Татьяна ЛЕСТЕВА. НЕУВЯДАЕМЫ СОНЕТЫ. Венок сонетов

 

Татьяна ЛЕСТЕВА

НЕУВЯДАЕМЫ СОНЕТЫ

 

1.

Неувядаемы сонеты.

Который век уже подряд,

Как солнца искорки, летят,

Даруя свет звезды планетам.

 

Подобно чароиту Чары

Бессмертное очарованье

Струится шёлковым сияньем,

А грусть сирени – будто кара.

 

Сирень с гагатом чёрной ночи,

Как вы едины в чароите,

И камня в сладостном соитье

 

Нежны и шелковисты очи.

Так камни с разною судьбой

Сплетаются в венки порой.

 

2.

Сплетаются в венки порой

Не только камни и сонеты.

Лавр благородный – для победы,

Венец терновый – он с тобой.

 

Жизнь – в извержении вулкан,

Огонь, кипенье лавы, пепел…

А в огненном аду тих, светел

Рождается обсидиан.

 

Он грустный, траурный, печальный,

Но серый цвет его ланит,

Вдруг отблеск света оживит

 

Как память жизни изначальной

В вулкане – с пляской огневой

И ослепительной игрой.

 

3.

И ослепительной игрой

Любви, измен и сладострастья

Идут к духовному причастью

Непроторённою тропой

 

Поэт – сонетник и геолог:

Незримы дали, поиск вечный.

А путь исканий – бесконечный, –

Как многотруден он и долог…

 

Вдруг счастье – блеск аквамарина

Прозрачной капелькой росы…

Нет, не потеряны часы,

 

И светом залита картина.

А слово вспыхнуло. В сонетах

Лучатся друзы самоцветов.

 

4.

Лучатся друзы самоцветов…

Скрывает их седой Урал:

Хрусталь и малахит, опал –

Блеск офицерских эполетов.

 

Порою россыпь из гранатов

Песчаника унылый вид

Калейдоскопом оживит

Сияньем тысячи каратов…

 

В сонетах плещутся слова,

Как сполохи они блистают

И никогда не угасают,

 

Как лазурита синева

Или рубина яркий пламень.

Он самородок – этот камень.

 

5.

Он самородок – этот камень

Недаром назван самоцвет.

Ему подобен и сонет,

Сонет любви – не поля брани.

 

Амецитрин, в нём грусть сирени

И радость солнечного дня.

Как жизнь: то радует меня,

То выйдут призраки из тени

 

И одиночества вдовой –

Но в одеянье аметиста, –

Искрясь надеждою лучистой

 

Цитрина, встанут предо мной.

Сонет, не обретя венок,

В пустой породе одинок.

 

6.

В пустой породе одинок

Алмаз, что назван солитером,

И хотя горд собой без меры,

Над ним греха довлеет рок.

 

Как щупальцами осьминога

Обвит блестящий самоцвет,

За ним кровавый вьётся след,

И проклята его дорога.

 

Но разве в том его вина?

Иль жадность низменной душонки?

А он, в огранке – чистый, звонкий

 

И одинокий, как луна.

И как она, всегда далёк,

Но не погаснет огонёк.

 

7.

Но не погаснет огонёк

Любви, надежды… Обаянье

В авантюриновом мерцанье.

В нём будто скрыт судьбы намёк…

 

В авантюрине нет упрёка –

К любовным приключеньям зов.

В костёр – стыдливости покров,

В мгновенья страсти и порока.

 

Он триедин, меняя маски:

Любовь, с печалью терракоты,

Зелёный – как расцвет свободы,

 

И чёрный – грустный символ ласки.

Но искры льются. Их сияньем

Он привлечёт к себе вниманье.

 

8.

Он привлечёт к себе вниманье,

Венок сонетов, коль сплетён.

В сонеты, камни кто влюблён –

Всегда душой в их созерцанье.

 

Средь каменных пород изгои:

Песок, песчаник, известняк –

Не самоцветы то, сорняк.

А царедворец – демантоид.

 

Уральским назван изумрудом

Зелёный оберег – гранат.

Для сердца женского он свят,

 

С ним счастья расцветает чудо.

Прекрасное дитя природы

Среди песка, пустой породы.

 

9.

Среди песка, пустой породы

Иль Карадага древних скал,

Кто крымский халцедон искал,

«Лик сердца» сохранит на годы.

 

Оранжевый, слегка кровавый,

Земной любви он амулет.

В нём Пушкина прочерчен след –

Два перстня с золотой оправой.

 

Хранил ли талисман поэта?

Свой рок узрел он в сердоликах?

Романтик в золотистых бликах

 

Блеск неземного видит света.

В сонете вспыхнет солнцем фраза:

По зову сердца, не приказу.

 

10.

По зову сердца, не приказу

Геолог, физик иль поэт –

Какой известен им секрет?

То их талант? Иль сердца разум?

 

Талант, призвание, судьба?

В каких переплелись тенетах?

В лирических стихах, сонетах

Звучат протест или мольба.

 

Как жутко в сумраке подземном:

Ни света солнца, ни луны…

В свободу камни влюблены,

 

Мечтая вырваться из плена.

Геолог в поисках топаза

Его призыв услышит сразу.

 

11.

Его призыв услышит сразу,

Когда небесной чистотой

Вдруг заискрятся синевой

Аквамарин, опал, топазы.

 

И не пройдёт романтик мимо –

Счастливый остановит миг:

Родится рифма – с нею стих.

А камни явятся без грима.

 

В песке, без грима, без огранки

Они не блещут красотой…

Но в каждом камне – образ свой,

 

И горделивая осанка.

Сын, любящий, как мать, природу, –

Геолог – даст ему свободу.

 

12.

Геолог даст ему свободу.

Художника талант – даст свет,

И воссияет самоцвет,

Даруя радость, свет на годы.

 

А возраст сглаживает грани:

Там трещинка видна, тут скол,

Оправа треснула. Он гол,

И жизнью будто бы изранен.

 

Но не сдаётся самоцвет:

Он верит в руки ювелира,

Вновь будет ярким, а не сирым,

 

И юным ещё много лет.

А в братстве близнецов – кристалл

Из самородков друзой стал.

 

13.

Из самородков друзой стал,

Сплетясь в объятьях воедино,

Но с холодом аквамарина

Горный хрусталь, а не опал.

 

Опал всегда неповторим:

Вот царский – изумруд с рубином, –

То засияет арлекином,

То сумрачен, как пилигрим.

 

Блестящий, чёрный, как гагат,

Опал с ума сведёт поэта,

Тот воспоёт его в сонетах.

 

Веками он чарует взгляд.

Средь драгоценностей опал –

В венке сонетов магистрал.

 

14.

В венке сонетов магистрал –

Как золотой от тайны ключик,

Как гаснущей звезды он лучик…

Зарницей вспыхнул и… пропал,

 

Неугасимый и нетленный

(Недаром, видно говорят,

Что рукописи не горят)

След сохранится во вселенной.

 

В венках так свет сонетов ярок,

Как будто самоцветов друзы

Богини в них вплели. А музы

 

Поэтам сделали подарок.

Талантом авторов согреты,

Неувядаемы сонеты.

 

МАГИСТРАЛ

Неувядаемы сонеты.

Сплетаются в венки порой.

И ослепительной игрой

Лучатся друзы самоцветов.

 

Он самородок – этот камень

В пустой породе одинок…

Но не погаснет огонёк –

Он привлечёт к себе вниманье.

 

Среди песка, пустой породы

По зову сердца, не приказу,

Его призыв услышит сразу –

 

Геолог даст ему свободу.

Из самородков друзой стал

В венке сонетов магистрал.