Сергей КОЗЛОВ. ПУТЕШЕСТВИЕ В ЮЖНУЮ МАНГАЗЕЮ. О книге Киора Янева «Южная Мангазея»

 

Сергей КОЗЛОВ

ПУТЕШЕСТВИЕ В ЮЖНУЮ МАНГАЗЕЮ

О книге Киора Янева «Южная Мангазея»

 

Списано художником Сальвадором Дали у художника Ивана Селиванова,
и художником Ван Гогом у художника Владимира Корбакова.
Вместо эпиграфа

 

Книгу Киора Янева «Южная Мангазея» я заказал на ОЗОНе. И, как оказалось, купил последнюю. Любителей лёгкого чтения предупрежу на берегу – это гипертекст и метатекст, где количество метафор и образов на один квадратный дециметр бумаги превышает все максимально допустимые концентрации и нормы, и, в то же время, это не заумь ради зауми – у книги есть и сквозной сюжет и всяческие бэквокалы и бэкграунды, а главное – умопомрачительная поэтика, тонущая в неотторгаемой советской ностальгии, помноженной на мифологемы от древности до наших дней и необозримую ойкумену от Европы и до Азии, от египетских пирамид до московских брежнёвок и питерских дворцов. Сначала книга воспринимается как водопад, ну, или как каскад. Удержитесь на плаву, тогда вас ждёт увлекательное путешествие во времени и пространстве в город под названием Южная Мангазея – то ли в Азию, то ли в Германию, с остановками на всяческих промежуточных станциях вашего то ли поезда, то ли дрезины. Варианта два – вы либо имеете визу в этот город, либо вас выбросят как диверсанта для встречи со Штирлицем на парашюте. Мой товарищ, только заглянув в текст романа, заметил: «Да он лузгает метафоры, как семечки!». Образно и точно.

Что это? Постимпрессионизм? Но не пресловутый постмодернизм – это точно. Умишка у постмодернистов на такое не хватит. Ясно, что с точки зрения художественного текста, это некое новое пространство, ниша, – в общем, кому как понравится.  В любом случае и Джойс, и Павич, и Андрей Белый, и Саша Чёрный, пугливо курят в сторонке. (Это моё мнение!) Разве что Платонов тихо улыбается, а Хлебников выписывает Киору Яневу удостоверение будетлянина, а Борхес грозит из-за океана пальчиком. Еще два слова о тексте: в нем есть смысл и связь – значит, это текст, в нем есть музыка, значит – это поэтический текст. Ну были уже в России поэма в прозе и роман в стихах, а это вот и то и другое, да ещё и ретроспективное исследование метафизических пространств.

Автору я написал: «Я просто радуюсь, когда вижу и слышу, как кто-то хорошо поёт. И неважно проста ли его песня, как капля росы, или он заставил её переливаться отражённым в ней миром. Важно, чтобы гармонично и хорошо... как будто тебя уронили в наслоение картин постимпрессионистов...». По мне – и гармонично и хорошо. Вот только шрифт в книге мелкий, за что не премину попенять издателю, хотя ему надо памятник ставить за то, что не издаёт ширпотреб, а издаёт медленные книги. Ну пусть будет голубиная капелька на его памятнике от людей с «севшим» зрением.

Другой мой товарищ, читая «Южную Манагезею», вспомнил, что это похоже на Фернандо Пессоа "Книгу неупокоя". Я пожал плечами: это лучше. Во-первых, это не банальная абстракция и не железобетонный авангард, во-вторых – великий и могучий даёт художнику больше возможностей, чем португальское вино. Я же, читая, часто вспоминал своего сербского друга – блистательного Горана Петровича…  А сам пишу Киору: «Я понимаю, что такую прозу, как у вас, читают не для обретения и выискивания сюжетной линии, а собирая бисер разорванных ассоциативных рядов, пытаясь заглянуть в узелки их приобретений. Но как консерватор, глубоко уважающий качественную художественную новизну, я всегда, помимо пресловутой сюжетности, коей болею сам, ищу и каких-то "верхних-высших" смыслов, потому как утверждение "искусство ради искусства" мне кажется пустым, иногда падающим до "искусство ради искуса"...». И жалуюсь ему же: «Давно мне не требовалась энциклопедия, чтобы читать…».

Автор же мне отвечал: «Будучи филологом сухого мюнхенско-структуралистского разлива, раньше конечно был согласен с набоковскими лекциями о том, что любые «идейности» портят «художественность», ибо сводят сложное к простому. Но лучше воздержусь…». Он не хотел, чтобы я понимал его роман, исходя из чего-то хоть самого «чеготающего», а о себе говорил кратко: «Я родился в Средней Азии, на границе с Китаем. Детство провел в Киргизии, школу закончил в Алма-Ате, где мой отец (бессарабский болгарин, кстати) был министром тамошней легкой промышленности. После школы – Москва и Германия… По поводу локации Южной Мангазеи есть разные мнения…».

Как представитель северной Мангазеи я не стал размещать южную где-то на географических картах. Только в советском учебнике истории и атласе памяти самого Киора Янева. Так мне проще. Тем более, что «Южная Мангазея» – это состоявшийся миф. Меньше всего мне хотелось бы давать какие-то чёткие определения просто потому, что для этого есть специально обученные дяденьки и тётеньки с большими научно-филологическими статусами, а я всего лишь член клуба умствующих читателей. Но критики и филологи упорно пытаются определить местонахождение Южной Мангазеи. Кто-то нащупал её в Азии, другие у Алтайских хребтов, но я выстудил мозги в своей северной Мангазее, и быстро понял (решил?), что Южная Мангазея – это коллективная цепкая память автора и его героев, причудливая и хитрая на выдумки (знаете, которая где надо приукрасит, а где надо – подчернит), разбросанная во всю ширь по карте Евразии, и даже ввысь – до ресторана (чайханы) «Седьмое небо», в коем (коей) и мне довелось побывать.

Вы просите кусочек сюжета для затравки? Нате… Верховный орк – вероятно Сталин – отправляет через своего главного сатрапа в немецко-германский тыл врага худенькую сказочную девушку азиатку Сольмеке – и жертву режима и героиню-разведчицу-колдунью одновременно, где она встречается с местным Штирлицем в баварском городе, которому удастся избежать варварской бомбардировки союзников… А значит, это не про ёжика в каске и не «Бойня №5». А главный герой Ян – Янус – Янев – любое и абсолютное я – Инь и Янь одновременно – собственно идёт по этой Евразийской памяти сквозь немецко-азиатскую Клару Айгуль, а значит, и через её память, и ведёт за собой растерянных, но впечатлённых читателей. Ну а в конце, для самых терпеливых и жаждущих – кино! Приложение «Фильмотека», которое можно рассматривать как отдельное произведение, впрочем, и каждый фильм в ней – тоже. Так что перед вами не популярный путеводитель, где можно мельком окинуть буквенным взглядом достопримечательности. Перед вами именно роман-гипертекст «Южная Мангазея». Да, забыл сказать, среди немцев нашлись герои, рискнувшие его перевести на один из языков автора!

ПРИЛОЖЕНИЕ из нашей переписки с Киором.

Из моего письма Киору:

«Если я говорю о текстах, то всегда говорю как читатель. Не как писатель. Как писатель я уважаю право каждого рисовать то и так, как тому вздумается. Нравится человеку рисовать черный квадрат – пусть старается. Я даже могу пару часов изливать для экскурсии великие смыслы темной бездны. Кричать о новом слове. Но это ЧК – черный квадрат. И ничего больше. Бывает, прочитаешь филигранную вещь, читаешь – и по усам мед течет, но именно, что по усам, внутрь не попадает. После прочтения возникает вопрос: а что я получил от прочтения? Это как ночь с красивой проституткой. Оргазм был, ты ее со всех сторон облапил, все места потрогал, бросил на тумбочку червонец и ушел. Может, потом еще вспомнишь... Но не более. Или ты читаешь прекрасный текст. Выверенный. Умный. Но... Нет, не с того начал. Сегодня всякий, кто написал три буквы на заборе, уже считает себя писателем. Но вот ты читаешь прекрасный текст, и вдруг – человек, которого ты посчитал писателем, тоже "радует" тебя тремя буквами с забора. А ЧО? Реализм. Сермяжная правда жизни. Из нее х…р торчит! И на небе вместо луны – соответственно то, на что он торчит. Ох, удивил меня художник! Ох, порадовал. Опустился до заборного писателя или и был там? Сколько очков хотел заработать на древнем фаллическом культе? Это как – рисовать я не умею, но проведу перфоманс – порублю иконы, ибо это лубок. "Троица" Андрея Рублева? А ЧО там? Ваш текст мне однозначно показался новым, гипертекстом. Метафоричным в кубе, а, может, и в большей степени. Но и "Тихий Дон" – это гипертекст. Это песня. Эпос и песня. И в тоже время простой рассказ Алексея Толстого "Русский характер" – это гипертекст. Потому что в рассказе без особого изыска, но с огромной точностью заложена душа русского солдата. Как-то так...».

И Киор мне ответил 26 фев 2021 г., 13:14:

«И всё-таки, Сергей, вы рассуждаете именно как писатель) Потому что читатель (структуралист, моя альма-матер) мог бы строже сказать – «рисование» и «познание» (как ваши термины) это просто элементы текста, в первом случае банальные, шаблонные, а во втором несущие новую художественную информацию. А получается она тогда, когда автору удается создать оригинальный художественный прием. Только это и является критерием качества художественного текста – количество новой художественной информации на единицу текста. Вот, как-то на американском семинаре взяли стихотворения Мандельштама и Бедного, зачеркнули по слову в конце строк и дали студентам, чтобы они догадались что зачеркнуто – что у Мандельштама, не смог никто, что зачеркнуто у Бедного, угадали все…».

ЭПИЛОГ:

Я не пожалел времени на этот удивительный текст.

Я побывал в Южной Мангазее, у нас с автором там много общих тайн и точек пересечения, даже есть общие взгляды на некоторые улицы, дома и события, разбросанные по карте истории.

Мы с автором видим и рисуем по-разному, но ему удалось заставить меня на время прочтения принять правила его замысловатой игры.

Посоветую ли я своим друзьям отправиться в путешествие в «Южную Мангазею» по Транссибу, похожему на американские горки, которые в самой Америке называются русскими? Так уже посоветовал, но и предупредил: на вокзале отключите обывательскую опцию «зеваки» и помните – это не «Клуб кинопутешествий», а за запылённым вагонным стеклом… Ну, сами увидите. Для кого-то это будет своеобразная прогулка по Эрмитажу или спасенной Дрезденской галерее, а для кого-то тот самый ямальский волок в ту самую настоящую Мангазею, о которой мечтали, как о колонии, не тот самый не Мюнхаузен, а вполне себе реальные англичане, и, в конце концов, – Новая Мангазея – если, кто не знал, это Туруханск, где отбывали ссылку те самые Сталин и Свердлов. А я, собственно, и живу недалеко от легендарной первой Мангазеи…

 

Попробуйте читать, я же пошёл досматривать фильмы в фильмотеке-путеводителю по Евразии, мифологии и литературе от Киора Янева.

Полюбившаяся цитата: «Деньги – пощечины Бога человеку», принадлежит одному жителю раненого города. Нашего смертельно раненого мира.

 

Киору удалось главное: пронести любовь и к красоте, и к неприглядности, и к великому, и к малому. Она неприметно тянется через текст. Это откуда-то из детства. Во всяком случае, я так почувствовал...