-летию писателя

 

Сборник вольных переводов французской поэзии Юрия Ключникова называется «Откуда ты приходишь, красота?».

Название напомнило мне об одной книге, она есть у меня. Это исследование французского филолога Кристофа Каррера о Леконте де Лиле – одном из тех, кто включен в сборник. Понятно, его имя вряд ли можно бы было обойти стороной. Французский филолог, написавший биографию поэта, дал ей подзаголовок: «Страсть красоты». Или, если угодно, «одержимость Прекрасным». Не знаю, как перевести это «la passion du beau». Здесь и страсть, и устремление, и боль – тяжелая ноша, крест… Вопрос о красоте отсылает к античным временам, и, поскольку он вечен, звучал и до них, будет звучать после нас…

Сама же строка, ставшая названием сборника Юрия Ключникова, принадлежит Бодлеру. Книга вышла в 2015 году в издательстве «Беловодье».

Немного отступлю. Хочу найти одно место, которое в книге о Ликонте де Лиле подчеркнул для себя карандашом. Это размышления одного его современника. Луи Менара, который известен как знаток античности и поэт. Они оба к тогдашней католической церкви, если не сказать шире – к христианству вообще, не испытывали, мягко говоря, пиетета. В античном, греческом, политеизме им прежде всего виделось гармоничное и «глубинное чувство разнообразия», когда всякое существо, каждая вещь – живут полно и свободно собственной судьбой, обладая при том собственными отличительными чертами и свойствами, обособляясь, но не посягая друг на друга, не нанося вреда. Этот механизм порождает ощущение равновесия, «благоприятного для мистерий искусства». Именно многобожие порождает гармонию. Проповедовать многобожие значит несомненно возрождать объединительные принципы артистического творения. Греческая религия интуитивно осознавала единство мира благодаря обостренному чувству множественности, и об этом лучше всего свидетельствует ее искусство. Природа как целое обладала тройственным вектором: реальность, искусство и религия. Не было никакого разрыва между природой и духом, который ее осмысляет и живописует. И сам дух – разве не был он одним из элементов природы, подчиняющимся тем же законам, хотя и отличался от неё?

Античное многобожие объединяло этику и эстетику воедино, что в свою очередь позволяло поэтическому идеалу – вымыслу – облечься в действительность. В античной религии нет догм, нет Церкви как таковой в христианском понимании, без которой невозможно спастись, и нет небесного бога-победителя и воздаятеля, отдалившегося от людей, высокого, отсутствующего и в то же время вездесущего. «Разве не сказал Гесиод, что боги и люди – одна семья?».

Перечитывая Юрия Ключникова, я подумал о том, что он тоже, не разделяя эстетических постулатов Менара и Лиля, ищет и видит Красоту в целостности многообразного, многоликого человеческого бытия, которое выражено в том числе поэтическим словом. Французская поэзия взята им от самых изначальных времен, от эпохи Кретьена де Труа, Бертрана де Борна, Франсуа Вийона. На данный момент это самая большая в России поэтическая антология, выполненная, как сказано в аннотации к книге, одним человеком. Сюда вошло 250 стихотворений и 57 поэтов. Стремление постичь, может быть, непостижимое, подталкивало того же Леконта де Лиля исследовать и брать сюжеты из финско-карельской Калевалы (перевод на французский был уже сделан в 1845-м), Бхагаватгиты, Махабхараты. В мифологической поэзии ему виделось новое выражение высшей правды, синоним которой Красота.

Из больших и маленьких шедевров поэтического слова разных народов и времен, как из разноцветных стёклышек, складывается единая мозаика, картина духовных исканий человечества.

То же «обостренное чувство множественности» вынуждает русского поэта и переводчика обращаться к другим эпохам и временам.

Юрий Ключников не ограничивает себя французскими поэтами. Это лишь одна цивилизация, одна его вселенная, которую он преподнес русскому читателю.

Другая книга – сборник китайской поэзии. Она одна из самых древних на земле. Тридцать столетий – не шутка. В том же «Беловодье» у Юрия Ключникова в 2018 году вышел сборник «Поднебесная хризантема» – вольные переводы и переложения самых известных китайских поэтов. Древнейший поэтический шедевр – Канон (или Книга) перемен, «И Цзин»; сборник открывают стихи о ней. Юрий Ключников подчеркивает в послесловии, что ему хотелось, работая над сборником, рассказать в то же время, что происходило с китайской поэзией в целом. Его привлекал тот гигантский цивилизационный скачок, который проделала страна, и в нём сыграла свою роль поэзия. Взаимосвязь и взаимовлияние одного и другого не до конца осмыслена. Сопоставляя, сравнивая далёкую по времени, по национальному духу поэзию, в то же время мы не сможем не отметить близкие мотивы. Любовь и верность, грусть разлук, сострадание, совершенствование… Конечно, Родина. Конечно, мысль о смерти. Да, действительно, и сейчас можно вслед за поэтом  Чжу Си повторить: «Понять всю правду о бессмертии / Да не иссякнет в  нас усердие!».

Знакомство, изучение чужого есть в то же время путь к себе.

Сборники Юрия Ключникова надо воспринимать тоже целостно – сами переводы и переложения, послесловие от автора, сведения о поэтах… Точно так же как «Поднебесная хризантема», выстроен сборник вольных переводов персидской (суфийской) поэзии XVIII-XX веков «Караван вечности». Целью поэта, вернее, одной из целей, было сохранить сакральную глубину поэзии, вникнуть в духовную основу суфизма и пройти тем же путем, каким прошел поэт.

Русский поэт «увидел в суфийской поэзии с ее служением высшей любви и красоте разновидность самостоятельного духовного пути к Богу». Дело поэта становится его творчеством, а творчество – делом. Поэзия дает возможность прозрений, прорыва к высшему откровению.

Во всех религиях священники подряд

Нахваливают рай, поругивают ад.

Но знающие скрепы мирозданья

Об этих заведениях молчат.               (Омар Хайям)

О том, что такое суфийская философия и духовная практика, пишет в своем послесловии к «Каравану вечности» академик Российской академии естественных наук издатель Сергей Ключников. Перечисленные сборники представляют собой трилогию, я упоминаю о них в произвольном порядке. Самой первой является книга «Душа моя, поднимем паруса!». Здесь Юрий Ключников объединил свои стихотворения, написанные им в разные годы. Французские переводы и персидские миниатюры вошли сюда лишь частично. Второй книгой стал сборник «Откуда ты приходишь, красота?». С него мы начали. А третьей – «Караван вечности».

Я упомянул, что Леконт де Лиль искал в Бхагаватгите образы для творчества. Юрий Ключников сделал ее вольный перевод. По сути, создал собственное произведение на сюжет литературного памятника. Впрочем, сказать «литературный памятник» будет не совсем точно. Это лишь одна ипостась древней книги – послания нам. Скорее – памятник человеческого духа… Путь к нему был у поэта длительным, и как он происходил, Юрий Ключников рассказывает во вступительном слове:

«Впервые Бхагавадгиту я прочёл в 1978 г. в только что опубликованном русском переводе Б.Л. Смирнова.  А годом раньше познакомился с учением Живой Этики. Эти два факта навсегда определили мою дальнейшую судьбу. <…> Проблемы, поднятые в этой книге, проповедующей вечные ценности, показались мне настолько важными и актуальными для сегодняшнего времени… что я решил сделать Гиту доступной для каждого грамотного россиянина. Ведь поэма в академическом издании содержит очень много санскритских имён и слов, требующих времени и разъяснений, на что у современного человека, занятого выживанием, попросту не хватает сил. В стихотворной форме самые глубокие истины доходят до человеческого сознания значительно легче».

В этой книге снова ставятся всемирные вопросы о жизни и смерти, отношении человека и Бога, подлинной и мнимой свободы.

Как лишнее доказательство разносторонности поэта – очерк-исследование Юрия Ключникова «Бездонная тайна Уильяма Шекспира», его переводы и переложения поэтического наследия английского драматурга и мирового классика. Понятно, чтобы браться за такое, надо быть уверенным в себе. У Юрия Ключникова особая точка зрения, с которой я, неспециалист, не буду спорить: он считает, что Шекспир – коллективный псевдоним. Одно верно: тайна творчества – тайна бездонная, и путь художника, его крест и предназначение, его passion du beau – были и будут всегда одной из самых великих загадок.

Юрий Ключников выбрал свой путь и знает его. Пойдем вместе с ним. На страницах его книг нам откроется многое…