Александр ЛЕОНИДОВ (Филиппов). «ИВАН ДЕНИСОВИЧ» И УЗНИК АЗКАБАНА. О современных дельцах от кинематографии

 

Александр ЛЕОНИДОВ (Филиппов)

«ИВАН ДЕНИСОВИЧ» И УЗНИК АЗКАБАНА

О современных дельцах от кинематографии

 

Современная культура ударно развивается темпами (и темами) сталинских пятилеток! Не успели высохнуть слёзы над Зулейхой, не выветрился ещё праведный гнев после фильма «Дорогие товарищи» (про расстрел народных масс, но не у Белого дома в 1993 году), как в сети уже появился трейлер фильма по мотивам рассказа Александра Солженицына «Один день Ивана Денисовича». Лента, которая называется просто «Клара и Роза – в честь Клары Цеткин и Розы Люксембург»… Шучу: названа она просто «Иван Денисович», и поставлена народным артистом РСФСР Глебом Панфиловым.

Главную роль сыграл Филипп Янковский. В ролике можно заметить супругу Панфилова – народную артистку СССР Инну Чурикову. В кинотеатрах «Иван Денисович» выйдет 23 сентября. Это достойное продолжение десятисерийного мини-сериала Панфилова по роману Солженицына «В круге первом».

Острословы уже предрекли появление сериала про Ивана Денисовича в стиле Гарри Поттера: «Иван Денисович и философский пароход» (про интеллигенцию), «Иван Денисович и орден Феликса» (про чекистов), и дальше по списку...

А почему бы и нет? У них свой Гарри, у нас свой! Неувядающей герой солженицынской сказки о бессмысленно-кровавом Сталине («одын штук») и замученных им невинных страдальцах (все остальные 200 млн.). Разумеется, чтобы быть одному против всех, и при этом победить – необходимо обладать великими магическими силами: кубком огня, бузинной волшебной палочкой и философским камнем – иначе образ Сталина предстаёт неправдоподобным… Но, учитывая развитие современного кинематографа, – думаю, дорисуют компьютерной графикой!

Как говорится, «одни ругают, другие пожимают», но мало кто говорит, что, по сути, мы имеем в лице Солженицына и его продолжателей. А имеем мы затянувшуюся традицию глумления над трупами, спекулирования костями из могил, вырастающую из очень циничного отношения к страданиям тех самых заключённых, о которых вроде бы пекутся…

Стоит чуть присмотреться к литературным и киношным поделкам, как тут же увидишь: сами заключённые «солженицынцам» совсем не нужны и не интересны, все их муки – удобрение для политиканства, игрушка в руках пропагандиста.

Либерал размахивает простреленными черепами – только пока не доказано, что они прострелены немцами или финнами. Как только выплывает неудобная для либерала правда (в Сандромахе, в Куропатах, и ещё много где) – либерал вначале не верит, а потом… забывает и закрывает тему! Если виновны Гитлер или Маннергейм, то зачем это ворошить?!

«Не все человеческие останки одинаково полезны! Остерегайтесь подделок!».

Лагерная тема любима у некрофилов от литературы и кинематографа со времён Хрущева. И понятно почему: жизнь в тюрьме нигде не сахар, и тюрьма – всегда не санаторий. Если стоит задача накопать побольше материала про людские страдания и бытовые кошмары, то проще всего это сделать на тюремной бытовухе.

Но это можно сделать честно – а можно шулерски. Можно говорить о «тюрьме вообще» – а можно сделать вид, что кроме как в СССР тюрем и заключённых нигде не было и нет.

Факты хорошо известны: в 1937 году, на пике репрессий (трагедию которых никто не отрицает) в СССР сидело в целом 1 миллион 196 369 человек. В 1946 году, после величайшей и страшнейшей войны, с учётом всех мародёров, дезертиров, бандитов лихолетья, власовцев и бандеровцев – 1 миллион 948 241 человек. Много это или мало?

Всё познаётся в сравнении. В современных США около 2,2 млн. заключённых за решёткой. Это на 40% больше, чем в современном Китае, хотя население Китая огромно. И – подчёркиваю! – ничуть не меньше, чем в сталинском СССР, хотя в США не было, кажется, ни революции, ни гражданской войны, ни «великого перелома», ни оккупации половины территории, ни разрушения половины производственных фондов. В современной РФ насчитывается 482 тысячи отбывающих наказание. В 145-миллионной стране в 1999 году было 1 миллион 60 тысяч заключённых, смертность в их рядах засекречена (потому что при Ельцине росла год от года). А у Сталина была смертность в местах заключения в среднем 3% в год.

То есть никаких особых, из ряда вон выпадающих «Архипелагов» в СССР не было, что, разумеется, не отрицает трагедии судебных ошибок, перегибов, сломанных судеб невинных людей, попавших под каток «классовой борьбы» (так ведь и под машину невинные попадают, и смертность на дорогах – тоже огромная трагедия).

Вот тут и встаёт вопрос о совести автора обличительных писаний: ему (ей) действительно людей жалко? Или же людские кости, страдания, муки для него (неё) – только таран, по образному выражению предателя Резуна – «ледокол» своих политических амбиций и заказной «пиар»-чернухи?

Почему бы, например, Андрону Кончаловскому не снять фильм о двух расстрелах народа: в Новочеркасске-1962 и в Москве-1993? Это же легко обыграть в сценарии: допустим, молодой солдатик был в Новочеркасске, и он же, но уже пожилой, – смотрит, как горит расстрелянный танками российский парламент! Если художник не молчит об обоих расстрелах – тогда он настоящий честный художник. И после просмотра такого кино было бы зрителям о чём подумать…

А в случае с лентой «Дорогие товарищи» – мы видим не художника, а пропагандиста, узкого и трусоватого, который стыдит только мёртвых хищников, а с живыми связываться побаивается. То же самое происходит и у спекулянта трупами Солженицына с компанией его прихлебателей, включая и кинодельцов. Где осмысление природы человека и сути эпохи? Где путь, которым страна пришла к тому, к чему пришла? Нет их…

Есть только невинные, которых непонятно за что арестовали, и непонятно за что ненавидят, причём люто, зверски. Просто так, что ли? Исключительно из жестокости и по чистой злобе? Это Сталину от нечего делать нравилось мучить людей?

А десяткам миллионов, встававшим в атаку с кличем «За Родину! За Сталина!» – тоже? Родилось как-то кучно огромное множество садистов, маньяков – и давай, пользуясь своим абсолютным большинством, – глумиться над светлоликими меньшинствами…

В фильме, вослед рассказу, – из Ивана Денисовича делают икону. Он – герой народных сказаний, «простой солдат». Именно простой – а не офицер, как Солженицын! Иначе сусальности не хватает! И вот этот солдатик после пребывания в немецком плену оказывается в родной стране, где «по законам войны» (что это за закон такой, откуда они его взяли?!) становится заключённым Щ-854.

Там он строит будущий завод космической промышленности среди холода и снега, специально напущенных Сталиным, ибо до Сталина ведь в России пальмы росли. И – снова авторы аккуратно обходят вопрос: а зачем садистам и маньякам космическая промышленность? Чего бы им не загнобить новомученика в процессе копания бессмысленных ям-котлованов?

И вот Иван Денисович, профессионально снося все унижения, на которые таровиты все, кто при Сталине не сидели, в невыносимом аду проявляет лучшие человеческие качества: он открыт людям и миру, он всё ещё в чудо. Видимо, в чудо явления Ельцина народу, чьи реформы обошлись гораздо дороже, чем сталинские репрессии. Иван Денисович, которому остаётся несколько дней из десяти лет заключения, не очень верит, что сможет, наконец, оказаться на свободе и обнять дочерей…

 

***

Тюрьма избрана мошенниками как слезоточивое средство для зрителей (а раньше – читателей). Не было коммунистов – не было в мире горя: упали с Марса коммуняки – появилось в жизни несчастье. Сменился золотой век злой калиюгой – я ничуть не преувеличиваю, Солженицын именно такой миф и лепит: об утраченном Эдеме и красном аде.

Вся наша история, по версии Ельцин-центра, – вечная преисподняя, из которой выводит лишь Борис-Спаситель, лучше которого и не придумаешь. И наш кинематограф упорно отрабатывает эту версию истории (в отличие от Солженицына, который хоть царизм только светлым изображал).

Из людей выжимают слезу на особом, специфическом тюремном материале, и под эту сурдинку заставляют шептать: «Мы – народ-неудачник, народ-безумец, нас надо под опеку, вон мы чего творим, когда сами по себе…».

По сути, для дельцов от искусства страдальцы ГУЛАГа – удобный расходный материал, которым они цинично торгуют. Честный писатель или кинематографист не станет так однобоко раскрывать богатую эмоциями и тёмными кошмарами тему тюрьмы.

Приведу классический пример: книга Стивена Кинга «Рита Хейуорт и спасение из Шоушенка» и фильм «Побег из Шоушенка». Это художественное произведение об американской тюрьме, ужасах тюремного быта, и о невинно-осужденном, попавшем в тюрьму по судебной ошибке. Казалось бы, полный набор «десталинизации». Писано жёстко. Отмечу для тех, кто не читал – те сцены, где невинного насилуют зэки-гомосексуалисты, дадут фору солженицынскому нытью!

Но Кинга волнуют люди, а не очернение прошлого (и настоящего) своей страны. У Кинга не подсажено на тему тюремных страданий оклеветанного, подставленного зэка фальшивой сопливой сентиментальности, призывающей – «раз так!» - к немедленной деамериканизации и незамедлительной сдаче советским властям, с приглашением советских консультантов для «реформирования» «прогнившей системы». У Кинга есть люди, есть тюрьма, есть страдания, но нет никакой политики.

Этим настоящий писатель отличается от литературного напёрсточника, вроде Солженицына. Потому, что одно дело – сострадать заключённым, ссыльным, невинно-осужденным, как Стивен Кинг, как Фёдор Михайлович Достоевский (мы же помним, что Митю Карамазова осудили по ошибке! И записки Достоевского о царской каторге тоже помним), и совсем другое дело – на эмоциональной волне, поднятой естественным сочувствием к страданию человека (какой ни на есть, а всё ж образ и подобие божие), – давать «космические по масштабам, и космические же по глупости» приговоры всей собственной истории и своему Отечеству.

 

***

Понимаете, в чём подлог Солженицына? Как опытный шулер, он начинает с бесспорной правды: в нашей стране, претендовавшей на солнцеликую исключительность, тоже были тюрьмы, как и в других странах. И в них тоже страдали люди, некоторые за дело, а некоторые и безвинно… Зачем наша страна выделывалась, изображая из себя солнцеликую исключительность, – отдельный большой и больной вопрос. Как-нибудь обсудим отдельно, а пока не об этом.

А о том, что когда вы заглотили крючок с сентиментально-жалостливой приманкой – манипулятор делает «подсечку», развивая исходную мысль далее так: «Да в нашей стране вообще ничего не было, кроме тюрем и заключённых! И ничего, кроме страданий, и никого за дело не осудили, а только сплошь всех безвинно!».

Сентиментальность, жалостливость – красят человека, но если они применяются без мозгов – то могут превратиться в орудие убийства. Наши классики всегда понимали это, и не перекармливали читательскую жалость чрезмерными политическими выводами.

Из того (кстати, документального) факта, что царский суд не оправдал невинного Митю Карамазова, – Достоевский не делает вывода о необходимости уничтожения исторической России и объявления русского народа проклятым недоумком.

Из того факта, что американский суд не оправдал невинного Энди Дюфрейна, – Стивен Кинг не делает вывода о необходимости уничтожения США (в тюрьмах которых процветает гомосексуальное насилие) и объявления американского народа проклятым недоумком.

И только Александр Исаевич «дорос» через лицезрение страданий людей в тюрьме до идеи разрушения всей страны и реставрации архаики предыдущих веков…

 

***

Есть такая болезнь – русофрения. Это разновидность шизофренического раздвоения личности на современном Западе, когда Россия одновременно объявляется предельно слабой, нищей, конченной, распадающейся страной – но при этом готовой вот-вот захватить весь мир. Никто из русофреников не может логически объяснить – как такое возможно «в одном флаконе»: беспрецедентная отсталость и беспрецедентная сила?

Аналогичная болезнь, я думаю – «краснофрения». Это раздвоение личности, при котором веришь, что коммунисты создали невообразимый, адский кошмар, чёрную дыру чумного барака – и одновременно с тем смертельно боишься популярности коммунистов, симпатий к ним самых разных народов, от Гаваны до Ханоя…

Если в бессмысленно возникшей и бессмысленно зверствовавшей, и бессмысленно обрекавшей свой народ на бессмысленные жертвы и нищету «красной империи» не было ничего, кроме страданий Ивана Денисовича – откуда тогда взялись на других концах земли Фидель Кастро или Хо Ши Мин?! Чего такого они увидели в нищете залатанного ватника Ивана Денисовича, что захотели своим народам передать?

Никакой диалектики у солженицынской рати нет: у неё только чёрное и белое. Одержимые своей «краснофренией» они кричат без паузы и даже запятой – про угрозу коммунистического ада и угрозу коммунистического соблазна, как будто ад может кого-то соблазнить.

Вот почему «Побег из Шоушенка» – это великая книга и великий фильм о людях, о жизни как она есть, а «Иван Денисович» во всех его ипостасях – дешёвая и плоская агитка. Справедливости ради скажу, что такие же бесталанные плоские агитки были в изобилии и с другой стороны. То есть с красной, с советской. Они и вызвали в итоге отвращение, во многом способствовали «перестройке» (хотя, конечно, не были главной её причиной).

А вот Шолохов умел рассказать о настоящей (а не выдуманной по несуществующему «закону войны») трагедии казачества, и жутчайшие сцены человеческих страданий, мытарств у Шолохова гораздо сильнее, чем у Солженицына. Потому что Шолохов говорит о жизни, а не заказуху чёрно-белую лепит. Потому что Шолохов, честно показывая зверства красных, – подробно объясняет, почему и откуда они взялись, из каких корней выросли, как сформировалась в целом эта мрачная развязка многовековой драмы.

А у Солженицына, и тем более его экранизаторов есть во всей нашей истории только непонятно откуда набежавшая толпа маньяков-идиотов, бессмысленно и беспощадно истязающая лубочных праведников…

Ну, если ты враг красным – так ты задай себе хотя бы простой вопрос, откуда они взялись в таком количестве?! О большем уж и не прошу! Ты же не подростковое кино про Гарри Поттера снимаешь с его тюрьмой Азкабаном, а претендующий на историчность фильм о самом драматичном моменте истории твоего Отечества, о поколении победителей фашизма, поколении покорителей Космоса! А у тебя не видно ничего, кроме тюрьмы, да и в тюрьме – никого кроме садистов и слабоумных инфантилов, у которых «невинности полные штаны»…

 

***

Тюремная тема в искусстве коварна: она такова, что даже безо всякой лжи, клеветы и подтасовок, с протокольной точностью фиксируя только реальные факты, – можно создать картину ада на земле. Почему?

Одна из целей существования тюрем в том, чтобы люди очень боялись и очень не хотели в них попадать! В любой стране, при любом строе – люди должны понимать и чувствовать, что тюрьма – страшное место. А чтобы они это чувствовали – тюрьме приходится быть страшным местом. Если же она будет санаторием со всеми удобствами – кого угроза такой тюрьмы отвратит от преступлений?!

Высший пилотаж подлости – взять советскую тюрьму и выдать её за советский строй в целом! Как будто бы не было ничего – кроме вот этих «зэков» и этих «вертухаев»…

И ведь такой подход солженицыновщины расчеловечивает не только конвоиров, персонал исправительных лагерей сталинской эпохи, но и их узников! Потому что, расчёсывая чирей политической пропаганды, на них, как на людей со сложными, уникальными человеческими судьбами, – наплевали, их всех причесали под одну гребёнку, всех обезличили, выдернули из контекста времени, из судьбы. Были очень разные люди – а вышли из них безликие агнцы, барашки для жертвоприношения, единственная роль которых – блеять от боли и делать круглые заплаканные глаза крупным планом…

Вы действительно людей жалеете – или вам только одно нужно: коммунистам насолить? Почему – не устаю я спрашивать – вы объявили святым мучеником Николая II, но даже не думаете объявить святым мучеником царя-младенца Иоанна Антоновича, с пелёнок запертого в тюрьму и там же убитого родственниками?! Где иконы с нимбом, изображающим Иоанна Антоновича, который – даже чисто в силу возраста – не успел согрешить ни словом, ни делом, принял смерть мучительную и невинно, и был венценосцем царского рода, помазанником Божиим?!

Что же вы за люди такие, если вам совсем не важно, кого и как убили – а лишь бы только красные укокошили… И вот тогда только вы, как клопы, кровью негодующей наливаетесь?!

А если не красные – то тогда и пофиг, убили и убили, пустяки, дело житейское! Вопрос на засыпку: вы бы вспомнили того же Ивана Денисовича, если бы он сидел на царской каторге вместе с Достоевским? Или туда только за дело сажали кого нужно?

А как полковника Буданова в наше время, после чеченской войны посадили (а потом и убили) – помните? Тоже – «по закону военного времени» после чеченской войны сел на те же самые 10 лет Ивана Денисовича. Кинцо снять не желаете, как защитнику Отечества плохо в российской тюрьме?

Знаю, что не желаете. Начальство не любит самодеятельность, если она не художественная. А плаксивый либерал не любит жертв – если они не от коммунистов. В ином случае – сам будешь виноват, Иван Денисович!

 

***

Я сам литератор, и убеждён, что искусство должно затрагивать любую тему – включая и закрытые, и острые, и болезненные. Но в лице оголтелых десталинизаторов, заполонивших все экраны и все книжные магазины, – мы видим вовсе не «искусство без границ», а наоборот: очень ограниченных людей с «партийностью искусства» в худшем смысле этого выражения.

Если уподобить писателя (и кинематографиста) судье, то достойный ведёт дело, рассматривает его со всех сторон, а коррумпированный, не глядя, штампует приговоры. Так и эти!

Я и сам не хочу видеть на экране причёсанных в лакейскую скобку и умасленных большевиков-ангелят. Они не такие были, но и не обратные. И когда вы их изображаете кончеными дегенератами – то игнорируете и флаг Победы над Берлином, и первый полёт в Космос.

И собственное образование, которым они вас бесплатно обеспечили, видимо, чтобы вернее вас угробить, и те квартиры, в которых доселе живёт большинство населения страны, и без которых (тоже бесплатно полученных) – у нас было бы 90% бездомных… Всё это сделали звероподобные дегенераты, катающиеся верхом на слабоумных несмышлёнышах?! Неужели только я один вижу в таком предположении логическую натяжку?

Мне и самому противно, когда грозного диктатора Ленина изображают каким-то «пряничным дедушкой», милашкой и душкой, чего, кстати, никогда не делал сталинский кинематограф. Ложь токсична: залакировав исторического персонажа, вы добьётесь только того, что всё о нём станут в итоге считать ложью.

Вы хотите показать страшного Сталина? Так покажите!

Но вместе с тем, если снимаете не «Гарри Поттера», а «типа исторический» фильм, – покажите, почему в определённые моменты истории нужно и необходимо быть страшным. Откуда это берётся и чему это служит! Покажите ужас античной трагедии, фобос и деймос, а не дешёвку про маньяка без ума и цели, в одиночку запугавшего двести миллионов беспрепятственно потрошимых им жертв…

Найдите мужество задать с экрана вопрос – а что было бы, если бы Сталин тогда не был страшным? И где бы мы теперь были, и были бы мы вообще – веди он себя «конструктивно», как Горбачёв? Я не навязываю вам готовых ответов, предлагаю вам дать свои, просто рискните самих себя спросить…

Разве не очевидно, насколько изменились в ХХ веке, прошедшем под знаком СССР, весь мир, планета, человечество? Это что, злой бог Мардук дал трактора вместо сохи, квартиры вместо курных изб, электричество вместо лучины, обувь вместо лаптей, космические и ядерные технологии – наслаждаясь жертвоприношением Ивана Денисовича? Или, может быть, капиталисты Запада сами, без советской угрозы, пошли навстречу своим рабочим, в корне изменили их быт? Тысячу лет не шли – а тут вдруг такое совпадение: Сталин в Москве и у капиталистов совесть проснулась?!

 

***

Задумайтесь: вы снимаете фильм об исторической эпохе, когда ваше Отечество (ваше ли?) находилось на самом пике своего исторического, научного и культурного величия, военного-политического могущества, международной славы и признания, когда оно выступало Державой-гегемоном, вершителем судеб мира, надеждой многих народов…

И вот об этом зените национального торжества – вы снимаете фильм так, как будто о Центральноафриканской республике в худшие её годы… Презренной, отсталой, омерзительной, с императором-людоедом, окружённым дикими и злыми, безумными и безграмотными дикарями с копьями! Не об этом ли сказал болгарский поэт Дончо Дончев:

Не трогайте Россию, господа!

Ей больно и без вашего укора.

Она по части самооговора

Себе не знала равных никогда...

Неужели вам самим не противна настолько однобокая трактовка героического, эпического времени, его трагических жертв, «русского века» планеты Земля, в котором у нас всё было великим, включая и заблуждения. Да, когда всё большое – то и ошибки тоже большие, а не ошибается лишь тот, кто ничего не делает.

Вы хотите показать маленького человека в большом мире? Маленького, скрюченного страданиями человека я вижу, а большого мира – нет. И больших людей у вас тоже нет. Оттого и страдания маленького человека, солженицынского «зёрнышка меж двух жерновов» – кажутся неправдоподобными, картонными, липовыми. И становится ясно, что на маленького человека вам тоже наплевать, он вам показушно нужен только в лагере, но не до, и не после.

Да, искусство обладает определённой силой. Да, её не стоит преувеличивать – но нельзя и недооценивать. Народ, которому тридцать лет из каждого утюга говорят, что он полоумный кровожадный варвар – даже вопреки всем очевидным фактам истории может однажды в это поверить.

И вслед за тем испариться в никуда – как бывает с народами, принявшими вражеское мнение за своё собственное. Миллионы людей, которых сегодня заставляют забыть русское имя и язык – ничего уже не смогут прочитать по-русски, в том числе и пресловутый «Один день Ивана Денисовича»…

Именно туда, куда не довёл Гитлер, – ведут нас сегодня десталинизаторы.